Сон длиною в жизнь. Балтийские грёзы. Часть 3
Я не поверил своим глазам. Пётр, которого все уже сбросили со счетов, возрождался, словно феникс. Быстро пробежав статью, я понял, что поддержка у кандидата весьма внушительная и он является фаворитом, оставив, согласно рейтингового опроса, далеко позади всех конкурентов, среди которых такие известные люди, как действующий мэр, председатель партии «Регионы» и лидер партии либералов Горовец Эдуард. Откуда же эта сила, кто за всем этим стоит? Вопрос, на который не было ответа, было лишь глубокое убеждение, Ларисе из Одессы надо уезжать, причём сразу же после освобождения.
Я подумал о Кларе, нужно бы обязательно зайти к ней в этот раз, несмотря на предупреждения. Вообще не понимаю, почему я тогда, после николаевской операции, послушал Игоря и не попрощался с ней, ведь она наверняка смогла бы сохранить в тайне нашу встречу. Спустя два года многое смотрится совсем по-иному, но всё равно, два вопроса не давали мне покоя – кто и зачем убил Бориса? Возможно ответы на эти вопросы уже найдены, тогда и я хотел бы их услышать.
С такими невесёлыми мыслями я зашёл к себе в номер и опешил, передо мной в кресле сидел Бубон, он курил сигарету, нагло сбрасывая пепел прямо на пол. Изрядно постаревший, и осунувшийся, Бубон был похож скорее на туберкулёзника, чем на матёрого бандита. Он смотрел на меня не отводя глаз, очевидно желая внушить страх своим многозначительным и грозным видом, но во взгляде уже не было прежней силы, всё походило на игру актёра в плохо поставленном спектакле.
Я подумал, что неплохо бы застраховаться на случай, если у него пистолет и пришёл он с целью ограбления, но потом сразу же отбросил эту идею. Ведь если так, то гораздо легче было меня оглушить на входе и никакого шума. Тогда, что же ему надо? Я как бы невзначай прошёл в ванную и, увидев, что там никого нет, сел за стол.
– Ты плохо выглядишь, куришь наверное много. Я вот бросил и не жалею, сил, как у молодого, не на одну девочку хватает в течении дня – сказал я, показывая, что не удивлён его появлению.
– Наслышан, наслышан. Только ты же знаешь, что будет с тем, кто не курит и не пьёт.
– В отличие от того, кто курит, он умрёт хотя бы здоровым.
– Ну ладно «ликбез» закончили, теперь по сути. Ты хотел перетереть с Лоркой, я могу это организовать, но денег такое удовольствие будет стоить немалых.
– А чего ты вообще сюда пришёл? Я тебя не звал. Тот, кого я просил об этом, обещал сам всё организовать, поэтому ты зря суетишься.
– Неужели я похож на того лоха, кому ты можешь что-то советовать?
– Скорее, это я не похож на того, кто будет давать тебе бесплатные рекомендации.
– Ты за базаром совсем не сечёшь.
– Бубон, я не буду говорить с тобой ни на какую тему, неужели не понятно, поэтому больше тебя не задерживаю.
– Ой смотри, как бы не надорвать пупок, твоё счастье, что пока за тобой стоят серьёзные люди, но это же пока, через пол – часа может уже не будут и что тогда? А я тебе скажу, что будет тогда, – из тебя нарежут ремни.
Он бросил окурок в графин с водой и вышел из номера. Я стал прикидывать что из себя представляла последняя угроза Бубона на счёт получаса. Это что, намёк на скорую расправу, сразу после расчёта? Тогда эта угроза исходит от Игоря.
Или же это угроза со стороны Петра? В этом случае, пол часа – лишь символический период времени, в течении которого Пётр станет мэром и тогда не поздоровится всем тем, кто когда-либо стоял у него на пути.
В любом случае, без Игоря здесь не обошлось, никто не знал, что я в Одессе и тем более в этой гостинице, да и разговор с Ларисой я заказывал только ему. Слишком уж явно он себя позиционирует, ведь вчера ничего подобного не наблюдалось, всё было в пределах допустимого, что же могло произойти за эти пол дня? И вдруг до меня дошло, ведь я вчера разговаривал с Ларисой по телефону, причём в весьма фривольной форме, не выбирая терминов. Особенно что касается денег, которые кто-то хочет сбить дважды. Коню понятно, кто этот «кто-то». Странно было и предполагать, что Игорь позволит бесконтрольно общаться тому, с кого он может что-нибудь пожать.
И всё же в этот сюжет никак не укладывался Бубон, неужели он начал шестерить перед ментами? Надо отдать деньги и слёзно попросить, чтобы Ларису выпустили как можно скорее, а всё остальное не так уж и важно. Я лег на кровать и начал ждать прихода Игоря.
Лицом к лицу со зверем
Он зашёл, как ни в чём ни бывало и подчёркнуто приветливо поздоровался.
– Ну как себя чувствуешь, Рихард Зорге?
– Спасибо, Игорь, нормально, чего и тебе желаю.
– Ну вот и хорошо, мне доложили, что разговор с Ларисой ты уже составил, поэтому перейдём к следующему номеру нашей программы. Это, собственно, деньги.
– Игорь я приготовил деньги, эта сумма тридцать тысяч евро, но никак не сорок. На эти десять, которые сейчас пытаются отжать у Ларисы дополнительно, я как раз не договаривался, напротив, я на них рассчитывал, так как ранее ей их и передал. Поэтому к десяти, которые у Ларисы, мои двадцать и мы в расчёте.
– Да-а, совсем ты не ценишь свою подругу и наши с тобой особые отношения. Всё, блин, уличить меня хочешь в чём-то. Ты знаешь, мне глубоко плевать на твои десять, двадцать, тридцать, сорок. Не в деньгах счастье. Ты этого не знал? Неужели ты не понимаешь, что сейчас я могу похоронить вас обоих и никто, слышишь, никто мне не помешает и не скоро вспомнит, если вообще вспомнит, о том, что вы когда-то присутствовали на этом свете.
Я молчал, понимая, что зверь сейчас очень раздражён и любое неловкое движение может стоить очень дорого. Давненько я не чувствовал такого унижения, но ничего не поделаешь надо терпеть. Я молча достал тридцать тысяч и выложив их прямо посреди стола. Он положил их в карман, не считая.
– Завтра к обеду забирай свою суку на проходной СИЗО и лучше, если ты сразу же увезёшь её за тридевять морей.
Игорь вышел не прощаясь, явно показывая, что в дальнейшем он не станет иметь со мной дел по каким бы то ни было вопросам. Я сел на кровать всей кожей ощутив, что серьёзно напуган, сейчас была отчётливо видна вся маниакальность его характера и это действительно было страшно. Мне захотелось закрыться в номере и никого не видеть, я был подавлен и разбит.
Прошло какое-то время, мне трудно сказать точнее, прозвенел телефон, это была Татьяна.
– Ну что ты не звонишь, мы же переживаем. Встреча уже состоялась?
– Да, Таня, всё уже состоялось, просто я немного удручён и никак не могу собраться.
– Я дам трубку Андрею, он хочет сказать тебе пару слов.
– Юра, я сейчас за тобой заеду, сдай номер, он тебе уже не нужен, поживёшь у меня.
Минут через сорок мы уже ехали на квартиру к Андрею, где нас поджидали Таня и Вера. Андрей сразу же почувствовал моё настроение, поэтому не донимал лишними расспросами, ожидая, что я сам всё расскажу, когда придёт время. Девочки тоже увидели, что я не в духе. Мы выпили изрядную дозу виски, прежде чем меня попустило.
Я рассказал всё, что произошло в это утро, начиная со статьи в газете, кончая приступом обострившегося маниакального синдрома у Игоря, ничем другим теперь я не мог бы назвать такое состояние, которое видел у него уже трижды, хотя последний раз конечно же не идёт ни в какое сравнение с предыдущими. Теперь у меня не было вопросов по поводу странных изменений настроения и его немотивированной злости, возникающей ни с того ни с сего. Да, это был типичный маньяк, которых не так и мало находится в местах, где они практически не уязвимы, в местах, где никому и в голову не придёт их отлавливать. Сейчас главное, чтобы никто его больше не дразнил и тогда Лариса, даст бог, сможет завтра выйти на свободу.
Меня часто волнует вопрос, что здесь первично, маньяки идут во власть, или власть делает людей маньяками? Вопрос конечно же риторический, но иногда очень хочется получить на него ответ.
В этот вечер я напился до беспамятства. Очнулся ночью, возле меня спала Таня. Наверное, придумала отмазку для мужа на сегодня, а я так не вовремя вышел из игры. Голова гудит, на душе противно, я осторожно встал с постели, чтобы не будить её и вышел на кухню. Вспомнился диалог с Игорем, из головы не шли его слова, насчёт тридевяти морей, за которые я должен бы увезти Ларису. Калининград, кстати называют тридевятым государством, потому что тридцать девятый регион. Но ведь «там, в краю далёком, есть у меня жена».
Я включил чайник. На столе начатая бутылка виски, в холодильнике полно закуски, но похмеляться никак нельзя, ведь Лора ещё в застенках гестапо. Почему-то в голову пришла именно эта служба третьего рейха, наверное под впечатлением вчерашнего разговора с Игорем, назовем его условно Кальтенбруннером, только что не Эрнстом, хотя тот и не имел никакого отношения непосредственно к гестапо, но уж больно они внешне похожи, я вспомнил фото Кальтенбруннера из Википедии.
Чайник закипел, я заварил чаю, в кухню зашла Таня и обняла меня сзади за плечи.
– Юра, ты всю ночь, как в бреду, в какой-то момент мне самой стало страшно, тебе наверное снились ужасные кошмары.
– Наверное. Хотя мне вообще мало что сниться из нормального, всё как в одной старой песне, не знаю откуда этот куплет в голове:
«Ой мама, не могу не злиться, Я очень много ем и мало сплю, Но если сплю, такое, мама, снится, Давай я, мать, дровишек наколю».
– Я знаю, ты сейчас переживаешь за свою Ларису.
– Если честно, то да. Понимаешь, меня одолевают такие противоречивые мысли, когда думаю о том, что мною движет в большей степени, толи чувство вины, толи благодарности, толи, вообще, непонятно что.
– А может любовь? Ты никогда так не думал? Может ты просто боишься в этом признаться? Ведь вы же, мужики, трусы неимоверные, всё за свою мнимую свободу трясётесь.
– Ну во-первых, в моём случае свобода действительно мнимая, я, если ты помнишь, женат, а во-вторых, очень люблю свою жену, именно свою Евгению, мы с тобой уже говорили на эту тему и моя позиция с того времени не изменилась. Женщин, которые бывали со мной в разные годы, я просто обожаю и счастлив от того, что они, таки были, это значительно лучше, чем если бы их не было. Но люблю я свою Женю и что в этом предосудительного? Меня что теперь кастрировать надо за то, что в сексе я полигамен?
– Нет, не надо, а то что же мы все будем делать без вас, полигамов, – она улыбнулась и добавила, – хорошо, что есть такие поли мужики в противовес моноимпоганам.
– Сама придумала термин или кто подсказал?
– Да ты же и подсказал.
Мы выпили чаю и пошли навёрстывать упущенное, заодно и профилактика похмелью.
Утром одеваясь, Таня грустно спросила:
– Это наша последняя встреча?
– Что за глупости, почему последняя? Я намерен ещё пожить на этом свете, да и ты далеко не присмерти, поэтому такое слово совсем не подходит в нашем случае. Ближе к вечеру созвонимся и скорректируем планы.
Она ушла, а я подумал, что никак не смог бы сегодня найти возможность встретиться с ней опять, если честно, то и сил тоже.
Свобода – такое ли сладкое слово?
Андрей, понимая, что мне нужен транспорт, предложил свою помощь и вызвался подежурить у здания СИЗО, пока выйдет Лариса. Я связался с ней по телефону, следуя прежним инструкциям и вот с одиннадцати часов мы стоим и ждём. Ближе к часу она вышла из ворот, её трудно было узнать. Поседевшая и постаревшая Лариса вымучено улыбалась мне глазами, полными слёз. Сев в машину, она тут же закрыла лицо руками и начала плакать. Было трудно понять, это слёзы счастья или плач от боли. Я обнял её и нежно поцеловал, пытаясь прекратить надвигающуюся истерику, она почти не отвечала, никак не унимаясь. Я пустил в ход руки и только после этого её попустило, Лариса почувствовала себя более уверенно и даже попыталась улыбнуться, было видно, что она успокаивается.
Мы приехали назад в квартиру Андрея, она даже не спросила куда мы её привезли. Андрей вышел на кухню, оставив нас одних.
– Юра, мне нужно попасть домой, я ведь не была там почти два месяца, у меня совсем старенькая мама, очень переживаю за неё.
– Извини, я ведь не знал ничего про маму и вообще ты никогда не говорила мне про своих близких. Конечно, сейчас мы отвезём тебя. Я хотел сказать пару слов перед тем, как ты уедешь. У меня был очень нехороший диалог с Игорем, он слышал или ему передали наш телефонный разговор, поэтому был просто взбешён. Он очень опасен и думаю, что работает в паре с Петром. Так вот, вчера он мне сказал, чтобы я тебя отсюда забрал. Мы с тобой ему ни во что не упёрлись, предупреждать о грядущих опасностях, но люди, которые просили за меня, очевидно имеют для него немаловажное значение и их мнение никоим образом он не может игнорировать. Поэтому твой отъезд был бы хорошим решением вопроса и для него, и для нас. Ему трудно одной рукой давать, а другой забирать, а именно так это будет смотреться перед теми людьми в случае, если он начнёт прессовать тебя по новой. И не прессовать тоже не может, учитывая новые реалии и сотрудничество с Петром, который, кстати сказать, скорее всего будет следующим мэром и тогда вообще ничего хорошего для тебя здесь не обламывается.
– Что же мне тогда делать, ведь он, как я поняла, и так всё забрал, чего ему ещё надо?
– Я не знаю, Лора, может я конечно и сгущаю краски, но мне кажется, что хотя бы не надолго тебе надо выехать из Одессы, скажем, до лучших времён. У тебя есть какие-нибудь родственники?
– Да, у меня в Донецке есть двоюродные братья, они каждое лето приезжают ко мне на пару неделек отдохнуть вместе с семьями, у нас с ними очень хорошие отношения, но наверное не на столько, чтобы я у них могла жить теперь постоянно.
– А я и не говорю «постоянно», надо чтобы улеглись страсти. Уже буквально через пару месяцев пост мэра вымотает Петра до основания и ему будет не до тебя, тогда потихоньку вернёшься.
– Не знаю, Юра, я сейчас вообще ничего не соображаю, мне надо немного прийти в себя, потом уже будет видно.
– Лорочка, мне тоже надо ехать домой и скорее всего уже завтра, поэтому перед отъездом, если это возможно, давай здесь же встретимся ещё раз, там и решим, что дальше и главное, как нам теперь не потерять связь.
Мы отвезли Ларису домой, купили билет на самолёт и уже к вечеру приехали в офис, где меня ждала Таня. Она была подавлена, но старалась не подавать виду. Я попрощался с ней в кабинете один на один, так как сотрудники уже разъехались по домам, после чего мы с Андреем поехали на квартиру.
– Андрюша, мне надо заехать на пол – часа в одно место, очень надо.
– Хорошо, Юра, говори адрес.
Я мысленно поставил себя на его место, какую же неоценимую роль принимает он в моей судьбе всё это время! Но главное не понять, за какие заслуги он оказывает мне такой респект. Как тут не поверить в трансерфинг, хотя в данном контексте это звучит несколько цинично.
Мы подъехали к дому Клары. Подходя к калитке, меня охватило беспричинное беспокойство, чутьё подсказывало, здесь всё не так, как прежде. Я нажал на кнопку домофона.
– Кто там?
– Клара, это я, Юрий, – в ответ тишина и вскоре она появилась на дорожке.
Подойдя вплотную к металлическому плетению, она молча посмотрела на меня и не отводя глаз, тихо сквозь зубы процедила:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
