Искушение из правил

– Ты больше ее не увидишь. Никогда, – произнес незнакомец. Я присмотрелась к его глазам. Немного повернув голову, я застыла. Волосы напоминали роскошную черную гриву. А на меня смотрел красивый нежно- голубой глаз. Пока второй был прикрыт челкой.

– Где мой ребенок? – задохнулась я, вспоминая странную лошадку, решившую сожрать ежика в тумане. – Где?!! Отвечай! Что ты с ней сделал?

– Я забрал ее у тебя. Теперь она будет жить здесь. А ты можешь возвращаться в свой мир, – меня тащили к озеру.

– Отпусти, Герасим! – сопротивлялась я. Мне удалось вырваться и упасть на ворох осенних листьев.

Листья взлетели в воздух. Лес тревожно зашумел.

– Иногда границы между мирами истончаются,– со странной улыбкой произнес незнакомец. – И тогда в ваш мир приходим мы… Нечисть не может иметь детей друг от друга. Но от смертной, вполне. И когда ребенок подрастает. Мы приходим за ним. И забираем его в этот мир. Мир, которому он принадлежит. Это все, что нужно тебе знать. А теперь, возвращайся! Тебе здесь не место! Ты не принадлежишь этому миру.

– Слышишь, конь в пальто! – я сжала кулаки и сплюнула мокрую прядь. – Верни моего ребенка! Быстро! Я без нее не вернусь! Это какая-то ошибка! Я не помню тебя голым! Если ты мой бывший муж, то где твои носки! Почему они не стоят  рядом с тобой? Где твоя мамаша с дельными советами?

Я чувствовала, как негодую. Это какая-то ошибка!

– Где алименты за четыре года? – прокашлялась я, надеясь, что меня поймут.  – Мужик, послушай! Это – ошибка! Она у меня, скорее Козловна. Чем Коневна!

– Алименты? Это что? – произнес «конь в пальто».

– А вот теперь ты очень напоминаешь моего бывшего! – вздохнула я, звонко чихая.  – Он тоже так спросил! Деньги на ребенка!

– Поздно. Она теперь мой ребенок, – послышался голос незнакомца. Внезапно его глаза сверкнули. – Но если ты хочешь денег, то возьми…

Незнакомец протянул мне сверкающее ожерелье. Я посмотрела на ожерелье в его руке. И на улыбку. «Бери! Не стесняйся!», – шептали губы незнакомца. Камни сверкали так красиво, что я на мгновенье забыла обо всем на свете.

– Не бери! – послышался скрипучий голос. – Так ты потеряешь ребенка навсегда! Если хочешь вернуть его обратно, сделай так, чтобы она тебя вспомнила!

Я отшатнулась. Ожерелье превратилось в прах и рассыпалось в чужой руке.

– Обманщик, – выдохнула я, глядя на черный пепел.

– Жаль… Нечисть всегда обманывает смертных. Вы так наивны и глупы. Обмануть вас проще простого, – широко улыбнулась нечисть, отряхивая руки. – Я не устаю благодарить вас за глупость. Если бы не вы, мы бы умерли с голоду!

Бррр! Я поежилась, глядя на волчьи клыки, которые тут же спрятали.

– Кто это сказал? – медленно произнесло чудовище, поворачиваясь в сторону. – Кто посмел?!!

Я на всякий случай отшатнулась, глядя на то, как его волосы поднимаются в верх, словно снизу на них дует невидимый фен.

– Я спрашиваю вас! Кто посмел! – чудовище процедило сквозь зубы, а его голубые глаза сверкнули мертвым огнем.  В одном дупле что-то трусливо моргнуло.

Незнакомец выставил вперед руку, а через мгновенье от дерева остался один обгоревший пенек. Стаи черных ворон поднялись в ночное небо и истошно заорали.

Светящиеся красным светом глаза в дуплах расширились. Мрачные деревья скосились на соседский пенек. И сделали вид, что так оно и было.

– Я, как правитель Чарующего Леса, вас предупреждал! – кулак с тьмой сжался. – Каждый, кто посмеет ослушаться, будет уничтожен. Это касается всех!

Деревья сжались, ветер стих. Кто-то из дупла заморгал так, словно красавица на свидании с олигархом.

Значит, Нюша меня не помнит… Это плохо! Неужели это все правда? Что-то мне с трудом в это верится.

– О, властелин буратин, – прокашлялась я, понимая, что терять мне уже нечего. Самое главное я уже потеряла.  – А теперь давай на чистоту. Нюша у меня – гиперактивный ребенок. Поясняю, для тех, кто в волшебном лесу. Если от твоего… эм… дворца, замка…. Эм… дупла… не важно, останется три камушка, вспомни, что я тебя предупреждала. У нас трех потенциальных пап Нюша довела до состояния чайлдфри. Так что пока ты здесь, там, в твоем… замке-дворце-дупле происходят воистину ужасные вещи…

На меня смотрели странным взглядом. Но молчали. Не пронимает? Странно!

– Короче, если ты недавно поклеил обои, то можешь с ними попрощаться. Надеюсь, ты запомнил их таким, какими они были до Нюши, – спокойно продолжала я, в надежде, что у нечисти проснется здравый смысл. – Если в замке есть что-то с хвостом, то считай, что хвоста уже нет. Самое страшное, что ты можешь услышать это: «Ой, смотри, как я умею!». Если в доме есть что-то целое, доверь это Нюше. Она быстро разберется, что к чему.

Я смотрела на черные волосы похитителя и застывшие в них бриллиантами капельки воды. Если честно, то я уже начинала немного сочувствовать мужику.

«А почему дядя Валера не приходит?»,  – прозвенел в голове расстроенный детский голос. Я вспомнила мужские ботинки с манной кашей внутри и чужой телефон, который взяли поиграться. Никто же не говорил, что поиграться «в телефоне», а не телефоном? Дядя Валера просто не ожидал, что им будут забивать гвоздик в плинтус. Это было после того, как я лежала в больнице, а Нюшенька сидела с бабушкой.

И вот сейчас я была уверена, что после всего сказанного, мне вернут Нюшу обратно. Еще и проводят домой.

– Ой, а ты знаешь, как она любит лошадок! – продолжала я, идя на женскую хитрость. –   Короче, мужик. Тебе конец.

Меня несло по рельсам. Я схватила незнакомца подмышку и стала прогулочным шагом вести его.

– А теперь представь себе! Волки в соседнем лесу воют шепотом, собачки прячутся кто где, кошки притворились дохлыми, цветочки дружно завяли. Это Нюша выходит на прогулку. Кстати, скажу сразу, прикидываться дохлым уже не спасает. Мы растем,– я продолжала действовать мужику на нервы.

Он молчал. Я продолжала.

– Ты понимаешь, что мы едем от бабушки, – я заглянула в чужие глаза и подняла брови.  – Еще раз! От ба-буш-ки! Мы там месяц провели! Ферштейн?

На меня смотрели так, словно не видели в моих словах ничего страшного.

– Зачем тебе, такому красивому, молодому ребенок? Тем более, девочка! А? Вот скажи честно? Сначала дай, принеси, смотри, как я умею! Купи! Не хочу! Не буду! Потом переходный возраст. Прыщи, я некрасивая, первая любовь, истерики, хлопанье дверьми и «ты меня не понимаешь!» – продолжала я, описывая мрачные перспективы. – Ну что? Что решил?

– Ты пытаешься меня обмануть? Смертная пытается обмануть меня?  – на меня посмотрели выразительно.

– Не пытаюсь, – ответила я, досадуя, что не сработало. – С чего ты взял! Ты думаешь, что я своего ребенка не знаю?

– Ты думаешь что? Я не справлюсь с ребенком? Я стер ей память о тебе. Навсегда. Не хотел тебе говорить, но тут без меня сказали. Я думаю, что мы с ней поладим. С этого момента она моя принцесса. Принцесса Чарующего Леса,  – на меня посмотрели еще выразительней голубые глаза. На губах даже дрогнула улыбка, обнажая плотоядный клычок.

Внезапно вдалеке послышался грохот. Я удивленно подняла брови.

– Дорогой мой, властелин буратин, – я заглянула в глаза этой нечисти с нереализованным отцовским инстинктом. – Только не говори, что ты дал ей магическую силу….

– Ваше величество! – гаркнула ворона, пролетая над нашими головами. – Там башня! Р-р-рухнула! Кар-р-р!

Внезапно он растворился в воздухе, словно его и не было. Я повертела головой, чувствуя, что здесь даже ветра нет. С корявых деревьев осыпались листья. Я была уверена, что мне сейчас вернут мою дочь.

Я постояла, подождала. Сделала круг вокруг грибов. Посидела на пеньке. Поиграла ключами от машины.

Время шло. И с каждой секундой я осознавала две новости. Плохая новость. Я – плохая мать. Я не сумела отбить своего ребенка. Но была и хорошая. Это был первый на моей памяти мужик, который не дрогнул.

Глава вторая. Здравствуй ужас, я – кошмар!

На душе стало тревожно. Я смотрела на мрачноватый осенний лес, все еще не веря в то, что это другой мир, а не сон.