Деревенский миллион

– Можно? – он попросил дотронуться до инструмента. Хозяйка разрешила, внимательно следя за его действиями. Он подошёл, открыл крышку, прикрывавшую клавиши. «Ласточка» было написано золотым курсивом. Нажал на одну клавишу, затем на другую, прислушиваясь к извлекаемым звукам. – Можно стульчик? – попросил он хозяев. Те быстро подставили ему крутящийся стульчик.

Он сел и начал проигрывать небольшие темы, пробуя звуки от низких до высоких.

– Ну что? Как? – спросил хозяин.

– Да ничего. Конечно, оно расстроено, поднастроить бы его. А так вроде бы не плохой инструмент, – пояснил он хозяевам, продолжая наигрывать мелодии. – Вы не «против» будете, если я его возьму на одно мероприятие? Обещаю вернуть после концерта, – спросил он хозяев. Те переглянулись. – Пианино не покинет село. Концерт будет здесь. Заодно мы его настроим?

– А Вы хотите концерт устроить? – хозяйка вопросительно взглянула на мужа.

– Да, имеется одна идея. Пригласить друзей музыкантов и устроить джейм-сейшен.

– Что? Простите, мы не понимаем, что это джем… как дальше?

– Ну, просто неформальный концерт. Я привезу специалиста, он настроит инструмент. И после концерта мы вернём Вам его в целости и сохранности, – после этих слов он начал играть на инструменте, разминая руки.

Он вышел от сельчан, довольный таким поворотом события. Село, никогда не имевшее музыкальных традиций, преподносило ему приятные сюрпризы один за другим.

Выйдя от хозяев, он тут же набрал на мобильном телефоне номер своего друга, клавишника.

– Лёха, привет!

– Привет, Макарыч! Что? Какие проблемы?

– Леха, ты можешь настройщика пианино найти, молодого и мобильного, чтобы приехал и настроил здесь, в Снежанкином селе, пианино?

– Как срочно надо? – вопросом на вопрос ответил он

– Ну, как можно быстрее. Только с оплатой после концерта, нашего концерта.

– А мы будем играть?

– Да нужно подработать, ты там ребятам скажи, и проработайте некоторые места. Я когда приеду, то вам ещё идею подкину.

Сила сидел, ходил и всё названивал по мобильному телефону, выискивая музыкантов. Вот и сейчас он упрашивал очередного гитариста приехать на Джем-сейшен.

– Это возвышение, называемое ма-аром, расположенное в глубине степной России на 51°3’ северной широты и 46°5’ восточной долготы. Это возвышение, холм такой, ну, высокий! … Но условие, от райцентра нужно пройти пешком с инструментом, а остальное, если что, довезут тут ребятишки. Или я сам встречу. Нет, это условие такое, поэтому я и приглашаю только молодых. Да, это около двадцати км, – пояснял он в трубку.

Сила посмотрел на очередную эсэмеску – на ней высветился номер его музыканта. Он прислал пару телефонных номеров, где дополнительно указал, что это за музыканты и как они могут пригодиться для Джем-сейшна. Сила стал набирать по одному из них. Услышал хриплый голос очередного потенциального сообщника. Стал объяснять кто он такой и что ему надо от него. Вот и сейчас он упрашивал очередного гитариста приехать на Джем-сейшен.

– Это возвышение, называемое маром, расположенное в глубине степной России на 51°3’ северной широте и 46°5’ восточной долготы. Находится в степи. Простор. Нет, нужно со своим инструментом. Да, набирается достаточно человек. Многие не профессионалы. Но не в том смысле профессионалы. Играют они прилично. Но не звёзды. Нет, не звёзды. Но приличные. Нет, местных здесь никого нет, ближайшее село вообще не музыкальное. Да, это в степи в полутора километрах от ближайшего села. Но условие, от райцентра нужно пройти пешком с инструментом, а остальное, если что, довезут тут ребятишки. Или я сам встречу. Нет, это условие такое, поэтому я и приглашаю только молодых, кто может пройти двадцать км пешком. Да, это такое расстояние. Дорога асфальтированная, но идти по степи. Машина ездит. И даже иногда автобус раз в неделю сюда пробивается из райцентра. Да, это около двадцати км, – пояснял он в трубку. – Нет, чисто русская степная природа. А вот как придете, вам и расскажут, что это такое мар.

Снежана в очередной раз, услышав как он договаривается с кем-то, уставилась на него.

– Ты что и правду сам хочешь это воплотить?

– А что!

– Да кто приедет в такую дыру?

– Приедут! И приедут те, кому интересен проект. Кто хочет себя проявить. Я им ведь ни денег, ничего не обещаю. Это чисто добровольный проект. Но мистический.

– Эх ты мистик мой любимый, – поцеловала она его.

– Дорогая ты моя, я рад, что ты понимаешь меня.

И они повалились на кровать, обнимаясь, целуясь и занимаясь творческим репродуктивным процессом.

Рано утром, ещё до пробуждения Снежаны Оттобальдовны, у неё зазвонил телефон.

– Здравствуйте Снежана, это Олег. Я надеюсь, Вас не разбудил. Мне сказали, Вы на моем пути находитесь и к Вам можно заехать. Это Олег, друг Макарыча. Вы должны меня знать, мы однажды гуляли с Вами после концерта. Сила, наверное, ещё спит. А Вы на работу будете собираться. Можно к Вам я заеду?

– Ко мне!?

– Ну, к вам обоим. Я просто проездом в Нижний Новгород и могу к вам дать крюк. С Силой поговорить. Я краем уха слышал, он что-то там затевает.

– Ну-у-у, приезжайте. Только меня не будет дома. Кто Вас покормит?

– Это не беспокойтесь.

После того, как в трубке запиликали гудки окончания разговора, она стала тормошить мужа.

– Ну, чего? – спросонья спросил он её. – Я ещё не голоден.

– К тебе заедет какой-то Олег. Он сказал, что знает нас обоих. Вроде как-то вместе после какого-то концерта гуляли. Он проездом. Почему-то позвонил на мой мобильник. Вот его номер, позвони и встреть.

Вечером она, придя домой, услышала разговор Олега с Силой, а в центре комнаты стоял накрытый стол. Это, оказывается, женщина Олега здесь хозяйничала.

– Ой, как хорошо прийти и всё готово, – порадовалась Снежана.

– Ну, пойдемте, мужчины, за стол, хозяйка с работы пришла и проголодалась, – пригласила она ребят. А они не унимались в своей беседе.

– Ты понимаешь, играть в храме…, – настаивал на своём мнении Олег.

– В храме? – переспросил Сила.

– Ну да, в Европе с религией уже не то …

– Но там ведь не было коммунистов-атеистов…, – недоверчиво уточнил Сила.

– Коммунистов-атеистов не было! Но христианская мораль была. … Так вот, там храмы католические, протестантские сделаны под музыку, под акустику органного или хорового исполнения. И когда русский там играет. А там наших!.. Играют и скрипачи, пианисты, гитаристы. Флейтисты. … Здесь такой акустикой … это нас, музыкантов, так приподнимет. Мы обездоленные здесь такой акустикой. Просто за бесплатно играют. Только для себя, просто для своей души сыграть в Божьем храме. Там маломальский городишко и село с историй в сто пятьдесят лет уже имеет католический храм. Они часто стоят в запустении. Приходи, скинь паутину и играй. Так вот, ты понимаешь, что такое играть в таком акустическом пространстве, где ты сам в центре музыки. Музыкант стоит в центре своей музыки. Ощущение. … Храм. Там ведь нет иконостаса, который отделяет алтарь от трапезной. Любой может взойти на алтарь и говорить, говорить, говорить…

– Но это святотатство!

– Святотатство? … – переспросил Олег.

– Да! – подтвердила его подруга им обоим.

– Общение с Богом – святотатство? А ты хочешь сделать это здесь, это … не свя… – как-то ещё не войдя в их разговор, хотела высказать свою мысль Снежана, но не договорила.

– Ты что…?!

– У нас ведь в России строят храмы абы как, без всякой акустической составляющей…

Ну, приедешь на мероприятие? … На мару на 51°3’ северной широты и 46°5’ восточной долготы.

– Ты уже и координаты выучил?

– А что? Это не долго, – возразил ему Сила. – Но, условие! От райцентра нужно пройти пешком с инструментом, а остальное, если что, довезут тут ребятишки.

– Можно жена, – Олег указал на женщину, – подвезёт всё остальное?

– Жена! Это ты меня так обзываешь. А я – не жена. И становиться ей не хочу.

– Ба – а – а, да у Вас здесь… – удивился Сила.

– Не слушайте её, это жена, – сказал Олег

– Можно, можно. Это условие такое, поэтому я и приглашаю только молодых. Да, это около двадцати км, – пояснял он.

На следующий день подруга Олега стала учить Снежану делать ликер, после того, как ей принесли целое ведро свежесобранной клубники. И подруга Олега запротестовала, что просто так сразу съесть это не разумно.

– Столько клубники! – возмущалась она. – Столько клубники, мы сварим ликер. Ягодно-молочный ликёр, – она задвигала бедрами и руками, приступая командовать.

– Вот за что я полюбил её, это за это, за страсть её, – сказал Олег Силе. – Теперь я понимаю, почему ты втюрился в Снежанку.

– Компоненты, – командовала подруга Олега, – 1 кг ягод малины, смородины, вишни без косточек, и другие можно. Литр (!?) спирта Снежанка, надеюсь, выделит нам, – она посмотрела на Снежану. – Пол-литра, в селе и не найти литра молока, такого просто не может быть. Сейчас сходим к соседям. Или ты Силы сходи за молоком, – командовала она. – Так, далее, литр воды, полкило сахара. Олег, ягоды надо аккуратно растолочь, чтобы не раздавить мелкие семена деревянной толкушечкой. И сложишь в трёхлитровую банку, а Снежана спиртиком зальёт. Закрыть банку пластмассовой крышкой, и ежедневно помешивать. Через неделю добавите молоко, ежедневно помешивать, не забудьте.

– Так молоко, которое я сейчас принесу, добавить или свежее тогда взять? – таращился на неё Сила.

– Тогда, свежее, – поправилась она. – Через неделю приготовить сироп из воды и сахара, остудить, влить в банку, ещё одну неделю ежедневно помешивать. С помощью трубки слить в бутылки прозрачную фракцию. Густую часть профильтровать.

– Через что?

– Через… капроновый чулок, – подумав, ответила она, – отстоять и профильтровать окончательно через вату. Получается 2,7 литра изумительного прозрачного насыщенного ликёра. В "зимнем" варианте используется для приготовления клюква. Этот витаминный ликёр хорош для профилактики болезней, – закончила мадам.

– Всё?

– Всё. А мы приедём на твой Джем-сейшен и вы нас будете угощать, – подвела итог подруга Олега. Она взяла карандаш и, переписав всё это на лист бумаги несколько раз, прилепила на кухне, в спальне и перед телевизором. – Это Вам, чтобы не забыли.

* * * * *

– А что такое мар? Силыч, ты обещал узнать, – спрашивали его приезжающие ребята.

– Да я вот одну заметку увидел случайно в «Любимой газете», а потом с тем человеком встретился. Живёт в Кузнецке, он точно не мог мне объяснить! … Что это такое! … – сказал Сила своим приезжающим друзьям. – Алексей, автор эссе о топографических местах, писал, что слово мар, это вроде, как холм в переводе с мордовского эрзянского. И маров, подобных этому, как и на всей Пензенщине и сопредельных местностях, встречается достаточно. Вроде собственное слово «холм», не прижилось среди жителей Посурья. Вместо него здесь употребляют такие топографические термины, как шихан, гора, курган, бугор и, опять же, мар. Сколько холмоподобных возвышенностей, называемых марами в Сурском крае, наверное, никто пока не считал. А ведь их много в Мокшанском, Шемышейском и Малосердобинском районах, да и в близлежащих регионах, их так исстари называют. И что любопытно, все они носят название Красный! Красный мар. Либо от переосмысления древнерусского слова «красный» («красивый»), либо, в связи с особенностями местного ландшафта, либо, по причине каких-то, происходивших там, в старину событий. Есть, правда, по уверению Алексея, мары это Хлебные горы. Он как-то познакомился с одним татарином местным, разговорились, в том числе о странствиях близ его родных мест. Алексей показал несколько его публикаций в газете. И тут, как говориться, они нашли друг друга: один говорит – другой слушает, запоминает и записывает, что находит нужным, – тут Сила перевёл дух и продолжал. – Речь у них шла о двух холмах-останцах естественного происхождения, что возвышаются близ Селитьбенского озёрно-болотного комплекса. Холмы эти обнаружил наш писатель-земляк Анвяр Бикмуллин. «Вот уже четыре тысячи лет охраняют покой этих полей, болот, озёр и струй коренного истока Труёва». Бикмуллин предполагал, что холмы, несмотря на их высоту и мощь, рукотворные, и, по сути – надмогильные курганы вождей древних «срубников». В плоти курганов-холмов ещё никто не «покопался», потому нельзя с уверенностью опровергнуть предположение писателя. Но, вот этот мой знакомый Алексей, всё же, склонен считать возвышения делом рук матери природы: ледниковые процессы, водная эрозия, выветривание и так далее.

– Слушай, Силыч, ты прям куда-то … увлёкся … какой-то мистикой! – сказал его друг Олег.

– Дело сейчас не в этом. А вот то, что поведал ему тот татарин. У возвышений давно уже есть названия! И зовут их жители некоторых татарских сёл: Эпяй таулар, что значит «хлебные горы». Язык пензенских и казанских татар очень сильно различается, Алексей уточнял, эпяй – это хлеб на корню, или в выпечке – каравай, буханка? Оказалось – в выпечке, каравай. … В разгар завершения хлебоуборочной страды жёлто-коричневое возвышение видится со стороны. Именно в эту пору, «истыканные» изжёлто-светло-коричневой стернёй, они больше всего напоминают издали свежеиспечённый хлебный каравай. Слова «эпяй» в татарско-русском словаре он не нашёл, хотя «листал» все возможные электронные версии «переводчиков». Тау, «гора» – есть (таулар, множественное число от «тау»), эпяй – нет. Он нашёл только словосочетание бер ипи, «буханка хлеба». По всей вероятности, как говорил мне Алексей, ипи и эпяй одно и тоже слово в разных диалектных произношениях.

В чувашском электронном переводчике он «раздобыл» сочетания апат – симес и апатла выран. Первое означает «пища, снедь», второе «место, обильное кормами». Чувашские апат, апатла напоминают местное татарское эпяй. Что ни говори, а наследие Великой Булгарии! А может ещё и древней. И решил он, что это место обильное кормами, то есть место почитания предков и Бога. Языческое кто-то скажет, а я говорю ведическое. Вот в этом месте я и хочу дать обильную еду Хлебным Богам музыкой.

– Слушай, Силыч, а ты не думаешь, что мар, это морской? Или марр с двумя буквами – рр или раскатистым р-р-р из древне-фракийского языка сигнальный знак отмели? – спросил не унимавшийся Олег. – И на этих возвышениях ставили опознавательные знаки, или это возвышение просто само было опознавательным знаком.

– Не знаю, я не лингвист и в древне-фракийском языке не мастер, – ответил Сила.

– Но если этот великий писатель, как его?

– Бикмуллин. Анвяр Бикмуллин, – напомнил Сила.

– Так вот, если писатель Анвяр Бикмулин прав, а не может ли там захоронена мать, женщина, супруга. И мар, означает возвышение матери?

– Олег, Боже ты мой, куда залез со своими изысканиями. И где, на каком языке ты взял, что мар – это жена?.

– Сила, это из латинского языка, – укорил неуча Олег.

– Олег, а ты что, филолог? Или разбираешься в латинском языке?

– Филолог, переводчик романских языков, окончил переводческий факультет военного института. Или ты думаешь, я только музыкант и всё? Я всё-таки интересуюсь этим моим родным краем. Несколько раз беседовал с рыжеволосым руководителем раскопок. Он такой высокий, худощавый, ну, умница. Правда, упёртый, как вся мордва. И его переубедить нельзя. Для учёного так всё-таки нельзя.

– А, что Олег, он мордвин!?

– Скорее всего, да! Мордва сама о себе говорит, мы народ упёртый, нас – в дверь, а мы – в окно, нас – в окно, мы в дверь лезем. Это, учти, сам о себе говорит мордвин! – произнес Олег, и далее продолжал, просвещая Силу. – Тесное сотрудничество разных религий и культур, как он указывает, мы можем увидеть и на примере Золотаревского городища в Пензенской области. Так здесь мирно сосуществовали, мусульмане, христиане, иудеи, язычники, зороастрийцы. Характерно, что предки современных пензенцев использовали в своей одежде символы и украшения всех религий, что свидетельствует о тесном культурном взаимодействии. На территориях городищ, – вот этот археолог мне говорил, – найдены уникальные христианские символы (кресты, подвески, нашивки), наборы шаманских предметов и множество других сакральных вещей. О чисто мусульманском поселении археологи судят по отсутствию свиных костей. Когда же началось монгольское нашествие, то представители всех религий и племён плечом к плечу сражались за города на Суре и погибали, защищая общую родину. В результате территории городищ до сих пор представляют собой большие братские могилы людей разных верований, как указывал археолог, тела которых до сих пор не погребены.

– Да,… Сила места ты выбрал знатные, тёмной хисторией покрытые, и мглой ведической, – произнес Олег.

– Ещё в позапрошлом веке из немногих разрытых местным археологом Соколовым, – продолжал Сила, – курганов, лишь в одном ему удалось найти большой глиняный сосуд с ручкой в форме несколько сплюснутого шара, грубой отделки, наполненного землёю с костями мелкого животного. В двух других разрытых курганах в Петровском районе соседней области было найдено: в одном вроде как человеческие кости и глиняная посуда, в другом череп какого-то животного. Правда, эти отнесенные к человеку кости точно человеческие, а то, может, и нет. … Говорят, подобные холмы или возвышения встречаются то в одиночку, то парами, то больших размеров, то меньших. На вершинах их замечают углубления в виде конуса. Многие из них уже находятся под пашней и едва заметны. С научною целью ни один из них вроде как не исследован. А в разрытых кладоискателями, которыми испорчено большинство этих маров, находили чередующиеся слои углей, обожжённые поленья, внизу кости и кое-какие вещи, но ничего из найденного не сохранилось.

– Так может и быть это почта, или опознавательные знаки. А их принимают за что-то!? – не унимался Олег.

Эта местность Кузнецкого района, как и вся соседняя Саратовская область, только в начале ХVІІІ века вошли в состав недавно новообразованного Российского государства из объединенных славянских, и мордовских, и тюркских княжеств, и земель, сделавшихся с того врёмени не надолго украйною, как тогда говорили по-русски. Великороссы, как земледельцы по ремеслу, занимали степные просторы подальше от лесов, которые в те стародавние времена охватывали более половины всей вот этой площади. Мордва, как исконные обитатели непроходимых лесных просторов, занимали обширную полосу чернолесья. Тюрьки, то есть татары, же селились на реках в местах, где можно перейти в брод. То есть они занимали места пригодные для выпаса и водопоя крупного рогатого скота и табунов лошадей. Мордва и чуваши – это финно-угорская народность, пришедшая с Приуралья или с Урала. Тюрьки пришли с Алтая. Упоминающихся арабскими летописцами Буртасов, считают мордвой и чувашей, т.е. коренными обитателями этих мест. Это не верно! Буртасы – иногда в стародавние времена называют урасы, урусы, это и есть руссы. Просто тогда немногочисленные записи делали с речи, как записал, так и потом пошло гулять… Просто каждый народ занимал здесь свою нишу, и был в этом разделении труда на своём месте. Но буртассы, как известно, это богатое и крепкое народонаселение этого региона, и просто так они исчезнуть не могли. Либо они добровольно вошли в какое-то, государственное образование или они вымерли от мора, например, холеры или чумы. Вот тюрьки, скорее всего, вымерли, именно так! Они связаны с водой сильно самыми первыми или наиболее полно. Холера и чума передаются по их традиционному пути заражения, водным и блошиным путём. Что более всего вероятно. А чума уносила много населения. Крымские татары, называвшиеся тогда Кубанцами, это не эти местные татары, и даже не казанские. Это просто русское наименование черноволосых, смуглых иноземных народов, выходцев из передней Азии. А местные татары – это и рыжие, и светлые, и белокожие, но никак не смуглые. Над крымских татар они никак не похожи. Крымские татары – это выходцы с Турции, с Малой Азии и к нашим местным татарам, не имеют ни какого родственного отношения, за исключением современной исламской религии и поздней на этом частично усвоившей арабские понятие. У них даже доисламская вера была одна и та же, тенгрианство, с мордвой и руссами, из которой и выросло современное христианство. И проповедник пророк Исса, Иссус, и фамилии Исаевы, Айсины местное племенное образование. Вот подумайте!? Откуда мог быть в Малой Азии, безлесной стороне, плотник. А здесь плотники всегда были в цене. И представлявшее «раменный лес Донгуслей» и «поросшие сенные покосы», это место граница, конец пути…

– Что ты сказал? Ременной …, что…

– Раменный, значит на окраине, – пояснил он ему и далее стал продолжать свою речь.

– Дальше шли болота, не пригодная для жилья местность. На болоте жить нельзя и не возможно, пока оно не высохнет. Конец пути это означает граница ледникового поля. Так вот буртассы – это коренные аборигены. Руссы, то есть рыжие, самые первые выходцы с Иранского нагорья после потопа, кто осваивал земледельческие и охотнические, свободные ото льда и болота, земли. Они впоследствии поставляли своих людей на государеву службу московским Великим князьям и Московскому царству. У них была развита государственная система такого полукочевого странствия. По мере освобождение земель от ледника, они всё заселяли и заселяли северные болотистые места. Туда отходили в первую очередь охотники. И так распространилось население Европы.

– Вы хотите, сказать, что Европа не с Испании и Португалии заселялась, – уточнил Олег.

– Конечно! Те земли были под километровыми селевыми льдами! Великое переселение народов, почему и произошло. Историки же Вам скажут они шли с Востока, через исконно русскими Буртасами освоенные земли, через них просачивались фино-угры на Запад, это венгры современные. А уже впоследствии, в период господства в Восточной Европе Золотой Орды, – продолжал демонстрировать свою осведомлённость Сила, – которая в качестве государственной религии выбрала ислам, тюркские народы пытались пройти дальше. Даже знаменитый Тамерлан был по внешнему виду типичным европейцем с рыжими волосами. В это же время руководство Орды выдало христианской православной церкви на Руси охранные грамоты, запрещавшие трогать христианские символы. Возможно, через Пензенский край даже проезжал первосвятитель христиан апостол Пётр, направлявшийся в столицу Орды г. Сарай, для открытия православной епархии. Археологические материалы также свидетельствуют о том, что на территории мусульманской Орды были многочисленные христианские церкви, как православного толка, так и несторианского.

– Ну, ты и даёшь! – только и смог сказать Олег. – Апостол Пётр! Это когда христианство с исламом появилось!? Ты хоть соотносишь хронологию?

– Историю знать надо, тем более историю родного края. А насчёт хронологии я хочу вот что сказать, современная хронология пришла только в шестнадцатом веке, а распространилась вообще в семнадцатом. И правильно ли она вычислена каким-то там католическим монахом? … Это ещё нужно математически и астрономически подтвердить, – не унимался Сила. – Ты, наверное, знаешь, что у мусульман и христиан разное время. Кто из них прав? Откуда появилась арабская хронология?

– Бр-р-ры-ы-ы – потряс головой Олег.

– Чего?

– Нет. Нет и нет. Больше я с тобой говорить не буду, и не соблазняй меня на такие споры.

– Ну, вы идёте за стол, – накинулась на них хозяйка.

В местном ДК, который Сила упросил открыть библиотекаршу, в фойе было устроено небольшое подобие репетиционного зала. Здесь он рассказал первым музыкантам, откликнувшимся на его затею, о концепции музыкального мероприятия и о взятых и написанных к этому случаю произведениях. В основе концепции Бородинская Богатырская с дополнениями. Музыканты собрались добротные, в их глазах он ощутил это магическое действие. Кто-то сказал:

– Ночь на лысой горе.

– Нет, – ответили ему, – музыка на Мару.

Немного поиграли, он расставил паузы, оговорили, как вступать.

Он указал начало вступления.

– Нас утром, рано утром довезут к подножью мара местные водители, а кто не спит, может выходить в два часа, по прохладе идти, – указал им Сила.

Местные сельчане, старушки заглядывали полюбопытствовать, что это такое. Говорят, врачиха чего-то затевает, передавали они друг другу.

– А это кто?

– Это друзья мужа. Концерт будут давать.

– А это что у них? Инструменты?

Олег разъяснял сельчанину Владимиру, того которого Сила просил отпускать мальчишку учиться петь, особенности создания музыки.

– Понимаете, был такой композитор Рахманинов. Он создал очень красивую музыку, она еще звучит в старом советском фильме, где играл этот … Как его? Известный артист. … Ну, про учительницу…, которая попала в школу рабочей молодежи. Ну, помните… и там эта учительница, пришла и слушает по своей заявке эту мелодию Рахманинова по радио. А влюбленный в неё металлург потихоньку ушёл. Ну, подскажите… вот выпало из головы.