Как молчаливые девчонки,
Стоят берёзки и сосёнки,
А перед ними на лужайке
Жарки огнём пылают жарко,
И стонет где-то на опушке
От одиночества кукушка.
Я стою, дышать не смею,
Готов отдать я, что имею,
Чтоб все навеки сохранилось
И внукам нашим повторилось,
Чтоб по утрам ложились росы,
И как всегда гремели грозы,
Дождями падая грибными
И поднимаясь золотыми
Колосьями. Волшебник Боже,
Дай нам сил, терпенья тоже,
Дай нам гибкого ума,
Души пробудить от сна,
Чтоб девчонки и мальчишки,
Побросав поспешно книжки,
Мчались в юную страну
Слушать в поле тишину,
Сквозь ветвистые узоры
Видеть утренние зори,
С любопытными глазами
Быть бок о бок с чудесами.
И тогда они, быть может,
Что-то в жизни приумножат.
VII.1990
***
Дороги же не я придумал!
Судьба придумала за нас.
Она разлуки мерным гулом
Сопровождает каждый раз.
Вот и сегодня в шуме этом
Большого шумного вокзала:
«Мой милый, наша песня спета», -
Мне кажется, что ты сказала.
Ты в платье белое одета,
С улыбкой легкой на устах
Душой уже летаешь где-то,
В знакомых, может быть, местах.
Я остаюсь. Я это знаю.
Молитвой горькою шепчу:
«Любовь моя, любовь земная,
Не улетай, я не хочу».
Сердца бездумно напитала
Любовь, как ландыш, сладким ядом.
Разлука и надежда стали
Ходить, как тени, с нами рядом.