Клинсмер

– Никого, – произнес он, разглядывая порубленные кусты в двукратный оптический прицел, установленный на «утесе».

– Горка, говорит машина десять отряда «Витязь», идем к вам на помощь, как у вас там? – произнес Виктор в рацию. Ответа не последовало. – Горка, доложите обстановку, – снова произнес сержант.

– Машина десять, на связи Горка, – наконец прорвался незнакомый голос сквозь треск помех. – У нас трое холодных и двое тяжелых, уничтожена Нива, обстрел усиливается, дорожники подтащили крупнокалиберные пулеметы, два АГСа активно применяют ручные и подствольные гранатометы. Если через пять минут не подойдет помощь, высоту не удержим.

– Ждите, идем, – сказал Виктор и отключился. – Серега, поднажми, – приказал он, заправляя гранату в подствольный гранатомет своей «грозы». – Мы должны успеть.

Серега кивнул и, стиснув челюсти, прибавил скорость до ста двадцати. Для этой дороги предел. Вторая машина, идущая у нас в хвосте, тоже прибавила скорость.

– Сколько нам до них? – пытаясь перекричать тугую струю воздуха, бьющую мне в лицо, спросил я у Сергея.

– Километров пятнадцать-двадцать, – не отрываясь от дороги, прошипел он.

Машину подбрасывало на ухабах. Димка, вцепившись в поручень, приваренный к моему сидению, пытался не вылететь после очередного бешенного скачка.

– Как на родео, – проорал он, взлетая на следующей кочке.

– Только скорость в сто раз больше, – крикнул в ответ Виктор. – Упрись в поручень ногами, сядь поглубже и, вообще, вон у тебя справа ремень безопасности – пристегнись.

Кое-как Дима выполнил указание сержанта и перестал взмывать вверх, как воздушный змей.

– Так лучше, – показывая большой палец, произнес он.

Виктор снова взялся за рацию.

– Горка, как у вас дела? – но в эфире стояла абсолютная тишина. – Горка, ответьте! – снова нажав тангетку, попытался связаться с заслоном сержант. Ответом ему было молчание. – У них сломалась рация, – уверенным голосом заявил он.

«Или отвечать уже некому», – подумал я, но вслух ничего не сказал. Я не знал людей, оставшихся на прикрытии места возможной засады. Для меня они всего лишь безымянные парни, выполняющие свою работу. А вот для Виктора, Сергея, Артема они были приятелями, а может, там погибал кто-то из их лучших друзей. И сказать сейчас подобное в слух – верный шанс нарваться в лучшем случае на мордобой. Поэтому я и промолчал.

– Сержант, мы почти на месте, – проорал Сергей, указывая на большой подъем. Прямо на его вершине горели два огромных костра, все, что осталось от двух Нив прикрытия. Обе машины были сожжены, в них рвались оставшиеся боеприпасы, звуков боя слышно не было.

– Неужели они погибли? – спросил Виктор, выставив ствол автомата наружу и готовый в любой момент к открытию огня.

– Может, и нет, – ответил Сергей. – Залегли и ждут подхода помощи. По нам никто не стреляет, а мы для них сейчас идеальная мишень, но при условии, что они захватили высоту.

– Все из машин, – приказал сержант. – Одиннадцатая – правый фланг, мы возьмем на себя левый.

– Понял тебя, – отозвалась машина, шедшая следом.

До горящих машин осталось метров сорок, когда Сергей поставил Ниву на ручник и заглушил двигатель. Бабай даже и не подумал вылезать из своей прозрачной бочки, ствол «утеса», повинуясь его рукам, плавно качался то вправо, то влево, обшаривая возможные позиции. Пулеметчик второй машины тоже остался на месте.

– Конвой, говорит десятая машина, – выходя на связь, доложил сержант, – на высоте тишина, обе Нивы заслона сожжены, звуков боя не слышно. Поднимаюсь на высоту, буду держать оборону до вашего прибытия.

– Принято, – произнес майор и отключился.

– Вперед, – приказал сержант, и мы втроем под прикрытием крупнокалиберного пулемета пошли к гребню подъема. Группа со второй машины шла метров на двадцать правее нас. Водители остались на своих местах, если что, они выведут их на ударные позиции.

Следы боя никто не прятал, две Нивы, чадящие удушливым дымом горевшей солярки, стояли там, где их застала смерть. Возле одной из них лежало два тела в тлеющем камуфляже, и больше ничего.

– Занять позиции, – приказал Виктор, ныряя в воронку и ведя стволом по придорожным кустам, от которых вследствие недавнего боя осталось одно название. – Сергей, Стас, подгоните сюда Нивы, но встаньте так, чтобы кузов был прикрыт подъемом, и пулеметчик смог работать поверх наших голов, а мы вас пока прикроем.

– Понял, – отозвался Серега, заводя двигатель и медленно, на первой скорости, обе машины пошли в верх.

– Движение справа, – крикнул Дима, выпуская в кусты длинную очередь.

Мы с Виктором тоже развернулись в ту сторону. Вместо ответной стрельбы из кустов раздались проклятья.

– Кончай долбить, свои, – заорали оттуда сразу несколько человек.

– Свои ли? – не опуская ствол, наведенный на кусты, спросил Дима.

– Сейчас узнаем, – спокойно сказал Виктор.

– Как прозвище полковника «Витязя»? – крикнул он.

– Гроб, – отозвались оттуда. – Виктор, перестань шмалять, это я, Погон.

– Тогда скажи, где мы отмечали твой прошлый день рожденья? – не поддаваясь, спросил сержант.

– В Иваново, в баре «Гремучая смесь», – проорали из-за кустов.

– Много вас там?

– Трое, – ответил Погон, – и Белка остывает.

– Прикройте, идем к вам.

В это время за спиной раздался звук двигателя и две Нивы выползли на ударные позиции, прикрывшись островами сгоревших машин.

– Давайте, только быстро, – держа под прицелом все подозрительное, крикнул Виктор.

Кусты зашевелились и из них показались три перемазанных кровью и грязью фигуры, которые тащили четвертого. Одним рывком они преодолели пятнадцать метров и плюхнулись в соседнюю воронку в двух шагах от нас. Парень лет двадцати трех, сжимая в руках Стечкин, переполз к нам.

– Рад видеть тебя живым, – произнес Виктор, хлопая того по плечу.

– Я тоже рад, сержант, – отозвался парень, по голосу я узнал того самого Погона.

– Где они? – спросил Виктор.

– Отошли минут пятнадцать назад, – отозвался парень. – Мы оставили высоту, оттащив раненого, убитых оставили здесь. Они вышли, осмотрели трупы, сделали по контрольному выстрелу. Тех, кто не горел, утащили с собой. У остальных забрали оружие и боеприпасы.

– А сейчас они где?

– Отошли, сели на машины и уехали. Поначалу мы их легко сдерживали, всего два десятка стволов: пистолеты, автоматы. Нам удавалось их держать от высоты подальше, потом появились два джипа с тяжелыми пулеметами, потом подъехал маленький грузовичок с открытым кузовом, в нем был установлен пехотный миномет, они обрушили на наши Нивы целый шквал огня. Эти воронки остались после минометного обстрела. Третья мина сходу накрыла одну из Нив, вторую подбили двумя минутами позже из гранатомета.

– Много их было?

– Человек двадцать сначала, а к концу боя не меньше сотни. Только странные они какие-то.