Фан-клуб колдовства (сборник)
– Во дают девки! – восхищенно покрутил головой предводитель, усаживаясь на землю рядом с покутником.
– Вам весело, а время идет! – нервно бросила Танька, не отрывая глаз от схватки. – Эй, девочки, двенадцать скоро! Кто-нибудь у меня Дар брать будет?
Но ведьмы ее не слышали. Драка бушевала.
– Что хоть за дар, – с любопытством спросил предводитель, поглядывая на привязанную Таньку снизу вверх, – который ты отдать должна?
– А, колдовской, – дернула подбородком Танька.
Ирка пихнула подругу плечом.
– Чего треплешься? – шепнула она.
– Хуже все равно не будет! – в полный голос ответила Танька. – У меня полчаса осталось, а они там дерутся! Потом скажут: извини, Танюша, опоздали, придется тебя прирезать!
– А ты кому угодно этот Дар отдать можешь? – поинтересовался предводитель.
– Так никто ж не берет! – снова возмутилась Танька.
Предводитель задумчиво уставился на дерущихся ведьмочек. В глубине схватки то и дело ослепительно взблескивало золото Лериных волос.
– Жалко, офигительная герла… – пробормотал байкер. – Но с колдовским Даром я таких еще пучок найду, верно? – вопросительно глянув на Таньку, предположил предводитель. – А ну, парни! – скомандовал он. – Гоните девок отсюда! Развоевались!
Хохочущие байкеры вскочили на свои мотоциклы и медленно двинулись к дерущимся ведьмам. Колесо одного мотоцикла подпихнуло первую ведьмочку, колесо другого наехало на Аллу. Опомнившиеся девчонки увидели движущийся на них строй мотоциклистов.
– Ты что делаешь, котик! – поверх рулей и голов крикнула Лера, отступая перед накатывающими мотоциклами.
– Брысь! – лишь рявкнул главный байкер.
– Слушай, ты же взрослый парень! – стараясь быть максимально убедительной, затарахтела Ирка. – Какое колдовство? Ты еще скажи, что в Гарри Поттера веришь!
– Ну проверить-то не помешает, – рассудительно сказал предводитель и ухватил Таньку за руку. – Передавай свою силу, если жить хочешь.
– Я не умею! – непослушными от ужаса губами прошептала Танька.
– Тогда извини, – прогудел байкер и выволок из-за сапога здоровенный нож в кожаном чехле. – Сама ж сказала: придется прирезать.
– А ну отойди от нее! – завопила Ирка, дергаясь в путах.
Танька закрыла глаза, чтоб не видеть, как на нее надвигается смерть.
И тут раздался рев. Он был какой-то другой, чем у прочих мотоциклов: громче, раскатистей, круче. Повеяло странным ветерком: в нем смешивались запахи свежести, машинного масла и бензина, и все вместе пахло завораживающе. Мотор работал все ближе, громче, но дорога оставалась пустой. Байкеры отчаянно крутили головами – неизвестный уже должен быть здесь, рядом! Но по-прежнему никого и ничего.
И лишь когда невероятный звук слышался буквально в двух метрах от привязанных девчонок, будто раскрылась гигантская молния: воздух вжикнул и распался на половинки. Из проема вылетел гигантский «Харлей-Дэвидсон».
Он был белым, как снег, и легким, как утренний туман. Он светился ровным, ярким, абсолютно белым светом. Седок – старик с совершенно седой бородой, в куртке из белой кожи – лихо крутанул ручку своего «железного коня». Заложив невозможный, немыслимый вираж, мотоцикл вклинился между предводителем байкеров и девчонками.
Старик вскинул руку. Из-под перчатки с серебряными заклепками вылетел тонкий луч и полоснул по веревкам. Путы мгновенно вспыхнули холодным серебристым пламенем и осыпались.
– Садитесь! – крикнул старик, взмахом руки показывая на багажник. Первым взлетел в седло покутник. За ним вскочили Ирка и Танька.
– Белый! – непослушными губами шептал предводитель. – Белый Байкер!
С невыразимым презрением поглядев на нож в руке предводителя, Белый процедил:
– Эх ты, а еще байкер! Не понесет тебя больше конь. – Старик кивнул на мотоцикл предводителя. – Опозорил его!
Белоснежный «Харлей» взревел, вламываясь в раскрывшийся воздушный провал.
Ирка оглянулась. Толпа байкеров стояла неподвижно, благоговейно глядя вслед Белому. И только предводитель отчаянно жал на стартер, пытаясь завести свой мотоцикл. Но машина молчала.
Глава 10. День шестой, полицейско-волчий
– Я вот не понимаю, где мы все сидим? – полюбопытствовала Ирка. – Разве на багажнике мотоцикла можно ездить втроем?
– Были бы седоки хорошие, на моем мотоцикле все можно! – расхохотался Белый Байкер.
Белоснежный «Харлей» летел вперед, и окружающее пространство сливалось в смутное марево, в котором время от времени мелькали яркие пятна. Но что проносилось мимо – не разглядеть. Лишь скорость, лишь ветер и нескончаемая лента дороги под колесом.
Сперва это было здорово. Девчонки орали и хохотали, и даже порывались петь. Бледное лицо покутника, казалось, чуть порозовело, и глаза зажглись восторгом безумной гонки. Они ехали, ехали, ехали. Летели, летели, летели. Ветер все так же бил в лицо. Мир вокруг все так же сливался в размытые полосы.
Скучающе болтая ногами, девчонки косились то на серый асфальт, то на заменявшую пейзаж муть по сторонам. Покутник будто отключился: сидел неподвижно, не шевеля ни единым мускулом. Ирка иногда вовсе забывала, что их непрошеный попутчик тоже здесь, на бесконечном багажнике мотоцикла Белого Байкера. Танька в конце концов ткнулась носом Ирке в плечо и уютно засопела. Ирка мимолетно позавидовала подруге: за ней целая охота идет, а она дрыхнет!
– Как вы узнали, что нам нужна помощь? – перекрывая бьющий в лицо ветер, прокричала Ирка в ухо Белому Байкеру.
– Так, подруга, не поверишь, голос услышал! – обернувшись через плечо, проорал Белый. Ветер срывал его слова и уносил прочь. Ирке едва удавалось понять, что он говорит. – В Дороге чего только не бывает, но чтоб вот так прямо голоса! – Байкер покрутил головой. – Я уж решил – совсем крейзанулся Белый!
Ирка нахмурилась – опять загадочный голос! Сперва покутник, теперь Белый Байкер.
– Что сказал голос? – спросила она.
– Что какие-то чуваки поступают не по-нашему, тормознуть надо. Приезжаю, гляжу – правда! Ты, подруга, теперь нечего не бойся! Мы на Дороге! Нет такой силы, чтоб на Дороге тормознула Белого Байкера! – И он торжествующе завопил: – Ничто нас не остановит!
– Ничто? – с глубоким сомнением вопросила Ирка, глядя на предмет, медленно проступающий из смутного марева пространства.
Неторопливо рассекая туман безумной скорости, впереди вращался черно-белый жезл.
– Менты! А ну держись! – заорал Белый Байкер и завалил мотоцикл на бок, разворачиваясь по крутой дуге. Мотоцикл рванул в обратную сторону, оставляя крутящийся жезл позади.
– Что, взяли? – восторженно прокричал Белый.
Он крутанул ручки мотоцикла, «Харлей» торжествующе взревел. Дорога стлалась под колеса… Но тут же победный гул мотоцикла дрогнул, сбился. Солидно раздвинув скоростное марево, еще один черно-белый жезл проступил впереди. Он недвусмысленно приказывал остановиться.
Четверка седоков дружно оглянулась. Один жезл маячил впереди них, второй поджидал сзади.
– Обложили! Эх, помогай, Дорога! – гикнул Белый Байкер и вздернул мотоцикл на дыбы, разворачиваясь на заднем колесе.
Багажник под пассажирами встал вертикально, и покутник начал медленно сползать. Взмахнул руками, судорожно вцепился Таньке в плечи – и поволок ее за собой. Ирка ухватила подругу за кисть, другой рукой попыталась удержаться за Байкера… Ее пальцы скользнули по гладкой белой коже куртки… Будто гирлянда сосисок, вся троица ссыпалась вниз.
Раздался оглушительный хлопок. Обычный мир возник вокруг них. Белого Байкера не было – лишь впереди смутно дрожал воздух, слышен был удаляющийся рокот мотора и азартный крик: «Врешь, не возьмешь!»
– Стой, вернись! – крикнула Ирка.
Но Байкер их уже не слышал. Зато услышали другие. Припадочно завывая сиренами и полыхая синими бликами мигалок, к сидящей на шоссе троице выворачивали две полицейские машины.
Дверцы машин распахнулись, и из них горохом сыпанули парни в камуфляже и черных масках. На рукавах комбинезонов красовалась эмблема – голова волка. Автоматы были недвусмысленно направлены прямо на девчонок.
Покутник взвился на ноги. Ухватив Ирку и Таньку под локти, он ринулся прочь от шоссе, волоча девчонок за собой.
– Бегите! – кричал он. – Скорее! Теперь-то я их точно задержу! Сашка, я иду к тебе! – Покутник подтолкнул девчонок вперед. Решительно развернулся навстречу накатывающей волне полицейских. От его бледной худосочности не осталось и следа. Руки стали длинными, взбугрились мощными мускулами, а пальцы и впрямь обросли серьезными когтями. Только вот глаза…
– Может, не стоит? – спросила Ирка, с сомнением глядя на покутника.
Но тот уже и сам решил, что не стоит. Набегающие камуфляжники были совсем близко, кое-кто приостанавливался, вскидывая оружие…
Покутникова мощь сдулась, будто воздушный шарик: плечи свернулись, опали мускулы, исчезли когти. Одни лишь ноги словно удлинились. Широкими скачками он пронесся мимо девчонок и ринулся прочь от дороги, в степь.
– Здоровенные! Очень много! Стра-ашно! – донесся ставший уже привычным крик.
Парни в камуфляже налетели на девчонок со спины и… пробежали мимо. Помчались в степь следом за улепетывающей фигурой. Лишь один остановился рядом.
– Отряд специального назначения «Серые волки», – хрипло представился он. – Девочки, вы как, целы?
Танька обалдело кивнула. Камуфляжник выхватил рацию и гордо доложил:
– Освобождение заложников прошло успешно! Преследование террориста ведется…
– С переменным успехом, – басовито вздохнули рядом.
Прямо над девчонками возвышался немолодой плечистый мужик. Как он подошел и когда – подруги не заметили. Парень в камуфляже нервно дрогнул, но тут же вскинул ладонь к черной шапочке с прорезями для глаз:
– Разрешите доложить…
– Доложил уже, – прогудел мужик, похлопывая по рации на поясе.
– Извините, но наш… э-э… друг, он вовсе не террорист, – вмешалась Танька, с тревогой поглядывая вслед удирающему покутнику и его камуфляжному сопровождению. – Он просто… просто…
Мужчина исподлобья поглядел на девчонок, потом неожиданно нагнулся к земле. Его ноздри дрогнули, затрепетали, и Ирке показалось, что неизвестный полицейский начальник принюхивается к следам. И запах ему категорически не нравится. Лицо его брезгливо дернулось, он выпрямился и обронил:
– Не совсем он прост, ваш так называемый друг. Но и правда не террорист, – и небрежно махнул своему подчиненному: – Прекратить преследование.
– Так точно, – браво гаркнул камуфляжник и, доверительно наклонившись к Ирке, громким шепотом сообщил: – Майор всегда знает – виноват или нет. Ни разу не ошибся. Просто нюхом чует!
– Так мне и положено чуять. Верно говорю, сестренка? – майор хищно улыбнулся.
– Не знаю, – промямлила Ирка.
Этот простой ответ почему-то изумил майора буквально до остолбенения.
– Как это – не знаешь? Ты что же, не… – не договорив, он наклонился к Ирке и сильно потянул носом. Девчонка даже испугалась, что ее сейчас, как в мультиках, втянет майору в ноздрю.
– Да нет, я же чую, ты точно… – Майор опять не договорил, тень какой-то догадки мелькнула у него на лице, а потом на нем явно отобразилось облегчение. – Понял, ты просто еще не… Ну тогда порядок!
Ничего не понимающая Ирка во все глаза уставилась на майора.
– Что смотришь, а ну давайте обе в машину, – скомандовал майор, подталкивая подруг к заднему сиденью полицейского автомобиля. – А ты ребят возвращай. Всех, кого надо, мы взяли, а парень – не наш клиент. – И буркнул себе под нос, так, что его расслышала только Ирка: – Спецназ – не похоронная команда.
И вот тут Ирка всерьез задумалась, стоит ли ей садиться в машину с этим странным майором. Но выбора ей не оставили. На плечо легла тяжеленная ладонь, и Ирку будто ветром внесло в автомобиль. Потом майор небрежно закинул туда же Таньку, а сам уселся за руль. Нажал что-то на приборном щитке… Запоры глухо клацнули. Майор заблокировал дверцы.
Подмаргивая синими огнями, машина рванула в сторону города.
– Извините, пожалуйста, – тоном пай-девочки сказала Танька. – Вы нас арестовали?
– Есть за что? – Майор в очередной раз оскалил в улыбке крупные острые зубы.
Но, глянув на Танькину растерянную физиономию, снизошел до ответа:
– Просто кое-кто просил вас отыскать.
Танькино лицо просветлело:
– Мама и папа! Ну конечно! Они меня ищут! Ирка, сегодня дома будем!
Ирка неопределенно повела плечом. Ей не хотелось портить Таньке радость. Но что-то подсказывало: Танькин отец, при всей его крутизне, не мог ни о чем просить вот этого острозубого полицейского. Им бы лучше от майора подальше держаться.
Удирать надо сейчас, из машины, ведь неизвестно, куда майор их везет. Ирка лихорадочно перебирала варианты побега. Не выйдет… Не получится… Не то… Опять не то… А если…
Она вскинула голову и… столкнулась взглядом с майором, внимательно наблюдавшим за ней через зеркальце заднего вида. Глаза у майора были странного желтого цвета, такие же хищные, как и улыбка. В их глубине тлела усмешка, словно майор прекрасно понимал, что Ирка сейчас строит планы побега. И заранее смеялся над их никчемностью.
– Ирка, мы в городе! Ура! – завопила Танька, глядя на мелькание улиц за окном.
Она так радовалась, что Ирке захотелось ее стукнуть.
Машина медленно сбросила ход и затормозила у обшарпанной двери полицейского отделения. Майор вышел из машины и тщательно запер переднюю дверцу за собой, оставляя подруг внутри, под замком. Постоял, исподлобья разглядывая окна собственного отделения. На лице его было недовольство. Потом тяжко вздохнул, будто смиряясь с судьбой, и, крепко придерживая за плечи, вывел девчонок.
Ирка поняла – не вырваться. А Танька и не думала вырываться, только все спрашивала:
– Мои родители здесь? Меня ждут?
– Аж подпрыгивают от нетерпения, – буркнул майор, заставляя девчонок подняться по лестнице на второй этаж. Они остановились у обшарпанной казенной двери. Коротким толчком майор впихнул девчонок в кабинет.
Там их действительно ждали. Рожденные ведьмы восседали по обе стороны старого письменного стола. Оксана Тарасовна – с невозмутимой неподвижностью, а Стелла и впрямь нетерпеливо ерзала на старом стуле, жалобно скрипевшем под ее немалым весом. Не мигая, обе поглядели на вошедших и вдруг разом расплылись в широчайших улыбках.
– Здравствуйте, доченьки! – сладко пропела Стелла. – Як мы рады, что наши непослушные видьмочки не сделали з Танечкой ничего поганого!
Танька в ответ только фыркнула, а Ирка внимательно вгляделась в Стеллу. Всем своим существом она чуяла – не врет старая грымза! Вправду рада, просто счастлива! Только эта ее радость опасней любых угроз и не сулит им с Танькой ничего хорошего.
– Обыщи их, – скомандовала Оксана Тарасовна. Рука майора мертвой хваткой сомкнулась у Ирки на запястье.
– Из карманов все на стол! – тихо сказал майор.
Ирка судорожно дернулась, но майор держал все так же крепко. Низко опустив голову, чтоб не дать ведьмам увидеть слезы унижения, бегущие по щекам, Ирка принялась выворачивать карманы. Кучка на столе имела жалкий вид: последний шарик разрыв-травы, пузырек одилень-зелья, баночка полетной мази. Последним упал тюбик помады. Рожденные удовлетворенно кивнули. Майор отпустил девчонок и солидно уселся за свой стол, между ведьмами. Подруги стояли перед этой троицей, будто подсудимые перед трибуналом в фильмах про сталинские времена.
Оксана Тарасовна поглядела на девчонок пронзительным прокурорским взглядом и неожиданно заявила:
– Прошу прощения за действия моих робленных. Можете быть уверены – я не давала разрешения нападать на вас.
– Девчонкам тилькы б вид хозяйки избавиться, – злорадно косясь на Оксану Тарасовну, добавила Стелла. – Молодые, кровь играет, на волю рвется.
– Ваши бабуси тоже рвутся, еще как! – вдруг дерзко заявила Танька. – Целую речь сказали, про то, как они на вас работают, а вы… – Танька хмыкнула, – …распузастились.
Оксана Тарасовна с интересом уставилась на немалый Стеллин живот. Стелла побагровела от злости:
– Это хто ж в мэне такая вумная, на хозяйку рот разевать?
– Они у вас все не дуры… на этот счет, – улыбнулась Танька.
Ирка постаралась предостерегающе пнуть подругу, но та лишь отмахнулась:
– Брось, Ирка! Мне их теперь бояться нечего – они все равно решили меня убить! Разве ты не чувствуешь?
– А ты, значит, чуешь? – хрипло спросила Стелла и несколько испуганно покосилась на Оксану Тарасовну. – То прижился дар! В кости вошел, кровь пропитал. С сердцем сольется, с разумом сомкнется – быть новой ведьме!
– Не быть! – Оксана Тарасовна зло хлопнула ладонью по столу и подалась вперед, пристально вглядываясь Таньке в лицо. – Ты все верно поняла, девочка! Только наши робленные дурочки могли подумать, что мы разрешим им воспринять истинный дар! Мы не собираемся терять своих служанок!
– Зачем же вы позволили привезти ту умирающую ведьму на остров? – спросила ошеломленная Ирка. – Зачем решали, кому из ваших робленных достанется дар?
– Я ничего не решала! Я просто тянула время! Старуха-рожденная должна была унести свой дар в могилу! Но не могла же я прямо сказать своим девочкам, что не позволю ни одной из них принять его! А если б они от разочарования забыли обо всем и на меня кинулись?
– Ото страх! – тряся необъятным животом, расхохоталась Стелла. – Разве ж робленные можуть против хозяйки пойти? На тэбе з твоею ж силою? Им же, дурехам, хуже! На веки вечные видьмами быть перестанут и все, что с твоей силой набрано, одразу ж воротят!
– Чудесно! И я останусь одна, без робленных! Ты бы того и хотела! Я своих девочек годами собирала: умных, хватких, дочек влиятельных родителей… Я на них Силу тратила!
Брызгая слюной, ведьмы орали друг на друга, и Ирка почувствовала, что наваждение прошло. Никакой здесь не сталинский трибунал, самые обыкновенные скандальные тетки и продажный полицейский. Что он против ведьмы? Подтолкнув Таньку, Ирка принялась медленно отступать к дверям.
Одним стремительным движением майор вдруг выхватил тяжелый десантный нож. Танька в ужасе вскрикнула… Нож с размаху вонзился в столешницу, а майор, с неожиданной для его немалого веса легкостью, перекувыркнулся через стол. Тяжелое тело пролетело у Ирки над головой. Отрезая девчонок от двери, огромный, с теленка ростом волк приземлился на все четыре лапы.
Зверюга глухо рыкнула, обнажая в оскале невероятные клыки, потом тело дрогнуло, потекло… Ирке показалось, что она слышит скрип трансформирующихся костей… И вот уже возле двери, небрежно прислонившись к косяку, стоял крупный немолодой полицейский.
– Знаешь, сестренка, в чем беда всех ведьм? – спросил майор у Ирки. И сам ответил: – Ведьма кого хочешь со свету сживет, но ей причиндалы ведьмовские да время потребны… А нашему брату доли секунды хватит – челюсти сомкнуть. – И он зловеще ухмыльнулся.
– Ты, вовкулака, хвост не задирай, без зубов останешься! – оборвала его Стелла и тут же сладенько улыбнулась девчонкам: – Куда ж вы, девоньки, заторопились? Хватит вже и того, що от мертвяков пишлы!
– Значит, это вы мертвяков подняли! – Ирка начинала понимать. – Чтоб они Таньку вместе с даром закопали!
Оксана Тарасовна пожала плечами:
– Потихоньку, полегоньку, но я бы обманула своих глупых девчонок! Но тут явились вы, и твоя подружка умудрилась перехватить старухин дар! И что вас принесло?
– Да мы и не знали бы про ваш шабаш, если б вы приглашение не прислали! – в отчаянии огрызнулась Ирка.
– Мы не присылали! – в один голос ответили ведьмы.
– Мы теж не знали, що в городе ще одна рожденная есть! – добавила Стелла. – Як на мэне, так и Оксанка вже лишняя!
Оксана Тарасовна одарила Стеллу презрительным взглядом – похоже, она считала, что лишняя тут как раз сама Стелла, – и снова повернулась к девчонкам.
– Не знаю, кто прислал вам приглашение, девочки, но он оказал вам плохую услугу, – тихо сказала она. – Мне жаль. Если бы ты попросилась ко мне в робленные, я бы тебя взяла. Но позволить тебе стать равной, стать как мы – не-ет! – Оксана помотала пальцем у Таньки под носом. Перевела взгляд на Ирку. – А ты… Мы не стали бы связываться с настоящей рожденной – себе дороже может выйти. Но ты кинулась спасать подругу – и теперь ты в наших руках. Беспомощная, беззащитная. Глупо не воспользоваться случаем. В этом городе и так слишком много ведьм. Эй, сюда! – возвысив голос, позвала Оксана Тарасовна.
Дверь кабинета распахнулась. Низко пригибаясь, внутрь протиснулась четверка высоченных широкоплечих парней. Несмотря на летнюю жару, все они были в куртках с закрывающими лица капюшонами.
– Кути-кути-кути, – вдруг заворковала Оксана Тарасовна, ласково присвистывая и прищелкивая пальцами. – Косточки, сладкие косточки…
Из-под капюшонов послышалось глухое ворчание, прорезиненная ткань соскользнула с голов… Девчонки дружно заорали, и даже майор тихо, грозно зарычал, а волосы у него на затылке встали дыбом…
Вместо лиц под капюшонами прятались собачьи морды! Черные, жадно принюхивающиеся носы, оскаленные клыки, уши торчком – и единственный глаз посреди лба!
– Песиголовцы! – в ужасе прошептала Танька. – Они людоеды! Людей орехами откармливают и жрут!
– Уникальные экземпляры! – с гордостью подтвердила Оксана Тарасовна. – Последние в своем роде! Хоть в Красную книгу заноси!
– Опять! То ярчуками меня травили, теперь песиголовцами! Кого точно никогда не заведу – так это собаку! – простонала Ирка.
– Таки ж не заведешь! – злорадно подтвердила Стелла. – Фас, песики! Жрите от пуза!
– А ну стоять! – неожиданно рыкнул майор, демонстрируя изготовившимся к прыжку чудищам волчьи клыки.
– Ты рехнулся, волк? – злобно взвизгнула Оксана. – Спорить с нами вздумал?
– Это ты рехнулась! – прорычал майор и уже другим, примирительным тоном добавил: – Если б я вас, ведьм, во всем слушался, до сих пор бы в камышах спал и телят резал. Нюхом чую, мои парни возвращаются. – Майор кивнул в сторону окна. – А у меня в отделении песиголовцы детей жрут? – Он пожал плечами. – Мне с ведьмами ссориться резона нет, только давай уж все по уму. Пока пусть девчонки в камере посидят. К ночи вы машину подгоните – и делайте что хотите!
Ведьмы злобно зыркали на майора болотно-зелеными глазищами, но с нижнего этажа уже и впрямь слышались громкие мужские голоса. Схватка песиголовцев с ОМОНом явно не входила в планы старших ведьм. Стелла и Оксана Тарасовна неохотно кивнули:
– Учти, приедем сразу, как стемнеет. У песиков уже слюнки текут!
Ирка с ужасом поняла, что это правда – струйки голодной слюны сочились из собачьих пастей.
Следом за майором песиголовцы поволокли к камерам обессилевших от ужаса подруг. Втолкнули внутрь. Слабенькая, забранная решеткой лампочка освещала пустую камеру: умывальник, двухэтажные нары в углу. Тяжелая дверь лязгнула, закрываясь.
Танька в отчаянии кинулась к двери и тут же отскочила.
– Тут что-то есть. – Она опасливо ткнула пальцем в замок.
– Уже чувствуешь? – равнодушно усмехнулась Ирка. – Ведьмы заговор наложили. Чтоб мы не выбрались.
– Переломить сможешь? – деловито поинтересовалась Танька.
– Чем, головой? – заорала Ирка. – Заговор двойной, а у меня ни трав, ничего! – Она в отчаянии рухнула на покрытую старым матрасом койку.
Танька присела рядом.
– Это я виновата, – прошептала она. – Если бы я не заставила тебя взять меня на шабаш…
Ирка повела плечом. Какая разница, кто виноват, все равно теперь они обе погибнут. Глупо и мерзко, в желудках последних песиголовцев. И никакого выхода! Просто обезуметь можно! Ирка саданула кулаком в стенку.
– Стучат! – сообщила Танька.
– Это я! – буркнула Ирка.
– Да нет, в окошко стучат! – В два прыжка Танька взлетела на верхние нары и прильнула к забранному плотной решеткой окну.
Вонзив острые кривые когти в кирпичную кладку, перед окном висел покутник. На одном плече у него болталась объемистая сумка. А на другом…
– Ирка, твой кот! Он опять тебя нашел!
Ирка вскарабкалась к Таньке. Верный друг, здоровенный трехцветный котище невозмутимо восседал на узеньком внешнем подоконнике. Покутник аккуратно сдернул с плеча сумку, водрузил ее рядом с котом. Ирка прищурилась. Отделенный решеткой и толстым мутным стеклом, кот был почти неразличим. Девчонка сморгнула… Ни кота, ни сумки! Подоконник пуст!
Ирка разочарованно отпрянула от окна, оглянулась… Старая кожаная сумка стояла на полу, посреди камеры. Рядом мохнатой трехцветной копилкой восседал кот.
– Это что? – дрожащим голосом спросила Танька.
– Кот в пальто, – усмехнулась Ирка. Она заглянула в сумку. Издав восторженный вопль, крепко прижала кота к груди. Гневно фыркнув, тот высвободился – он был солидный зверь и не терпел фамильярностей.
А Ирка уже опустошала кармашки, выкладывая на полу камеры рисунок из трав и цветов.
– Беспомощная, говорите, беззащитная, – бормотала она. – Сейчас поглядим, какая я вам беспомощная… – Она кинула поверх травок горсть цветного порошка, вытащила из очередного кармашка спички – и крохотный веселый огонек заскакал по затейливому рисунку.
