Прекрасный игрок

– Ну и мерзкая же картина.

Не обращая на меня внимания, она выпрямилась с самым оживленным видом.

– Вообще-то это идеально. Ты ученый, так что в состоянии оценить выдвинутую мною теорию.

Я прижался к спинке стула.

– Ты закончила на сравнении со мхом, затянувшим пещеру. Если честно, я немного напуган.

– И зря. Ты ведь в курсе, что девичья невинность считается как бы священной?

Я рассмеялся.

– Да. Слышал о такой концепции.

Сморщив веснушчатый нос, Зигги почесала голову.

– Моя теория состоит в следующем: вновь наступает время пещерных людей. Всем хочется почитать о парне, который связывает свою девушку или впадает в ярость от ревности, если – боже упаси – она надевает что-то сексуальное за пределами спальни. И женщинам это вроде бы нравится, так? Ну вот, я считаю, что следующим веянием моды будет восстановление девственности. Каждой девушке хочется, чтобы ее парень чувствовал себя так, будто он у нее первый. И как, по-твоему, женщинам этого добиться?

Пока Зигги ждала от меня ответа, искорки в ее глазах разгорались все ярче. От ее прямоты, ее искреннего увлечения темой перехватывало дыхание.

– Э-э, с помощью лжи? Женщины всегда полагают, что мужской член обучен азбуке Брайля. Что за фигня? Честно говоря, я бы, может, и не заметил, что имею дело с девственницей, если бы она не…

– Вероятно, в первую очередь с помощью хирургии. Назовем это «восстановлением девственной плевы».

Уронив кусок, я простонал:

– Боже правый, Зиггс. Я тут ем сэндвич с грудинкой. Ты не могла бы подождать с обсуждением плевы до…

– А затем, – она забарабанила ладонями по столу, подходя к кульминации, – все ждут, на что окажутся способны стволовые клетки. Но повреждения позвоночника, болезнь Паркинсона… не думаю, что они начнут с этого. Ты знаешь, что станет первой большой сенсацией?

– Не могу дождаться ответа, – уныло пробормотал я.

– Готова поспорить, что это будет восстановление непорочности.

Я снова громко закашлялся.

– Боже мой. «Непорочности»?

– Ты же запретил мне говорить о плеве, так что… Но разве я не права?

Прежде чем я успел признать, что ее теория кажется мне довольно стройной, Зигги понеслась дальше.

– На это тратят невероятное количество денег. Виагра для того, чтобы поднять член. Четыреста разных видов фальшивых сисек. Какой наполнитель больше похож на натуральный? Это мужской мир, Уилл. Женщины и не задумаются, если вы решите поместить в их вагину активно делящиеся клетки. В следующем году одна из твоих «не-девушек» вернет себе девственность и подарит ее тебе, Уилл.

Нагнувшись, она взяла в рот трубочку и потянула. Ее серые глаза смотрели прямо на меня. Под этим долгим, соблазнительным взглядом мой член слегка напрягся. Выпустив трубочку, Зигги шепнула:

– Тебе, Уилл. И сможешь ли ты осознать, какой это подарок? Какая жертва?

В ее глазах забегали чертики, а в следующую секунду она откинула голову и оглушительно расхохоталась. Срань господня, мне нравилась эта девушка. Очень нравилась.

Я поставил локти на стол и подался вперед, прочистив горло.

– Зигги, выслушай меня внимательно, поскольку это важно. Я готов поделиться с тобой мудростью.

Она села прямее, заговорщицки прищурив глаза.

– Мы уже прошли правило номер один: никогда не звонить никому до рассвета.

Ее губы изогнулись в легкой виноватой улыбке.

– Верно. Это я усвоила.

– И правило номер два, – сказал я, медленно покачав головой. – Никогда не обсуждай восстановление девственной плевы за обедом. А лучше вообще никогда.

Зигги захихикала, а потом отодвинулась в сторону, когда официантка принесла ее заказ.

– Не спеши насмехаться. Это идея на миллиард долларов, финансовый воротила. Если в скором времени она ляжет тебе на стол, сможешь поблагодарить меня за своевременное предупреждение.

Она занялась салатом, сразу отправив в рот огромную порцию. Я старался не пялиться на нее. Зигги так отличалась от всех знакомых мне девушек. Она была хорошенькой – и даже красивой, – но не притворялась и не сдерживалась. Она была глупенькой, самоуверенной и такой оригинальной, что на ее фоне весь остальной мир выглядел серым. Не знаю, насколько серьезно она относилась к себе, но уж точно не ожидала серьезного отношения от меня.

– Какая у тебя любимая книга? – спросил я, не понимая, откуда выскочил этот вопрос.

Она втянула в рот нижнюю губу, и мне пришлось срочно переключиться на сэндвич. Потупив глаза, я принялся объедать маленькие кусочки поджаристого мяса с краю.

– Боюсь, это прозвучит слишком банально.

– Сильно в этом сомневаюсь, но давай, удиви меня.

Наклонившись вперед, Зигги прошептала:

– «Краткая история времени».

– Хокинг?

– Разумеется, – ответила она почти с оскорбленным видом.

– Это не банально. Банальностью было бы, если бы ты сказала «Грозовой перевал» или «Маленькие женщины».

– Потому что я женщина? А если бы я спросила тебя и ты назвал Хокинга, это было бы банально?

Я поразмыслил над этим. Представил, как говорю, что это моя любимая книга, и слышу в ответ от своих друзей по университету: «Чувак, ну кто бы сомневался».

– Возможно.

– Ага, значит, для тебя это банальность, а для меня нет – и только потому, что у меня есть вагина? Что за чушь! Но в любом случае, – сказала она, пожимая плечами и закидывая в рот листик салата, – я прочла ее, когда мне было двенадцать, и…

– Двенадцать?