Ступени. Четыре повести о каждом из нас

4. За ответом

Маршрутное такси катится по ровной весенней дороге, успевшей отчасти высохнуть и даже немного прогреться. Погода никакая – пасмурно, серо, как обычно говорят. Межсезонье в ее городе всегда донельзя серое.

Мелькают дома, ряды окон сменяют друг друга, прохожие идут как по пути с маршруткой, так и в противоход: но всегда ускользают куда-то за пределы видимости, за кадр немного мутного от грязи автомобильного стекла.

Во всем, что она видит за окном, присутствует движение, почти суетливость. Город, кажется, проснулся после зимней спячки и шевелится, разминаясь, всем своим телом. Еще не окрасившись в летние тона, он показывает свое пробуждение движением, своеобразным взвинченным, хаотичным, словно спешащим куда-то танцем.

Все вокруг живет теперь своей жизнью и совершенно не замечает ее. Даже сосед по транспорту одел наушники и уставился в «читалку». Но и он не застыл неподвижно, а постоянно резкими движениями поправляет слетающий наушник.

Чудо движения: едет небольшой белый микроавтобус, обклеенный со всех сторон надписями и номерами, и она в нем. Движется все вокруг: люди, транспорт, ветви деревьев, которые чуть колышутся от легкого ветра. Движется время, меняя цифры на экране телефона. Движутся мысли, одна сменяя другую. Почему происходит все это?

В повседневном своем существовании человек обычно не задает себе таких вопросов. Они ему не нужны и не интересны. И многих других вопросов он не задает.

И тем более, человек не замечает, что перед ним непрерывно происходит мистерия: жизни, разума, случайностей, закономерностей. Непонятны ни причины всего этого, ни предстоящие последствия. Ровным счетом ничего не понятно.

Чтобы хоть что-то узнать среди всей этой безостановочной динамики, нужно спрашивать. Иначе ответ найти невозможно…

Маршрутка дрогнула на неровности дороги и гулко громыхнула своим металлическим корпусом, встряхнув пассажиров. Выходить на следующей. Надо сказать водителю на всякий случай, чтобы не проехал…

***

Минуту спустя она уже стояла на остановке. На противоположной стороне улицы высилось здание педагогического университета. Массивное, похожее на черепаху, вытянувшую свои передние лапы немного вперед. Зеленоватый цвет фасада усиливал сходство с земноводным, а массивные колонны на входе создавали иллюзию объема.

Перейдя улицу, политую весенним дождем и кишащую многочисленным транспортом, буквально за минуту очутилась около входа. По мере приближения здание уже не казалось таким огромным, как издали в сравнении с соседними, не утратив, впрочем, своей тяжелой, классической величавости.

У дверей толпились люди, пришедшие на день открытых дверей. Она знала, что лучше всего идти именно сегодня, поскольку пускают всех и не нужно объяснять охране, что именно привело ее сюда. И на вопросы ответят охотнее.

Зайдя внутрь, увидела еще большую толпу людей, в некоторых местах разреженную, а в других более густую, потому как пришедшие образовывали компании, между которыми можно были пройти, несмотря на тесноту.

Здесь она оказалась впервые и потому стала осматриваться по сторонам, пытаясь определить, куда ей идти. А вокруг, и правда, было много всего. Столы с сидевшими за ними людьми, вывески. В дальнем конце холла большой стенд, а чуть дальше, в стороне от него, небольшой столик с фотографией и несколькими цветами. Сверху люстры и чудесный лепной потолок. Остальные детали интерьера разглядеть было невозможно из-за столпотворения.

Она не пошла в актовый зал, как многие другие, а сразу отправилась по коридорам, которые вели ее некоторое время в противоположную сторону от входа. Вскоре доносившийся из фойе шум стал тише, и стук ее собственных шагов, эхом отдающийся по коридору, начал преобладать над всеми другими звуками.

Проходя мимо стендов, она иногда останавливалась и читала, но ничего кроме незнакомых фамилий и официальных объявлений, не попадалось ей на глаза. Когда же она рассматривала один из них, то услышала у себя за спиной голос.

– Девушка, вы не заблудились? Вам, может быть, в актовый зал нужно?

Обернувшись, она увидела перед собой пожилую женщину.

– У меня здесь бабушка когда-то училась. Просто хожу, смотрю.

– Тоже к нам поступать решила?

– Еще не знаю. Мне про бабушку хочется узнать. Она умерла, а я ничего о ней узнать не успела. Может быть, вы про нее что-нибудь знаете?

– А какая у нее была фамилия?

Она назвала.

– Знаю. Ее Еленой звали? Знаю. Конечно, мы учились вместе. Как тебя зовут? – в ответ она представилась сама. Имя и отчество в точности совпали с теми, что были написаны на обороте найденной дома фотографии. – Давай ко мне в кабинет пройдем, поговорим, зачем здесь стоять.

Они отправились по коридору, в дальнем конце которого была видна открытая дверь кафедры.

5. Беседа

На кафедре не было никого: очевидно, все были в зале, к тому же воскресенье не располагало к большому скоплению людей. Тишину нарушали разве что громко тикавшие часы, висевшие рядом с окном. Несколько комнатных растений на подоконнике заметно оживляли кабинет, а достаточно тесное расположение мебели создавало иллюзию уюта.

Женщина говорила долго, отвлекаясь время от времени на различные детали. Говорила она следующее:

Я ее помню еще с первого курса. Я тогда приехала учиться в город, а она уже жила здесь некоторое время. Сколько точно, не помню, но немножко совсем. Город тогда маленький был

Когда мы с ней в первый раз встретились, я сразу ее заметила. В ней что-то было особенное, вдохновение какое-то. Необычная была девушка. Вроде молчаливая, а когда стали общаться, я даже удивилась. Настолько она интересная была, мудрая не по годам. Мы с ней всю жизнь потом дружили. Ты это, наверное, знаешь?

Училась она хорошо всегда. Я совсем заученная была. Она не так, но тоже старалась. Потом стала учителем, ты, конечно, и про это знаешь? Всю жизнь мы с ней общались. Хорошая у тебя бабушка была. А ты на нее внешне очень похожа.

– А эту заколку вы помните?

Женщина взяла расколотую ракушку и вздохнула.

– Да. Она ее часто носила, особенно если куда-то на природу ездила. Мне казалось, это у нее был талисман такой. Даже когда купаться ходили, не снимала ее. Это заколка ей очень шла. Очень она воду любила, как русалка, не выходила из нее. И сама была как вода. Пробежала ручейком через всю жизнь.

– А странное что-нибудь было?

– С кем?

– С ней. То есть, я хотела сказать, с этой заколкой.

– А что странного? Надевала она ее часто.

– Я в том смысле, что что-то необычное происходило.

– Ну не знаю, необычное это или нет, но помню такой случай. Мы когда были студентами, поехали на озеро большой компанией. В июле это было. Погода была сказочная, солнце, не то, что сегодня. Человек десять нас собралось, если не больше, и она с нами. Пришли, сели на берегу. Она как обычно в воду забралась и не вылезает оттуда. Мы к этому уже привыкли, поэтому искупались немного и сидим себе на берегу. И одна девушка из нашей компании вдруг кричит. Увидела, что Елена нырнула, и нет ее. Парни в воду бросились, стали искать. Еще люди помогали. Ныряли, а никого найти не могли. Испугались очень. Минут пять или десять, наверное, искали.

– Нашли?

– Да, она сама нашлась. Вынырнула в стороне. Так же неожиданно, как пропала. Сказала, плавала вдоль берега. Напугались мы тогда сильно, конечно.

– А вы ее не спрашивали, как она так долго не показывалась?

– Спрашивали. Ты представляешь, как испугались. А она удивилась еще, смеяться начала, сказала, что плавала все это время рядом с берегом.

Так они говорили еще почти час, пока часы на стене мерно отстукивали секунды и минуты.

После разговора она попрощалась с бабушкиной подругой и, выйдя с кафедры, пошла по коридору. На пути ей встретилась молодая женщина, видимо, работающая здесь.

– Девушка, вы не заблудились? Актовый зал в другой стороне. Вас проводить?

– Нет, спасибо, я в холл.