– Как она это восприняла?
– Спокойно. Я думаю, они приедут к тебе, сегодня или завтра. Там я её обследую, в мирной домашней обстановке.
Вессен уселась в кресло, в котором сидела Лас.
– Если хочешь спросить, что нам теперь делать, – Хорёк снял пенсне, – то я не знаю. Ничего. Мы же знали, что у кого-то это должно было проявиться.
– Не знали, – Вессен ответила несколько резко. – Только предполагали.
– Вот и дождались. Всё исследуем, и поговорим с ней. В конце концов, это ей передали полномочия, верно? Не тебе, а ей.
– Она всё бросила и сбежала. – Вессен взяла из вазы вишенку. – Интересно. Это с их огорода? – Стайен кивнул. – Вкусно! Обожаю вишню, – Вессен положила косточку в карман. – Она всё бросила, Стайен. Она не справится.
– С чего ты взяла? Поговори с ней.
– Я уже поговорила. Она ещё не осознала, что то время кончилось. Она сорок лет пряталась у себя в теплице! Ты хочешь доверить всё такому человеку?
– Она потеряла очень близкого человека.
– Хватит, Стайен. – Вессен встала. – Она сейчас плохо себя контролирует. Совсем отстала от жизни, ничего не знает о том, чем мы занимаемся, и зачем. Я не могу доверить ей ничего важного. Пока не могу.
Стайен пожал плечами.
– Извини. – Вессен сжала его плечо. – Мы все потеряли друзей и близких. Если Лас захочет вернуться в строй, я помогу ей. И приду на помощь, если нужно.
– Ты меня убеждаешь, или себя? – поинтересовался Стайен.
– Себя. Она свалилась, как снег на голову. Я уже и забыла про неё.
Попробую, подумал Стайен. Кажется, я понял, что это за вишенки.
– Весс, – он посмотрел ей в глаза. – Та картина. Ты же знаешь, как она опасна. Почему ты не избавишься от неё?
Вессен отвела взгляд.
– Это единственный ключ. Я хочу снова увидеть их, моих друзей. Ты сам знаешь! Ты сам всё видел!
– Это опасно. Может, не так, как раньше – как ты собираешься их вернуть? У нас больше нет Странника. Она, может быть, смогла бы найти их. Зачем искушать судьбу?
– Пока есть шанс, я не уничтожу её. – Вессен подняла взгляд. Там было много боли, Хорёк давно столько не видел. – Разговор окончен.
Хорёк развёл руками, встал и отвернулся.
– Стайен, – позвала она. – Извини. Мне неприятна эта тема. Лас хочет встретиться со своими друзьями. Не понимает, что в этой жизни такого уже не будет. А я своих ещё могу встретить. Не спорь!
– Я не спорю. – Хорёк протянул ей руку. – Я один из твоих друзей, если не забыла. И я погиб там, тогда, вместе с этой проклятой картиной. У меня к ней свои счёты.
– Да. – Вессен поднялась, обняла его. – Я всё помню. Но не сейчас. Дай мне ещё раз попробовать.
Хорёк вздохнул.
– Думаешь, Лас может что-то сделать?
– Она, или Вейс, или правнуки. Я чую.
– Идём. – Хорёк погладил её по голове. – Выпьем чего-нибудь, отдохнём. Прокатимся куда-нибудь.
– Прокатиться – это идея. Ты выяснил, кто запустил ракету?
– Никто. Сбой программы, представляешь? Случайность.
Вессен долго смотрела ему в глаза.
– Поехали. Куда-нибудь к океану. И чтобы никого рядом не было.
Лас и Вейс, Неиверин 19, 1288 В.Д., 3:30
Вейс проснулась – точнее, всплыла из сна в дрёму – ох, как въелась эта привычка! Хозяйка пошевелилась во сне – просыпайся! Вдруг ей что-то нужно! Встала с кровати, дивана, кресла – может вызвать в любой момент. Училась и засыпать в любой момент, и просыпаться от правильного шума.
Лас слезла с кровати. Вейс улыбнулась во сне – понятно, зачем слезла. Но минуты через две сон слетел – Лас куда-то делась.
Вейс вскочила. Набросила ночную рубашку, обежала… в общем, самые очевидные места. Никого. Выскочила в коридор – никого. Только бы не наткнуться на Стайена, сраму не оберёшься, в таком виде бегать!
Вейс проклинала себя, что так и не обучилась пользоваться системой слежения. Ну мерзко это, мерзко – подсматривать! Что ни говорите! Но вот сейчас она дорого бы дала, чтобы понять, где Лас.
Единственная комната, которую она не осматривала – напротив. Та комната, где Лас когда-то начали сниться страшные сны. Настолько страшные, что пришлось обращаться к докторам.
Вейс толкнула дверь, ощущая, что сердце бьётся всё чаще и чаще.
Лас. У зеркала. В чём мать родила – должно быть, тефан сполз с неё – вон она, нижняя часть, под ногами.
Она смотрит в зеркало, поняла Вейс. Ну что за глупость! Именно в зеркале Лас начала видеть разные неприятные вещи.
– Лас! – голос не слушался. Этот кошмар вчера… почему Лас стояла с кинжалом в руке? Почему у неё было такое страшное лицо? Вейс запомнила это выражение. Ей тогда захотелось сорваться с места и бежать, бежать подальше. Но краткий миг – и вот лицо Лас стало обычным, привычным, приятным.
– Тс-с-с… – Лас не отводила взгляда. – Иди сюда. Не шуми.
Вейс пошла, как завороженная. Великое Море, Лас, ну как тебе не стыдно так стоять! А если кто пройдёт по коридору?
Вейс встала рядом с Лас, взяла ту за руку.
– Идём, – шепнула она. – Ещё рано. Нам…
– Смотри, – Лас сжала её ладонь. – Ничего странного не видишь?
Вейс не сразу осмелилась посмотреть в зеркало. У неё тоже были неприятности с зеркалами. Там, в Сердце Мира.
Странно. В зеркале не отражается комната. То есть, отражается что-то другое. Тёмная комнатка, вся завалена каким-то хламом. И… картина! Да, как будто шагах в пяти от зеркала висит картина. Вейс всмотрелась – скала, прибой, Луна и зыбкая дорожка к ней на воде.