Опаленные души. Часть 2: Зеленое пламя

И они пошли. Маленькая группа из двух, одетых как мужчины девушек (Валери оказалась неожиданно спокойна в вопросе переодевания, что зародило в Ренате определенные подозрения) и одного кукольного дворецкого начала спускаться в глубины подземного особняка. Сначала они прошли мимо огненных ловушек – за эти годы Рената так привыкла спускаться за артефактами, что обходила их почти машинально. На самом деле, эти ловушки были столь примитивны и просты… иногда Рената думала, что Изабелла оставила их как память своим мучениям. За эти годы старшая Чендлер успела насмотреться на различные материалы и осознала основную сложность кования Чистых. И заключалась она в том, что они были… чистыми.

В каждом материале или вещи содержалась энергия мира. Точнее, разные виды энергий самых разных оттенков и источников. В каких-то материалах была сумбурная смесь, в других большая концентрация чего-то одного, но именно за счет этой энергии артефакторы могли изменять вещь так, чтобы получившийся предмет стал артефактом удивительной силы. Вот только здесь были некоторые сложности. Во-первых, вещи не особо любили меняться и сопротивлялись любым изменениям извне. А во-вторых, чтобы что-то изменить, ты должен знать, что менять. Человеческий разум не создавался для артефакторики, поэтому не знал, как взаимодействовать с чем-то столь чуждым, как энергия вещи. Казалось бы, с подобными сложностями артефакторика вообще не должна была работать, но она работала. Каким же образом? Из-за примесей в энергиях разных родов.

Рэды лучше работали с огнем, где бы тот ни находился, Грины лучше улавливали «живую» энергию в когтях и шерсти… Госты, судя по всему, могли нащупать сплав огня и воздуха, который впитали горные камни, и воздействовать на него. Каждый артефактор искал материал, чья внутренняя энергия напоминала его собственную. Таким образом, решались сразу две проблемы: сопротивление и знание. Вещь не сопротивлялась энергии, похожей на свою, а артефактор знал энергию, на которую воздействовал. В конце концов, женщины учились управлять энергией своего ядра с самого детства. В итоге артефакторы, можно сказать, управляли стихиями подобно мужчинам, но не в себе, а в материалах внешнего мира.

И в этом заключалась основная трагедия Чистых. Чем «мощнее» был предмет, тем качественнее и больше требовалась огненной энергии аристократа… которой совершенно не было у Ренаты и Изабеллы. И именно поэтому Рената могла влиять только на «обычные» вещи, в которых энергия мира почти отсутствовала. Эти материалы почти не сопротивлялись изменениям… но и сделать из них ничего серьезного нельзя. На самом деле, брать самую обычную проволоку и ковать ее так, как это делала Рената, было практически невозможно – разум обычного артефактора просто не мог уловить столь эфемерные энергии. Преимущество «Чистого» метода кования было в том, что такой артефакт невозможно обнаружить из-за отсутствия огненной примеси, а минус в крайней слабости подобных артефактов. Их и артефактами-то сложно назвать – больше походило на поделки простолюдина механика, сдобренные капелькой чуда. Что насчет серенита и серег Элеоноры… тут спасало только зрение Ренаты. Девушка подобрала материалы с еле теплющейся энергией, после чего воздействовала на нее с ювелирной точностью, дабы сэкономить как можно больше сил. И даже так их кование заняло много часов, нервов, сил и кровавого пота.

Именно поэтому Рената назвала создание огненных ловушек Изабеллы мучением – для воздействия на ОГНЕННЫЕ камни, Изабелле пришлось чуть ли не насиловать свое несчастное ядро, выжимая из него качественную огненную примесь… весь этот коридор был памятником невыразимым мучениям.

А потом Изабелла открыла материал, что не содержал в себе энергии мира, но был крайне силен… людей. Они были насыщены своей собственной энергией, которая совершенно не сопротивлялась артефактору, если сам изменяемый был не против. Энергию, что была отлично знакома чистому ядру Изабеллы, поэтому та могла ковать ее без каких-либо проблем. Более того (и тут Ренату передернуло) Изабелла осознала, что может ковать не только живого человека – даже мертвое тело продолжало сохранять ту самую, «человеческую» энергию. И уже мертвый человек совершенно не сопротивлялся Чистой энергии Изабеллы. Именно так Рената смогла починить щеку и другие повреждения Лотти – та просто принесла ей «материал» из ближайшего морга и девушка, внутренне содрогаясь, сковала его. Конечно, получившаяся заплатка была менее прочной, чем тело куклы, но Рената физически бы не смогла создать сплав, который сотворила Изабелла… в нем были компоненты животных, металла и даже камней. И если раньше девушка понятия не имела, как Изабелла умудрилась сковать все это, то теперь она знала – у Главы Дома Блэкфайеров появились вассалы и ее возможности расширились в разы.

На самом деле, узнав о подобном, Рената мысленно согласилась с Маркусом – если написанное мужем Изабеллы правда (сама Рената пока не пробовала… у них не было материалов, да и девушка решила не рисковать), то Изабелла Блэкфайер действительно самый великий артефактор в мире. С силами четырех родов, ее зрением, чутьем на артефакты и ювелирным контролем… почему война не была выиграна в считаные месяцы? Если учитывать мужа Изабеллы, который, судя по всему, был мужской версией женщины (интересно, как это выглядело? Он мог «видеть» пламя? Но разве не все это могут?) и то, что вассалы появлялись и у него… почему они не вышли победителями? Только с куклами и без вассалов, Изабелла зачистила Лондон. Что она могла сделать с возможностями сильнейшего артефактора страшно подумать.

– Молодая госпожа, – внезапно вырвал Ренату из задумчивости голос.

– Что? – отвлеклась девушка.

И обнаружила, что за своей задумчивостью пропустила спуск к двери Гринфайеров. Около которой уже стояла бледная Валери.

– А, мы уже здесь, – поняла Рената. – Ну, можешь открывать, – махнула рукой девушка.

– Я… я уже, – робко сказала Валери.

– Что? – не поняла Чендлер.

– Ваша слуга говорит, что уже попыталась открыть дверь, но та не поддается, – любезно объяснил Маркус. – Ну… я ожидал чего-то подобного, – спокойно продолжил он.

– Что происходит, Маркус? – сурово спросила Рената.

– Стабилизация, – пояснил дворецкий.

На лицах Гринфайер и Чендлер отразилось недоумение, и Маркус решил продолжить:

– Когда особняк вывели в это пространство, то возникли проблемы, о которых мы и не подозревали, – начал внеочередную лекцию дворецкий. – К примеру, отсутствие воздуха, понижение температуры и вещь, которую леди Алисия Блуфайер называла перепадами давления. Нам потребовалось много времени, прежде чем удалось решить эти вопросы… была выстроена система по имитации внешнего мира – «Атмосфера». Так ее назвала леди Блуфайер… и теперь, спустя все эти годы, открытие двери должно было запустить «Атмосферу» снова, – объяснил Маркус.

– И как это связано с открытием двери? – спросила Рената.

– Системе требуется время, – спокойно ответила кукла. – Скорее всего, за все эти годы, отверстия для воздуха были заблокированы, а температура опустилась до опасных значений, – задумчиво пробормотал дворецкий.

– Отверстия? – удивленно переспросила Чендлер. – Разве это не прямой вход в особняк?

– О, – жутко ухмыльнулся Маркус. – Нам повезло, что эти немертвые девки думали так же. Если в отверстие попадало что-то непредусмотренное, то оно сразу же исчезало, и игрушки этих тварей оставались смещенными в пространстве. К сожалению, нельзя было установить отверстия для воздуха, пока этаж был заперт… дверь является якорем, что привязывает этаж к реальности, поэтому мы не могли просто постоянно находиться в нигде. Сейчас «атмосфере» потребуется время, чтобы стабилизировать этаж… наверняка там совершенно не осталось воздуха и лютый холод. Системе придется найти место для отверстий в отстроенном заново городе и начать массово закачивать внутрь теплый воздух, выравнивая давление. Боюсь, это потребует некоторого времени, – посетовал дворецкий. – Особенно учитывая размеры этажа Гринфайеров.

– Стойте, – внезапно прервала дворецкого Валери. – То есть сейчас, в любой части Лондона могут появиться дыры в земле, провалившись в которые человек гарантированно умрет? – тревожно спросила женщина.

– Обычный человек никогда их не обнаружит, – отмахнулся Маркус. – Иначе мы бы не протолкнулись от немертвых, забивающих вентиляцию. На них отвод глаз… простолюдины и слабые аристократы никогда их не увидят, но подсознательно будут обходить стороной.

Услышав это, женщина немного расслабилась. Рената же продолжала задумчиво смотреть на дверь.

– И когда она откроется? – спросила девушка.

– Этому слуге сложно точно сказать… возможно, через несколько часов, – задумчиво ответил Маркус.

– Вот как… – нахмурилась девушка.

– Значит, нужно подождать, – констатировала очевидное Гринфайер. – Может… поедим? – осторожно спросила Валери.

– Разумеется, – ласково улыбнулся Маркус. – Мы обязательно поедим… как только немного потренируемся.

Гринфайер отчетливо содрогнулась и вяло улыбнулась:

– А я… не особо и хочу есть, – произнесла она фразу, которую никогда не ожидала от себя услышать.

– Ничего. После хорошей тренировки вы обязательно захотите, – приободрил ее Маркус, аккуратно снимая сюртук.

~Несколько очень «веселых» часов спустя~

Хрясь!

– Ууууу, – жалобно простонала Валери, сползая по стене.

– Ну же, покажи мне все, что можешь, Гринвольфский щенок! – взбудоражено воскликнул Маркус. – Если бы леди Джойс увидела столь жалкого потомка, то самолично придушила бы тебя, – оскалился дворецкий.

– Я много раз говорила, что не являюсь потомком Гринфольфов, – прохрипела Валери, лежа на полу. – Вы ошиблись.

– Скажи это серьге в своем ухе, девочка, – снисходительно сказал дворецкий. – Не будь в тебе крови Вольфов, ты просто не смогла бы использовать подобный артефакт. А теперь вставай и сражайся, как подобает настоящему волку, – ухмыльнулся Маркус, вскидывая кулаки. – Или ты хочешь оставить своих сестер сиротами? Если ты умрешь, они пойдут следующими, – ввел дворецкий беспроигрышный аргумент.

– Ууууу, – проскулила Валери, медленно поднимаясь на дрожащие ноги.

И внезапно резко бросилась вперед, после чего что-то мелькнуло и женщину снова впечатало в стену.

– О, уже пять ударов. Еще немного, и ты продержишься аж три секунды, – съязвил дворецкий.

– Уууууу, – неоригинально ответила Гринфайер.

Рената же сидела в углу, молча наблюдая за этими чудовищами. Именно чудовищами, потому что их «тренировки» на что-то человеческое не походили. Когда Маркус сказал об усилении от боевого артефакта… Рената ожидала, что Валери будет сильнее обычного человека. Она действительно ждала чего-то впечатляющего, но… это переходило все границы! Гринфайер двигалась так быстро, что Рената просто не успевала заметить удары. Для нее все тренировки этих чудовищ выглядели одинаково: Валери бросается на Маркуса и отлетает в стену. И только комментарии дворецкого говорили о том, что они успевают ударить друг друга в процессе отлетания. И если сначала Рената пыталась понять, зачем Гринфайеры создавали эти боевые артефакты, а потом так мучились в их освоении (учитывая все перечисленные побочные эффекты), то теперь не могла осознать, как немцы умудрились довести Гринфайеров прошлого до вассалитета. Если Валери нужно придушить в колыбели за бесполезность, то какими монстрами были ее предки?!

– Вставай… вставай и дерись во имя молодой госпожи! – радостно воскликнул дворецкий.

– Маркус, не нужно упоминать меня в подобных темах, – раздраженно пробурчала Рената. – Мне только второго тебя и не хватало для полного счастья, – тяжело вздохнула девушка.

– Что плохого в верном и преданном служении? – недоуменно спросил дворецкий.

Рената и Валери устало на него покосились (Гринфайер делала это с пола), после чего…

Щелк

Все в холле резко повернулись и посмотрели на зеленую дверь. Которая тихонько открылась, открывая взору присутствующих тонкую полоску света.

Дневного света.

– Помойный скарс! – пораженно воскликнула Валери. – Оттуда веет запахом зем…

Бам!

– Я бы попросил вас не выражаться при молодой госпоже, – ласково сказал дворецкий, поглаживая кулак.

– Маркус… когда мы войдем, ты сможешь, наконец, рассказать, что внутри? – напряженно спросила Рената.

Да, оказывается, ни одна из кукол не могла рассказать об особняке ничего полезного. Похоже, что Изабелла запретила куклам раскрывать детали работы особняка еще в те времена, когда они напоминали скорее детей, чем что-то разумное. А после этот приказ никто не отменил. Зато потом та же Изабелла приказала Маркусу знакомить детей с особняком, что вроде как противоречило предыдущему приказу. В итоге создалась странная ситуация, где дворецкий внезапно выдавал много важной информации по особняку, после чего резко замолкал.

Сама Рената считала, что Маркус давно научился манипулировать приказами Изабеллы, как ему вздумается, и творил все, что хотел и когда хотел. Но решила пока не говорить об этом вслух. Маркус мог быть… угнетающим. Особенно, если кто-то упоминал преданность.

– Разумеется, молодая госпожа. Этот слуга сделает все возможное, для вашего выживания, – поклонился дворецкий.

– Хорошо, – серьезно сказала девушка. – Тогда… вперед, – и, подхватив с пола рюкзак, медленно пошла к двери.

Впрочем, ее быстро обогнал дворецкий, а потом и Валери. Именно Маркус полностью открыл дверь, ослепляя привыкших к полутьме девушек светом. Из-за этого Рената смогла окончательно увидеть, куда попала только после того, как переступила порог. Дверь за ее спиной тихо закрылась, и девушка смогла рассмотреть свое окружение.

– Гниющий, демонский скарр! – экспрессивно подвела итог увиденному Валери.

Бам! Бам! Бам!

– Уууууууу.

Рената полностью проигнорировала творящиеся рядом страсти и продолжила пораженно смотреть на… огромную, иссохшую пустошь, размером с несколько Лондонских кварталов. По крайней мере, ей казалось, что пустошь именно такого размера – края ее девушка не видела. Впрочем, это не так потрясало воображение, как безоблачное синее небо и плывущие по нему облака, периодически закрывающие солнце… на теоретическом «этаже» в теоретическом «нигде»! Просто этаже!! В пустоте!!!

– Какого скарра Маркус! – заорала Рената, поворачиваясь к дворецкому.

Бам!

– Ууууу, за что? – проскулила Валери.

– Вы подаете плохой пример молодой госпоже, – любезно пояснил дворецкий, после чего повернулся к Ренате. – Это поля для выращивания пшеницы и картофеля, – мило пояснил Маркус. – Повезло, что мы оказались здесь. Это мирная комната, отданная роду Гринтавр и Гринплант.

– Комната? – потрясенно переспросила Рената. – Ты хочешь сказать, что эти акры земли просто «комната»?!

– Да, – совершенно невозмутимо подтвердил дворецкий. – Одна из самых больших, – гордо улыбнулся Маркус.

– Одна… из самых больших, – потрясенно пробормотала Рената, потерянно оглядывая пространство. – Одна… откуда здесь небо?! – переключилась девушка.

– О, госпожа Алисия создала имитацию неба и солнца. Это было нужно для выращивания растений… конечно, Гринпланты помогали по мере сил, но даже у них были пределы, – посетовал Маркус.

Рената открыла рот… немного постояла в полном потрясении… после чего не нашла что сказать и закрыла рот. Постояла так несколько бесконечно долгих секунд, медленно собираясь с силами, а потом медленно открыла рот и все-таки сказала:

– Маркус… – тихо произнесла девушка. – Мне кажется, или за этот короткий разговор ты упомянул очень много людей. Сколько… сколько аристократов здесь пряталось?

Дворецкий задумчиво сощурился, будто силясь вспомнить.

– Этому слуге сложно точно сказать, – медленно произнес Маркус. – Одно время, под защиту госпожи шло очень много людей. Мы еле успевали принимать вассальные клятвы. Кажется, убежища короля оказались не так надежны, как он считал, – ухмыльнулся дворецкий. – Благо удалось быстро решить проблемы с едой и пространством… все, благодаря госпоже Изабелле, – вдохновенно прослезился Маркус.

Рената же молчала, глядя на огромные гектары, призванные накормить жителей этого места. Учитывая размеры поля, людей должно было быть очень много… и все они давали вассальные клятвы Изабелле. Наверняка у них были дети, а сами они были из различных родов.

Девушка стояла и думала… она давно подозревала, что рассказы о «похитительнице детей» были преувеличены. Ей казалось, что Изабелла могла сойти с ума и украсть нескольких детей… может, трех или четырех. Максимум десять. Конечно, неплохое подспорье в пополнении аристократической крови, но не жизненно важное. Ей казалось, что короля интересуют именно артефакты, а дети лишь благовидный предлог. Но теперь, глядя на… на ЭТО.

– Она ведь никого не крала, да? – тихо спросила девушка. – Они сами шли сюда и умоляли их принять. Десятки женщин и детей из разных родов вместе со всеми своими знаниями… шли и шли… и королю оставалось только смотреть.

– Несомненно, – ухмыльнулся Маркус. – Но что он мог сделать? Вассальная клятва была обязательным условием, и никто не возражал… все понимали, что хоть один предатель внутри дома, это смерть для всех.

– А потом война кончилась, и он остался вместе с женщиной, управляющей всеми аристократами Англии, – прошептала девушка. – Но почему… почему Изабелла не выпустила женщин и детей? Она управляла всеми. Она…

– Это была долгая война, молодая госпожа, – просто сказал Маркус. – Очень долгая война, – после чего замолчал и быстро пошел вперед.

Рената проводила его ошарашенным взглядом, после чего медленно пошла за дворецким. Сухой песок хрустел под ее ногами.

– Куда мы идем? – спросила девушка, догнав дворецкого.

– К выходу из этой комнаты, молодая госпожа, – ответила кукла. – Он должен быть около дома Гринтавров. Там они разводили скот, – кратко ответил Маркус.

– А… кто такие Гринтавры? – отвлеченно спросила Рената.

– Их животные это быки и коровы, – пояснил дворецкий. – И они умудрились провести их с собой… один теленок и две телочки. Одни из немногих Гринов, кто позаботился о своем пропитании, – с тенью раздражения заметил Маркус.

– А Гринпланты? – спросила подошедшая Валери.

– Они занимались растениями, – кратко пояснил дворецкий. – Судя по знаниям этой вещи, данная особенность была довольно необычна и накладывала на них свои следы… госпожа Лилия всегда была немного медлительной и любила солнце. Ее сын же мог ускорять ток энергии в растениях, благодаря чему они росли быстрее. Это очень помогло госпоже Изабелле… госпожа Лилия создала артефакты, что помогали растениям выживать в люб… – начал было дворецкий, но запнулся и замер.

Смотревшие на него Рената и Валери недоуменно моргнули и проследили за его взглядом. Девушки обвели пустошь глазами, не понимая, что так удивило Маркуса, но вскоре…

– Твою же ма… – внезапно крикнула Валери.

Бам!

– Ууууууу

– Что там? – нетерпеливо спросила Рената. – Я ничего не вижу!

– Это… я полагаю результат работы госпожи Лилии, – отвлеченно заметил Маркус, потирая кулак. – Этот слуга даже не думал, что ее работа будет настолько эффективной. Похоже, немцы так и не поняли, почему часть их полей все еще не дает урожаи, – кровожадно усмехнулся дворецкий.

– Что? – переспросила ничего не понимающая девушка.

– Видите ту полоску желтизны вдалеке? – спросила Валери. – Это пшеница, – потрясенно объяснила она.

Глаза Ренаты потрясенно расширились, и она вернулась к разглядыванию линии горизонта. И да, там, вдалеке виднелось что-то подобное, но… пшеница? Без воздуха, в холоде и с тем странным давлением?! Вряд ли это можно было назвать пшеницей.

– Мы можем обойти эти растения? – спросила полная нехороших предчувствий девушка.

– К сожалению, нет, – нахмурился дворецкий. – Эти поля тянутся по всему периметру… они были первой линией обороны при вторжении на данный этаж.

– Пшеница? Линией обороны? – недоверчиво переспросила Валери.

– Разумеется, – просто сказал Маркус. – У нас же были госпожа Лилия и господин Алан, что смогли добраться сюда через земли немертвых. ВСЕ, кто смог дойти до этого дома, очень хорошо умели сражаться, – пояснил дворецкий.

– Превосходно, – депрессивно сказала Рената. – И как работала эта оборона?

Маркус пристально на нее посмотрел и промолчал.

– Ну разумеется. Информация об обороне абсолютное табу, – печально подумала девушка. – А когда все было просто?

И с этими невеселыми мыслями девушка двинулась вперед. Сейчас они не могли повернуть назад – им требовались хоть какие-то результаты. Поэтому Рената шла вперед, пока не смогла разглядеть колышущиеся на ветре колосья пшеницы. Их было так много, что они выглядели как золотое озеро, доносящее до пораженной Чендлер ровный шелест, напоминающий звук волн.