– И вы шутить охотница, как я посмотрю, Нина Сергеевна.
– Что значит: и вы?.. Кто еще шутит?
– Прокофьев.
– Будто? Разве он умеет шутить?
– Еще как ядовито.
– Вот как!
– Вы бы с ним поближе познакомились. Право, очень интересный человек.
– Довольно мне и вас… И вы интересный!
– Я завтра уезжаю.
– Так скоро? Надоело?
– Не то… Пора и честь знать…
Нина на секунду задумалась, потом внезапно усмехнулась и проговорила:
– Вы решили непременно завтра бежать?
– Не бежать, а ехать. Бежать еще рано.
– И не придется… Куда вы торопитесь?
– Дела…
– Дела? – переспросила она, взглянула на Николая и рассмеялась. – Какие у вас дела?
Николай и сам рассмеялся.
– Останьтесь! – проговорила она вдруг повелительным тоном, улыбаясь в то же время так нежно и ласково, что Николай на мгновение притих и изумленно взглянул на Нину.
– Вы хотите? – прошептал он.
– Хочу.
– Так я останусь на один день.
– А на два?
– Пожалуй, и на два! – улыбнулся Николай.
– А на три?
– Вы… вы тешитесь, Нина Сергеевна… видно, вам в самом деле в деревне очень скучно!
– А то как же!
Николай любовался молодой женщиной с нескрываемым восторгом. Он взглядывал на ее пышную грудь, на ее сверкавшие ослепительной белизной плечи и вздрагивал пробуждающейся страстью молодости.
А Нина Сергеевна шла себе спокойно, точно ничего не замечая, шла вперед, в глубь аллеи, медленно обрывая на ходу сорванную ветку.
– Что же вы молчите, Николай Иванович? Останетесь три дня?
– Три дня – слишком много. Пора к старикам.
– Как хотите. Я вас прошу, потому что (она нарочно сделала паузу)… потому что с вами скучать веселей, право. Не то, что с Алексеем Алексеевичем.
– Умных разговоров не веду?
– Во-первых, умных разговоров не ведете, а во-вторых…
– А во-вторых?
– Юный вы еще… Не совсем изломанный… и то редкость!
– Благодарю за честь…
– Не благодарите пока. Поблагодарите после.
Нина произнесла последние слова как-то особенно, подчеркивая их.
– Впрочем, вам это полезно! – произнесла она, как бы отвечая на свои мысли.
– Что полезно?..
– Наблюдать людей! – рассмеялась она.
– Вы все говорите нынче загадками, Нина Сергеевна.
– Такой стих напал.
– От нечего делать?
– Пожалуй, что и так! – промолвила она и лениво зевнула…
– А с Горлицыным пробовали скучать?
Она улыбнулась.
– Пробовала, но только он невыносим, хотя, говорят, и ученый человек. Впрочем, для Нюты Штейн он будет превосходным мужем в немецком вкусе. Она будет молиться на него, вязать ему чулки и дарить ему детей, а он будет, в качестве гениального человека, третировать ее. И оба будут счастливы.
– Вы, как посмотрю, мрачно смотрите на людей.