Миры Отверженных. Метаморфоза

Дарион отсчитал расстояние и нырнул под воду. Странно, но того самого слабого света, идущего из расщелины, не было видно. Потыкавшись туда-сюда, священник вынырнул на поверхность, снова отсчитал положенное расстояние от выступа и, набрав воздух, снова нырнул.

Ничего не изменилось. Ни света, ни какой-либо расщелины не было вообще. Священник впадал в ярость. Он нырял и нырял, но всё было безрезультатно. Наконец, силы оставили его и им овладела апатия. Он развернулся и поплыл назад, на пляж.

На пляже сидел Ольдих. – Чего, не спится? – спросил толстяк. – Мне тоже. Может, и вправду пойти искупаться. Всё из головы не идёт это чудесное исцеление. Вы посидите со мной, а то мне не с кем обсудить это волшебство?

– До исцеления ещё далеко, – буркнул Дарион. – А мне некогда рассиживаться, пойду спать. Священник зашагал в сторону дерева, где он спрятал одежду.

– Ну как хотите, а я ещё здесь посижу или полежу. – Толстяк упал спиной на песок и положил руки за голову.

Прошло несколько дней.

Леонтий заглянул в палатку Луцинии. Там рядом с лежащим Самаксом сидела Луциния и его жена Лидия.

– Всем доброго утра. Ну как наш больной? Когда начнёт ходить? – Римлянин громко рассмеялся.

– Доброго утра, хозяин. –  Луциния поспешно встала и поприветствовала Леонтия. – Спасибо за вашу заботу и особенно за то, что разрешили Лидии помогать мне. А Самакс с каждым днём идёт на поправку. Но говорить о том, что он встанет на ноги, ещё очень рано. Он ведь только пару дней, как пришёл в сознание. Спасибо всевышнему, что он может уже самостоятельно глотать. А то первые дни мы ой как намучились с этим. И, кстати, он уже понимает, что мы говорим, и может отвечать глазами.

– Да, Самакс? – Луциния повернулась к больному. Тот дважды моргнул.

– Ну и отлично, – улыбнулся Леонтий. – Давай, выздоравливай скорее, дружище. Мне нужен здоровый и преданный воин, такой, как ты. Ну, раз у вас всё хорошо, тогда я заберу с собой Лидию, она мне сейчас нужна.

– Ну раз нужна, тогда пошли. Ты же справишься без меня? – Лидия по-дружески обняла Луцинию.

– Да, конечно. Если что, я попрошу Абебу, – смутилась Лидия.

Супруги отошли на порядочное расстояние от палатки Луцинии, так, чтоб их не было ни слышно, и ни видно.

– Ты можешь мне объяснить, что здесь происходит? Что ты за игру ведёшь? Почему так заигрываешь с рабами? А с Луцинией вы чуть ли не лучшие подружки. –  Леонтий взял супругу за плечи и внимательно смотрел ей в глаза.

Лидия улыбнулась, – Какой же ты у меня всё-таки дурачок. Твоя жена делает за тебя твою работу. Вернее, ту работу, с которой ты бы не справился.

– Это ты сейчас про что? С какой работой я бы не справился? – Леонтий недовольно нахмурился.

– А с той работой, в которой надо приобретать себе друзей. Тебе же привычней мечом махать. А вот подумать над тем, как сплотить вокруг себя своих сторонников, тебе как-то то ли недосуг, то ли неохота заниматься.

Леонтий отмахнулся, – Пустое это, незачем уже. Не с кем мне против кого-то воевать. Мы с Хильдебальдом уже всё меж собой порешили.

Лидия пожала плечами. – Ну, ты как знаешь, а вот у меня совсем другое мнение. Вот вы нашли этого Трира или ещё ищете?

– Пока ещё ищем, – развёл руки в сторону Леонтий. – Вернее, его Хильдебальд хочет найти.

– Вот видишь. А ты уже как-то поостыл к этому.

– А мне чего по этому поводу париться? Хильдебальд его и найдёт. Что мне об этом много думать? Он его найдёт и разберётся с ним.

– А ты уверен, что как только он найдёт всю эту шайку, те, оставшиеся трое, что с Триром, не захотят перейти на сторону Хильдебальда? Вандал с вандалом гораздо быстрее найдут язык, чем вандал с римлянином.

Римлянин нахмурился. – Ладно, я понял тебя. Хорошо, я подумаю над этим.  Да, кстати, эта сумасшедшая больше не появлялась?

Лидия презрительно скривилась. – А, ты про эту интриганку? Три дня назад кто-то из наших якобы видел её где-то далеко в лесу. Она ходила и орала как ненормальная. Как только увидела, что её заметили, то сбежала.

Леонтий ухмыльнулся. – Поделом ей за все те козни, что она тут строила. Она точно уже свихнулась, и бродит где-то, незачем за неё переживать. Уж без еды она точно не пропадёт.  Тут вот другое, боюсь, как бы с Дарионом ничего не случилось. Ходит какой-то замкнутый, не в себе, как бы его эта сумасшествием не заразила.

– Это точно, – кивнула Лидия. – Я его об этом напрямую спросила, так он сказал, что это оттого, что он в три раза больше молится. Раз молитвы спасли Самакса, так он сейчас молится за наше возвращение домой.

– Ну, молится, значит хорошо.

Лидия обняла Леонтия и поцеловала в щеку, и тут же шепнула ему на ухо. – А про Хильдебальда ты подумай, очень тебя прошу.

–Хорошо, – недовольно кивнул Леонтий. – Обещаю, что подумаю.

Неро, оттого, что его место вместе с мамой под их навесом занял больной Самакс, теперь всё время ночевал один, под его навесом. Сегодня он заснул и днём. Оттого, что пришлось много помогать матери ночью, он не заметил, как его сморил дневной сон. Но сон его был не так долог, как ему хотелось. Он проснулся от того, что кто-то тряс его. Он невольно дрыгнул ногой и тут же услышал недовольный голос Тэсии. – Ты чего, дурак, лягаешься?

При звуке её голоса Неро сразу вскочил и увидел сидящую девочку, потирающую колено. – Ты всегда так просыпаешься? Теперь буду знать, как тебя будить. Возьму длинную палку и огрею тебя ей, мигом тогда проснёшься.

Неро протянул к ней руки. – Ой, прости, прости. Я тебя что сильно ударил? Больно, да?

Тэсия сделала вид, что было больно, но она сумеет справиться с болью. – Ладно, пройдёт. Я тебя прощаю, раз уже проснулся, то пошли за мной. Там наши уже все собрались.

–А куда? Кто собрался? Зачем? – Неро ещё не совсем проснулся, и голова его была тяжёлой и туго соображала.

– Ой, понятно всё с тобой. Просто иди за мной, сам всё поймёшь. Ты чего это днём спишь, как маленький.

– Да мне просто надо было ночью помогать маме с Самаксом, вот и уснул сейчас, – виновато протянул мальчик.

– Хорошо. – Девочка вскочила на ноги и, несмотря на ещё вроде как мучащую боль в ноге, резво побежала в сторону пляжа. Неро побежал вслед за ней.

На пляже, в самом отдалённом углу, подальше от всех, сидя на песке, их уже ждали Эрдэнэ, Ид и Промиус. У всех них были серьёзные, озабоченные лица.

– Ну наконец-то, сколько вас можно ждать, – недовольно бросила Эрдэнэ.

– Да это не меня надо было ждать, а его. Он, видите ли, решил днём поспать, – нахмурилась Тэсия.

– Ладно, раз все здесь, то для всех Ид повторит то, что он нам уже рассказал.

–А что, что-то интересное? – Тэсия мигом оживилась. – Это то, о чём я думаю?

– Да, кивнула Эрдэнэ. – Но Ид сам всё расскажет.

Юный талан согласно кивнул. – Час назад я купался в озере. Нырнул, как обычно, глубоко, и вдруг вижу перед собой Хироса. Вернее, я опять вижу перед собой себя, ну как себя, я ведь понимаю, что этого не может быть, и, стало быть, что это он. И знаете, я уже не испугался и не удивился этому. И вот он берёт меня за руку и говорит.

– Я всё равно не понимаю, Ид, как можно говорить под водой, прости, – покачал головой Промиус. – Может, тебе это показалось?

Эрдэнэ толкнула мальчика в плечо – Ну что ты всё время перебиваешь, вот расскажет он до конца, потом будешь говорить про то, что ты понимаешь, а про что нет. Что за дурацкая привычка?

Ид уверенно помотал головой в стороны. – Нет-нет, никак не могло показаться. А говорить под водой мой народ и раньше мог, мне о таком отец говорил. Только мы давно этому разучились, потому что перестали, как ранее, постоянно жить в воде. Но, знаете, когда говорил Хирос, я всё слышал настолько отчётливо, насколько хорошо слышу сейчас вас. И вот он говорит, что если нам нужны ответы на наши вопросы, то он ждёт нас всех во фруктовой роще, возле деревьев с кислыми фруктами, потому что там никто нам не помешает. И он ждёт нас там в полночь.

– И да, я совсем забыл добавить ещё в первый раз, извини, – Ид посмотрел на Эрдэнэ. – Он сказал, что он ничего не расскажет, если не придёшь ты.