Пари господина Самсонова

– Как что? А наш-то интерес, тренерский в чем? – Остапенко шумно потер перед микрофоном известной комбинацией из трех пальцев, символизирующей материальный интерес, так, что даже в глубине зала зашуршало.

Самсонов сухо ответил:

– Вам не о чем беспокоиться. Тут все трое вопросительно уставились на него, возникла тяжелая пауза. Через пару секунд Николай добавил:

– Команду к матчу я хочу готовить сам. Это мое условие.

– Как это?.. – вырвалось у всех троих почти одновременно.

– Ты, Николай Евгеньевич, игрушками торгуешь? Ну, вот и торгуй, – многозначительно с угрозой процедил Остапенко. – Выделим тебе место в гостевой ложе, понял?

– Николай, вы соображаете, что говорите? – миролюбиво, даже с сожалением спросил Дворкин. С вами команда и говорить-то не будет. Будников насмешливо осведомился:

– А как вы собираетесь с ними работать? Вы хоть в футбол играли когда-нибудь?

– Я играл и иногда играю с друзьями сейчас, люблю футбол.

– А я люблю котлеты по-киевски и полных баб! – рявкнул Остапенко. – Хохлушек, вот с такими сиськами. Иди-ка ты отсюда, мужик!

Будников и Дворкин вздрогнули от его внезапной ярости, с жалостью, как на наивного дурачка, посмотрели на расстроенного несостоявшегося мецената. Когда тот уже направился к выходу, Дворкин сказал вполголоса Остапенко:

– Егор Гаврилович, у нас выбора нет, пусть делает, что хочет.

– Ну да, конечно, нам еще всю команду растерять не хватало из-за глупости. Разъедутся по всей стране с анекдотами. Ты работу в лиге потом себе не найдешь от позора!

Но в последний момент Остапенко заколебался, любопытство и страх потерять последний шанс оказались сильнее, он крикнул вслед уходящему предпринимателю:

– Самсонов, чудак-человек, постой-ка!

Николай вернулся, демонстративно безразлично стал недалеко от стола, не глядя на тренеров:

– А как вы собираетесь тренировать? У вас есть план? – весело спросил Будников. Остапенко, хитро мигнув ему, поддержал:

– Вот скажите, что мы, игроки и тренеры, делали не так, на ваш взгляд? Мы вот тест, может, хотим устроить маленький. Ну, согласитесь, про деньги это очень заманчиво, но команда… Это же живые люди, специалисты! Сможете ли вы разговаривать на их языке? Они же вас раскусят и не пожелают подчиняться. Спортсмены – народ капризный, а вы не психолог, не тренер, в общем – не специалист. Что тогда делать будем? Кто будет отвечать за скандал?

– За деньги отвечаю я, а это – главное. Вы же ни копейкой не рискуете.

– Позвольте-ка, а наша репутация?

– Какая репутация? Команда второй год кандидат на «вылет» из лиги. Что еще нужно? Вам нечего терять. А я хочу попробовать сделать то, о чем много думал. Я покупаю у вас эту возможность! Неужели так трудно рискнуть уцепится за соломинку, когда по уши в трясине?

– А гарантии, что вы нам голову не морочите? Может, вы с этого, с телевидения, передача – «Приколы нашего городка», а, господин Самсонов? – на этот раз хохотнул Остапенко. Этот смех, правда, был не совсем искренним, просто для того, чтобы отвлечь и себя и коллег от услышанного обвинения – слова Николая неприятно задели «главного» и понятно: это был прямой упрек именно ему.

– Вы можете позвонить генеральному директору объединения «Волга-рыба» Лепневу Сергею, в банк «Радуга», клиентом которого я являюсь, как предприниматель, информацию обо мне вам дадут, я договорюсь. Деньги – вот они, здесь, я могу их показать – тут он резко открыл спортивную сумку и бросил ее на стол:

– Вот они, ровно пятьдесят тысяч, в рублях по курсу банка. Снова наступила пауза, но другая, теплая, наполненная энергией радостного удивления, тренеры по очереди заглянули в сумку, Остапенко достал пачку «пятисоток», подбросил на ладони:

– Ну, господин Самсонов, ну жук. Серьезный аргумент. Почему раньше не показал? Это и есть твой кредит? Даже получил заранее… Ты… чего же… знал, что мы согласимся?

– Я верил в вашу мудрость. Деньги – сразу после матча.

– А, правда ли, что «Манчестер» вообще приедет? – спросил вдруг Остапенко. – Как докажите? Очень странно это все. Ущипните-ка, мужики, то ли я сплю – аж ноги ватные!

– Приезд, конечно, неофициальный. Но если договоримся, послезавтра утром в городе уже появятся афиши, будет проинформирована администрация, милиция, руководство стадиона и так далее. Все организационные мероприятия возьмут на себя мои друзья.

– Николай Евгеньевич, а как мы вас представим-то коллективу? Что мы скажем в городе: кто готовит команду и почему? – спросил Будников.

– Об этом потом.

– А мы-то куда денемся? – поинтересовался Остапенко.

– На матче – ваше место в гостевой ложе, не обижайтесь. На тренировке и в раздевалке, вообще рядом с командой в течение десяти дней до самой игры не жду. Предлагаю отпуск за мой счет – путешествие по Средиземному морю на теплоходе. Уж, извините, уговор, значит, уговор. Это же неофициальный матч, вы просто даете возможность поработать с командой другому малоизвестному специалисту, у которого другая концепция.

– Концепция… – съязвил Егор Гаврилович, – в иное время я вам бы ноги повыдергал, господин педагог. Ну, а сейчас пока – спасибо за предложение, – он нарочито сделал на лице гримасу, похожую на улыбку, пожал Самсонову руку, то же самое сделали Будников и Дворкин. Когда Самсонов забрав со стола сумку с деньгами, был уже у выхода, Остапенко вновь окликнул его:

– Николай, а какими игрушками торгуешь-то?

– «Барби», куклами «Барби». С домом, с гардеробом, девчонки очень любят. Красивые игрушки. Ну, еще там разными другими. В общем, мечтой торгую. Кто мечтает, тот и покупает.

* * *

Наставники спорили еще очень долго после ухода Самсонова. Никто из них сказанное самонадеянным пришельцем относительно необходимости победы никак для себя не отметил. Для них он был человеком с улицы, беспардонно вторгшимся в чужую епархию и затеявшим странную игру, которую можно было счесть как каприз нового русского. Ну, что-то вроде желания Илюмжинова сделать шахматной столицей мира Элисту. Чудят парни, и нет для них ни традиций, ни пределов. «Хочу!» и все тут. Вынь, да положь. Просто есть деньги и рождается мысль: может «линкольн» на ночь или лошадей с цыганами?… А может в космос слетать? Все дело именно в том, что есть они, эти деньги… с ними не поспоришь. «Союз» могло спасти только чудо, чудо и явилось в образе Самсонова. Но ведь и они, тренеры, не мальчики, а битые жизнью профессионалы, которые знают цену человеческому слову – грошь ему цена. Тренеры решили потребовать от Самсонова гарантии поступления денег на счет клуба и назначили утром следующего дня по оставленному им телефону, новую встречу, уже в кабинете у Остапенко. Егор Гаврилович в разговоре был краток и конкретен до предела:

– «Налом» не просим, но деньги вперед на счет клуба. И тогда все капризы реализуем. Хоть на столе без штанов спляшем. Условия понятны?

Самсонов пожал плечами и тихо сказал:

– Ладно, тогда не только сделка, но и пари. Послезавтра деньги будут на счете.

– На чьем счете?

– На счете клуба.

– И сколько?

– Все.

– То есть?

– То есть все пятьдесят тысяч долларов, в одиннадцать часов, а в двенадцать вы представляете меня команде. Я написал в записке, как меня представить. А дальше сам разберусь. Правда, есть еще одна просьба – дать мне личное дело каждого из футболистов. Можете не сомневаться, документы будут в целости, и этот факт я не разглашу. Просто хочу знать о каждом, времени осталось мало.

Надежда, что Самсонов передумает, рухнула. Остапенко вяло махнул рукой и отдал Самсонову ключи от сейфа. Согласие Николая его просто поразило. А тот уверенно напирал: