Но ведь срач берётся не от равнодушия, не сыплется из снов,
И меньшую прихоть не признают за собою льстецы,
Их обидчивость тучи, их обидчивость горы,
Ложил я на вас обиженных, то, что вы сами на себя положили,
Неизлечима хворь, если больной притворился здоровым.
*
8.10.2014
Любая пора жизни, это благодать,
Иначе жили б старики, молодые и дети?
Спокойствие в старости, созидание в возрасте среднем,
Рост и учение малолетним.
Милостивый и щедрый на отвагу государь,
Мудрейших поступков придержится,
Будь ему 25 или немногим за полтину,
Загвоздка лишь в том, что век плотской не движется вспять,
Не время это и даже не истина, не вымостишь жизни сосуд свежей глиной,
Эти законы выше понятий людских,
Так и нрав воровской зачинается в утробе, хоть лёжа, хоть стоя,
Всем нравится аромат скворчащих оладий,
Вцепился ты в хвост или в гриву,
Дикость несущая вдаль всякий груз уволакивает,
Только не перепутай льва с задницей лошадиной,
Они вне возрастных категорий отличаются запахом, поведением, да и видом.
*
8.10.2014
Во флаконах запечатанных воском задержаны безкрайние степи,
В хрустале песчаном собрана душа, когда-то гулявшая на полях приморских,
Пойман трав пахучих аромат вместе с дерзким ветром,
Выжат и отсеян на неопределённое хранение в футляр,
В каждом глотке дыхание летнее,
Что вечерами шептало с листвой шурша по ушам,
Взросла на глазах моих душистая местность в той песне,
А теперь она здесь, сползает нектаром в пьянстве немеренных фаз,
Грудь обжигает внутри с бокала скользя, как скатываются по лестнице,
Все те, что груз жалоб хранили.
Вдруг просыпаешься лёжа на лугах безбрежных от колебаний солнца кипения,
Но миг и колыбелью лунарной маячит по вселенской простыне,
Вот и позолота ночная, расписана пылью божественной, именованной в «свет»,
Не говори, что тьма расставаний во снах жизнь придерживает,
Вон атаман стоит на холме, взором впивается в даль, цепкими цепями, искрящего знамени звеньями,
На востоке между вещами пролегает бога лепет, разделены они не теменью,
Там грех, это вопрос времени, когда света снаружи нету, а внутри удержать его некому, да и некак, коль нехотя.
Если сник исток освещения, а лунный лик озарён, некто подглядывает за занавес в его отражении,
Солнце немалое отдаёт – столько нужно по пути запасами обзавестись, чтоб кануть в вечность,
Не существует пренебрежения за пределами,
И если иссякли останки, ты, что обнажается во тьме узри, там спрятаны все прикрасы, все восхищения,
Они достойны неистового восторга, рассвета восходящего из плоти, из кромешных глубин, выросших в цикле вселенских кружений, раз за разом по вымощенным обделкам крыш и в тенях тротуаров вечерних.
*
8.10.2014
Я питаюсь вашей любовью, нежностью под сердцем выстеленной,