Теперь, когда Огненный стоял близко, и Лёд не мешал восприятию, Трин смогла лучше рассмотреть мужчину. Выше её на голову, поджарый, волосы тёмно-каштанового цвета, а глаза – светлые, необычного золотисто-янтарного оттенка. И эти глаза, не отрываясь, смотрели на неё напряжённым, внимательным взглядом…
– Как тебя зовут, Снежинка? – спросил Альши, но к тайному облегчению девушки остался на месте, не попытался подойти.
– Триинэ Оннорд, – настороженно ответила она, готовая в любой момент призвать Лёд и сотворить клинок.
Бегать от него по незнакомому городу беглянка не собиралась, глупо будет.
– Из Реффердов, значит, – маг продолжал её рассматривать. – Конечно, не скажешь, чего сюда принесло из тёплого родового гнёздышка? – в его словах промелькнула насмешка.
– Не раньше, чем объяснишь, что с твоей Снежинкой случилось, – твёрдо ответила Трин и поспешно протянула записку от Лингара. – Вот, просили тебе передать.
Он молча взял, развернул и прочитал. Триинэ воспользовалась моментом и отошла, вроде как от двери подальше, чтобы не ударили, если кто ещё выйдет. Ну и заодно подальше от непредсказуемого Огненного. Что-то в последнее время много их на её пути попадаться стало, мелькнула у Трин невесёлая мысль. Ладно, как-нибудь справится. В конце концов, тот, кто ей нужен, по иронии судьбы, зарится только на её Лёд…
– Пойдём, – вырвал из задумчивости голос Альши. Снежинка встрепенулась и моргнула, вернувшись из размышлений в реальность. – Я подумаю над твоим предложением, – криво усмехнувшись, добавил наёмник и развернулся.
Трин вспомнила, что на лошади осталась её сумка, но махнула рукой и решила с утра заняться выяснением её судьбы. Деньги всё равно остались в мешочке на поясе, а новую одежду она купит завтра. Есть уже не хотелось, настолько она устала. Они молча шли по улицам Рисдора, почти пустынным, Триинэ куталась в плащ и сдавленно зевала, стараясь запомнить дорогу. Она снова набросила капюшон, чтобы немногие прохожие не оборачивались ей вслед – девушка не хотела лишнего внимания. Наверняка слух о Снежинке у наёмников разлетится быстро, и дойдёт до Ингора… Нель и так знает, где она, и Трин не сомневалась, ему хватит наглости явиться к Мерхилдам лично и попытаться встретиться с ней. Хотела ли она этого? Будущая наёмница поёжилась, и не смогла честно ответить на этот вопрос. Сейчас, когда эмоции схлынули, и боль слегка притупилась, Триинэ понимала, что разговора не избежать, вечно прятаться от Огненного и Проводника у неё не получится. А слушать оправдания… К чему? Сделанного не воротишь, да и вряд ли у Неля хватит глупости убеждать Трин в чувствах, которых и нет. Попытается договориться? Возможно. Пока они не встретятся, предполагать можно всё, что угодно.
– Вот, – Альши остановился около добротного трёхэтажного каменного дома. – Тебе сюда. Придёшь завтра на тренировку? – золотистые глаза снова одарили Трин странным взглядом.
– До тех пор, пока не пойму, чего тебе от меня надо, держись подальше, ладно? – немного резко ответила она. Огненный вызывал у неё настороженность, хотя пока вроде вёл себя спокойно.
Альши усмехнулся.
– Как же ты поймёшь, если я буду держаться от тебя подальше, беленькая? – насмешливо поинтересовался он и шагнул вперёд.
Трин мгновенно окатила волна холода, которую она не стала сдерживать, и девушка отступила назад. В руке появился клинок, длинный ледяной кинжал, и она выставила его перед собой.
– Я не хочу проблем, – чётко произнесла она.
Ей показалось, в глубине необычных глаз мелькнуло странное выражение, то ли тоски, то ли застарелой боли, и на секунды лицо Альши стало отсутствующим. По нему пробежала тень, а в волосах вспыхнули несколько искорок. Трин воспользовалась его замешательством, и проскользнула мимо, к двери. Не прощаясь, поспешно нырнула внутрь, молясь Покровителю, чтобы сумасшедший Огненный не последовал за ней… Вспомнила, что у неё теперь нет Покровителя, нервно оглянулась, но, видимо, Альши пришёл в себя и не стал нарываться на драку. Триинэ перевела дух и подошла к стойке, за которой дремал тощий лохматый мужичок неопределённого возраста.
– Добрый вечер, – поздоровалась она.
Хозяин – несомненно, это был он, – встрепенулся, сонно моргнул и уставился на него.
– Я от Лингара Мерхилда, – на всякий случай добавила Трин. – Он сказал, у вас можно остановиться.
– Новенькая? – он смачно зевнул и с хрустом потянулся. Потом наклонился, зазвенел чем-то, и выпрямился, положив перед поздней посетительницей ключ. – Второй этаж, десятая комната. С завтраком, три серебряных в неделю. Без него – полтора.
Триинэ молча удивилась: обычно, на хорошем постоялом дворе комната на ночь с завтраком стоила серебряный, а тут… За неделю всего три. Наверное, потому что она – будущая наёмница, подумала Снежинка, но уточнять не стала.
– Спасибо, – Трин улыбнулась и скинула капюшон, потом сняла с пояса кошелёк.
Пока доставала деньги, чувствовала, как хозяин откровенно разглядывает её, и боролась с желанием поёжиться. Она десять дней скрывалась, и такое открытое внимание нервировало Трин.
– Скажите, а помыться у вас можно будет?.. – спросила поздняя гостья, стараясь сохранять невозмутимый вид.
Одинокие Снежинки – редкость, и пора привыкать, что на неё будут обращать внимание.
– Утром напомнишь, принесут ванну и горячую воду, – хозяин снова зевнул, сгрёб деньги и махнул рукой. – Спокойной ночи.
Трин забрала ключ и поднялась наверх, отыскала свою комнату и зашла. Помещение оказалось небольшим, но чистым и вполне себе уютным. После ночёвок под открытым небом на колючей подушке из еловых лап узкая кровать с не очень толстым матрасом казалась пуховой периной. Бельё чистое, и от него приятно пахло мятой, в углу умывальник, у окна – стол и стул. Ещё, в номере имелся небольшой комод. Трин понравилось. На столе стояла небольшая лампа, закрытая стеклом, в ней теплился маленький огонёк. Снежинка широко зевнула, разом навалилась усталость за все эти дни, и она раздевалась уже в полусне. Плюнув на приличия, оставила только нижнее бельё и с тихим стоном удовольствия растянулась на чистых простынях. Конечно, помыться бы… На этой мысли Триинэ провалилась в сон.
Шаине с равнодушно-отстранённым видом прогуливалась по открытой галерее Обители, с которой открывался потрясающий вид на уютную закрытую долину в горах. Проход сюда был, но сложный, не каждый из отрёкшихся добирался до Обители за прощением. Со стороны можно было бы подумать, что Покровительница просто убивает время. Но Шаине знала, что тут любила дышать воздухом Адония. Как раз та, кто ей нужен. Сама вмешиваться в события Шаине, конечно не имела права – формально. Едва она покинет Обитель и отправится на земли кланов, Эзор тут же узнает, от Зеркала в Наблюдательном зале скрыться невозможно даже бессмертным, в каком бы облике они не пребывали. Но имелись и обходные пути…
– Шаине! – раздался звонкий и холодный голос Адонии. Наигранная радость в нём не обманула женщину, Покровительница Саламандр была раздражена, что на любимом месте есть кто-то ещё. – Ты же не любишь холод.
Шаине растянула губы в улыбке. При желании она могла сделать так, что бодрящий горный ветер не причинял ей неудобства.
– Я уже ухожу, – ответила она. – В Наблюдательный зал ходила.
– За своими наблюдала? – равнодушно поинтересовалась Адония.
Покровительница Саламандр, единственных женщин в мире, в чьём теле тоже жил Огонь, выглядела очаровательно: миниатюрная, тоненькая, с длинными золотисто-рыжими волосами до поясницы и остреньким личиком. Если бы не отстранённые, как у всех бессмертных, наполненные скукой, глаза.
– Да, они как раз мир заключили с Реффердами, – кивнула Шаине. – Даже свадьбу сыграли.
– Вот как, – в голосе Адонии не слышалось даже слабого интереса. – Что ж, поздравляю, но думаю, это ненадолго. Кто-то не выдержит, и снова начнутся распри.
Шаине повела плечом, не ответив на это предположение. Конечно, Лэйры будут пытаться узнать секрет абора. Конечно, кто-то из Реффердов не выдержит и попытается снова добраться до речного жемчуга на землях извечных соперников. Вопрос, кто будет первым.
– У Эзора Снежинка сбежала, – словно невзначай обронила Шаине. – И, кажется, она не собирается в Обитель идти. Эзору наконец-то стало любопытно за своим кланом наблюдать, – с едва заметной насмешкой добавила она.
– Может, не за кланом? – усмехнулась Адония, облокотившись на перила галереи.
– Эзора давно не интересуют обычные женщины, – отмахнулась Шаине. – И уж тем более, хранительницы Льда. Скорее, ему интересно, что с ней будет дальше.
– Тебе, я смотрю, тоже? – Покровительница Саламандр повернула голову и в упор посмотрела на собеседницу.
– Да нет, – Шаине пожала плечами. – Своих забот хватает. Необычно, конечно, последняя Снежинка, которая отреклась от клана, была лет сто назад. Но меня такие мелочи не волнуют.
– Тебя никогда ничего не волнует, – отозвалась Адония и снова отвернулась. – Как и всех нас. Скучно… – протянула она.
Бессмертная Покровительница Лэйров сделала несколько шагов, направившись к выходу из галереи.
– Я себя сама развлекаю, как могу, – ответила Шаине. – Приятной прогулки.
– Всего хорошего, – кивнула Адония.
Соперница Эзора по спору знала: теперь Снежинка Реффердов точно не доберётся до обители. Такой лакомый кусочек, как бесхозная хранительница Льда, точно не пройдёт мимо Саламандр. Уж Адония постарается для любимого клана, им и так редко перепадало такое счастье, добраться до вожделенной магии, которая единственная могла приглушить Огонь, живущий в их телах. Обычно ведь за Снежинками стояли их маги, и не отпускали подруг никуда. Так, иногда можно было поручить опасное дело украсть хранительниц холода тем же Мерхилдам, но не всегда поход заканчивался успешно: Огненные ревностно охраняли своё сокровище.
Шаине удовлетворённо кивнула собственным мыслям. Теперь можно некоторое время ничего не делать, Адония сделает всё сама. А суженый Триинэ никогда не получит свой ключик, и бессмертная выиграет спор. В отличие от того же Эзора ей, Шаине, не всё равно, что происходит с её кланом, и до секрета абора она доберётся. Всяко лучше, чем медленно погружаться в скуку бесконечных столетий, а интриги бессмертная всегда любила. Интересно, а как там поживает тот Огненный, Ингор? Он должен уже вернуться к себе вместе с Рахердом, и надо бы посмотреть, куда всё-таки подалась Снежинка. Чуть позже. Сейчас Шаине собиралась немного порадовать себя и понежиться в горячей ароматной ванной. Несмотря на равнодушие и холод, иногда ей были свойственны маленькие человеческие слабости.
Трин впервые за последнее время всласть выспалась и нормально помылась. Пока завтракала, ей как раз натаскали воды, и когда Снежинка вышла на улицу, настроение существенно повысилось – тоже впервые за последние дни. Тягостные воспоминания отступили вглубь, и на первый план выступили более важные вещи: например, как и планировала, пройтись по лавкам. На тренировку можно завтра сходить, а сегодня познакомиться с городом получше, и потихоньку устраиваться на новом месте. Проснулось любопытство к новому месту, Трин разглядывала столицу наёмников и невольно сравнивала с городами, которые видела в бывшем родном клане.
Улицы прямые, мощёные камнем, с обязательным стоком вдоль тротуаров. Более-менее чистые, отметила Триинэ, по крайней мере те, что в центре. Дома в большинстве простые, двух-, трёхэтажные, без особых украшений. Много разнообразных лавок: одежда, обувь, ткани, домашняя утварь, оружие, даже несколько ювелирных и одна с артефактами. Трин ожидала, что женщин совсем не увидит, но – их на улицах Рисдора оказалось достаточно. Служанки торопились по своим делам, встречались и пары, и одинокие – последние, как поняла Снежинка, тоже наёмницы, судя по штанам и рукояткам мечей за спиной. На неё саму обращали внимание, новоприбывшая то и дело ловила косые взгляды, но прятать свои почти белые волосы не собиралась. Хватит с неё маскарада. Первым делом, Трин обзавелась картой Рисдора, потом по порядку посетила лавку портного, сапожника, зашла туда, где продавали всякие милые женские мелочи, в том числе и бельё. Триинэ и дома не привередничала в быту, и хотя отец и Нель баловали подарками, сама она, когда выбиралась в город, посещала не самые дорогие и модные лавки. Воспоминание об Огненном вызвало приступ грусти. Улыбка исчезла с лица Трин, и она вернулась на постоялый двор заметно помрачневшая.
Раскладывая вещи в комнате, она снова вернулась к воспоминаниям о том злополучном вечере. Плакать уже не хотелось, но боль не отпускала, тупая, ноющая, как от занозы в пальце. Больше всего Трин хотелось понять, она действительно нужна была Нелю только как ключик к Огню? Неужели все их поцелуи, его прикосновения, взгляды – это всё игра, обман? А Сол? Почему он молчал, что Нелиам обманывает невесту, и при этом утверждал, что Трин ему серьёзно нравится? Одни и те же вопросы, по кругу, бесконечной каруселью. Разговор… Готова ли она для него? Трин не знала. Она и хотела, и не хотела видеть Неля. Хотела, потому что соскучилась, по его улыбке, глазам, голосу. Не хотела, потому что боялась. Боялась, не выдержит и всё-таки простит… Снежинка зажмурилась и прикусила губу, ладони упёрлись в край комода. Нет. Он обманул её. О каком прощении может идти речь?! Она любила, а Нель…