Насильник и убийца

– Я не спешил, так что еще минут семь. Максимум, – выделив это слово, добавил Шалый. – Как и сказал, в половине пятого уже был возле дома Гуся. Он меня ждал. Мы поссорились с доминошником и накатили по первой. Потом остальные стали подтягиваться. Егорыч приперся последним, только через час, уже хорошим. Вот тогда мы и врезали.

– Головко, так фамилия доминошника, вас запомнил. Я надеюсь, еще найти одного свидетеля, чтоб наверняка обеспечить вам алиби на этот срок. Но даже если и не найдем, главное, что независимый свидетель у нас есть. Тогда суд будет на нашей стороне. Но и так после моей экспертизы следствие вынуждено будет убрать из дела главную улику против вас – мастурбатор. А значит, мы уже имеем надежную защиту от обвинений в изнасиловании.

Выпалил на одном дыхании и тут только заметил, что улыбаюсь вслед за клиентом, на которого смотрел, не отрываясь. Он будто гипнотизировал меня.

– Да тело ж еще не нашли! – воскликнул Шалый.

– Зато народ взбаламучен. Суд в любом случае будет предубежден, как бы ни старался доказать обратное. От этого надо танцевать. А обеспечив защиту от одной статьи, попробуем доказать вашу общую невиновность. Впрямую сделать этого, верно, не получится, уж больно дело резонансное. Придется действовать кружным путем. Попробую зайти с тыла и предложить отправить дело на доследование.

– Проканает? – тотчас спросил он. Я кивнул.

– При таком раскладе, должно. Особо если получится найти еще одного свидетеля. Тогда дело будет развалено. Суд всегда очень неохотно оправдывает по резонансным случаям, а наш именно такой. Потому на подобную сделку прокурор пойдет, думаю. Проще согласиться на частичное поражение, чем проиграть вчистую. А нам того и надо.

– Ну, законник, голова! – восхитился он, снова широко улыбаясь. – Вот спасибо, уважил. Теперь очень на вас буду надеяться.

Я сам рассчитывал на подобное, хотя и не так сильно, как подзащитный. Но в итоге тоже расчувствовался, даже пожал руку на прощание. Поспешил по другим делам.

По дороге вспомнил, что не мешало бы заехать, купить газету с интервью. И снова внимание привлекла толпа возле прокуратуры, она еще выросла, теперь на площади, а время приближалось к шести вечера, собралось никак не меньше тысячи человек. Все требовали правосудия и самого сурового приговора для убийцы и насильника. Некоторые пришли с самодельными плакатами «Не забудем, не простим», «Высшая мера убийце» и все в том же духе. Будто суд уже начался.

Здесь же продавали и «Вечерние новости». Шапка газеты бросилась в глаза, я похолодел, когда взял ее в руки. А после кровь прилила к лицу.

«Адвокат насильника будет добиваться его оправдания» – так гласило заглавие.

Глава 10

Подавать иск против Мамедова глупо. О заглавии в нашем разговоре и полслова не говорилось, файл с предпечатным текстом он мне прислал без шапки, а в самой статье, занявшей почти разворот, не изменил ни слова. Да кто ее, громадину, читать станет – в заглавии все ясно.

На следующий день «Будни» перепечатали свой старый материал, добавив к нему и меня: в их статье я представал жадным до славы стряпчим, намеревавшимся во что бы то ни стало оправдать подонка, уже прежде погоревшего на подобном преступлении, да стараниями другого законника всего ничего получившего. Журналист старательно перебрал материалы прошлого дела Шалого, вынеся свой вердикт: адвокатам, нанявшимся вытаскивать негодяев из заключения, веры нет. После вспомнил, как я защищал – и удачно – того самого наркодилера, которому полиция очень хотела припаять еще пятерку за якобы сбыт, спасибо Скобину, сумели отвертеться. Помянул еще пару случаев, в которых я защищал жертв домашнего насилия, и тоже довольно успешно, больше того, в одном случае подзащитного освободили прямо в зале заседаний после оглашения приговора, да именно мужчину, а не женщину. Странно, если не знать, что она работала шпалоукладчицей, а он продавцом в привокзальном буфете. Можно назвать это эмансипацией. Тут же припомнил старые времена, ну как же без этого, заявив, насколько справедливее было правосудие, лишенное корысти и предательства, так и написал «предательства интересов закона и справедливости». Попенял нынешним временам, мол, мало сейчас слушают прокурора.