Матабар IV

Так что, глядя на Гранд Магистра завороженными взглядами, они не замечали ни его неестественной бледности. Ни сухости кожи, трескающейся буквально от каждого движения Гранд Магистра. Ни, тем более, впалых щек, сквозь которые скоро уже станет возможно различить линии черепа, а также нависшие складками, черные мешки под глазами и сальные, грязные волосы, спрятанные и обрезанные аккурат под фетровую, модную шляпу.

А может студентов просто ослепляли начищенные до блеска туфли, костюм с иголочки, явно той стоимости, о которой могли догадываться лишь такие люди, как Борис Фахтов, а еще звенящий на поясе походный гримуар Аверского и, разумеется, его посох с чистейшим, громадным кристаллом накопителя в навершии.

– Надеюсь ты не собираешься доводить себя до такого же состояния, Арди, – шепнула на ухо Елена.

Ардан посмотрел на подругу с легким удивлением. Она, пожалуй, единственная, кому удалось избежать незримых чар Гранд Магистра и не пасть под очарованием его безграничной славы и… поганого характера.

Или пока никто еще не понял, что именно за человек вошел в аудиторию? Ах да, Аверский же еще не открывал рта.

– Гранд Магистр, я…

– Конвел, не так ли, – походя, невзначай, перебил Аверский, небрежно не пожимая, а давая подержаться за свою руку в белоснежной перчатке. – Кажется припоминаю… вы все настаивали на том, что мои исследования бесперспективны и я впустую трачу финансирование. Хотя на деле тратил я свое наследство.

– Я…

Аверский, не давая и слова сказать профессору, прошел за кафедру и снял перчатку лишь со здоровой руки. При этом никто из студентов даже не дернулся, видя подобную, просто вопиющую бестактность.

Хотя, может те и не видели её вовсе.

Как же.

Кумир.

Арди, расплывшись на столе, попытался сделать вид, что его здесь нет. Каким бы образом Аверский не собирался отыграться на Миларе и Полковнике, Арди не собирался становиться мишенью. Тем более, он все еще помнил обещание Эдварда относительно работы над стратегической магией.

Аверский, приставив посох к кафедре, повернулся к Конвеллу и… попросту дернул правой бровью. Профессор, явно несколько мгновений боровшийся с не самыми теплыми эмоциями, натянул на лицо приторную улыбку и подошел к Гранд Магистру.

Спящие Духи… как же Арди его понимал в этот момент. Конвел был старше Аверского лет на пятнадцать минимум, но при этом Гранд Магистр позволял себе обращаться с ним так, будто говорил с неразумным школяром.

– Благодарен вам за то, что вы согласились…

– Меня пригласил ректор, – Аверский, кажется, вообще не собирался дослушивать. – Увы, не имел возможности ему отказать. Так что давайте перейдем к сути, коллега, – последнее слово Гранд Магистр произнес явно не без сарказма, хоть и, на сей раз, достойно завуалированного. И если бы не месяцы занятий, Арди бы даже его не различил. – На чем должно быть основано мое показательное занятие с неокрепшими умами недорослей?

Арди вздохнул и спрятал лицо в руках. Почему говорил Аверский, а стыдно было ему?

Спящие Духи. Будто у Гранд Магистра в голове уживалось две личности. Одна – бравый военный маг на службе второй канцелярии. Человек, руководствующийся устаревшими понятиями чести и достоинства, которые у большинства вызовут лишь снисходительную улыбку.

А вторая – непосредственно сам Гранд Магистр. Склочный, надменный, смотрящий на всех вокруг как на лишенных разума кукол. Абсолютно, напрочь лишенный какой-либо эмпатии и, если собеседник с пеленок не способен воспроизвести рекурсию во вложенном массиве, то и разговаривать с таким совершенно не о чем.

– Он что, даже плана лекции не подготовил? – возмутилась, прежним шепотом, Елена.

– Брось! Это же сам Аверский! – не сводя взгляда с Гранд Магистр украдкой замахал рукой Борис. – Ему такое просто ни к чему.

Ардан вспомнил сумбур их первых занятий. И не только первых.

Ну да, Борис был прав.

Ни к чему.

Потому что Аверский попросту напрочь лишен преподавательских способностей!

Да, Арди все еще много что узнал от Гранд Магистра. Пожалуй, даже научился тому, что никогда не откроется остальным его сверстникам и не только, но… не без собственного, без ложной скромности, колоссального труда.

– Создание портативных многофункциональных печатей отложенного действия, – едва ли не сквозь зубы, поправляя седую гриву, с прежней, натянутой улыбкой, произнес Конвелл.

Студенты, как один, вместе с Борисом, восторженно вдохнули и выдохнули.

– Что… – поперхнулась Елена. – Это же тема вступительных испытаний в Магистрат! Как можно рассуждать о чем-то подобном без всякой предварительной подготовки!

Ардан был полностью согласен со своей подругой. Многофункциональные печати отложенного действия – это нечто, что выходило за рамки его Водной Пелены или же Щита Орловского.

На поверхности смысл, казалось бы, одинаковый. Но на деле…

На деле и Водная Пелена, и Щит Орловского не содержали в себе какого-то особого множества функций. Они оба попросту поглощали, в том или ином смысле, энергию. Да, Водная Пелена, созданная Арди, еще могла и перенаправлять энергию обратно, но добиться этого не так уж и сложно – Ардан попросту перегрузил печать дополнительным контуром с вложенным, свободным массивом, добавляющим новое правило в свойство печати.

И, причем, подозревал, что та давалась ему так легко исключительно из-за особенностей его пути Эан’Хане. Потому как та же Елена, уже освоившая половину стихий, не была способна толком исполнить Водную Пелену. Две функции – уже перебор для того количества Лей и Звезд, которые Арди вложил в свое изобретение.

Да и у Щита Орловского имелось, опять же, тоже лишь несколько функций.

В то время, как Конвелл говорил именно о “многофункциональных”. Тех печатях, в которых данных функций может быть и пять, и семь, да хоть все десять. Да еще и отложенного действия.

А значит – печать должна иметь свойство перехода из пассивного состояния, в активный. Как у того же Щита Орловского.

Вот только… вот только, если взять Щит Орловского и перевести слова Конвелла в практическую область, то такой щит должен иметь возможность создать не только несколько дисков для поглощения кинетической энергии, а еще и перенаправить эту энергию в стрелка, или вообще придать материальную форму дискам и превратить их самих в, непосредственно, снаряды. А может и вовсе – сделать щиты… вазами. Простыми цветочными вазами, чей запах будет вытекать из них горячим асфальтом, который, в свою очередь, при касании с определенной поверхностью, превращаться в бабочек.

Да, все это, при наличии Лей-кабелей или же нескольких подключенных к печати аккумуляторов можно наплодить простым увеличением числа контуров и массивов, но Конвелл говорил о другом.

О портативности данных печатей.

Так что, маг должен иметь возможность исполнить данную печать самостоятельно, без внешней подпитки.

Вот и получалось, что тема настолько объемная и сложная, что даже рядовой, да куда там – довольно успешный выпускник Большого не то, чтобы не справился с созданием рабочего экземпляра, а хотя бы – пониманием теории. Именно поэтому она и служила одной из тем для вступительных экзаменов в Магистрат.

– Замечательно, как раз будет полезно обсудить данный вопрос, – Аверский вооружился мелом и повернулся к аудитории спиной. – Для начала стоит обсудить базовый принцип взаимодействия контура и прикрепленных к нему даже не массивов, а рунических связей. Да, мы с вами, учитывая ограниченность природных возможностей, видим перед собой чертеж, но чертеж есть не более, чем движение энергии по заданным параметрам и условиям. Так что рунические связи, которые кажутся нам присущими лишь массивам, имеют точно такое же свойство связываться с контурами. Просто на столь микроскопическом уровне взаимодействия, что без сложной аппаратуры его невозможно экспериментально засечь. Но! Благо у нас есть математика и необходимые формулы, с которых мы и начнем.

Мел в руках Аверского плясал по доске, выписывая формулы и пояснения к ним.

– Да ладно… – Борис, как и большая часть аудитории, как-то поникла, а некоторые даже начали перешептываться и переглядываться. – Показательная лекция самого Аверского будет просто… стандартной лекцией о нудных расчетах?

И лишь несколько, студентов двадцать, не больше мгновенно распахнули рабочие тетради и макнули ручки в чернила. В том числе и Елена с Арди. Правда тот, по старой привычке, пользовался карандашом.

Два с половиной часа и четыре коробки с мелом спустя

Эдвард отряхнул манжеты и, вернувшись за кафедру, продолжил:

– Таким образом, мы можем представить вектор в печати как некоторое подобие Лей-линии, – он со скрипом отодвинул стул и уселся, положив пятку протеза себе на колено. Правда вряд ли кто-то вообще заметил, что у Аверского отсутствовала стопа. – Да, разумеется, в целом вся печать является некоторым подобием Лей-линий, но именно вектор суть есть квинтэссенция данного утверждения. Вектора в печати обозначают, как вы могли заметить из моих вычислений, непосредственный способ встраивания печати в эхо настоящий Лей-линий, что и обеспечивает движение Лей-энергии в пространстве. Как вы могли заметить, опять же, из моих вычислений, вектора не обладают конкретными свойствами или типами. Ну или их пока еще не строго классифицировали и не вычислили. На данный момент, каждый раз, при создании печати с нагрузкой выше двух звезд, сперва мы должны отдельно высчитать направление каждого вектора, потому что без них любой сложный конструкт попросту распадется еще до того, как встроется в реальность. На данный момент мы используем термин угол падения. Восходящие, нисходящие, параллельные векторы – это просторечия для удобства. А так, каждый вектор и его угол падения должен быть высчитан вплоть до секунды. В противном случае печать при воплощении может потерять энергию. И особенно сильно данный эффект наблюдается при нагрузке выше зеленой звезды. Что же, раз мы с вами уяснили что такое вектор, а именно – правило взаимодействия движения Лей-энергии внутри печати с Лей-энергией внешнего мира, то мы можем перейти к теме…

– Кха-кха…

Ардан отвлекся от слов Аверского и посмотрел на Конвела. Тот, словно став еще суше, из-за чего напоминал недовольного суриката, смотрел на Гранд Магистра с явным осуждением.

За прошедшие два с половиной часа, Аверский даже на йоту не придвинулся к обсуждению темы показательного занятия. Вместо этого он привел им несколько теорем, доказал их, опроверг одно из ложных предположений, продемонстрировал пару теоретических экспериментов с построением печатей и… все это на тему векторов.

Потому как, по словам Аверского:

“Для данной темы мне потребуется небольшое вступление”.

И, если не знать Гранд Магистра, то можно подумать, что тот, сродни профессору Истории Магии, попросту забылся и заблудился в собственных рассуждениях.

Но Арди понимал Аверского чуть лучше, чем в начале года.

Гранд Магистр сделал это специально.

И даже обозначил почему.

Потому что когда-то, пару десятилетий назад, Конвелл не поверил в его исследования. Аверский запомнил. Запомнил и отомстил. В своей привычной, склочной, ядовитой манере.

Попросту сорвал занятие.

Проклятье… мог ведь просто не приходить.

– Благодарю за столь внимательное отношение к векторам, Гранд Магистр, – Конвел, чье лицо за время лекции успело, кажется, сменить все цвета радуги, а Арди впервые осознал, что обычно добродушный, вечно позитивный профессор умеет, все же, испытывать и негативные эмоции. – Увы, мы так и не подошли к заявленной ранее теме, но благодарю, что объяснили тему пятого курса.

Конвел обвел усталым, немного злым и раздраженным взглядом зеленых глаз аудиторию. Аудиторию, в которой теперь слышалась не тишина, а нестройное сопение нескольких сотен спящих студентов. Сдались даже самые стойкие.

Даже Елена, подперев щеку кулаком, лишь угрюмо водила ручкой по тетрадному листу, монотонно переписывая выкладки Аверского и уже даже не вникая в суть.

Тема векторов не даром отходила вотчине предпоследнего курса Большого. Просто по той причине, что для неё требовалось владеть слишком большим объемом знаний.

В чем тогда вообще смысл обозначать в качестве показательной лекции озвученную Конвелом тему? Видимо в том, о чем мельком упомянули Борис с Еленой, когда вспоминали предыдущих гостей.

В шоу.

В магическом шоу для тех, кто готовился сдать свой первый в жизни, переводной, годовой экзамен в Большом. Чтобы воодушевить их или подбодрить.

Атта’нха когда-то устраивала для Арди нечто подобное. Перед каким-то сложным испытанием, она показывала Ардану удивительные возможности искусства Эан’Хане.

– На этом мы, Гранд Магистр, пожалуй…

– Ну как же! – Аверский поднялся с места и обвел аудиторию… неприятным взглядом. Хотя, у Гранд Магистра, когда тот не на задании Второй Канцелярии или не в своей лаборатории, все взгляды неприятные. – Все же – показательное занятие должно что-то показывать, не так ли, коллега?

– И что вы предлаг…

– Ох, ничего вульгарного, разумеется, – вновь перебил Аверский. – Видите ли, недавние мои исследования натолкнули меня на мысль, как можно провести данное занятие и какой финал предложить студентам. Так вот…

Аверский ударил посохом о пол и под его ногами сформировалась громадная, сложная печать. Немногим проще, чем та, которой Гранд Магистр одолел эльфа Эан’Хане почти полгода назад.

Перед кафедрой, между подиумом и рядами учащихся, в воздухе появилось шесть шаров. Пустых сфер, заполненных едва заметными клубами газа. А подними, прямо на полу, сияли шесть запутанных печатей. Арди пригляделся к определенным узлам и стало понятно, что печати отражали суть данных сфер.

Конвел, тоже вчитавшийся в чертежи, понял куда больше.

– Гранд Магистр, что вы делаете?! – чуть ли не воскликнул обычно спокойный профессор.

– Это шесть бомб замедленного действия, – ровным тоном ответил Аверский.

Аудитория оживилась. Причем изрядно. Настолько, что даже Борис, вокруг лица которого на столе образовалось небольшое озеро из слюны, очнулся и воспрял духом.

– Ну наконец-то! – загорелись глаза Фахтова. – Что-то интересное!

– И что мы должны с ними делать?

– Мы? – переспросил Аверский. – Разумеется, коллега, ничего. Предлагаю вашим, студентам продемонстрировать как хорошо вы распоряжаетесь финансированием и обучаете будущих офицеров Империи, – Аверский повернулся к аудитории и, напрочь игнорируя Конвела, произнес. – Те шестеро, кто смогут разобраться в печати за оставшиеся пятнадцать минут и обезвредят бомбу, получат лично от меня спонсорство в размере трехсот пятидесяти эксов.

Сказать, что аудитория взорвалась – не сказать ничего. В конечном счете, большая часть из тех, кто учился в Большом, не имели ничего общего с состоятельными или знатными семьями. Так что такие суммы для них, как, собственно, и для Арди, на дороге не валялись.

Но, кажется, лишь Ардан заметил, как дернулось лицо Конвелла и заиграли его желваки.

Вряд ли Аверский выбрал сумму случайно. Триста пятьдесят умножить на шесть? Две тысячи сто.

Читая записи Старшего Магистра Паарлакса Арди уже натыкался на данную сумму. Обычно именно столько выделялось казной на не самые перспективные исследования.

Да, оказалось, что Гранд Магистр Аверский, оперативник Второй Канцелярии, создатель воистину революционных изобретений, перекроивших целый мир, обладатель просто баснословного состояния – весьма злопамятный, высокомерный человек. А еще питающий странный пиетет по отношению к одному живому мертвецу по имени Цассара.

И с этим человеком Арди проводил каждый вечер и половину ночи четвертого дня.

Может ему действительно стоит как можно раньше воспользоваться услугами госпиталя?

– Поскольку у нас не так много времени, Гранд Магистр, – Конвел, в свою очередь, несмотря ни на что, не позволял себе ничего кроме уважительного обращения и почтительной интонации. – Позвольте я сам выберу учащихся. Думаю, будет справедливо, если те, кто в течении года показывали себя лучше всего, получат шанс демонстрации своих умений.

– Как пожелаете, коллега.

Ардан со стыда уже был готов сквозь землю провалиться. Интересно, а Милар знал о данной черте Аверского и именно поэтому столь не лестно о нем отзывался, хоть и признавал в качестве одного из лучших специалистов в области военной магии.

– Тогда попрошу спуститься, в первую очередь, господин Эльнаал Ликрааши.

С первого ряда поднялся знакомый Арди эльф. Высокий даже по меркам эльфов – два метра пятнадцать сантиметров, если не выше. С волосами ниже пояса, внешности едва-едва отличимой от женского и проницательного взгляда синих глаз. Причем совсем синих. Как и у прочих эльфов, у него не имелось зрачков. Лишь радужка, полностью закрывавшая белок.

Вроде как лучший студент с факультета Звездной Инженерии.

– Великий Князь Иолай Агров.

Этот представлению не требовался…

– Госпожа Елена Промыслова.

Борис, незаметно для остальных, перед тем как девушка, придерживая шляпку, поднялась с места, слегка сжал ладонь жены под столом. Будто молча желал той удачи.

– Госпожа Танти Зариди.

Она не была красива. И не красива тоже не была.

Невысокая брюнетка с чуть косящим левым глазом, слегка косолапая, но с очень теплой, мягкой улыбкой и чем-то очень… добрым и приятным. Арди всего пару раз перебросился несколькими словами с этой девушкой с факультета Биологии и Алхимии, но каждый раз чувствовал себя так, будто неделю отдыхал, а не обсуждал принципы классификации массивов с умным и чутким человеком.

Поправляя очки в глуповатой, коричневой оправе, она тоже спустилась вниз.

– Госпожа Тина Эвелесс.

Эвелесс, как и всегда одетая так, будто прямо после занятий её ждала работа манекенщицей в каком-нибудь чрезвычайно помпезном модном доме, плывущей походкой начала спускаться по лестнице, попутно вызывая восхищение далеко не только мужской части аудитории.

– А также я хотел бы пригласить госпожу-лорд Полин…

Ардан уже с облегчением выдохнул, но, видимо, слишком рано.

– Давайте немного развеем обстановку, – перебил его Аверский и легонько повел ладонью по воздуху, воплощая простейшую печать одного луча красной звезды. – Позвольте последнего учащегося выберет случай.

Над головами студентов проплыла маленькая, красная искра. Двигалась она действительно хаотично, но Арди уже заранее знал над чьей головой она застынет. Так что не был нисколько удивлен, когда прямо над ним искра на мгновение вспыхнула ярко алым пламенем и исчезла среди мерцающих огней.

– Ард Эгобар, – Конвел помахал рукой в приглашающем жесте. Абсолютно, судя по внешнему виду, удовлетворенный и успокоенный случайным выбором.

Ардан же, попытавшись собраться с духом и не показывать вида, взял посох, гримуар, привычно заткнул карандаш за ухо и начал спускаться по лестнице.

Ладно, триста пятьдесят эксов (он догадался, как взломать печать еще когда Конвел называл третье имя) действительно полезная сумма. Хватит и на учебники, и на испытательные площадки на Рынке Заклинаний и на…

– Вы должны сделать так, Ард, чтобы никто из остальных студентов не смог взломать печать, – губы Аверского не шевелились, лишь едва заметно мерцала печать на посохе, но Арди слышал голос Гранд Магистра так, как если бы они с ним говорили в помещении с хорошей акустикой. – Если хоть один студент справиться с задачей, то можете забыть о том, о чем мы с вами договорились насчет работы над стратегической магией.

Ардан посмотрел на Аверского, а тот не сводил ядовитого взгляда с Конвелла.

У Арди даже дыхание сперло.

Остальные уже корпели над печатями. Записывали что-то в листах, щелкали пальцами по счетам, а Эвелесс с Иолаем и вовсе достали компактные, арифметические машины.

Арди еще раз взглянул на печать и заметил маленькую черту, которая, скорее всего, ускользнула даже от внимания Конвелла. Просто потому, что тот вряд ли бы заметил добавленную руническую связь в обычный, вложенный массив, определяющий совсем незначительное свойство – свойство сохранения целостности первичной структуры. Такие использовались повсеместно, чтобы печать не разрушилась при изменении внешней среды. Банальный массив, встречающийся в любом чертеже. И если бы не намек Аверского, Арди бы и сам его не заметил.

А теперь видел, что стоит добавить во внутренне пространство кусочек льда, как печать тут же разрушится. А значит все, что ему требовалось – когда студенты приступят к практическому влиянию на структуру – попросту добавить, с помощью искусства Эан’Хане маленькую льдинку.

Хватит самой миниатюрной и печать разрушится, а со стороны все будет выглядеть так, словно студенты ошиблись и не справились с задачей.

И видимо именно это так желал увидеть Аверский. Провал Конвела. Публичный и бескомпромиссный.

Арди перевел взгляд на Эвелесс и Иолая. Он бы соврал самому себе, если бы не сказал, что видел нечто до абсурда забавное в том, чтобы вернуть восемь месяцев преследований со стороны этих двоих в столь изощренной, пусть немного подлой, но весьма приятной манере.

А затем…

Затем взгляд упал на Танти Зариди. На её немного обтрепанную юбку, старенький посох со следами стесанных печатей – так поступали ломбарды, когда продавали посохи, уже служившие кому-то службу. И то, как она усердно и уверенно, не обращая внимания на остальных, строила расчеты.

Затем на Ликрааши, одно только кольцо на мизинце которого стоило больше, чем весь наряд Зариди и Арда вместе взятые. Но этот эльф… нет, они с Арди даже словом не обмолвились за год учебы, даже с учетом, что пересекались пару раз в неделю на парных лекциях. Ликрааши просто учился. Честно и добросовестно, не отвлекаясь на всякие склоки и кривотолки за спинами других.

И, разумеется, Елена.

Даже если бы он сумел себя как-то убедить в том, что сможет отплатить и Зариди и Ликрааши, то Елена…

Ардан, на мгновение, вспомнил прерии и орка, убийцу собственного отца, повернувшегося к нему спиной.

Да, он уже не был тем Арданом Эгобаром, что в компании Плащей покинул родные горы. Но он все еще не стал тем, кто вставит нож в спину. Просто не сможет жить с этим. Съест сам себя.

Да, может глупо.

Да, может наивно.

Да, можно говорить что угодно, но…

Арди ничего не сказал. И ничего не сделал. Он просто стоял и молча, пятнадцать минут, смотрел на сферу перед собой. Ардан так и не стал ломать печать, хоть и мог сделать это мгновенно – расчеты здесь совсем простые, можно даже в уме провести, не прибегая к карандашу и бумаге.

Просто тогда, в баре, после Бальеро, Ардан не лукавил Аркару. Для него деньги, даже спустя год в Метрополии, даже после Петра Огланова, после Индгара, после Лорловой, после Налимова, после всего того, что произошло за этот год – они все еще пахли.

Все еще пахли…

Все пятеро, под аплодисменты Конвела и аудитории, справились с задачей. Всем пятерым Аверский выдал чеки на озвученную ранее сумму. Затем сказал несколько прощальных слов и, не обращая внимания на Конвела, покинул аудиторию.

Профессор и Елена смотрели на Арди с удивлением и непониманием, Эвелесс с Иолаем – с нескрываемым удовлетворением и превосходством, а Ардан… он лишь вздохнул и дотронулся до кармана брюк. Там уже раскалялся медальон Милара.

– Надеюсь, напарник, ты подготовился к рандеву с призраками, – Пнев, как и всегда, курил около своего чахлого автомобиля.

– Призраков не бывает, Милар, – в который раз напомнил Арди. – С чем бы мы там вечером не столкнулись – это не призраки.

– Ну, тебе виднее, господин маг. Тебе, вот, Аверский через своего шофера записку передал, – Милар полез внутрь пальто и достал бумагу. – Чего он, кстати, забыл в Большом сегодня?

– Долгая история, – скривился Арди, забирая записку. – Почему он не с нами сегодня?

– Потому что из нас троих у него куда больше шансов найти что-то, что наши умники могли пропустить касательно изъятых у Лорловой артефактов, – парировал Милар. – Может прольем немного света на детали плана Пауков. Время-то категорически поджимает.

– Ну да… а призраки?

– Так ты же сказал, что их не существует.

Ардан скривился еще сильнее, а затем развернул записку, где, наверняка, Аверский оповещал его о том, что…

“Ард, раз уж вы присоединитесь ко мне в работе, то вам придется подстроится под мое расписание. Работа начинается в три часа, в четвертый день. Так что сможем совмещать с вашем обучением.

P.S. Искренне прошу прощения, что сомневался в вас. Полагаю, это вызвано наличием маски Коршуна и связанной с ней профессиональной деформацией.”

– Напарник? – позвал его Пнев. – Мы едем или как?

– Милар.

– Что?

– Ты хорошо знаешь Аверского?