Школа диких сердец. Выпускник

Да, и отчего это деревенщина первым классом? Они ведь жадные, удавятся за грошик и вдруг шикуют. Что-то вдруг заныло, закололо – беспокойство проснулось. Матвей расстегнул сумку, вытащил драйсер, подключился к сети контроля поезда, посмотрим на них поближе через камеры наблюдения. Так, чем занимаются деревенские? Жрут. Ага, у каждой девицы на левой руке браслетик с зелёными камешками. Замужние, официально, по закону свободных земель. Парень грызёт кость, зубами сдирая с неё мясо, похоже, сырое, впрочем, с них станется. Взгляд отсутствующий, будто думает о чём-то. Или он под контролем?

И тут Матвей вспомнил, отчего вдруг проснулось беспокойство. Когда шли по коридору посадки, у той девицы, что сексуальная, одна из ладошек на миг позеленела. Конечно, это может быть наложение света от разноцветных ламп. А может, и нет.

Проверить личность. Секунда, другая. Готов ответ – нет таких в базе. Бывает, бывает, сидели их племена в лесах или горных ущельях тысячу-другую лет, сейчас вылезли. Идентифицироваться не хотят – вера не дозволяет, так и мотаются. В свободные граждане таких не запишут, кретинов и так достаточно, а вот в рабы запросто могут оформить, особенно парня. Здоровенные дураки всегда в цене.

Впрочем, обычно такие выезжают из своей вонючей деревни только за новым видом навоза или секс-игрушками. А эти в Австралию, на родину Безумного Макса. Подняв голову, Матвей глянул на тех троих. Они наверняка не слыхали про Безумного Макса, и вообще, кроме Матвея, никто на Земле не помнил этого брутала. Давно это было.

– «А может, это марсанки? Кожа зеленовата, вполне могут быть», – Матвей насторожился. – «Как они проникают на Землю, проклятые твари?! Бывшие поклонники бога Амаранта, то есть меня. Хорошая была афера, жалко, не удалась. Ну, это было давно, а сейчас надо сообщить в жандармерию Большой Арены».

Жебрак, сам будучи криминал-советником Центрального бюро жандармерии, ни секунды не сомневался. Дал по драйсеру сигнал тревоги, пусть местные проверят попутчиков. Хотел подремать, а сейчас вряд ли получится, марсанки известные полудурки, если это они. Да и деревенщина, пока по башке сапогом не получит, не успокоится, в случае чего. Будем бдить, в вагон-то никто не зайдёт сейчас до конечной остановки.

Прошло минут пять, как вагон стронулся с места. Поезд летел сквозь толщу Земли по прямой, к далёкой Австралии. Надо быть готовым ко всему, марсане любители скандалов. Парень, судя по всему, земной, на Марсе такие не рождаются. А девушки низкие, мощные, типичные марсанки. И почти пять часов впереди!

Одна из девушек огляделась, зацепилась взглядом с Матвеем, встала и двинулась к нему. Вторая уткнулась в какой-то экранчик, водя по нему тонким стилом.

– Грудь высокая, – машинально отметил криминал-советник. – Прямо на меня прёт. Драться, что ли, захотела? Так это в Австралии, там пожалуйста, вербуйся в любое войско и сражайся. О! Боже мой!

Левой рукой быстро выдернув из кармана куртки солнцезащитные очки, Матвей нацепил их на себя, пальцами правой руки нырнул внутрь сумки, нащупал ганьтер и достал его. Левой ладонью прикрыл нос и рот. Шортены бьют по слизистой, чтобы их отрава быстрее впиталась, обычно это происходит почти мгновенно.

– Стой! – закричал Матвей, направив ганьтер на девушку. – Повернись ко мне боком.

Тактика шортенов проста и эффективна. Одна девушка подходит к жертве метра на два-три, издали заводя разговор, отвлекая внимание. Руки висят спокойно, и её жертва ничего не подозревает. А меж грудей спрятана маленькая гидропушка. Ею управляет напарница. Когда расстояние сокращается до боевого, под напором вылетает маленькая тоненькая струйка. Поражаются глаза, рот, нос – без разницы; препарат впитывается в слизистые и жертва парализована. Дальше всё проще, несколько движений и попавшийся шортенам мужчина кастрирован. Сделан, так сказать, ещё один шаг на пути спасения Земли от перенаселения.

– Стой, стреляю! – Матвей прикрывал лицо, девушка была метрах в пяти. Как-то раз, примерно семь тысяч лет назад, он попался шортенам. Ощущения незабываемые до сих пор.

– Боком стань, боком! – привстав с кресла, Матвей отбежал в сторону, так, чтобы видеть оставшуюся парочку. Первая шортен замерла, растерявшись, вторая – оператор, подняла голову, глянула на Матвея, спрятавшегося за креслами, и решительно ткнула стилом в экранчик.

Парень вскочил и зарычал.

– Марсанки из секты шортенов, да ещё и с мужиком в прикрытии! – мелькнуло в голове криминал-советника. – Ну почему опять всё на меня!?

– Всем лежать! – закричал он. – Сожгу, я жандарм!

Парень легко, как травинку сорвал, вырвал кресло из пола и швырнул в Матвея. Тот отпрыгнул в сторону – война так война, жалеть врага, себя погубить. Из ствола ганьтера полилась струйка миниатюрных капсул. Ударяясь о стены, потолок, кресла, они вспыхивали облачками плазмы. Обе девушки успели броситься на пол, а парень моментально окутался оранжевым пламенем. Он успел только что-то выкрикнуть и осыпался пеплом.

Тут же из стен вагона выбросило потоки пены, гася огонь. Засвистела вентиляция, втягивая дым, вагон слегка затрясся. Матвей знал, что на пульте диспетчера, управлявшего поездом, появился знак аварии. Значит, в Австралии их встретят ещё и пожарные. Но ехать ещё больше четырёх часов! В круговерти сажи, обрывков пены, клочков дыма Жебрак сумел увидеть боевую шортен. Та сидела на полу, прикрыв голову руками. Матвей ударил её по затылку и выхватив из кармана куртки нитку наручников, быстро стянул у девушки запястья за спиной. Вторая шортен протирала глаза, когда криминал-советник скрутил и её.

– Сейчас можно ехать, – пробормотал Матвей, оттащив девушек поближе к дверям. – Больше не поеду на этом поезде. Никакого отдыха, одни приключения.

Воздух в вагоне очистился, поезд всё так же бесшумно падал к Австралии. Время текло медленно, но наконец цифры на табло перешли на быстрый отсчёт оставшихся секунд. 0:04, 0:03, 0:02, 0:01. Прибыли!

– Добро пожаловать в страну Большой Войны! – проговорил информатор, дверь открылась и внутрь заглянул местный диспетчер.

– Всё нормально? – спросил он, найдя взглядом Матвея.

– Отлично! – ответил тот. – Вызывай жандармов!

Кабинет шеф-жандарма Австралии прохладный, окна выходят на океан. Приятный вид.

– Это четвёртое убийство счетоводов за три года, – шеф-жандарм подвинул к Матвею картонную папку. – Убийцы не найдены.

– Ну, по трём убийствам розыск прекращён, насколько я помню, – Матвей подвинул папку обратно. – Семьям двух счетоводов выплачены компенсации, ещё один был одинок. А этот, которого зарезали вчера, семейный?

– Нет, – шеф-жандарм мотнул головой. – С него сняли ошейник неделю назад, он подал заявление на вступление в права гражданина.

– Его приняли?

– Нет, это же нескоро, даже документы не успели обработать.

– Так зачем тогда сообщали об убийстве? – покачал головой Матвей. – Официально он не гражданин, значит, и преступления нет.

Шеф-жандарм почесал лоб и вздохнул. Матвей знал, что тот хочет перебраться в Центральное бюро и строго бдит за обстановкой, не допуская служебных проколов. Убили счетовода, уже не раба, но и не гражданина. Подстраховался, сообщил начальству. Можно было и без выезда, конечно, разобраться, но Матвею надо было на «Большую Войну». Прочитав утреннюю криминальную сводку по Земле, он запланировал поездку под предлогом раскрытия убийства счетовода. Босс утвердил без вопросов, впрочем, как и всегда – знал, что Матвей Жебрак делом занимается.

На самом деле он приехал сюда, узнав, что в нынешних боях участвуют гладиаторы с Венеры и Титана. Может, среди них найдутся его однокашники по школе диких сердец. Около сорока тысяч лет назад, когда Стас начал испытание своего прибора – генератора авергентной энергии, всё вдруг пропало, а Матвей очнулся внутри какого-то медицинского комплекса. Потом узнал, что за это время прошло около пятнадцати лет. С тех пор он приходил в себя в том месте примерно триста раз. Отчего бы Матвей не умирал, как бы его не убивали – провалившись в бездну света, он слышал мягкий щелчок. Это был знак нового возрождения.

Тридцать восемь тысяч лет Матвей Жебрак искал своих однокашников. Может, и они где-то возрождались? Земля менялась, шли жуткие войны, опустевали целые континенты, и снова заселялись. Эпидемии выкашивали миллиарды, люди бежали в космос, осваивали Луну, Марс, Венеру, Титан, строили крепости на орбитах Юпитера и Сатурна. Сейчас на Земле всего полтора миллиарда живёт. Новый цикл заселения планеты только начался. Примерно столько же в космосе обитает на известных планетах и форпостах. Однако, никто не считал, сколько болтается меж планет и комет свободников – беглых рабов, создавших в космосе бандитские республики. Никто точно не знал, сколько живёт людей на Венере. На Марсе недавно Понтификат навёл порядок, вырезали более трёх миллионов рудокопов, а сколько осталось? Неизвестно, кто живёт в Африке, там только на берегу Средиземного моря есть посёлки, а что южнее – неведомо. В тайге, лесах и джунглях Сибири, Китая, Индии обитают тысячи племён и групп. Сколько их, кто там живёт и как? Никто не знает и никому не интересно. Матвей Жебрак побывал во множестве мест, но пока никого из однокашников не нашёл.

Глухой стук, это шеф-жандарм вытащил из шкафчика и поставил на стол деревянные стаканчики. Сейчас нальёт очень популярный среди нынешней элиты напиток – самогон из осьминогов. Отвратительно. Так и есть, наливает из деревянной фляжки, вонь ужасающая. Через пару секунд в кабинет заглянул дежурный жандарм, на запах потянулся.

– Пошёл! – махнул ему рукой шеф-жандарм. Тот пропал, скорчив жалобное лицо.

Матвей Жебрак в самом начале своего бессмертного пути застал разные алкогольные напитки. Некоторые были прекрасны. Из них он ценил кукурузное виски, рябину на коньяке, куантро и разные настойки на спирту. Делал всё сам, по вовремя сбережённым рецептам и методам, разливал в стеклянные бутылки. Спиртное хранилось у него дома, на тайном ранчо в алтайских горах. И, как Жебрак знал почти доподлинно, больше на Земле такой коллекции не было ни у кого. Выпили самогону молча, посидели, шеф-жандарм предложил ещё, но Жебрак отказался, дескать, надо идти.

– Убийства нет, но попробую найти преступника, – сказал он, поднимаясь. – Потренироваться надо. А то уже месяца два никаких преступлений. Где это случилось?

Убрав фляжку и стаканчики, шеф-жандарм протянул ему папку с документами. И тут же, хлопнув себя по лбу, вытащил из стола кованую медную бляху.

– Это пропуск везде в Австралии, – сказал он. – Даже на Большой Арене.

– Хорошо, – Жебрак повертел увесистую пластину с чеканными буквами S и P. – Кстати, тех девиц, что напали на меня, куда отправили?

Оказалось, что тех уже приговорили к вечному поселению на Венере, служить будут в доме развлечений. Все инструменты и оружие изъяли.

– Отправьте мне в Бюро, – сказал Жебрак, шеф-жандарм кивнул.

По уничтоженному парню: собрали пепел, проверили. Деревенщина, судя по генной структуре, откуда-то с берегов Дикого моря (Каспийского).

– Спасибо, – Матвей пожал руку коллеге. – Всю информацию по инциденту тоже мне. Благодарю за помощь, доложу о вашей всенепременной поддержке. Удачи.

От офиса жандармерии Жебрак полетел на служебном коптере. Отличный обзор, кабина полностью из прозрачной брони, будто сидишь на воздухе. Отключив служебные – сине-оранжевые – огни, Матвей крутнулся над океаном, проверяя ход и взял курс на Большую Арену, там, где сотни лет бились гладики, на потеху и для развлечения землян. Медная бляха от шеф-жандарма висела рядом, уже настроившись на служебный коммуникатор Жебрака.

В открытые форточки коптера бил, завихряясь и кружа по кабине, свежий ветер, и Матвей вспомнил, как на четвёртой или пятой жизни он служил в каком-то банке и его послали в Сидней решать проблему неплатежей. Надо было серьёзно наехать на кредитного откупщика, а если тот заартачится, Жебрак имел право застрелить его. Банки тогда обладали колоссальной властью, имели собственные армии и миллионы рабов. Матвей относился к свободным гражданам и сам, помнится, являлся владельцем пары сотен крепостных.

Зеркало второе. Дженни

В Сиднее была зима и снег падал каждую ночь, утром он истаивал и потоки грязной жижи лениво струились по лопнувшему асфальту дорог и тротуаров, застаиваясь в трещинах и ямах. Машина ехала медленно, электромотор завывал и визжал, когда колеса застревали в рытвинах.

– Никто не платит, – откупщик часто мигал, глядя Матвею в глаза, отводил их и быстро шлёпал рукой по затылку водителя, крича, чтоб ехал аккуратнее.