Вполне достаточно
Руки были уверенней головы и пока я размышлял над этими вопросами запиликал домофон. «Вот черт» – подумал я.
Дверь открылась. Катя даже не спросила кто идет.
Я медленно поднялся на пятый этаж, памятуя о прошлом разе, когда сердце выскакивало из груди. Дверь в квартиру тоже была открыта. Переступив порог я почуял очень слабый, но до боли знакомый запах. Спирт.
– Мам, – прокричала с кухни Катя, пока суетливо что-то мыла в раковине – помой Маше руки, пожалуйста. Я посуду мою, не могу пока выйти.
–Мама в отпуске, я за неё – сказал я.
Катя перекрыла воду и вышла в коридор с рюмкой в руках.
– Фу, черт. Не пугай меня так – сказала Катя
Я рассмеялся.
– Заходи – она махнула рукой, приглашая меня на кухню.
– Пьешь спозаранку? – спросил я, садясь за стол
Катя достала рюмку для меня и налила коньяк.
– Кое-кто подал мне подобный пример
Мы выпили. Катя сморщилась, на глазах у неё выступили слезы. Видно пьет она нечасто.
– Как ты вообще пьешь эту дрянь? – спросила она.
– Обычно ртом, хорошо бы еще и с закуской.
Она достала из холодильника огурцы, колбасу и хлеб.
– Расскажи – сказал я
– О чем? – Катя покосилась на меня
Я задумался. «А о чем ей вообще нужно мне рассказывать?»
– Ну, скажем, – почему-то слова было очень трудно подобрать – как ты жила все эти годы? Откуда взялась Маша и почему ты живешь в этом городе?
Катя налила еще коньяку и мы снова выпили.
– Нет, не моё это,– сказала она, жуя огурец и убрала свою рюмку.
Я не отрываясь смотрел на неё. Боль внутри меня не утихла, но теперь я хотя бы мог быть уверен в том, что она не вырвется наружу.
– Странно, – сказала она – странно я жила. Она встала и вскипятила чайник. – После того как мы расстались… Знаешь, я ведь любила твоих родителей как своих. Как никак они спасли мне жизнь. Когда ты ушел, я перестала понимать что к чему, словно земля из-под ног выскочила. Ты понимаешь о чем я?
Я кивнул
– Последние два года школы было невыносимо. Видеть тебя в школе, наблюдать за тем, как ты медленно погружаешься в… не знаю, отчаяние, наверное. И самое поганое то, что я чувствовала себя абсолютно беспомощной. Ты оттолкнул меня и я боялась приближаться. – она глубоко вздохнула – Как-то раз, заходя в подъезд, я увидела компанию парней, один из них блевал, а двое остальных гоготали над ним и фотографировали. Только поднявшись к себе я поняла, что ты был там. В тот момент я решилась вновь заговорить с тобой, но спустившись вниз, никого уже не было.
Катя налила себе чай.
–А что было потом? – спросил я
– Потом я поступила в университет. Думала, что начну новую жизнь, как бы банально это не звучало. Собственно, я и правда начала новую жизнь, правда, не такую какую хотела.
Катя немного покраснела и посмотрела на меня.
– Знаешь, история довольно обычная. Я встретила парня, думала, что с ним у меня все наладится, но я вдруг залетела. Когда я узнала, что беременна, я чуть с ума не сошла. Хотела тут же сделать аборт, но парень меня останавливал. Вот, говорит, не волнуйся, я поговорю с родителями и всем тебя обеспечим, только ребенка не бросай. И я решила оставить ребенка. Парень мой был из очень богатой семьи, да и казался довольно надежным, поэтому я засомневалась и решила ребенка оставить. Но, как сам видишь, обещания он своего не сдержал. Он бросил меня, когда аборт уже был невозможен.
Катя усмехнулась.
– Знаешь, все винился передо мной, умолял простить его. Мол, родители заставили его бросить меня. Но мне то что? Я собрала вещи и вернулась домой. Благо хоть деньги на ребенка присылают. И на этом спасибо.
«Действительно, слишком банально», подумал я.
– Правда, – продолжала Катя, – сейчас я действительно рада тому, что у меня есть Маша. С ней чертовски сложно, но когда думаю о том, что могла когда-то сделать аборт реветь хочется.
– А как мама отреагировала?
– Мама-то? Ты же её знаешь, её ничем не прошибешь. «С пузом приехала? Ну так и рожай, горе ты мое»
Катя рассмеялась.
Я вдруг вспомнил кое-что. В тот самый день, когда репортер должен был сделать фотографию моего отца рядом с малюткой Катей. Отец вышел из своего кабинета и направился в палату, проверить Катю. Рядом с кабинетом сидел и маленький я. Из-за угла вдруг выбежала Анна Васильевна вся в слезах и упала отцу в ноги.
–Спасибо вам, спасибо вам большое! Она же единственная у меня осталась! – и все терлась лицом о его халат.
Отец явно тогда смутился и не сразу понял, что делать со странной женщиной.
«Ах, вот как её зовут. Анна Васильевна», подумал я
Я выпил еще коньяку, но, странное дело, он и мне показался противным. Я положил свою рюмку в раковину и налил себе чаю.
– Ну, ты все услышал?
– Пожалуй, – сказал я
Честно сказать, трудно было переварить услышанное. Я был уверен, что её жизнь сложится совсем по-другому. Как и мои родители, она мечтала стать врачом, но мечту, видимо, ей придется оставить. Когда в Новый год я услышал ту сплетню, я подумал, что подобного просто быть не может, но встретив вчера Катю, я был совсем ошеломлен.
В прихожей послышались звуки.
– Пришли, – сказала Катя.
Маленькая мисс Муссолини радостно топала ногами.
– Мамааа!– прокричала она – Мы пришлиии!
–И как я могла перепутать тебя с ней?! – сказала мне Катя. – Бегу!
Пока Катя приводила дочь в порядок, в кухню зашла бабушка.
– Ну, алкоголики, помирились?
– Еще нет, вроде
– Все бы вам на месте топтаться! – она всплеснула руками – А еще молодежь называется!
– Мам, – Катя зашла, а на руках у неё была Маша, – можешь сегодня побыть с ней?
– А ты, чай, на дискотеку собралась? Кавалера, правда, ты себе паршивого нашла. Уж больно он тухлый у тебя.
– Мы на кладбище съездим – сказала она не моргнув и глазом
Я поперхнулся чаем.
– На кладбище? – спросил я
– Да – Катя посадила Машу за стол, а сама взяла со стула кофту и пошла собираться
Я посмотрел на Анну Васильевну, но та, похоже, была не сильно удивлена.
– Тогда я её к себе заберу, у меня еще дела дома есть – крикнула она
– Хорошо – крикнула Катя из другой комнаты.
– Ура, к бабушке! – развеселилась маленькая мисс Муссолини.
Вскоре Катя оделась и зашла в кухню. Анна Васильевна как раз разогревала кашу для Маши.
– Может поедите чего перед дорогой? Не коньяком же одним…
Катя подошла к дочери и поцеловала её в голову.
– Слушайся бабушку, – сказала она дочери – мы потом поедим, мам, не беспокойся. – Потом она посмотрела на меня – Ну, чего сидишь? Поехали.
Пришлось подчиниться. Какой-то я стал слишком уж послушный.
6
Когда мы спускались по лестнице, Катя достала из сумки ключи от машины.
– У тебя машина есть? – удивился я
– Ага, хоть какой-то прок от бывшего.
– Ты же пила…
– Немного. К тому же, мы же на кладбище едем.
Тут я поспорить не мог, с пьяным водителем до кладбища добраться вернее.
– Но сперва за цветами – добавила Катя
– Подожди, – говорю – какие цветы? Зачем вообще на кладбище?
Мы вышли на улицу и Катя остановилась.
– А ты как думаешь?
– Не знаю, потому и спрашиваю.
– Я так решила, – Катя продолжила шагать и остановилась у белого «Поло» – Знаешь, надоело мне ломать голову, подойти к тебе или нет, заговорить с тобой или нет? Сейчас я решила, что мы с тобой поедем на кладбище к твоим родителям. И цветы не забудем.
Это удивило меня, но сейчас передо мной снова была та девчонка, с которой мы, измазанные в грязи прибегали домой. Такая же самоуверенная и наглая. Поэтому я решил не протестовать, сейчас я был готов пойти за ней куда угодно.
Мы подъехали к магазину.
– Иди покупай, – сказала она мне
Я вышел и пошел было, но вернулся.
– А какие лучше?
–Совсем дурачок?
Я смутился
Катя вышла из машины и мы пошли вместе.
Внутри, как ни странно, пахло хлоркой и еще травой. Катя подошла к кассиру и они вместе выбрали десяток хризантем.
Я оплатил и мы поехали.
–Почему именно хризантемы? – спросил я
–Твоя мама любила их
–Разве?
–Ага, помню, мы часто с ней болтали о цветах. Она напрямую не говорила, что именно хризантемы ей нравятся, но произносила это название она частенько.
– Вы с ней говорили о цветах? – этого я уж точно не ожидал
Катя не ответила. Так мы и ехали в тишине до самого кладбища.
Проходя меж могил меня вдруг замутило и чем ближе мы подходили к могиле родителей, тем тяжелее становились мои ноги. В конце концов, уже рядом с ними я остановился.
– Ты чего? – спросила Катя
–Не могу – я сел на ближайший заборчик. В груди снова все сжалось. Воздуха становилось все меньше.
Катя подошла ко мне и положила руку мне на плечо.
– Я ведь,– начал я – ведь это я виноват, что они умерли. Как мне к ним подойти? – на глазах стали проступать слезы – К тому же, они от меня явно не этого хотели. Они же были врачи, они жизни спасали, а я только разрушаю. Я убил их, угробил свою жизнь, да и твою порядком подпортил. Я ведь даже и не знал, что причиню тебе столько боли…
– Не перегибай, – вмешалась Катя – с моей жизнью, как видишь все вполне в порядке. Да и ты вроде бы еще живой.
«Это ненадолго» – подумал я
– И все же…
– Ты все сказал?
Сказать мне больше было нечего.
– Тогда иди, – она передала мне цветы.
Я встал и подошел к могиле. На плите я, наконец, впервые за долгое время, увидел лицо матери. Лицо строгое, но глаза выдавали доброту. Как мне хотелось снова услышать её голос!
Ноги подкосились и я упал на колени. По щекам неуёмно текли слезы, во рту мешались сопли.
– Простите меня, – сказал я вполголоса – простите за все.
Катя подошла ко мне и обняла сзади.
– Прости меня – сказал я ей.
– Ладно
На небе стали собираться тучи. Где-то вдалеке в лесу каркали вороны. Я огляделся и увидел еще множество людей, бродящих вокруг могил, в поиске своих родных.
7
Когда мы ехали назад уже стемнело. Теперь мне было стыдно за эту сцену. И хотя, одна проблема разрешилась, я все же был в растерянности.
«И что теперь?» – подумал я – «Я извинился перед Катей, встретился с родителями, но что дальше?»
За этими мыслями я не заметил, как мы подъехали к подъезду катиного дома. Я вылез из машины и собирался попрощаться, но Катя остановила меня.
– Пошли, ужином накормлю
…
Лежа в кровати я разглядывал потолок и слушал мерное дыхание Кати. Я понял, что наконец снова чувствую то, что снилось мне недавно на лавке. То самое тепло, но все же откуда-то взялась горечь.
Я почувствовал, что Катя слегка дрожала. Я обнял её и прошептал:
–Не переживай, все будет хорошо.
Не спалось. Все-же, какое-то смутное гнетущее чувство не отпускало меня.
Захотелось курить и я вышел на балкон. Ночь была тихая, только ветер порой поднимался, но тут же успокаивался.
Внезапно я понял. Недостаточно! Мне стало недостаточно пяти лет.
Сигарета истлела, медленно-медленно выползало наружу Солнце. Должно быть, неподалеку отсюда маленькая мисс Муссолини будит свою бабушку.
