Правда, благодаря Долговязому он уже знал права американского гражданина, знал, что без суда ничего с ним не сделают, и настолько свободно уже говорил по-английски, что не боялся очутиться в беспомощном положении на чужой стороне. Да и вообще за это время плавания на «Диноре» и дружбы с Долговязым наблюдательный Чайкин присмотрелся и к людям, многому научился и многое понял в нравах и обычаях страны, в которую невольно попал, и уже далеко не был похож на того «зелененького», как обзывают американцы всякого вновь прибывшего в их страну. Он сумел бы за себя постоять.
– Чайк! – кликнул капитан с юта.
– Что угодно, капитан?
– Небось рады, что завтра доберемся до берега!
– Рад, сэр!
– И с «Диноры», конечно, уйдете?
– Уйду.
– То-то. И отлично сделаете… Вы слишком порядочный человек, чтобы плавать в такой компании. Да и вообще вы простофиля на редкость, Чайк! Удивительный. И вам трудно будет в Америке, если вы останетесь таким простофилей. Кстати, где спрятаны ваши деньги?
– В сундуке.
– Как сменитесь с вахты, положите их лучше в карман.
– Зачем, сэр?
Капитан рассмеялся.
– А затем, чтобы у вас остались деньги. Завтра ведь берег. Поняли, Чайк?
– Понял.
– Так не забудьте, что и вам нужны деньги, тем более собственные. Можно полюбопытствовать, сколько их?
– Сто долларов.
– Я думаю, у первого матроса на «Диноре» такой капитал! – усмехнулся Блэк. – В монетах?
– Да.
– Так придите утром ко мне в каюту. Я вам обменяю их на ассигнацию. Ее удобнее спрятать… Положим, на груди. Не так ли, Чайк?
– Благодарю вас, капитан. Я и то думал, что неудобно иметь в кармане так много монет.
– Именно неудобно. Их так легко вытащить оттуда.
Капитан помолчал и спросил:
– А что вы думаете с собой делать, как уйдете с «Диноры»?
– Хотел бы найти береговое место… На земле работать.
– Вы отличный матрос и рулевой… Только надо выбрать получше судно… А если желаете быть фермером, – поезжайте на Запад. Я вам дам рекомендательное письмо к двоюродному брату. У него ферма около Фриски… Завтра поговорим еще об этом. Я очень хотел бы быть вам полезным, Чайк. Знайте это!
– Благодарю вас, капитан. Вы очень добры ко мне.
– Не благодарите, Чайк! – остановил его капитан. – Мне вас надо благодарить.
– Меня? За что, капитан?
– А за то, Чайк, что вы заставили меня снова поверить в человека еще тогда, когда бросились спасать Чезаре… Оставайтесь всегда таким простофилей, Чайк! Это, пожалуй, лучший способ прожить, не желая пустить себе пулю в лоб! – прибавил Блэк, и Чайкину показалось, что безнадежная нота прозвучала в словах капитана.
Через несколько минут вернулся Гаук и доложил капитану, что устроил негра.
– Пожалуй, и тюфяк ему дали?
– То-то, дал.
– И, пожалуй, стакан рому дали?
– И рому дал… И рану перевязал… И уж не сердитесь, капитан: я негра перевел из трюма, чтобы крысы его не пугали.
– Куда?
– В шкиперскую каюту. Там нашлось местечко… И…
– Что еще?
– И, с вашего позволения, сказал ему, что вы его простили, капитан.
– А вам, Гаук, идти бы в пасторы! – весело рассмеялся Блэк.
– Боюсь, капитан, что одним пьяным пастором будет больше в Америке и одним недурным штурманом меньше… Надо играть в карты, имея козырей… А ветер что-то свежеет, капитан! – беспокойно прибавил Гаук.
– Разве?
– Наверное.
– Надеюсь, до шторма будем на месте. Хорошей вахты, Гаук! Разбудите, если увидите огни… А в четыре часа я вас сменю.
И с этими словами Блэк спустился в свою каюту и, заперев ее на ключ, лег на диван.
Тигр устроился около.
ГЛАВА IX
1
К следующему утру ветер засвежел до того, что пришлось взять два рифа у марселей, и то перегруженная «Динора» с трудом поднималась с волны на волну, и верхушки их часто попадали на бак.
Но Блэк, по-видимому, не беспокоился. До Нью-Орлеана оставалось всего шестьдесят миль, и он рассчитывал быть в порте до того времени, как разыграется шторм, который мог бы грозить серьезною опасностью «Диноре».
Успокоился, казалось, и Гаук, стоявший с восьми часов на вахте. Он только особенно внимательно посматривал в бинокль и опытным морским глазом оглядывал рангоуты встречных судов, белевшихся на горизонте. Ни одно из них не возбуждало опасений ни Гаука, ни Блэка.