Пришельцы. Сборник фантастики

– И что ты этим хочешь сказать? – спросил я.

– Да ничего. Констатирую факт, что царства божьего не будет точно, как бы ни раскатывали губу правоверные христиане. Вместо пары сотен царьков на земле будет командовать один. Вот хорошо это или плохо, другой вопрос. Думаю, что все же не очень.

– Артек, и ты туда же, – недовольно посмотрев на него, произнес Пророк. – Какой смысл в этом разговоре, объясни?

– Раз наше будущее предопределено, пытаемся понять о том, что случится после того, как мы восстанем из мертвых и пойдем воевать снова.

– Вот не думал, Артек, что ты верующий.

– Да нет, не особо. Раньше был, но потом… словом, просто крещеный. Вроде бы из этого состояния стать атеистом невозможно, только сменить веру.

– Факт. Откреститься от крещения не получится. Мне вот повезло, – усмехнулся Шут, – я не крещеный. Потому и смеюсь в ожидании. А тебе придется вспоминать «Отче наш». Кстати, могу подсказать.

К разговору прислушался сопровождавший нас, один из шести караульных. На неважном русском спросил:

– Что вы говорить?

– Поносим своих богов, – ответил Шут, улыбаясь во всю ширь.

– Но зачем? – удивился фельдфебель второго класса. – Это ведь не просто грех, за это отмстится. И потом, у вас один бог.

– В трех воплощениях. Да и он сам, верно, по привычке, говорит про себя все время «мы», – Шут буквально светился улыбкой. Как будто не терпелось встретиться с Психом. Да, скорее всего, так и было.

– Я не знал. Хотя нам давали вводную по христианству. Но предупредили, что большая часть вашего населения ходит в храмы только по праздникам.

– А у вас, разве, не так? – фельдфебель улыбнулся.

– У всех, верно, так. Тем более, я южанин. Верю больше не в Дао, а в своих предков. Они у меня, у нашей семьи, до седьмого поколения известны.

– Это много или мало?

– Немало. У некоторых в поселке и вовсе до двенадцатого. Сильный род, надежная защита, – он как-то странно махнул пальцами перед собой. Что это означало, никто из нас не спрашивал.

– Как же партия? – вдруг спросил Артек.

– Партия наш рулевой, – четко ответил фельдфебель, вдруг вспомнив, кто он и где и с кем разговаривает. – Но я беспартийный.

Охранники заулыбались. Видимо, все были в похожем положении.

Грузовик спустился к заливу, чтоб затем отправиться к порту. Повернув голову, я видел, как солдаты пригнали кран и из воды, уже освободившейся ото льда, неспешно доставали разбитого стража. С него ручьями лилась вода. И хотя в страже имелось немало отверстий, вероятно, начинка оставалась все еще подвластной изучению и хотя бы копированию. Вдруг подумалось, а ведь это чудовище прибыло сюда три с половиной тысячи лет назад, когда люди железа не знали. Какие же теперь за стражи у пришлецов – невозможно даже представить.

«КАМАЗ» дернулся и на повороте неожиданно двинулся вверх, через поселок, в сторону раскопа. Мы недоуменно переглянулись. В окне показалась голова Елены.

– Это Дзен, – прокричала она в нашу сторону. Ветер разнес ее слова по опустевшему поселку, где редкие солдаты грузили на платформы последние останки своих товарищей и везли к морю. По дороге нам повстречались три таких грузовика с широкими бортами, покрытыми глухим брезентом.

– Елена, вам лучше знать. Вы что, молились? – спросил Артек, будто продолжая тему, начатую Шутом.

– Нет, я не буддистка. Но… поневоле поверишь. Разве, нет?

– Куда уж там… – буркнул Пророк. Последнее время он, если и говорил что, то глухим, потрескавшимся голосом, пытаясь изгнать внешние голоса из головы, оставив только внутренние. Не думаю, чтоб хорошие. – Спросите, куда нас тащат.

– Это очевидно, – прокричала Елена. – На встречу с генерал-майором. Он сейчас там.

Высунувшись из машины по плечи, она широко улыбнулась нам. Свой короткий хвост Елена развязала, ветер истово трепал ее жесткие волосы. Чернота на востоке начала потихоньку отступать, близился рассвет.

Раскоп больше всего походил на карьер, нежели на что-то иное, более привычное взгляду. Дорога, круто забиравшая вверх, неожиданно спускалась в неглубокую ложбину, на левом краю которой остались еще покрытые толстым синим полиэтиленом квардаты археологических исследований, знакомые по фильмам и слайдам палатки и ящики для упаковки находок. Все остальное место занимали разработки военных, а они с пещерами не церемонились. Взорвали все, что им мешало подобраться поближе и поудобнее к тому, что на их языке называлось «храмом». К таинственной капсуле, упавшей из звездной дали. Сейчас она едва виднелась, продолговатый черный эллипс, поблескивающий в темноте, точно елочная игрушка, без видимых повреждений, без знаков или символов, безо всего, что могло бы его выделить или отличить среди подобных творений, ежели они имеются еще на планете. Ровно, статуя неизвестного. Или заготовка, сброшенная на остров по временной ненадобности. Капсула одним концом прочно завязла в известняке, однако, остальная часть ее солдаты полностью высвободили из тысячелетнего плена мощной техникой, сгрудившейся в бездействии неподалеку. Вокруг нее разросся городок из знакомых бытовок, куда больший, нежели отведенный археологам. Вполне возможно, строительные домики попросту перетаскали в карьер. Кроме них, внизу, на глубине метров семи-восьми – верх капсулы находился как раз на уровне дороги, уводивший к раскопу – находилось несметное количество всевозможной громоздкой аппаратуры, которую питала мощный генератор приволоченный прямо на место исследований. Видимо, его не хватало, а потому часть электроэнергии перебрасывалось толстыми черными кабелями на хлипких деревянных рогатинах откуда-то с северной стороны вулкана, ближайшей к Бэйхаю. Верно, остров подводными жилами питался электричеством именно оттуда. Иначе невозможно объяснить все эти работающие глушилки, станции слежения и прочую технику, обеспечивающую безопасность и покой армии, надежно оккупировавшей Лонгдонг.

Несколько человек суетились вокруг аппаратуры, установленной буквально в двух шагах от капсулы. Часть ее была уничтожена еще в первый налет стражами, да и не только она. Несколько сожженных грузовиков и трактор уже оттащили в дальний конец раскопа, к большому конусу разбитого известняка, в который превратилась часть пещер вокруг капсулы. Невдалеке от нее виднелись три грязно-черные воронки, трудно сказать, что послужило их появлению, огонь с земли или неаккуратная стрельба ракетами с вертолета. Не того, чьи останки дымились в чащобе чуть поодаль, другого, первого прилетевшего на битву со стражем, а после уступившему место более современному, надежному, как казалось, уж точно могущему подавить сопротивление внеземного механизма.

Странно, конечно, но в данный момент, сами стражи на раскопе отсутствовали, может быть, их заманивали в ловушку, может, они пытались разобраться с войсками в порту или в военных городках неподалеку, может, спрятавшись, выжидали новых попыток человеков проникнуть в их реликвию. В самом деле, остров затих, стрельбы нигде не было слышно. Вообще, после уничтожения первого стража, установилась хрупкая тишина. И чем она была продиктована, трудно сказать, наверное, перегруппировкой сил. В любом случае, пока капсулу не трогали, стражи не спешили возвращаться к раскопу. Но не исключено, что один находился где-то неподалеку, в засаде, поджидая новых пакостей от тутошних жителей и готовясь нанести по ним немедленный ответ.

Помню, как меня поразила логика программного обеспечения аппаратов. Они постоянно вызывали огонь на себя, и только тогда начинали тотальное уничтожение. Что это, насмешка над туземцами или нравственный кодекс поведения роботов – трудно сказать. Видимо, и в этот раз случится что-то подобное. Возможно, когда генерал-майор Чжан услышит, как проще расправиться с охраной капсулы. Чем легче ее взять. И тогда бой вспыхнет с новой силой.

– Не пойму, на кой мы ему сдались? – произнес Шут мои мысли. Я пожал плечами.

– Если нас и вправду везут к Чжану, он сам скажет… возможно.

– А если нет?

– Значит, скажет не он, – Шут улыбнулся понимающе. – В любом случае, мы для чего-то еще нужны.

– Вас приказали взять живыми, – с извинениями вмешался в наш разговор словоохотливый фельдфебель. – Распоряжение от самого генерал-майора.

– И за что такая щедрость? – боец не понял. – Объясни тогда, как вы вообще на нас вышли?

– Я не выходил. Когда группа солдат из пятой роты прочесывала берег в поисках обломков уничтоженного стража «храма», то заметила вас. Они немедленно вызвали подкрепление. Мы просто перехватили.

– Действительно, просто. А что, мы так громко разговаривали?

– Я не знаю. Мне сообщили, что группа сержантов из пятой роты, прочесывающаяся окрестности прибрежного шоссе в поисках обломков стража, наткнулась на вас, – он будто извинялся, – я поднял своих. Генерал приказал обязательно брать живыми. Один из вас, товарищ Чжан это знает, жизнью пожертвовал, чтоб уничтожить стража.

– Да уж, Псих всегда оставался Психом, – пробормотал Артек. Шут впился в него немигающим взглядом, но ничего не сказал. Понятно, нас срисовали именно тогда, во время сражения, а затем, после уничтожения стража, занялись вплотную. Шут наклонился, выглядывая из кузова, Артек едва успел затащить его обратно, когда они проезжали слишком близко расположенный к дороге столб. Шут внимания на это не обратил.

– Елена, – он хлопнул по кабине ладонью. – Вас-то зачем к генерал-майору везут?

– Очевидно, объясняться. Меня выкрасть пытались. Товарищ Чжан во всем любит точность и порядок. Да и мне самой наконец-то есть, что ему рассказать. Ведь я была права.

– Вы это о чем? – но она не ответила, скрывшись в кабине.

Грузовик достиг вершины подъема, но к самому раскопу не поехал, неожиданно свернув на новый серпантин. Минут через десять стало понятно, куда именно нас везут. Среди зарослей вырисовалось массивное каменное здание, в два этажа, чья левая половина оказалась почти полностью скрыта разлапистым плющом. Вид у постройки был довольно заброшенный, непрезентабельный, будто прежние хозяева, скорее всего, французы, оставили сооружение без присмотра, а теперь присмотр этот кое-как и больше по необходимости пытались восстановить новые владельцы, но будто не для себя, а как дань давно ушедшей традиции. Поменяли окна, двери, но оставили прежними рассыпавшиеся ставни и лепнину над массивным проржавленным карнизом, на котором виднелась прорезанная в железе надпись «Auberge de Fran?ois Sardou», и чуть ниже дата: 1871. Загородная гостиничка некоего месье Сарду полуторавековой давности. В ней-то и располагался штаб военного командования острова Лонгдонг, как то было написано на китайском, краской на светлой сосновой двери, доски которой еще не перестали источать смолу. Так странно смотрелась она на сером, заросшем мхом камне. Мне почему-то показалось, прежде, дверь была железной, массивной, с зарешеченным оконцем и кольцом под ним.

Интересно, много ли постояльцев прибывало в эти удаленные края? Скорее всего, не слишком, и думаю, мало чем их контингент отличался от нынешнего. Ведь, в те годы Франция активно вела войны в Сиаме, а следовательно, в подобного рода заведениях останавливались офицеры, не привыкшие делить кров с вверенными им войсками, ну и, наверное, члены их семей. Еще возможно, миссионеры, ведь именно с них начинались все колониальные войны Европы – что в Азии, что в Африке.

Грузовик остановился, нас быстро спустили наземь. Словоохотливый фельдфебель, по сигналу старшего конвоира, умчался в здание и тут же вернулся с дородным, лощеным полковником, застегивавшего пуговицу на воротнике. Он недовольно глянул на диверсантов, один из которых спас его солдат, и покачав головой, обернулся к адъютанту:

– Что за вид? Немедленно привести в порядок, выдать одежду из запасов и накормить, – и уже нам: – Генерал-майор отбыл на крейсер, будет к полудню. До того времени вам следует ожидать товарища Чжана и его дальнейших распоряжений. Товарищ Хан, – обратился он к Елене: – Ну что же вы стоите, прошу вас, проходите в комнаты. Мы сейчас приготовим для вас небольшой завтрак. Вы говорили о новых сведениях, которые хотели бы передать товарищу генерал-майору, он с охотой выслушает вас. Очень надеюсь, что это не прежние сообщения о денисовцах или предупреждения, которыми вы пытались остановить наши исследования.

Елена, немало ошеломленная столь дружеской встречей – особенно, если вспоминать, где ее держали последние недели – озираясь по сторонам, прошла вслед за полковником. Фельдфебели отправились следом. Нас пригласили так же, но черным ходом и сперва в подвал, на склад, где адъютант с ходу прикидывая размеры, выдавал нам форму морских сил, немного застиранную, частью протертую, а потому, верно, отправленную в архив. После чего, нас развели по номерам, меня разместили вместе с Артеком, и только тогда срезали одноразовые наручники, дав возможность одеться. На двери явственно щелкнул замок, видимо, здесь, на первом этаже, находились несколько номеров для… хотя нет, эти комнатки изначально задумывались как складские помещения. Маленькое оконце, через которое уж точно не пролезешь, и тяжелая дверь мореного дуба, сохранившаяся с времен колонизации. Вместо кроватей – полки, с которых убрали лишнее, кинув поверх синтетические матрацы.