Похождения одного матроса

О, он до сих пор не забыл этих плетей и с большим удовольствием задушил бы своими молотами-руками это тонкое горло янки, если бы не боялся быть убитым при первой же попытке.

И, стараясь побороть свой страх, негр продолжал чуть слышно:

– Чезаре собирается подговорить всех взбунтоваться, сэр…

– А дальше?

– И выкинуть вас за борт, сэр… к акулам, сэр… Акул здесь много, сэр…

– А потом что?

– А «Динору» сжечь в море, вблизи берега, сэр… А самим на шлюпках добраться до берега, сэр, и погулять на денежки, которые найдут у вас, сэр…

– И все согласны?

– Еще митинга не было, сэр… Но скоро будет… Только Чайка и Долговязого не пригласят… Они не согласятся…

– Почему?

– Они, сэр, другого полета птицы.

– Не такие мерзавцы, как все вы? – усмехнулся капитан Блэк.

– Не такие, сэр… И Чезаре их тоже хочет отправить к акулам, сэр… И всех, кто не согласится…

– Однако я думал, что Чезаре умнее! – промолвил капитан.

И с этими словами он достал со стола золотой и, бросив его негру, сказал:

– Возьми, подлец… И, если что будет нового, опять приходи…

В эту минуту сверху донесся какой-то гул и в то же мгновение громовой голос Гаука.

– Убирайся, и чтоб тебя никто не видел! – сказал капитан.

Негр выскочил из каюты и замер от страха: луна светила вовсю, и Чезаре его увидел…

ГЛАВА VI

Жестокий шквал, налетевший с наветренной стороны, положил «Динору» на бок и понес ее с удивительною быстротой. Марса-фалы и брам-фалы были отданы вовремя, грот и фок были взяты на гитовы, и «Динора», встретившая шквал с уменьшенною площадью парусности, была вне всякой опасности.

Блэк был уж наверху, штурман сменил Чайкина на руле, а Чайкин пошел помогать на бак.

Минут через десять шквал пронесся, но вслед за ним задул довольно свежий попутный ветер, позволивший «Диноре» спуститься по ветру и лечь на надлежащий курс.

Все обрадовались, что задул попутный ветер, но радость была недолгая.

Ветер быстро крепчал, разводя громадное волнение. Пришлось снова вызвать всю команду наверх, чтобы взять риф у марселей и спустить брам-стеньги. И то они гнулись в дугу и того и гляди сломаются.

Предосторожность эта была нелишняя. К концу вахты Чайкина в океане уже ревел шторм, один из тех штормов, которые пугают опытных и бывалых моряков.

Благоразумие предписывало выдерживать шторм под штормовыми парусами, держась в бейдевинд, но тогда бриг двигался бы вперед не особенно быстро, а капитан Блэк, напротив, хотел воспользоваться штормом и, так сказать, удрать от него.

И потому, вместо того чтобы лечь в бейдевинд, он спустился совершенно по направлению ветра, то есть на фордевинд, и «Динора» под зарифленными марселями, фоком и гротом неслась как сумасшедшая с попутным штормом, по временам зарываясь носом и черпая бортами. А громадные волны так и гнались сзади, грозя обрушиться на корму и задавить своею тяжестью маленький двухмачтовый бриг.

Но «Динора» убегала от попутной волны и, поскрипывая от быстрого хода всеми своими членами и раскачиваясь направо и налево, летела так, что замирал дух.

На руле стоял Чайкин, подручным у него был Долговязый.

Положение рулевого было ответственное. Надо было не зевать и глядеть во все глаза, чтобы не дать «рыскать» носу; в противном случае волны могли залить нос судна.

Шторм разыгрывался все сильнее и больше, а капитан Блэк, стоявший наверху, и не думал «приводить» к ветру. Словно бы играя и наслаждаясь опасностью, он стоял на ютовой площадке, и его дерзкое, самоуверенное лицо, обыкновенно суровое и бесстрастное, теперь было возбуждено, а глаза искрились, точно в них был и вызов и удовольствие сильных ощущений.

Чайкин правил отлично, и капитан Блэк, обыкновенно скупой на похвалы, крикнул Чайкину.

– Хорошо!.. Очень хорошо правите, Чайк… Останьтесь и на следующую вахту до восьми… а потом отоспитесь.

– Слушаю, капитан!

– Отчего вы, Чайк, бежали с вашего судна?

– Я не бежал… Я опоздал и остался на берегу…

– Боялись порки?

– Да, сэр.

– А Абрамсон вас подловил?

– Да, сэр…

– Вы, кажется, порядочный человек, Чайк, и я жалею, что вы попали на «Динору». Не зевайте, Чайк!

Действительно, Чайкин чуть было не прозевал, и небольшая волна окатила Чезаре, Сама и еще одного матроса на баке. Те сердито отряхнулись от воды.

Им было не до сильных ощущений, особенно Чезаре. Он понимал опасность положения и сильно трусил. Трусил он, кроме того, и предательства Сама, в чем он почти не сомневался, увидав негра выходящим из капитанской каюты. Но, готовя жестокую месть Саму, он и виду не показывал, что видел выход негра от капитана, и таким образом несколько усилил беспокойство предателя.

– Этак и к акулам легко попасть, Сам? Как ты думаешь, обезьяна? – проговорил Чезаре.

– Все попадем, Чезаре… все попадем! Этот капитан совсем сумасшедший, – жалобно отвечал великан, с трепетом глядя на бушующий океан.

– И ничего нет легче… Только зазевайся на руле… Гибель!

– Гибель!.. – повторил и третий матрос.

– Зачем же он ведет нас на гибель?.. – говорил Чезаре. – И какие же мы будем дураки, если позволим ему вести нас на гибель… И какие же мы будем подлые трусы, если не скажем ему об этом… Пойдемте, ребята, подговорим других и явимся к нему. А если этот дьявол не согласится…

Чезаре оборвал речь и вспомнил, что этот «дьявол» – отличный моряк и что в шторм нет расчета бунтовать против капитана. Для этого нужно выбирать тихую погоду.