Роман, в издательство

– Меня просто выдернули из моей жизни! И тогда было совсем не до шмоток, да и все равно было. Я впал в какую-то прострацию. После интерната я сразу ушел в армию, а когда вернулся, никого не нашел из тех, с кем могли работать мои родители.

– А бабушки, дедушки? Вы не из Москвы?

– Папа был детдомовским, а когда речь заходила о маминых родителях, она закрывалась и говорила, что она одна и у нее никого нет.

– И ты не пытался узнать?

– В детстве?

– Потом. Можно же как-то в паспортном столе все восстановить…

– Нет. Не хотелось. Я очень обиделся тогда на них, что они не взяли меня с собой!

– Не взяли с собой – вместе погибнуть?

– Именно! Зачем они меня одного здесь оставили? Чтобы я что здесь делал?

– Вот и напиши книгу о своих предках. Раскопай родословную, узнай, в конце концов, как погибли родители! И закрой уже вопрос с этим литкритиком. Пиши под своим именем!

– О! Нашелся тут умник! Я хоть как-то пишу! Ты вообще сидишь в своей шикарной норке и ничего не пишешь! – слишком острые вопросы поставил он передо мной, и я решил, что лучшая защита – это нападение.

– Мы сейчас о тебе или обо мне говорим? – Рома улыбнулся.

– О тебе, Роман Батькович! Мне поставлена задача из тебя писателя сделать… – напомнил я, зачем я здесь…

– И за это ты получишь идею книги, да? А зачем она тебе, если мы вместе уже нашли то, о чем неплохо было бы написать… Может, отстанешь от меня и займешься делом?

– Я подумаю, – рассмеялся я.

– Спокойной ночи! – окончил разговор Роман. – Пойду поблагодарю Софью и провожу ее домой, наверняка сидит и ждет меня…

Ревность кольнула исподтишка. «Незнакомое доселе чувство» – констатировал я.

Чтобы отвлечься и не думать о Софье, решил попробовать писать, как договаривался с призраком. Мысль о том, чтобы заполучить идею книги из потустороннего мира, не давала покоя. Дед не замедлил явиться, а я продолжил с того места, когда нас прервали:

– И если я не смогу уговорить вашего внука стать писателем, то мне надо будет покинуть этот дом?

– Да. Только не совсем просто покинуть.

– То есть? А как можно его непросто покинуть? Со скандалом что ли?

– Нет. Ты умрешь, – призрак произнес это настолько просто и обыденно, что мурашки пробежали по телу.

– Как это? – растерялся я.

– Просто умрешь, сердечный приступ, – призрак пожал плечами в знак того, что поделать лично он с этим ничего не может.

– И вы так спокойно об этом говорите?

– А как я должен об этом говорить? – тем же ровным тоном спросил писатель. – Это ведь не мне умирать, а тебе! Я, если ты успел заметить, уже давно умер.

– Я отказываюсь от такого договора, – с усмешкой проговорил я. – Я не хочу соглашаться на такой бред! Тем более, что ваш внук напрочь не хочет ничего писать. И вообще нет шансов его уговорить!

– Хорошо, не соглашайся, – как-то даже, я бы сказал, безмятежно ответил мне бывший хозяин дома.

– Так просто? – удивление мое зашкаливало.

– Да, – спокойно подтвердил призрак.

«Как хорошо, что я не распаковал вещи», – подумал я и, не медля ни минуты, встал и, взяв шмотки, решительно пошел к выходу, без оглядки, не желая больше оставаться в бредовой атмосфере этого дома.

Описывать весь последующий мрак в моей голове от простого удивления до ужаса я не буду! По событиям: сначала не открылась калитка, никакими усилиями одолеть ее не получилось; а когда я попытался перелезть через эту, сделанную из деревянных досок преграду, отделяющую меня от остального мира, она начала бить меня током как железная, подключенная к электричеству. Через забор из живой изгороди не было вообще никакой возможности перебраться.