Препарации

РИДБРОД. Но как слышал? Где ты был?

РОНАН. Лежал и ждал, когда на поле выйдет потусторонний трубадур и прогремит.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (исследует траву). Что за растение и для чего?

Ронан подозрительно смотрит по сторонам, а Ридброд находит чернила и царапает слова.

РИДБРОД. Вы отдадите несколько травинок каждому хранителю холма, который встретит вас. Они удостоверятся, что сообщение – не ложь. И вот тогда ваш путь увенчается успехом.

РОНАН. Им мало крови?

РИДБРОД. У нас такой порядок. Он нам хранит все то, что ценим мы.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. А что за свойства у травы?

РИДБРОД. Дает прекрасный сон и лечит сердце от болезней. Но может вызвать странные видения, которые словами не опишешь.

РОНАН. В каком количестве давать им травы?

РИДБРОД. Немного, а остальное все для вас, как память о гостеприимстве. Прекрасно лечит раны, и в эликсиры разные годится. (Завершает). Готово! Осталось только пару капель.

Ридброд достает розу.

РИДБРОД. Сожмите крепко и поставьте рядом знак.

Ронан и Мария сжимают розу и ставят кровяное пятно на пергамент.

РИДБРОД. Теперь идите, не волнуйтесь.

РОНАН. Держу надежду, что ты найдешь покой.

РИДБРОД. Мне псов бы надо накормить, а вот потом займусь покоем. И гимн, быть может, напишу холму. И если в книге затаилась правда, то Ронан будет вписан в песнь.

Ронан и Мария уходят. Доброжелательность Ридброда исчезает, и он возвращается к карте.

РИДБРОД. Холмы имеют аппетит к тем чужакам проклятым, которые решили обмануть судьбу. Ведь если тело человека окажется во власти здешних мест, то горе им, а нам – пьянящего напитка и верный меч. Не знает правды книгочей и его рабыня, что травы – дар и смерть. И вводит в заблуждения курительный субстрат. Проклятые огнепоклонники! (Зажигает меч). Мне в абрадории пора направить меч и гимн спою в свою же честь.

Он уходит с горящим мечом. Затемнение.

Сцена 3

Пещера. День.

Ронан читает книгу, Мария смотрит на него с желанием отнять. Варится бульон.

РОНАН (не отрывая глаз). Твои глаза меня хотят пожрать. Ты голодна?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Ты не убил его. Но должен был.

РОНАН. Он болен, он одержим. Лекарство? Нет его.

МАРИЯ БАРДОЛВОЛОСАЯ. Ридброд ест плоть младенцев?

РОНАН. Он встретился нам в полпути, и рассказал сказочную быль о своих подвигах. Может, он есть убийца, но это дело не моё.

МАРИЯ БАРДОВОЛОАСАЯ. Как можешь ты так говорить?

РОНАН. Мне войн достаточно, а в прочие влезать я не могу. Нам путь на запад.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (отвращение). Он наслаждался мыслью о голодных псах и его миссией в холмах.

РОНАН. Он нас не обманул, мы вышли невредимы. За что его теперь нам рисовать в уме и все его дела, когда он в прошлом и нет его?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ (мешает бульон). Ты прав, покончим с этим неприятным случаем. Когда же уточнил, что мы идем на запад, он вспомнил Мона, варвара, и его племя. Мы тащим книгу именно в те земли, где обитает он?

РОНАН. Близка к разгадке и стоишь близко к освобождению.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Хочешь им нести все тексты, что сочинил. Я это теперь знаю. Но вот зачем меня ты тащишь к тем, кто с женщиной обходится так грубо, как никогда бы мрак не обошелся бы.

РОНАН. Я с поля боя встал, когда кишки тащились по грязи, и я старался их впихнуть обратно. Но, как ты думаешь, откуда силы были у меня? Кто дал мне их?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не могу знать. Любовь, к примеру?

РОНАН. Тот день был омрачен дождем, а солнце было где-то рядом. И я хотел в последний раз им насладиться, чтоб смело бросить своё тело и уйти в мир мрака. Вдруг луч осветил затылок мой, и я услышал гром и голос молний. Он возвещал, чтоб я вставал, ведь дело есть еще, что предстоит свершить для тех народов, что в юности сейчас своей толкают камни по земле и зажигают огнища повсюду. Такой огонь пришел ко мне спустя два года, когда я излечился и стал я вспоминать о том, что было сказано.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Стал посланником?

РОНАН. Мы в этом мире зовем их так. Но я тащу всю память войн и всех сражений. Я все еще и воин. И память, прошлый опыт – огненные вши. Не дают они покоя.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не сомневался?

РОНАН. Я здесь с тобой, живой и тело прежних сил, мне кажется. Чуда не находишь здесь?

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. До прежних войн ты брал перо? Ты сочинял?

РОНАН. Я и читать не мог, но после боя вспомнил все, что не было со мной. События, что не происходили, я вспомнил ясно.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Не можешь описать?

РОНАН. Расцвет и грозные машины. Народы, о которых мы сказали б – боги. Они умеют плыть во времени назад, вперед, по сторонам. Владеют знанием о том, что движет все планеты и там рука их тоже есть. Такое странное видение.

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Я не видела чудес. Теперь я слышу.

РОНАН. На то, что я сказал, храни молчание!

МАРИЯ БАРДОВОЛОСАЯ. Пусть вырвут мне язык.

РОАНАН. Вся суть уже мертва в словах, что я сказал. Но для тебя – все так должно быть.