Тайное место наших встреч

прячется от меня.

и я вела его по пыльной дороге,

вела, и мы спотыкались,

он – от отсутствия сил,

я – от его напора.

стоптивый, себялюбивый, гордый -

он больше не выглядел таким.

а когда мы остановились,

я взяла его за плечи

и сжала,

и он сжал в ответ,

я думала, что он никогда не покажет мне своих слез,

никогда не покажет своей души,

но сегодня

он сдался,

и я наконец-то увидела в нем человека.

февраль 2021

-–

Она ходила по коридору туда-сюда, метала взгляды в сторону двери, ждала, когда та откроется. Коридором это было назвать сложно: подвал, с обшарпанными стенами, темный, с едва пробивающимся светом из щелей огромной железной входной двери. Спуститься вниз по крыльцу, в этот подвал, означало встретиться со светом всей жизни, и сейчас она замерла в ожидании. Мужчина, который привел ее сюда, был сдержан: он монотонно раскладывал какие-то бумаги на старом столе.

Дверь, ведущая за пределы коридора, дальше, в помещение, скрипнула. Будто ее попытались открыть, но она не поддалась с первого раза. Секунда на размышление, секунда, чтобы представить, какая картина будет следующей. Через миг она открылась: на пороге показался пожилой мужчина, с широкой улыбкой на лице, суетливо бросающий взгляды то на нее, то на него. "Извините, мы не к вам..вам нужно вернуться", – мужчина, который привел ее в этот мрачный подвал, поспешно подошел к двери, чтобы успеть удержать человека на пороге. Улыбка с лица того спала моментально, он разочарованно глянул в сторону девушки, что-то пробурчал и закрыл дверь. Ей казалось, что сердце болтается на веревке. Она присела на стул, слегка покачнулась, отвернулась от двери и направила свой взгляд на стену: кое-где проступила плесень, и этот запах только сейчас был различим. Какое мерзкое место, подумал бы каждый, если бы пришел сюда с другой целью.

Дверь снова заскрежетала и приоткрылась. Казалось, в этот раз ее толкнул кто-то посильнее, но почему-то не открыл до конца. По реакции мужчины, который привел ее сюда, стало понятно, что за дверью – тот, кого они оба ждали. Он подскочил к двери, резко постучал в нее, сопроводив свое движение фразой "постойте". Она стояла на месте, хотя всем своим существом в эту секунду хотела ринуться за ним.

"Я не хочу ее видеть" – раздался грубый голос за дверью, она все еще не была закрыта до конца, поэтому слова слышались отчетливо.

"Нам надо подписать документы, без них мы не.." – не успел продолжить мужчина, который пришел сюда, как встретил сопротивление: "Я же сказал, я не хочу ее видеть". Девушка кинулась было в сторону постояльца этого мрачного помещения, казалось, сказанное им ее не касается. Но сделав пару шагов, она остановилась.

"Я уйду, подпиши все" – сказала шепотом она и уже было повернулась в сторону выхода, но непроизвольно повернула голову в сторону двери и поймала его взгляд: серо-голубые глаза, мутные, казалось, слезы так и просились вырваться из них, но он держал их и держал крепко. Глаза, которые улыбались ей во снах, глаза, которые ненавидили ее во снах, глаза, в которых она читала нежность, – она представляла их разными, но никогда прежде не видела их такими: полными тоски.

Миллионы раз представляя эту встречу, она и не думала, что найдет ее такой: опустошающей, уничтожающей, раздирающей нутро ощущением невозможности. Сделав пару шагов назад, она отвернулась, поднялась по ступенькам крыльца к выходу – туда, где блистал солнечный свет. Было сложно не разрыдаться, но на улице пахло весной. Апрель вступал в свои права, солнце раздавало билеты в сегодняшний день. День, который определенно должен был стать освобождением.

март 2021

-–

"Пусть драма будет только на бумаге", -

говорю я себе, гляжу ему,

ожидающему моего окрика,

в спину.

Он ждет, что я побегу,

брошусь под ноги,

схвачу его за руку

и разорву криком тишину.

Мне жаль, он думает,

что только он может сделать меня королевой,

но королевская кровь передана

мне по наследству.

Он превращает мою жизнь

в трагическую сказку,

но я из тех, кто не влечется

красивыми историями о смерти.

Мне по душе простая жизнь,

чувственная, наполненная,

но так, что края остаются сухими.

Он хочет жертв, я – безопасности,

он хочет огня, испепеляющего мои строки,

я ищу чистый лист

и чернила, которые