Он развалился на диване в хозяйской позе, поставив бокал на стол.
– Вот, он все подтвердил! – я с надеждой смотрела на барона. – Это просто случайность! Недоразумение!
Нам не верили!
– Ну послушай, меня, – вцепилась я в барона. – Я захожу, а там дракон!
– Да, да, я лежал примерно так, – зевнул дракон, кивая в подтверждение моих слов. – Я очень – целомудренный дракон! Я бы просто не позволил! Я дракон с высокими моральными принципами! И вообще, лечу к своей невесте… Как ее там… Забыл….
– Я его честно выпирала из замка, – твердила я, почему-то размахивая руками.
– Так выпирала, что у меня выпирать начало! – согласился дракон, вторя мне вторым голосом. Он мастерски передразнивал мою интонацию.
– Я ему: «А что вы здесь делаете?!», – продолжала я дрожащим голосом, глядя на дракона в простыне на бедрах. – Он сначала не ответил!
– Я очень стеснительный дракон, – заметил дракон. – Нет! Не надо! Я стесняюсь! Вы же честная девушка! Вы же не будете делать со мной все те непотребства, которые написаны в ваших похотливых глазах!
Он схватил простыню с пояса и дернул ее, стыдливо прикрывая грудь и лицо.
Нижняя часть голого дракона, внезапно лишившаяся покрывала наконец-то увидела мир.
И даже приподнялась с наивным любопытством, что-то вроде: «Где я? Кто здесь?». Ой, наверное, я еще поднимусь повыше и осмотрюсь…
Мне стало плохо… Барону, видимо, тоже… Я схватилась за сердце. Барон в ужасе решил проверить, чистые ли у него штаны спереди. Хоть штаны и были чистыми, он почему-то расстроился.
– Так что я даю вам слово джентльмена, что между нами ничего не было! – заметил дракон, опуская простыню и беря бокал. На его небритом лице появилась улыбка.
– Ты мне веришь? – с надеждой спросила я, осторожно подходя к барону, который всмотрелся в дракона и вдруг замер, словно остолбенев. – Веришь, что между нами ничего не было....
– Но я не говорил, что не будет, – добавил с улыбкой дракон, лихо осушая бокал и ставя его на стол. – Тьфу-тьфу-тьфу, чтоб не сглазить… И чтоб до утра не слазить!
Глава четвертая. Если у вас нет дракона, то вам его не потерять!
– Ты мне кого-то напоминаешь, вот только не могу вспомнить кого, – послышался подозрительный голос барона. – Но у тебя знакомое лицо… Мы раньше не встречались?
Когда он что-то подозревал, он смотрел «подозрительно совой». Не муж, а золото!
– Вряд ли! Я предпочитаю встречаться с девушками, – заметил дракон, удивляясь, почему я не пью.
– Вот значит как! – послышался голос барон. Он вытянулся по струнке, расправляя ущемленную аристократическую гордость. – Значит, так, да? Значит, все вот как!
– Я никогда с ним не спала! – схватила я барона за отвороты камзола.
– Правда-правда, – заметил дракон, откинув голову на бархатные подушечки. – Иначе бы запомнила! Каждый год, перед Новым Годом мы с друзьями ходим по бабам!
– А! Да тут где-то спрятались друзья? – прищурился подозрительный барон. Он явно ожидал, что как только я магией включила свет, любовники бросились врассыпную и забились кто куда. Кто под диван, кто под ковер, а кто под плинтус.
– Нет никаких друзей! – не выдержала я, умоляюще глядя на жениха. И гневно на дракона. – А вы – убирайтесь вон! Немедленно!
– Я бы рад, но мне понадобится экипаж,– заметил дракон. – Мне нельзя ползти через всю страну в обличье дракона! А лететь я не могу! У меня крыло повреждено! А магия перекрыта…
– Я не дам свой экипаж! – закричал барон.
– У меня есть старенькая бричка, – заметила я, чувствуя жалость к дракону. Идти в такой мороз, в такую метель! А до ближайшего города ого-го сколько… – И я могу наколдовать временную лошадь… Она довезет вас до ближайшего города. И там уже вы как-нибудь…
– Это что еще за благотворительность! – возмутился барон, когда я прижалась к нему. – Пусть пешком идет!
– Ну нельзя же так! – возмутилась я. – А вдруг он пропадет! А вдруг его искать будут! И ко мне явятся! Я не готова рисковать репутацией честной и благородной девушки и …
Я тут же сделала самое милое лицо.
– … и репутацией моего будущего мужа, – ласково произнесла я. И тут же гневно добавила. – И брать на свою совесть замерзший труп!
Я вручила дракону потертый камень, создающий лошадку. Его нужно было бросить рядом с бричкой!
– Ты разбрасываешься будущими нашими фамильными артефактами?! – возмутился барон, жадно глядя на камень, который достался мне по наследству!
– Благодарствую! – лихо кивнул дракон, улыбаясь развратной улыбкой. – Кто еще кинет камень в мой огород? Хоть совесть у меня небольшая… И зубы у нее молочные… Но я обязуюсь все вернуть!
Он поймал камушек и сжал его в руке, а потом лихо отвесил театральный поклон. Его растрепанные волосы, равнодушный взгляд мерзавца вкупе с широкими плечами, кубиками пресса и ослепительная хищная улыбка заставили барона грозно засопеть.
Барон ткнул пальцем на дверь и грозно заорал: «Убирайся! Вон дверь!».
Мужчинам иногда свойственны подвиги. Факт подвига не омрачал ни дрожащий палец, ни то, что это было сказано грозным, визгливым фальцетом. Со стороны казалось, что кто-то уронил ширму, за которой успела раздеться очень нервная тетя.
– Дорогая! Закройте ушки и отвернитесь! – послышался голос барона. – А лучше – выйдете из комнаты! Тут предстоит мужской разговор! Один на один!
Я послушно вышла из комнаты, слыша, как бушует барон и смеется дракон.
– Да я вас сам, лично, выпровожу за дверь! Между прочим, это – моя невеста! Вон отсюда!
– Ну, разумеется! – с издевкой заметил дракон, а я начинала переживать, что барона постигнет участь лорда Генри!
– Вы что! Дверь не видите! – послышался писк барона.
А потом послышался скрип двери, а потом ее грохот!
– Дорогая, можешь войти! – гордо произнес барон, отряхнув перчатки. – Я выставил наглеца за дверь! Он больше не вернется!
– Все хорошо? – спросила я с надеждой, что на мне не передумали жениться. Две расписки уже стали розовыми, а значит, что скоро они будут красными! И тогда начнется ад!
Мой взгляд упал на заснеженное окно, которое заметала вьюга. Дракону даже не дали возможности одеться! А если он замерзнет? А он замерзнет!
– Не сказал бы, – нахмурился барон. – Не каждый день такое увидишь!
– Вас так расстроил дракон? – ласково спросила я, подползая поближе.
– И дракон тоже, – сознался барон, почему-то глядя себе на штаны. – Так, на чем мы остановились?