Рассказы со смыслом

Кенсин вздохнул.

– Не знаю, стоит ли говорить об этом. – он говорил тихо и слова подбирал неторопливо – Но меня тревожит одно обстоятельство… Вернее, несколько обстоятельств. Связанных с Такенакой Ханбеем.

– И что Вас тревожит?

– План ведения войны, который он разработал, очень опасен. Не понимаю, зачем ему это потребовалось. И  как он смог убедить Тоетоми принять подобный план.

– Значит Тоетоми ничего не понимал в стратегии и тактике.

– Но в этом случае, даже  у самого непонимающего появятся сомнения. Всеобщая война, да еще с такими затратами средств и предельным напряжением всех сил. Совершенно не похоже на ту тактику, которую Такенака использовал раньше. И очень хорошо использовал, насколько я понимаю.

– Верно.

– Впрочем, Вы сами с ним сталкивались. – Кенсин посмотрел на него. – И, тоже можете судить.

– Да,– усмехнулся Дракон. – Не очень-то она ему со мной помогла.

Кенсин снова отвел взгляд и Масамуне почувствовал себя хуже некуда. Тактика Ханбея едва не отправила его на тот свет. Если бы его не сочли умирающим, то возможно, он уже был бы там. Но говорить об этом с Кенсином Дракон не собирался.

– Вот это меня и тревожит. – проговорил Кенсин. – Он сменил тактику. Но зачем?

– Ну… Мы все совершаем ошибки.

– Да, конечно. Но это очень грубая ошибка. Если он действительно ошибся.

– А Вы думаете, что нет?

Кенсин отрицательно покачал головой.

– Очень похоже, что он просто хотел избавиться от Тоетоми.

– С чего ему от него избавляться? – Дракон даже растерялся.

– Хотя бы с того, что Такенака достаточно честолюбив для этого. Большинство людей с кем я общался, и которые знают его очень хорошо, тот же Маеда Кейджи, отзываются о нем очень плохо. Он скрытен, жесток, не останавливается не перед чем и не считается ни с кем. Некоторые даже уверяют, что именно Такенака стоит за убийством жены Тоетоми. Пусть даже это не так, но тем не менее… не о каждом будут говорить подобные вещи.

– Вы правы.

– Скорей всего он убедил Тоетоми принять подобный план, когда пообещал, что его исполнение немедленно положит конец войне.

– И он смог бы это сделать?

– Не думаю. Один шанс из ста слишком мало, даже для такого талантливого стратега, как Такенака Ханбей. Так что не представляю, что он мог рассматривать подобный план, как осуществимый.

– А, понятно. – хмыкнул Дракон – И чем же ему не угодил его господин, если он решил его так обмануть?

– Вполне вероятно тем, что Тоетоми обходился с ним достаточно пренебрежительно. Он был одним из его генералов и только.

– Он, насколько мне известно, был его стратегом.

– О, только на словах. Тоетоми пользовался конечно его навыками стратега, но так сказать негласно, и Такенака с этого мало что имел.

– Вы думаете его могли перекупить?

– А вот это более чем вероятно. Врагов у Тоетоми хватало и у кого-то из них могла появиться такая мысль…

– У кого, например?

– Например, у Мори Мотонари.

– У Мотонари?

– Да, потому что он достаточно умен, чтобы не пренебречь такой возможностью. И Такенака мог за нее ухватиться.Стать единственным стратегом у Мотонари, куда лучше, чем оставаться с Хидэеси одни боги знают на каком месте и без малейших надежд на повышение. Поэтому я и считаю, что он убедил своего господина принять этот невероятный план, зная что тот хочет как можно скорей положить конец войне.

– Ну, знаете ли…

– Знаю. – вздохнул Кенсин. – К сожалению, слишком много знаю. Когда Вы избавили его от Тоетоми, в его руках оказалась большая часть армии. Так что если бы он оказался с Мори Мотонари…

– Постойте. Я не совсем понимаю. К тому времени Мотонари разорвал договор с Хидэеси и начал мятеж. А Такенака отправился с ним разбираться…

– Верно. Он уехал и оставил Тоетоми Вам. Как гладко все выходит, Вы не находите?

– А по моему выходит мерзко.

– Согласен. Если бы не Санада Юкимора и не ваш генерал, то эти двое непременно бы встретились. И кто знает… – Кенсин встряхнул карты. – Разумеется, здесь нет важных бумаг. Да и кто доверяет такое бумаге.

Дракон глотнул побольше воздуха.

– Чтож, спрошу об этом Такенаку, когда его увижу.

– Спросите. Только вряд ли он скажет вам правду. Мори Мотонари погиб… Так что никаких доказательств его измены у вас нет.

Дверь покоев открылась и вошла шиноби Кенсина. Бог Войны направился к ней. Они обменялись несколькими словами и Кенсин сообщил, что вынужден оставить Масамуне. До следущего утра.

Дракон выбрался за ним следом. И первого кого увидел – Кодзюро

– Тяжелый был день. – сказал он своему генералу. – И компания тоже не из приятных.

– Кенсин может быть очень опасным противником. – заметил Кодзюро.

– Да. – согласился Масамоне. – Тяжело же с ним приходится Такеде! И Санаде тоже придется нелегко.

– Вы чем то расстроены, Масамуне?

– А? Нет.– Дракон запнулся. – Ты вроде достаточно общался с Такенакой?

Кодзюро посмотрел на него с явным недоумением.

– Вы говорили о нем?