Мертвоводец (Мертвяк 2)

Деревья остались в стороне, я вышел на поляну. В середине на ней трава зачахла и выгорела, в центре виднелась вмятина, будто сначала уронили что-то тяжелое, а потом… не знаю, например, гранату взорвали. Все уже немного заросло, будто случилось это несколько дней назад.

– Гм.

Я задумался всерьез, без шуточек. Версии о том, что я ходил кругами, не принимались, потому что кругами я не ходил. Шел рядом с рекой, всегда под уклон – на то же место я бы не вернулся никак. Да и не оно это. Отсюда реку видно, вон блестит между деревьями, а оттуда не было.

– И че? – спросил я, подойдя к камню, на котором сидел, перешивая штаны. На земле рядом лежало два куска нитки по несколько сантиметров. Отрезал, когда делал узелок.

Честно, фильмы типа «Куб» или эпизод из «Первой волны», где герои шли от комнаты к комнате, очень меня впечатляли, но при этом и пугали до чертиков. Про «1408» вообще молчу. Радовало одно – из лабиринтов всегда находился выход. Только напрочь больной и испорченный разум стал бы придумывать хитроумную ловушку, в которой есть только вход. Может, Француз совсем не ошибся, и я попал ровно туда, куда меня отправляли?

– Есть здесь кто-нибудь?!!

– …есь кто-нибудь…

– …ибудь…

Ага, конечно. Так все и повылазили. Только эхо.

– Я так не играю, – решил обидеться я.

Ну а что: вдруг, подействует?

– И вообще, если…

Жажда!

В пару прыжков я пролетел метров двадцать… и ничего. Я напрягал чувства, как мог, но точка… то ли желтая, то ли красная снова не появилась. Если в прошлый раз мне могло показаться, не очень четко тогда мыслил, то теперь тут точно кто-то был. Спецназовец, наверняка он, падла. Только когда спрятаться успел?

– Владимир, это вы?!!

– …это вы…

И снова: ага, конечно.

Глава 3

Оказалось, спать мне все-таки нужно. Вроде и усталости нет и голова ясная, но ощущаешь какую-то тревогу, уязвимость. Я не мог понять, в чем дело, пока не вспомнил, что примерно так бывало с недосыпа. Когда приходилось идти куда-то сильно не выспавшимся или браться за сложную работу на ночь глядя. И только я лег и прикрыл глаза, как сразу… кайф… Я не уснул в полном смысле слова. Я слышал, что происходит вокруг, чувствовал свое дыхание, но при этом ничего не делал. Почти те же ощущения, что и при медитации, только там нужно сидеть в позе лотоса или стоять в специальной стойке – ощущать и тело тоже. Здесь же я будто вовсе отовсюду исчез: блаженная пустота… Пролежал так часа два с половиной-три. И все! Никакой тревоги!

Ночь не наступила. Я похрустел «ревнем», съел последний «патиссон», напился воды. Снова промыл раны… точнее, места на которых они раньше были. Затем немного побегал, попрыгал, поделал растяжку. Не считая сильной худобы и отсутствия орудия воспроизводства – здоров. Двигаться ничего не мешает, хоть на танцы записывайся… эх… ладно, не будем о грустном.

Я еще раз внимательно осмотрел поляну. Гора нависала над ней, хотя тень лежала у самого подножия. Склон был изъеден черными трещинами. Несколько тяжелых валунов, должно быть, когда-то скатились сверху. Теперь они торчали из земли в центре и по краям поляны, где к ней подступал лес. Да, то место. Вынув мачете и ножен, я подошел к скале и вырезал философское: «Здесь был Кирилл». Немного подумав, добавил рисунок улыбающейся рожицы, чтобы читающие знали не только имя, но и то, насколько глубок и светел внутренний мир оставившего послание. Затем выкопал на поляне несколько ямок и сложил из веток: «Спартак – чемпион!». Хотел связь проверить, но телефоны окончательно сдохли. Ладно уж, померла, так померла.

Теперь по пути не только собирал фрукты, но и выкапывал ямки, оставлял зарубки на деревьях, чертил геометрические фигуры на земле. Иногда к паре кружков подрисовал длинный овал. Мысли, хотел я этого или нет, вертелись вокруг одного и того же. Прокрутив по тридцатому разу установку: найду труп плохого человека, съем – все отрастет обратно, я стал думать о том, что будет, если все же не отрастет.

Мне хотеться-то будет? Кажется, я что-то читал… В некоторых странах производство евнухов было прямо-таки на поток поставлено: гаремы кому-то нужно было охранять. И принципиальный момент, насколько я помню, в каком возрасте в жизни молодого человека происходили перемены и оставляли ли ему что-либо на память. Если все случалось после полового созревания, то мужчина в последствии испытывал сексуальное желание. Если сам прибор ему оставляли, то у него даже эрекция могла быть. Если же был совсем мальчиком, то нет.

Со мной же получается: хотеть буду, а мочь не особо. Круто, блин.

Знакомлюсь я значит с девушкой… хотя не сказать, чтобы с кем-то особо знакомился… Она со мной знакомится? Гм… Ладно, судьба знакомит нас. Ага. Значит, знакомимся мы. Понравились друг другу, доходит дело до… того самого…

– Только, понимаешь… У меня небольшая проблема. У меня не очень большой… ну, ты понимаешь про что я…

– Да глупости! – девушка, разумеется, будет хорошая. Добрая. – Размер не имеет значения. Главное, хотеть друг другу сделать приятно. Вот сколько у тебя?

– Ноль сантиметров.

– Сколько?

– Я понимаю, это немного. Но ты же сама говорила, что размер неважен. Главное, что мы любим друг друга!

– Да-да, ты прав… Знаешь, я тут вспомнила! Мне совершенно необходимо было сделать одно дело! Я… я тебе позвоню! Оно может занять довольно много времени…

– Но потом ты позвонишь?!

– Да! Обязательно!

Но даже если с первыми десятью девушками будет так, то на одиннадцатый обязательно найдется та, что поймет! В конце концов, почему обязательно секс какой-то должен быть? Есть куча других вещей, которыми можно заниматься. Пойти в парк, съесть виноград, обсудить просмотренную накануне телепередачу! Для культурных людей это намного важнее, чем всякие прелюбодеяния!

Успокаивая себя, я шел дальше. Фруктов набрал довольно быстро. Попадались «патиссоны», «бананы», «ревень», смородина. Нашелся еще и шиповник. Его тоже пожевал. Был бы котелок, обязательно нарвал бы листьев, чтобы чаек замутить. Как и «вчера», пройдя лес насквозь, я уперся в скалу. Вернулся на место стоянки. Ямки на поляне и «Здесь был Кирилл» никуда не делились, но снова будто пару дней минуло. Взрыхленная земля продернулась зелеными ростками, надпись на скале потеряла в четкости, будто ее потерло дождем. И это за три часа. Со временем и пространством творилась какая-то херня. Эйнштейн на том свете икал так, что уши закладывало.

– И? – спросил я глубокомысленно.

***

По-настоящему я испугался только когда до меня недалекого дошел еще один очевидный факт. А как без, простите, яиц я буду заниматься цигуном?! Ведь вся та изначальная энергия, которая в цигуне используется для омолаживания организма, а в тайцзи для его укрепления и усиления хранится именно там! У мужчин в мошонке, у женщин в яичниках. В медитации ты поднимаешь эту энергию из промежности и запускаешь по основным энергетическим каналам тела. Когда через пару лет они прочищаются, запускаешь по второстепенным каналам. Когда прочищаются и они – «упаковываешь» в даньтянь. Штуку, что находится чуть ниже пупка, внутри тела в точке пересечения основных нервов, сухожилий и фасций. После даньтяня «упаковываешь» органы: почки, надпочечники, печень, селезенку, сердце. На все про все еще несколько лет. Собственно, до того, как «все началось» я этим и занимался помимо основных тренировок – «упаковывал» органы. Теперь же…

Я вообще ничего не чувствовал! Даже самого простого! Элементарно не мог проследить мыслью от одной конечности к другой. А это у всех получается: даже заниматься не нужно! Ты сосредотачиваешься на кончиках пальцев руки, затем на запястье, затем на локте, бицепсе, плече, ключице, загривке, второй ключице… и так доходишь до кончиков пальцев второй руки. Постепенно это начинает происходить само. Сосредотачиваешься на одной руке, а когда хочешь перевести внимание во вторую руку, оно не перемещается сразу, а перетекает по этому кругу. Сначала это внимание, потом подключаются мышцы, и в итоге остается импульс. Тело превращается в разветвленную сеть, из любой точки которого энергия легко попадает в любую другую. Достаточно мысли.

Организм омолаживается. Энергия идет туда, где в ней сильнее нужда. Ты постоянно расслаблен и размят, будто начал день с массажа всех мышц. Ну и еще, когда импульс идет, ничто не мешает ему захватывать чужую энергию. Тебя пытаются ударить рукой, ты подставляешь мягкий блок, принимая его силу, и переправляешь импульс по кругу в другую свою руку, отправляя в противника его собственный удар. Этому, конечно, очень сложно научиться, годы нужны, но я-то все это время честно оттренировался! Не мастер, это лет тридцать-сорок надо заниматься, но кое-чего мог! И где теперь все?!

Вот, сосредотачиваюсь на руке… и нихрена! Потом на локте… на плече…

– Да что за бред-то!!!

Меня реально затрясло. До этого я отстоял минут пятнадцать–двадцать в джанджуан. Ноги на ширине плеч, чуть согнуты, спина прямая, руки подняты вперед большими пальцами вверх до уровня глаз, локти свисают, кончик языка касается неба, макушка тянется вверх, тело стекает в стопы… Основная медитативная стойка в тайцзи… И ни хрена не тянется и не стекает! Да, последние дни времени не было, но это ничего не значит. Я и так два раза в год делал перерывы в занятиях на 10-12 дней, чтобы организм отдохнул и мог «переосмыслить» то, чему научился. Но теперь, будто я вообще никогда не занимался!

Неужели… неужели все это из-за моей травмы…

Нет. Точно нет! Про тех же евнухов я помнил, что среди них редко встречались долгожители, их фигуры стремились принять идеальную форму шара, здоровье слабло. И это логично, когда ты теряешь основной источник жизненной энергии. Примерно то же самое, что заниматься сексом с эякуляцией каждый день по нескольку раз. Организм недолго протянет. Но в моем-то случае это просто не могло сказаться так быстро! Уж импульсы должны ходить, каналы прочищены, но… не ходят. Хотя сам себя я чувствую абсолютно здоровым. Бодрость зашкаливает, прыгать, бегать могу до посинения…

Да почему так–то?!!

Черт…

Ладно, что бы подумал на моем месте Анатолий Вассерман?.. Я стал ходячим мертвецом, при этом… при этом стал сильнее физически. Тонкие ощущения теряются от большого напряжения. Есть даже теория, что мастерами становятся ближе к пожилому возрасту оттого, что сила из мышц уходит, из-за чего повышается чувствительность. Впрочем, я всегда верил, что дело в длительности тренировок. Но что со мной тогда?

Оглядев поляну, я выбрал приличных размеров камень. В прошлой «немертвой» жизни я такой бы не сдвинул, даже если бы под ним лежал ящик с Кока-Колой. Объем мышечной массы у меня теперь даже меньше, чем до заражения. Я должен стать слабее, если только не изменилось само строение мышц. Теоретически, из-за этого мог перестать работать цигун.

– Попробую…