Проклятые. Долго не живут

Достав телефон, отметила отсутствие связи и, набрав сообщение, показала ему: «Подслушивают».

Кивнув, он придержал выводы, пока они не покинули пансионат.

– Уже можно? – спросил он, выезжая за ворота.

– Рано, еще есть идолы.

Деревянные морды проводили их взглядами, от которых мурашки бежали по спине. Захотелось поджечь их.

Извинившись, она достала пакет с травами и подожгла.

– Надеюсь, у тебя нет астмы? – спросила она, поводив веточкой по салону, и, затушив, сунула обратно в пакет.

– Нет, но мне это все равно не понравилось, – разгоняя дым, ответил Захаров. – Окно можно открыть?

– Можно. Не хотела, чтобы березы запомнили наш разговор.

Подобное не слишком удивило Захарова. Даже интересно, он стоически переносит магические манипуляции, потому что не хочет показаться ханжой или потому что прекрасно с ними знаком. В обычной ситуации Кристина выслушала бы кучу комментариев и вопросов о березах, травах и почему дым можно выпустить. Захаров кивнул и невозмутимо продолжил:

– Ненормально все это.

– Возможно, девочка и правда была тихая, но, скорее всего, класс был проблемный, потому на их фоне Чернова и не запомнилась.

– Это да, но я о пансионате в целом. Ничего не имею против советского антуража, но там его с перегибом. Они же подростки, пусть даже мистики, а их там содержат, как в тюрьме.

– Теперь ты понимаешь мою нелюбовь к пансионатам.

Приоткрыв окно, она наслаждалась ветром, поздравляя себя. Целый час они находились в этом кошмарном месте, и она выдержала. Прошлое отпустить пока не удалось, но оно более не властвует над нею.

– Я бы не выдержал, сбежал, – признался Захаров, уже без прежнего тепла поглядывая на березняк.

– Именно потому там такой высокий забор, открытая площадка за ним и зачарованный лес после. Уйти можно только по дороге, но и она не даст. Скорее всего, ноги начнут увязать, как в болоте.

– Личный опыт?

Встретившись с ним взглядом, Кристина со вздохом кивнула.

– Ты сирота или была проклята? – рабочим тоном спросил он и тут же, словно спохватившись, добавил. – Если не хочешь, можешь не отвечать.

– Мать лишили родительских прав, а отца я никогда не видела, – перебирая темно-рыжую прядь, ответила она, равнодушно пожав плечами. – А тут еще и магический дар проявился, и меня перевели в пансионат после младших классов.

Сказала и замерла. Слишком много подробностей. Захаров может помнить, что ранними мистиками становятся не от хорошей жизни, но он ничего не сказал.

– Что думаешь по поводу Черновой? – нарушил он повисшую тишину, прибавляя скорость, чтобы обогнать машину.

Сдержав вздох облегчения, Кристина выпрямилась и раскрыла папку с личным делом.

– Меня не отпускает мысль о шарфике. Быть может, она прятала синяки или шрамы? На фотографии в личном деле шея девочки закрыта высоким воротником. Бабушка умерла, но все же стоит связаться со стаей, может, остались еще какие родственники. Характеристика от классного руководителя – вода водой, гороскопы – мастера конкретики по сравнению с ней. Заявление, что у девочки не было ни друзей, ни врагов, – и вовсе голимое вранье. В таких местах действует закон стаи, если не хочешь, чтобы тебя сожрали, приходится прибиваться к кому-то более сильному.

– Человек-невидимка. Никто ничего не помнит, ничего не знает.

– Или помнят слишком хорошо, – пролистывая дело, заметила она. – Класс только выпустился.

– Будем прорабатывать версию с родственниками. Может, нам повезет, и она уехала к ним. Поищем одноклассников.

Зазвонил телефон, Захаров перевел звонок на гарнитуру и ответил. Выискивая адрес, она больше почувствовала, нежели заметила, перемену.

– Что случилось?

– Еще одно похищение. Девочка девяти лет.

4. Рыбалка в темноте

Выплакавшись за ночь, Зоя едва успела уснуть, как дверь подвала открылась. Ослепленная, она не рассмотрела, кого привели. Подвал погрузился в темноту. Замерев, она прислушалась. За стенкой кто-то дышал.

– Похоже, плохи наши дела, – спокойно, словно разговор шел о погоде, произнес пленник за правой стенкой, и девушка невольно дернулась, загремев цепью. Тело отозвалось болезненными мурашками. Неприятно, но не смертельно.

– Они и так были не очень.

– Когда меня только привели, здесь уже сидели двое. Мистики, но не особо сильные, что-то на уровне шаманства. Они сгорели в течение недели. Одного увели и не вернули, другой умер во сне.

– Люблю начинать день с хороших новостей, – отозвалась она. – Ты пробовал бежать?

– Ты можешь попробовать, у меня уже не получится.

– Чего это?

– Сил не осталось, – ответил он бесцветно.

Разговор увял сам собой. Сняв куртку, она еще раз попробовала дотянуться до стола.

– Охранники часто заходят в подвал? – спросила Зоя, повторно наматывая куртку на руки.

– Два раза в день. Один раз приносят еду и ведро, второй раз, чтобы забрать в комнату со скелетом.

– Ведро – это туалет? – упершись ногой в стену, она намотала цепь на руки и что есть силы потянула.

– Угу.

– Настоящий курорт, – сдавленно от натуги произнесла девушка и попыталась подергать цепь. – Все включено.

– Рад, что тебе нравится.

Ощупав ошейник на ноге, поняла, что снять через него штаны, чтобы привязать к куртке не выйдет. Изогнувшись, продолжила его грызть.

– У тебя лишней куртки или кофты не найдется? – спросила она, когда зубы заболели.

– Забрали, когда пытался бежать в прошлый раз.