Пестрая бабочка

Мы прошли через широкий холл, взгляд сам цеплялся за яркие картины с изображениями цветов на стенах, и поднялись по широкой лестнице на второй этаж. Везде было красиво и чисто, как в музее. Ни пылинки. В окна второго этажа лился теплый свет закатного солнца. По правую руку были двери в мои комнаты – спальня, маленькая гардеробная, ванная.

– Вам наверняка потребуется кабинет, он находится в башенке, лестница в нее перед вами. В подвале располагается лаборатория предыдущего хозяина. Я покажу ее вам позже.

Мы вернулись на первый этаж, там уже стояли мои старые и новые домочадцы. Кроме кучера Рика и Аделаиды была еще невысокая пухлая женщина в переднике с очень светлой кожей и добрыми глазами, вся сдобная, как булочка. Когда она увидела меня, на лице ее появилось жалостливое выражение: какая худенькая! Эту мысль не нужно было даже читать с помощью эмпатии. Дворецкий представил ее как матушку Марту, повариху. Я познакомила их с вошедшим Ником, и все захлопотали: матушка пошла накрывать на стол, Бэрри, так и не изменивший ни на миг своего угла наклона во время всей короткой экскурсии, распоряжался разгрузкой вещей, новоиспеченный Дик и кучер – подчинялись. Аделаида двинулась наверх – развешивать в шкафы одежду. Ник пошел обойти поместье, и я увязалась следом.

Оказалось, мы поселились на небольшом участке прямоугольной формы – просто отгороженная часть леса, облагороженного внутри периметра. От ворот к подъезду с четырьмя колоннами вела насыпная песчаная дорожка, огибая маленький декоративный пруд с цветными камешками. Само здание было выкрашено в светло-желтый цвет, кроме зеленой башенки. Слева от здания благоухал ухоженный сад с вишнями и яблонями, посреди которого стоял небольшой столик с плетеными креслами для трапез на природе. За домом зеленым ковром вытянулась ровная поляна, засеянная особым видом ярко-изумрудной травы, видимо, для каких-то подвижных игр на воздухе. Однако судя по ее состоянию – спортом тут никто не увлекался. Дальше между двумя холмами вниз вела дорожка, по краям которой лежали белые камни. Заканчивалась она небольшим пляжем с мягким золотистым песком, справа и слева в море выступали скалы, скрывая пляж со всех сторон. Я разулась, приподняла мантию и немного побродила в полосе прибоя, любуясь заходящим солнцем. Светлые боги. Это все было – мое! Только мое! И я могла оставаться тут, сколько захочу. Ник остался доволен. Полагаю, ему хотелось искупаться, но мешало скинуть одежду мое присутствие. Мешать ему не хотелось, поэтому я под предлогом «сменить платье» оставила папиного телохранителя одного.

К ужину я переоделась в легкое домашнее платье серо-серебристого цвета и спустилась в столовую, отделанную темно-зелеными и кремовыми панелями. Пол был из темного дерева и оказался начищен до блеска. Несколько декоративных буфетов с фарфоровой и серебряной посудой. Стол рассчитан на двенадцать человек и накрыт белоснежной скатертью. Стулья были по столичному модными, изогнутыми и очень удобными. Вообще все поместье казалось уютным и обставленным с большим вкусом. Кто бы ни был предыдущий хозяин, он понимал в этом толк.

После ужина я принялась за первоочередные дела: установила в башенке шар для магической связи и спустилась в подвал – в лабораторию и полистать местные книги. Богатая библиотека. Не из тех, где книги подбирают по цвету корешков. Много всего по общей теории магии. Кое-что редкое по элементалям. История. Немного узко специализированной литературы по некромантии. Я листала облюбованные фолианты, забравшись с ногами в кресло, и только глубоко за полночь улеглась в уютную теплую постель. Кот пришел обновить территорию и улегся спать на соседнюю подушку.

Я подумала, где сейчас мог быть Дэвлин? Тоже ложится спать? Один, интересно?

Потом вздохнула, свернулась в клубок и уснула.

Когда солнечные лучи разогнали остатки сна, я открыла глаза, и сама того не зная впервые провела ритуал, который в последствие станет для меня привычным и обыденным, как чистка зубов: попыталась опознать потолок. Он был абсолютно незнакомым, как, впрочем, и окружающая обстановка. Я так привыкла ночевать в придорожных трактирах, что мягкая постель и уютное просторное помещение показались мне продолжением сна. Приятного и радостного. Ну да – ну да. Дай-Пивка, чудесный приморский городок. За миг я вспомнила события вчерашнего дня: уехавшего непонятно куда Дэвлина, громоподобного бургомистра и секретаря непонятной видовой принадлежности. Нет ничего приятнее вставать именно так: потянуться сладко и рывком вскочить с кровати, когда сила и жажда деятельности переполняют отдохнувшее тело. При нормальном дневном освещении комната произвела еще лучшее впечатлении – стены обиты нежно-зеленой тканью, аккуратные пуфики и изящные столики, ну и, конечно, огромное старинное трюмо, на которое Аделаида уж успела расставить всю мою косметику. Видимо, бургомистр постарался с мебелью? Больше некому. Раньше же ведь здесь жил мужчина. В любом случае, было тут хорошо.

Завтракала я снова одна – нарушения этикета Барри не потерпел бы, а шокировать его сразу мне не хотелось. Он аккуратно присутствовал рядом, в таком же отглаженном камзоле, но черного цвета, коротко отвечая на мои вопросы, а они касались, в основном, бывшего хозяина поместья.

– Мэтр Дариус был исключительным человеком, – заметил дворецкий, рассматривая что-то, видимо, крайне любопытное, на стене в метре над моей головой, – исключительный, мэтресса. Аккуратный во всем, ответственный, но, сами понимаете, маг… Очень могущественный маг…

– И что? – полюбопытствовала я, поедая кусочек аппетитно зажаренной куропатки.

– Я никогда не интересовался его экспериментами, но… иногда они были… странными.

– Что вы имеете в виду?

– Он исчезал на много дней, иногда в башне начинали светиться какие-то огни… Сами понимаете, подробностей я не знаю, но во всем, что касалось дома, он был отличным хозяином.

– Понятно. А что на счет Дика?

– Простите?.. Ах, да, Дика, а что вас интересует?

– Мэтр Дариус не пытался как-то помочь ему?

– Он с помощью чар обучил его читать и считать, – Бэрри задумался, – и писать немного. Надо сказать, что определенных успехов он достиг, однако, что можно поделать с природой?

– Есть у меня одна идея, – проговорила я задумчиво, и дворецкий посмотрел на меня немного настороженно. Это была первая тень эмоции, которую я увидела на его лице. В остальном он был безупречен.

– Вам виднее, мэтресса.

На десерт было нечто воздушное, сливочное и фруктовое. Казалось, взяли облако засахарили, накидали в него клубники и слегка подрумянили в печи, чтоб появилась нежная хрустящая корочка. Зато под ней – сочетание нежной сладости и сочности ягод. Изумительно. Никогда не пробовала ничего подобного даже в лучших ресторанах Дайсара. Разумеется, после завтрака я отправилась на кухню – благодарить матушку Марту.

Матушка хлопотала с печью. Она аккуратно кидала в печное отверстие дрова, кости, и прочий, оставшийся от готовки мусор.

– Матушка, это непостижимо. Вы просто виртуоз.

Она просияла всем добрым круглым лицом, на щеках немедленно появились очаровательные ямочки.

– Спасибо на добром слове, мэтресса, стараюсь…

– Я никогда не ела ничего вкуснее.

– Весь секрет в этой животине, – кухарка ткнула пухлым пальчиком в печь, – если б не мэтр Дариус, мне бы никогда такие рецепты не осилить.

Комментарий поставил меня в тупик, и я задумалась: не ослышалась ли я вообще?

– Какой животине?

– А вы сами поглядите, – она лукаво улыбнулась, отходя от печного отверстия.

Я с любопытством заглянула внутрь, и запищала от восторга. В печке сидела небольшая саламандра! Эти элементали огня напоминают ящериц, багрово красного цвета, когда спят, и ярко-оранжевого, в сполохах пламени, когда бодрствуют. Она была очаровательна. Я сунула ей какую-то деревяшку, явно предназначавшуюся для сжигания. Саламандра аккуратно обхватила ее цепкими лапками и съела. А потом посмотрела на меня. Взгляд у этого существа невероятно выразителен. Черные глазки-бусинки рассматривали меня с явным любопытством. Животина была ужасно умильная.

«Забавно… – протянул внутренний голос, прерывая мои восторги. – Ты хоть представляешь, какая это редкость?»

– Какая прелесть! – не могла сдержать я восхищения. – Как ее зовут?

– Да никак, – пожала плечами матушка, возвращаясь к рабочему столу, сделанному в виде верстака, и вооружаясь здоровенным ножом.

– Тогда ты будешь Искра.

Зверюга снова умильно посмотрела. Я скормила ей еще одно полено, снова восхитилась мастерством Марты и пошла собираться. На сей раз, я взяла с собой Ника, желая познакомить его с моим новым коллегой по управлению этим захолустьем. Плестись в карете не хотелось, поэтому выдвинулись мы верхом.

Дорога до Дай-Пивка была уже вполне знакомой: через полчаса я слезала с лошади возле ратуши. Местный конюх взял в оборот скакунов и увел их куда-то в сторону хозяйственных построек, с великодушным обещанием накормить, расчесать хвосты и вернуть.

Пока мы ждали в приемной, из кабинета Идальго, будто сказочный герой из пещеры людоеда, выскочил какой-то мужик в расшитом перламутром горчичного цвета камзоле, толстый и с залысинами, купец по виду. Он выглядел, как встрепанная курица, которой только что отвесили хорошего пинка. Хлопнувшая дверь, едва не прищемила ему полу верхней одежды. Разве что перья не летели.

– Да разве так можно вести дела?! – завопил он, обращаясь к потолку и потрясая какими-то бумагами. – Я этого так не оставлю! Не оставлю!

Потолок проигнорировал его. Я пожала про себя плечами и пошла к двери в кабинет, а разъяренный посетитель, матерясь в полголоса, шустро двинулся к выходу. Ник остался подождать, развалившись в мягком кресле.

– Как жить… Как жить? – повторял он, пока не скрылся на лестнице.

В кабинете обнаружился и сам людоед. Встопорщенный, не меньше ушедшего, и рвущий содержимое какой-то папки.

– Я те чё сказал, сукин кот?! – заревел он, вскидывая нехилых размеров револьвер. – Еще одна жалоба – пристрелю на…

И тут он обнаружил жмущуюся к дверям меня – звуковая волна просто не давала сделать ни шагу дальше. Идальго мгновенно просиял и явно привычным ему жестом отправил револьвер в поясную кобуру.

– Мэтресса! – ревом приветствовал меня бургомистр. – Как обживаетесь?

– Спасибо, все просто прекрасно.

– Вина? И обед? Беседа у нас как раз – на поесть.

– Да, благодарю… – я не успела закончить фразу, как этот потрясающий дядька проорал в сторону приемной:

– Секретарь! Красного и белого! И пожрать!!