Эсхато. Бешеные

– Я… – начал Адам, осматривая толпу в точности как это делала его мать. Однако ненависть у него была вовсе не к своему покойному отцу, а ко всем этим людям, каждому из которых он желал смерти.И поэтому он сказал:

– Я не стану говорить подобного. Мой отец был героем, который спас всем вам жизни, неблагодарные ублюдки, а вы вознаградили его за это убийством.

Толпа взревела и уже было устремилась в сторону мальчика, но Гордей взмахнул рукой и почти десяток стволов нацелилось в сторону людей. Сам же Гордей достал пистолет из своего кармана и для убедительности выстрелил в воздух, заставив толпу принять окончательное решение – замереть на месте.

– Тихо! – как можно громче крикнул Гордей и начал водить глазами по толпе. – Мальчик свой выбор сделал, и свою мать он увидит только тогда, когда примет правду, а до тех пор…Гордей толкнул мальчика вперед, и Адам упал на живот, прямо в грязный, растоптанный снег.

– Он останется тут.

– Что?! – вмешалась Юлия, обернувшись к Гордею. Ее глаза сделались большими. – Нет, нет!

– Иван, забери мальчика и уведи в дом, – велел Гордей, отходя в сторону.

Мать и сын прижались друг к другу так сильно, что со стороны, казалось, будто они вросли друг в друга. Иван взял за плечи мальчика и принялся оттаскивать его от матери, на что тот, разумеется, сопротивлялся.

– Не трогайте моего сына! Я никуда не еду, слышите? Никуда не еду! – кричала Юлия, но на ее крики никто не обращал внимания. Михаил, стоявший в толпе, так и вовсе ухмылялся, словно сделал одно из самых полезных дел в своей жизни.

Гордей своим привычным движением руки подозвал к себе Стаса и указал на женщину.

– Я отказываюсь от своих слов! – в истерике кричала Юлия. – Отказываюсь!

Но ее голоса по-прежнему не существовало для толпы, казалось, будто бы она кричала, а голоса и не было вовсе, только рот открывался в безуспешных попытках донести до окружающих истину своих слов. Толпа все так же бесстрастно наблюдала, как сына разлучают с матерью.

– Мама! – кричал Адам, когда наконец Стасу и Ивану удалось их разнять. Они протягивали друг к другу руки, вырывались, но все их действия были напрасными. Стас увел Юлию в сторону грузовика, где сидел Денис, и силой усадил ее в кузов. Внутри лежало много теплых одеял и шкур животных. Доктор тут же подошел к Юлии, пытаясь как-то утешить. Женщина упорно сопротивлялась, пробуя выскользнуть из крепкой хватки мужчин.

– Вы слышите меня?! – пытаясь успокоить истерику женщины, сказал Стас.

– Верните мне моего сына, верните!

– Да послушайте же в конце-концов! – настойчиво и как можно громче произнес Стас.

Наконец, женщина немного успокоилась, перестала вырываться и своими голубыми глазами, которые из-за слез почему то выглядели еще более прекрасными, взглянула на Стаса.

– Я пригляжу за ним, его никто и пальцем не тронет, даю слово, – сказал Стас. – Сделаю все возможное, чтобы как можно скорее снова вас свести, но пока что…успокойтесь.

– Я не верю тебе, – сказал Юлия. Голос ее дрожал от истерики.

– Придется поверить, другого выбора у вас нет.

Стас протянул руку блондинке. Юлия смотрела на его громадную руку с презрением, но в глубине душе понимала, что у нее действительно нет выхода. Она протянула в ответ свою худосочную ручку.

– Ты закончил? – раздался до боли противный голос. Стас развернулся и увидел Лиса, стоявшего позади, на лице которого была самодовольная улыбка.

– Гордей перед уездом что-то хотел тебе сообщить. – Было заметно, как Лис, говоря это не сводил взгляда с Юлии, которую утешал Денис.

– Иду, – сказал Стас и напоследок обернувшись к Юлии, прошептал, – Я не такой, каким вы меня считаете.

Стас спрыгнул с кузова, и в тот же миг мотор закряхтел, грузовик развернулся и поехал прочь. В это мгновение Стас заметил Гордея, сидевшего рядом с Лисом на одном из грузовиков.

– Боеприпасы и пару стволов я оставил в погребе, куда вы перетаскивали еду, – сказал Гордей, когда Стас к нему подошел. – Это так, на всякий случай вроде таких вот как сегодня. Не забудь передать это напарнику.

Стас кивнул.

– Я повторюсь, Стас. Эти люди мусор, но они нам нужны хотя бы до следующей весны, я обязательно найду им применение, а пока старайся сохранить шкуры целыми и невредимыми, и главное – родник. Это самый близкий источник воды к Назарету, а, следовательно, и самый важный. Ты же не хочешь, чтобы женушка Вани померла от жажды, ведь так?

Стас вновь кивнул.

– Вот и славно. Грузовик прибудет сюда ровно через неделю, ну а я с тобой прощаюсь до весны следующего года. Да пребудет с тобой Господь.

Гордей закрыл дверь грузовика, мотор закряхтел, и все четыре грузовика исчезли среди чащи деревьев.

25. Саша Леонова

Горячая боль цепкими лапами схватила ее за плечи и вытащила из сна, заставив проснуться и закричать.

– Заткнись! Молчи, говорю! – раздался голос с хрипотцой. – Они могут услышать.

Не так уж было и легко заткнуться, как велел незнакомец, которого она еще не успела разглядеть. Темная, громоздкая фигура копошилась в своем туго набитом рюкзаке.

Вокруг была ночь, освещаемый лишь маленьким костром и лунным светом. Звезды на небе отчего-то казались ярче обычного, и среди них Саша разглядела уже знакомое ей созвездие Большой и Малой медведицы. Боль в ноге теперь не была такой нестерпимой как в яме, но все еще ощущалась острым покалыванием. Она подняла голову и увидела, что кость уже не торчала из-под кожи, но вот рана под коленной чашечкой, которую она получила при падении, стала только хуже.

– Да где же ты, сучья тварь…тут? нет! тут…? – бурчал мужской голос.

В отдалении раздался хруст ветки. Незнакомец, словно белка, увидевшая хищника, поднялся на ноги и посмотрел куда-то в сторону. Саша смогла разглядеть его полуседую рыжую бороду и короткие, сальные волосы. Он был одет в плотную куртку, с виду уже довольно старую и потрепанную. Он посмотрел в ее сторону, будто бы убеждаясь, что она еще на месте, затем устремил свой взгляд в гущу леса. Он вытянул руку вперед, взял ружье, приложенное к стволу дерева, и прицелился во мрак. Из-за большого ствола дуба, которое было прямо перед лицом Саши, она не смогла разглядеть то место, куда незнакомец так отчетливо смотрел через прицел двустволки.

– Выходи, иначе огребешь от меня по полной!

Рыжебородый стоял как статуя, бормоча себе под нос что-то нечленораздельное и постоянно чавкая. Саша уловила кислый запах мочи, идущий от незнакомца и прикрыла нос.

Незнакомец снова мимолетом посмотрел на Сашу, а затем не сказав ни слова, двинулся вглубь леса. Ей вдруг захотелось закричать, чтобы он остановился и не бросал ее тут одну и объяснился кто он такой, но боль в голове была столь невыносимой, что попытка произнести хотя бы звук стоило неимоверных усилий. К тому же, незнакомец велел вести себя тихо, иначе «они» услышат.

Что за «они»? Неужели ее до сих пор преследуют с деревни?

Саша почувствовала, как левая рука стала словно бы легче правой, и что самое главное – бледнее. Она подняла руку и увидела, волчий укус: не перебинтованный и не обработанный. Теперь она понимала, почему чувствовала такую слабость… А потом в голову резко вонзились воспоминания…Яма, сломанная нога, волк, укус, затем были мама с папой, и дядя Виктор. Они вместе говорили странные вещи, а потом…

Потом темнота.

Нога заныла от боли, Саша стиснула зубы, и приготовилась вновь потерять сознание в любую секунду. Но тут прямо возле ее головы мелькнуло рыжее пятно, которое издавало громкое, тяжелое дыхание. Саша развернула голову в сторону костра и заметила лису, бежавшую по снегу. Зверек спешил как можно скорее скрыться в дебрях леса.

Появился незнакомец, державший лису на прицеле ружья. Его палец застыл на спусковом крючке, но выстрела он так и не сделал, отбросив ружье в сторону.

– Эх, шкурка бы была хорошая…

Он посмотрел на Сашу и сделал большие глаза, словно бы он увидев ее в первый раз и вновь бросился к рюкзаку, продолжая там что-то искать. Девочка насторожилась. Поведение незнакомца смотрелось непросто странным, а безумным.

– Вот оно, вот оно! – сказал он спустя несколько секунд поиска.

Незнакомец приблизился к Саше показав ей белую баночку, с потертой надписью.