Мой темный ангел

– Тогда по половинке!

Василиса согласно кивнула и быстро опрокинула в рот новую порцию текилы.

– Господи, мерзость-то какая… – произнесла девушка, впиваясь зубами в дольку лайма.

– Может лучше винишко? – спросил Темный, заранее зная, что услышит в ответ.

– Пашка! Мы вроде в сопельки собрались меня набухивать? Вот и не неси ересь.

Щеки Василисы раскраснелись от первой порции алкоголя, а по желудку растекалось приятное тепло, медленно обволакивающее собой. Придвинув поближе бутылку, девушка покрутила стопочку в пальцах и, бросив вороватый взгляд на спину Паши, стоящего у раковины, незаметно налила себе еще одну порцию. Золотистая жидкость за стеклом чем-то напомнила ей цвет кошачьих глаз Глеба и от этой мысли по спине пробежала неприятная холодная волна. Как-то так выходило, что даже находясь в безопасности, чувство страха не собиралось отпускать свою жертву. Словно попавший в кровь вирус, оно медленно курсировало по телу, распространяясь по каждой клетке, захватывая их одну за одной…

– Васька, ты в одну моську бухать собралась? – недовольно пробурчал Паша, выдергивая Василису из ступора. – Ради приличия хотя бы мне накапай…

– Прости… – девушка наполнила до краев вторую стопку. – Что-то накрывает как-то…

– Рассказать не хочешь? – Темный придвинул к девушке разделочную доску, нож и половину палки сырокопченой колбасы. – Хотя бы немного поучаствуй.

– А что рассказывать? – Василиса подцепила кончиком ножа оболочку.

– Не знаю. – Паша пожал плечами. – Все что хочешь, то и рассказывай. Я же вижу, что тебя колбасит.

– А тебя бы не колбасило? Ты не видел, как он на меня смотрел все время… Как будто я его собственность, только еще об этом не знаю.

– Вась, он – мудак! И ведет себя соответственно. Только на этом все и заканчивается.

– Давай не будем об этом?

– За понимание? – спросил Паша, поднимая свою стопку.

С каждой новой порцией текилы настроение Василисы понемногу становилось все лучше, и она уже заливисто смеялась над очередным анекдотом, который Пашка рассказывал в промежутках между короткими тостами. Кошачьи глаза, прожигающие своим взглядом насквозь, исчезли где-то между седьмой и восьмой стопкой, уступая место веселому мужчине, вовремя подсовывающему маленький кругляш колбасы или ломтик сыра. Попытка приготовить что-то более существенное была отброшена после второй «незамеченной» стопочки, а на столе появились небольшие тарелки с сыром, солеными огурцами и прочими продуктами, которые не нужно было готовить и подходящие под понятие закуска.

Василиса хихикала, глядя как Пашка уплетает несовместимые, по ее мнению, с текилой крохотные корнишоны, и довольно жмурилась, откусывая большой кусок от пиццы, заказанной мужчиной.

– Пафка, ты фообще нифига не понимаеф… – сказала она с набитым ртом.

– Кто бы говорил… – Паша достал из баночки маленький огурчик и отправил себе в рот. – Извращенка.

– Я? Ты фофем уфе? – Василиса постучала ноготком по пустой стопке. – Дафай не товмози.

– А ты не гони лошадей. Мне потом твой батя голову открутит за спаивание малолетних.

– Сам ты малолетка! – обиженно надула губы девушка. – Тоже мне взрослый нашелся. Думаешь, если немножко старше, так все что-ли?

– Шесть лет вообще-то, Вась.

– И что? В каком месте ты взрослый? Макс вон жениться собирается, а ты?

– А я нет. И не надо мне мозги песочить на эту тему.

– Ага. Чуть что, так сразу с темы съезжаешь. – Василиса икнула и прищурив один глаз спросила. – Паш, только честно… А ты случайно не гей?

– Херасе заявление! – мужчина изумленно уставился на девушку. – С какого перепуга-то?

– Ну сам посуди… Живешь один, девушек рядом с тобой я что-то не припомню…

– И что? Сразу гей что-ли?