Океанариум. Повести и сказки
Спасибо, что прочитали. Может, ещё что-нибудь напишу. Пожалуйста, никому не показывайте эту работу и просто оставьте у себя. Не знаю почему, но вы вызываете доверие.
Вот такое сочинение я прочитал после нескольких абсолютно одинаковых размышлений, списанных с первого попавшегося сайта. Да, я просил об искренности, но не все меня услышали; в эпоху умных часов и микронаушников сложно сосредоточиться и начать мыслить. Когда я думаю о том, что поколение Z давно одержало победу над нашей, учительской, наивностью, мне хочется бежать из школы. Что я могу сделать с детьми, которые не хотят мыслить, считают это постыдным, зато успешно занимаются копирайтингом? Могу давить двойками, но это не лучший выход, да и зачем, поможет ли это пробудить их совесть? Едва ли. Найдут другие лазейки, и я один останусь виноватым. Не представляю, как должен себя вести, но чтение списанных с интернета работ вызывает тошноту, мне не по себе, я иду на кухню, чтобы налить воды, и ощущаю, как подрагивают пальцы. Похоже, плохо одному мне, ученики об этом даже не догадываются. Я ведь не просил писать образцовый анализ стихотворения Заболоцкого с определением стихотворного размера, способа рифмовки и прочего; я всего лишь попросил подумать: какого человека вы, дорогие мои восьмиклассники, считаете красивым. Вы, а не Петя из интернета и не составитель сборника с готовыми домашними заданиями. И вот я уже почти написал заявление на увольнение, как вдруг прочёл нечто совершенно замечательное – искреннее, как и хотел, сильное, глубокое.
«Счастливым я считаю того, кто принимает своего внутреннего ребёнка, даже если общество хочет его затоптать». Да, эта строчка бросила меня в дрожь. Откуда такие мысли в голове пятнадцатилетнего человечка? Что он уже успел пережить и что – понять? И я сам весь как-то съежился, стал невесомым – вот-вот и исчезну; может быть, пора уступать место…
…Загорелый подросток, выбежавший в переднюю,
у вас отбирает будущее, стоя в одних трусах4.
Спасибо Бродскому за строки, которые я побоялся бы сложить сам (да и не смог бы).
Но между тем мой ученик не пытался продемонстрировать свой интеллект – он решил остаться инкогнито, да и меня вроде бы уважает. Значит, хотел быть услышанным тем, кто поймёт. Я тебя понял, прекрасный, но мне всё-таки хочется узнать твоё имя. Пытаюсь вычислить, отмечая тех, кто не сдал. Громов (надо к нему присмотреться, может быть, его поведение – это маска), Белякова (какая-то незаметная девочка, не могу даже вспомнить её лицо), Антипов (безумно влюблен в Громова и перед ним раболепствует. Не думаю, что у него есть своё мнение), Скворцов (мальчик, которого учителя считают аутистом. Странный. Иногда смотрит в окно, слушает музыку и ничего не записывает, а иногда задаёт мне какие-то односложные вопросы), Павлюк (отпадает, он сказал, что не успел написать работу и принесёт позже), Кирюшина… Вика (может быть, всё-таки она?).
С этой девчонкой очень странная ситуация. Учителя жалуются, что она ничего не делает на уроках, а когда её спрашивают, даже не отвечает, к доске выходить отказывается. В дневнике не осталось свободного места для записи домашних заданий – от красного цвета и восклицательных знаков рябит в глазах. Вика из очень интеллигентной семьи, отец работает кем-то в департаменте образования, а у мамы – собственный салон красоты. Говорят, что только поэтому директор всё время идёт им на уступки и не отчисляет нерадивую ученицу. Но я не вижу в этих внимательных и печальных глазах ни тени наглости, не нахожу в ней сходства с бунтовщицей, не принимающей школьные правила, а просто… она мне нравится, и я хочу помочь ей раскрыться. Не из-за того, что она дала мне свои очки. Эта девочка опоздала на урок, потому что кто-то нуждался в её помощи. Вика вполне могла бы написать такое сочинение: «… это первое домашнее задание по литературе, которое я сдаю». Да, определенно, это она, я почему-то больше не сомневаюсь. Но что делать теперь? Виктория попросила оставить работу себе и никак не оценивать.
Налил кофе и решил ничего не предпринимать. Она же обещала написать что-нибудь ещё. Подумал, что надо подготовиться к завтрашнему уроку и первому родительскому собранию. Встреча с родителями приводит меня в ужас хотя бы потому, что я не успеваю заполнять электронный журнал (надо исправляться) и всё ещё не познакомился с новой учительницей русского языка, на которую уже получил много жалоб: несовременная, советской закалки, угрожает детям ремнём, задаёт слишком много упражнений, проводит слишком много диктантов, ставит слишком много двоек и т. д. и т. п. Раньше оба предмета вела Прасковья Ивановна, но я взялся только за литературу, это моя непосредственная специализация.
В общем, лучше сначала набросать план урока, а изучаем мы гоголевского «Ревизора». Как же мне выглядеть современным и в то же время сохранить дистанцию? Сейчас все любят составлять профили литературных героев в социальных сетях. Но Гоголь же написал «Замечания для господ актеров», ученики их прочитают и выполнят задание с блеском, а пьеса так и останется непонятой… А пусть попробуют создать виртуальную страничку Тряпичкина, тогда точно придётся читать до конца, чтобы узнать, кто это такой. Задание получается непростое, ведь Тряпичкин – это внесценический персонаж, кто же знает, как он там выглядел и о чём думал. А всё же вот этот адрес, куда посылает письмо Хлестаков: «Санкт-Петербург, Почтамтская улица, дом под нумером девяносто седьмым…» – это ведь адрес самого Гоголя! Вот и выходит такая штука, что Иван Васильевич и Николай Васильевич (оба литераторы) – братья-близнецы.
Voice 3
Я спросила у Вероники, знает ли она стихотворение Заболоцкого. Разумеется, в школе моя прекрасная тётя считала себя прототипом «некрасивой девочки». Поверить не могу!
На родительское собрание снова пойдёт она, потому что мама и папа работают. Почему их совершенно не волнует моя провальная учеба в этой школе, похожей на тюрьму?
Евгений Леонидович – так зовут моего литератора. Сегодня мы столкнулись в одной маршрутке, потому что у Вероники не получилось меня отвезти. Я постараюсь воспроизвести этот диалог по памяти, мне очень хочется его записать. Когда я стану писателем, обязательно включу наш разговор в какую-нибудь главу.
– Здравствуйте, — я покраснела, потому что встреча произошла слишком неожиданно.
– Здравствуй, Вика, — он улыбнулся и отложил «Ревизора». Надо же, мы всё читаем впервые, а учителя перечитывают несколько раз, потому что одного недостаточно.
– Извините, что я так учусь. Вам, наверное, из-за меня достаётся. Прасковья Ивановна говорила, что всегда краснеет, когда директор упоминает моё имя, — мне просто хотелось начать разговор.
– Всё в твоих руках, — как-то загадочно подмигнул мой учитель. – Знаешь, что однажды сказал Томас Эдисон? «Гений – это один процент вдохновения и девяносто девять процентов пота».
– Хорошо так говорить, когда ты родился гением, — пробурчала я.
– Родился гением? Милая Виктория, так ведь его выгнали из школы, потому что он почти не умел читать и писать!
Я невольно вздрогнула. Маршрутка остановилась у школы.
– Вообще-то, я живу близко и чаще всего хожу пешком, но сегодня был рад с тобой побеседовать, — он поправил новые очки, которые опять слезли на самый кончик носа, и стремительной походкой направился к входной двери.
– Почему вы не купите линзы? – зачем-то крикнула ему вдогонку.
– Мне в них неудобно, — отозвался мой Евгений Леонидович, махнув рукой.
На уроке математики я незаметно толкнула Скворцова в бок.
– Егор, ты знаешь, кто такой Томас Эдисон?
– Гений, — отрешённо отозвался тот.
– Это понятно. Но ведь он стал гением не только из-за лампочки.
– Он изобрёл много чего. – Тормозок вдруг повернулся ко мне и посмотрел прямо в глаза. У меня даже мурашки побежали по коже: этот мальчик совсем не выглядел глупым. – Например, фонограф. Знаешь, его использовали для записи звука. – и он опять принялся решать самостоятельную за меня.
– Скворцов, я больше никогда не буду называть тебя Тормозком, — сказала я ему на перемене, потому что он самый добрый человек на земле.
– Я тоже не считаю тебя Тупицей, — улыбнулся Тормо… тьфу ты!.. Егор. Сегодня я была ему благодарна. Не за самостоятельную (я не просила его помогать, но он по собственной воле спасает меня от ругани математички), а за фонограф. Да, я была благодарна Скворцову больше, чем Эдисону, который этот фонограф изобрёл. Кстати, что, если гений когда-то чувствовал себя таким же одиноким и выброшенным из жизни, как я?..
Получилась длинная запись, надо скинуть её на компьютер.
4
Личный блог Кота Шрёдингера
Спасибо всем, кто на меня подписался и кому интересно читать истории о моей жизни. Многих интересует, почему у меня такой никнейм. Хм… сейчас постараюсь объяснить. Был когда-то такой физик Шрёдингер, который придумал кота и посадил его в коробку (тоже придуманную). В этой коробке есть ещё какое-то радиоактивное вещество, оно может отравить кота, а может и не отравить. Короче, как повезёт, всё зависит от распада каких-то там атомов. Суть в том, что пока мы не заглянем в коробку, то не узнаем, живой этот кот или мертвый. А я по жизни чувствую себя запертым в коробке, как будто какой-то идиот ставит надо мной свои дурацкие эксперименты. Вот так и существую как бы между двумя состояниями: жизнью и смертью, а вырваться не могу, пока слабоумный экспериментатор не откроет коробку. Надеюсь, вам стало понятнее, почему у меня такой странный ник.
А теперь продолжу рассказывать о себе (если хотите, можете отписаться, ничего весёлого здесь не будет). Если хоть несколько человек дочитает до конца, отпишитесь в комментариях. Я сейчас в таком состоянии, когда мне нужен чей-то дружеский совет.
В общем, кто на меня подписан, уже знает, что я живу с матерью без отца и время от времени у меня меняются отчимы. Мне было десять, когда отец покончил с собой. У него не было какой-то особой профессии, он играл в местной рок-группе и зарабатывал на концертах в ночных клубах.
Гитару он любил больше всего на планете, и я считал его музыкантом-виртуозом, гением, который снизошёл до того, чтобы обучить сына основам. Никаких рок-групп, сын. Ты должен стать великим музыкантом. Ты меня понимаешь? Великим. Ты будешь давать сольные концерты, тобой будут восхищаться и просить автограф, а диски с твоей музыкой раскупят, как горячие пирожки. Я слушал и понимал, что отец говорит не о моём будущем; он мечтает о несбыточном, грезит вслух о той жизни, которую не сумел прожить сам. Надо сказать, я полюбил гитару всем сердцем и уже к семи годам мог играть непростые мелодии, а табулатуру научился читать с таким вниманием, с каким не умел читать книги. Мать ревновала отца к гитаре, а может быть, немного и ко мне. Иногда она ложилась на пол, обнимая его колени, и умоляла не уходить на очередное выступление.
– Я должен. Это приносит нам деньги, – подыскивал жалкое оправдание отец, потому что на самом деле его музыка приносила нам гроши и мы выживали благодаря маминым стараниям в юридической фирме.
А потом моё первое выступление в концертном зале музыкальной школы… так и не состоялось. Отец покончил с собой из-за болезни де Кервена. Да, я навсегда запомню эту дурацкую фамилию. В общем, человек не может даже удерживать предметы, потому что воспаляются кисти, а руки постепенно перестают функционировать. Врач сказал отцу, что гитару придётся оставить, а он этого не вынес, музыка была для него важнее семьи. Мы его не простили. Я его никогда не прощу. Мать уничтожила гитару – она её разбила. Я понимаю, почему она не хочет, чтобы я продолжал играть. Она запретила мне общаться с преподавателем. Она запретила мне даже близко подходить к инструменту.
Знаете, за что я больше всего себя ненавижу? За то, что до сих пор хочу играть. За то, что в голове я часто слышу мелодии, которые мог бы сыграть. Они приходят непрошеными гостями, даже на школьных уроках, и я записываю возможные аккорды на полях. И я черчу линии, а на них – нотные знаки. У меня нет гитары, но по ночам я надеваю наушники и играю на телефоне. Знаете, есть такое приложение «Виртуальная гитара»? Нельзя, чтобы кто-нибудь догадался, почему я так мало сплю и хожу с вечно уставшей и недовольной физиономией.
Ну как, братаны, ещё не устали? Нет?! А я устал. Устал всё время притворяться неизвестно кем. Теперь о последних событиях. Мать опять привела в дом какого-то огромного и неуклюжего мужика. Мне он сразу не понравился и вообще показался подозрительным. Она всё время пыталась найти кого-нибудь непохожего на мужа и находила… худших. В любом случае прежние хотя бы не пытались изображать отцов, а этот сразу же возомнил себя воспитателем.
– Ну что, (моё имя), выйдем? Поговорим, как мужчина с мужчиной? – оскалился, голова – как баскетбольный мяч, брошенный мимо корзины.
Я вышел – тупо из желания подышать свежим воздухом. Он предложил мне сигареты.
– Ты же куришь?
Я кивнул, хотя и курил раза четыре в жизни, и мне ни разу не понравилось. Но в школе я кручусь в такой вот компании.
Ладно, покурил с ним, большую часть разговора продержав сигарету в руках. Она обжигала подушечки пальцев.
– Ты как учишься? – зачем-то поинтересовался он.
– Тройки-двойки, – я отмахнулся.
– Не нравится в школе?
– Да не, норм, – я не хотел смотреть на это огромное лицо с маленькими любопытными глазами.
– Я тоже хреново учился, а зарабатываю больше, чем наш отличник-медалист, – похвастался он и похлопал меня по спине с такой силой, что я даже подавился.
– Надолго вы… с моей мамой? – почему-то захотелось спросить мне.
– Ха! – он заржал, и мне стало так неприятно, что захотелось его ударить. – А ты мне нравишься. Хочешь, буду с вами навсегда?
Боже упаси!
А потом у меня сильно закружилась голова, я почувствовал тошноту, во рту был неприятный привкус. Сигарета, которую я наполовину выкурил, оказалась очень странной. Сейчас я уверен, что это наркотик, травка… Не помню, как добрался до комнаты. Утром я обнаружил в кармане толстовки «жвачки» в блестящей упаковке. Как вы понимаете, это не жвачки, а снюс.
Отпишитесь в комментах, как бы вы поступили на моём месте. Матери говорить не вариант – не поверит, и так думает, что я отпугиваю всех её мужиков. Выбросить?.. Не знаю, смогу ли. Если бы я дал это друзьям, сразу заработал бы дешёвый авторитет. Но ведь я и хочу таким казаться. Проблем меньше и жить проще. А может, если я буду это употреблять, то мне самому станет легче? Может, кот Шрёдингера тогда всё-таки останется в живых? Или ударить этого наркодилера по его похожему на жирный кусок сала лицу?
Комментарии
Mary329_Kim
Я бы на твоём месте обратилась в полицию. Если ты ничего не сделаешь, будет хуже только тебе.
Leonardo_Dai_Vinchik
Чувак, может, поделишься, а? Я тебе заплачу. Ваще не понимаю, чё ты паришься.
Krot-bankrot
Это круто. Сначала тебе плохо – может даже вырвать, но потом втягиваешься. Родаки ничего не заподозрят, табаком-то не пахнет. Училки тоже не в курсах. Если тебе так хреново… это выход.
Talinda2009
Выброси и никого не слушай. У нас в классе один мальчик умер из-за этой штуки.
Leonardo_Dai_Vinchik
Чувак, открой личку, пообщаемся!
Jerry-cherry
Капец, как тебя жалко… И отец твой, извини, слабак. Но на гитаре всё равно играй.
Музыка лучше всех наркотиков.
Krot-bankrot
Отпишись, когда будешь под кайфом.
Иван Тряпичкин
Статус: «Неча на зеркало пенять, коли рожа крива».
Родной город: Санкт-Петербург.
Главное в жизни: совершенствование мира.
Интересы: театр, литература, хороший алкоголь, сумасшедшие люди, мемы…
Обо мне: Иван Тряпичкин – мой сценический псевдоним. Знаете, чего я боюсь больше всего на свете? Быть похороненным заживо.
Друзья: Саша Пушкин, Вася Жуковский, Николай Император…
Ваня Тряпичкин
Статус: «Гусь свинье не товарищ».
Семейное положение: не женат
Мировоззрение: буддизм
Отношение к алкоголю: компромиссное.
Главное в людях: доброта и честность.
Любимые цитаты: «С кем поведешься, от того и наберёшься».
О себе: Хлестаков мне друг, но истина дороже…
Запись на стене:
Иван Хлестаков
Ну чего, сегодня собираемся у тебя в Питере?
Иван Васильевич
Статус: я не тот, который меняет профессию!
Семейное положение: влюблён.
Главное в жизни: карьера и деньги.
Вдохновляют: истории успешных людей.
Любимые книги: «Юлий Милославский» (автор – мой друг Хлестаков)
Любимые цитаты: «Чему смеетесь? Над собой смеетесь!»
О себе:
– Люблю писать письма.
– Люблю пейзажи дер. Подкатиловка.
– Живу в Питере.
– Иногда мне кажется, что все мы персонажи чьей-то истории…
Состоит в группах:
«Бумажные письма», «Типичный писатель», «Я люблю русский язык».
Родительские собрания напоминают игру в пинг-понг. У меня это всегда плохо получалось, не вышло и сейчас: слишком слабыми оказывались все контраргументы и не выдерживали натиск неконтролируемой ярости со стороны противника.
– Это что за издевательство такое? Каждый день какая-нибудь контрольная! Вчера, например, была самостоятельная по алгебре, лабораторная по физике, диктант по русскому и ваше дурацкое задание с составлением страницы героя в соцсетях! Дети задыхаются в школе!
– Скажите, школьную форму когда-нибудь отменят? Моя Полина слишком быстро растёт! У меня нет денег постоянно покупать новые костюмы!
– Евгений Леонидович, может, вы и русский возьмете? Детям не нравится эта пенсионерка! Она совсем отстала от жизни.
– Почему биологичка всех давит двойками? Это что, самый важный предмет в школе?
– Может, не надо никаких страничек в социальных сетях, а? Дети и так оттуда не вылезают. Пусть учатся писать традиционные сочинения!
– Отсадите Сашу от Громова! Этот мальчик плохо на него влияет!
– Кстати, когда отчислят Громова? Он же ненормальный!
– А мой на Скворцова жалуется… Говорит, всем мешает учиться.
И я просто пытаюсь остановить этот поток и вставить хоть какие-то реплики, но выгляжу очень жалко.
– Да, я поговорю с учителями по поводу контрольных; нет, школьную форму не отменят; русский я не возьму, у меня литературное образование; биологию никто из детей не учит, учительница очень расстроена; просто хотел придумать креативное задание и детям, вообще-то, было интересно; Сашу от Громова я отсадить пытался, но Саша сам отказывается; Громов ничего плохого не сделал, чтобы его отчислять; Скворцов никому не мешает, его вообще не слышно и не видно…
На лбу выступила испарина, и мне хотелось поскорее всё закончить, но я изо всех сил старался говорить вежливо. Наконец, когда я уже со всеми попрощался, дверь скрипнула – на пороге показалась девушка в жёлтой куртке с яркими малиновыми волосами, забранными в хвост (где-то я её уже видел…).
– Простите, пожалуйста! Я бы хотела всех вас пригласить в цирк. Давно наш класс никуда не выбирался, – и она начала рассказывать о новом представлении, родители одобрительно закивали, и все пришли к единогласному мнению сходить в цирк на следующих выходных.
С детства не люблю клоунов и фокусников, первые слишком неискренни, вторые – плуты и обманщики. И у меня всегда болело сердце за животных, которые не были рождены для дрессировки и издевательств. Но моё мнение никто не услышал, и я должен был идти с классом как их руководитель.
В конце концов, все ушли, кроме опоздавшей девушки. Она была такой маленькой и выглядела такой хрупкой, что я легко перепутал бы её со старшеклассницей. Когда незнакомка протянула мне руку, я понял, что из-за неё-то и свалился в грязь возле школы в свой первый рабочий день.
– Вероника, тетя Вики Кирюшиной, – представилась она.
Я пожал её руку, всё время опасаясь, что та вот-вот хрустнет и сломается.
– Очень приятно. Мы с вами однажды встречались. Вы одолжили мне влажные салфетки, – я невольно улыбнулся: весёлый был денек. Но собеседница залилась краской, ей стало неудобно.
– Боже! Простите меня, пожалуйста! Я так торопилась! Эти бесконечные репетиции! – девушка выглядела растерянной, как будто собиралась что-то сказать, но напрочь забыла.
– Вы актриса?
– Я воздушная гимнастка, поэтому и пригласила всех в цирк.
– Надо же! – ни разу не сталкивался лицом к лицу с гимнастками. Они всегда были где-то вне зоны досягаемости: люди, научившиеся летать.
– Вы меня простите?
– Разумеется.
Интересно, сколько ей лет? Эти малиновые волосы делают её похожей на подростка.
– Евгений Леонидович, будьте терпимее к Вике, она не грубиянка и не наглая девчонка, как называла её Прасковья Ивановна. – казалось, Вероника была очень обеспокоена и говорила вполне серьёзно, ничего не требуя, а лишь прося немного внимания…
– Я не считаю её ни грубой, ни наглой. Меня беспокоит её успеваемость, но я обещаю ей помочь.
Гимнастка с благодарностью улыбнулась.
– Теперь я понимаю, почему вы так понравились моей племяннице. Ничего, что я буду посещать собрания вместо её родителей? Они всё время заняты.
Я кивнул, хотя это было немного странно: родители вообще не интересуются собственной дочерью?
– Я должна вам кое-что рассказать о ней, но чуть позже, я обещала, что не сделаю этого прямо сейчас.
Когда Вероника ушла, я остался в состоянии легкого замешательства: что это за девочка-загадка – Вика Кирюшина, которая дала мне очки в мой первый рабочий день?
В последнее время даже во сне я видел своих загадочных, непонятных, сложных учеников из 8 «А» и всё пытался им помочь, даже не будучи уверенным в том, что они нуждаются в моей помощи.
Опять проверяю сочинения; как всегда, не обошлось без «перлов». Списанных работ чуть-чуть поменьше, всё-таки я отругал своих двоечников в прошлый раз. Задание было непростое: выбрать любого персонажа из гоголевского «Ревизора» и составить его характеристику. Главный вопрос, который я поставил перед своими учениками: почему появляются такие люди, как…?
Вот что пишет Паша Антипов:
Я выбираю Ляпкина-Тяпкина, потому что восхищаюсь этим человеком. Он очень позитивный и каждый день проживает так, как будто последний. Со всеми вопросами справляется очень быстро. Да и как может разобраться с некоторыми делами простой смертный, если даже сам Соломон не разберёт, кто прав, а кто виноват? Ещё мне понравилось, что он берёт взятки борзыми щенками. Представляете, скольких собак спас этот великодушный человек? Я считаю, что нужно помогать бездомным животным, и я рад, что Ляпкин-Тяпкин разделяет мою точку зрения.
…Я даже не знаю, какую оценку поставить за такую работу. Двойку, но рядом написать, что тоже люблю животных? Вот и оценивай сочинения по литературе: никакие критерии тут не помогут, а учитель всё равно должен быть объективным.
Листаю ученические тетради и невольно ловлю себя на мысли, что мечтаю поскорее найти работу своего инкогнито.
Вернулся с чашечкой кофе и принялся читать сочинение, написанное на клетчатом листочке чёрной ручкой:
Ну что ж, вы ждали? Не очень? А вот мне очень хотелось с вами пообщаться (я всё так же прошу не искать автора и предпочитаю оставаться анонимом).
Сегодня я хочу поговорить о городничем, который, собственно, и управляет этим маленьким провинциальным городом с загадочным названием N.
Гоголь характеризует героя следующим образом: «уже постаревший на службе и очень неглупый по-своему человек». Ключевое слово здесь, на мой взгляд, «неглупый», причём в этом городе он такой единственный (Ляпкин-Тяпкин, Хлопов, почтмейстер, Бобчинский-Добчинский – все они малообразованные и инфантильные люди, ведомые своим лидером).
А городничий умён хотя бы потому, что сумел завоевать авторитет и повести за собой других людей. Значит, был в нём потенциал, который, к сожалению, остался нераскрытым. Власть же зачастую меняет людей, заостряя черты, которые прежде были едва намечены. Иногда человек меняется до неузнаваемости, он чувствует превосходство над нижестоящими по чину, и это превосходство его опьяняет.