Тринадцатый

Дотрагиваюсь до своих губ. Неосознанно тру их. Горят. И в груди горит.

– Я найду её, – роняю в ответ и ускоряюсь.

– Что? Зачем, Тим? – несётся вслед.

«Потому что хочу её», – бомбит под коркой мозга.

Не отвечаю Миру. Наматываю круги один за другим. Пробегая в очередной раз мимо Столярова, бросаю на него взгляд. Он подзывает меня к себе. Подхожу. Тяжело дыша, сгибаюсь пополам и упираюсь ладонями в колени.

– Как самочувствие, Тимофей? – рычит тренер.

– Нормально, – резко выпрямляюсь.

– Ты куда так гонишь? Это разминка, а не спринтерский марафон.

– Да нормально я… Размялся, – машу руками на месте.

Столяров дует в свисток, все переходят на шаг.

– После взвешивания сразу сообщишь мне результат, – вновь смотрит на меня.

– Зачем?

– Не нравится мне, что ты таешь, как снежинка.

– Мышечная масса в норме. Просто немного подсушился. Мне легче бегать в меньшем весе.

– Значит, ты не будешь против дополнительного обследования, верно? – язвительно усмехается тренер.

– Да нормально всё со мной! – начинаю психовать.

– Как это нормально? – прищуривается. – Устаёшь от обычной нагрузки. Значит, переутомляешься. А вдруг загнёшься на матче?

– Где я переутомляюсь-то?

– Сегодня проспал…

Ах, вот в чём дело!

– Что было ночью в зале? – строго смотрит на меня Столяров.

– Прилетел камень в окно. Я выбежал на улицу. Никого не увидел. Не знаю, что это было, – беззастенчиво вру.

– Понятно, – раздражённо поджимает губы. – А что ты делал там ночью?

– Занимался…

– А спать ты сколько часов должен?

– Минимум восемь, – бубню себе под нос.

– Воот! Нарушаешь режим, Тимофей. Перед важной игрой нарушаешь, – журит меня тренер.

Ох, знал бы он, как ещё я нарушаю режим… И эмоциональный фон у меня сильно пошатнулся, когда я лёг в кровать с этой незнакомкой. А о сексе я вообще думать не должен. Но я думаю, чёрт возьми!..

– Геннадий Степанович, могу я вернуться к тренировке?

– Можешь… Хотя нет, – придерживает за рукав футболки. – Дело в моей дочери, Тим?

Закатываю глаза. Ну всё, началось.

– При всём уважении, Геннадий Степанович, но мы с Алиной давно поставили точку.

– Ты её точно поставил? – испытующе смотрит мне в глаза.

Тренер решил, что я выматываю себя из-за Алины?

– Точно, – отвечаю твёрдо.

– Ладно, иди, – отпускает.

Моя бывшая – это его дочь. Столяров тоже натерпелся в то нелёгкое время, когда в наши отношения влез тот тип – её нынешний парень. Но это всё в прошлом. Я и правда переболел…

У меня вон какая девочка нарисовалась. Карамелька…

Где тебя искать-то теперь?

Столярова сменяет младший тренерский состав. Начинаем гонять мяч по полю. Потом пробиваем по воротам по очереди.

Вратарь у нас действительно не очень. Глеб Зиновьев. Несмотря на то, что на его футболке значится номер 1, прозвище Первый к нему не прижилось. За глаза парни зовут его Зиной. Многие и в глаза.

Сэвен прошивает ворота мощным ударом, мяч влетает в верхний левый угол. Зиновьев не дотягивается.

– Мудак, – сплёвывает на газон Кирилл. – Он нам матч сольёт! – возмущённо смотрит на меня. – Тим, подумай!

Задолбали. Спят и видят, что я снова встану в ворота. Не встану. Мне хочется нападать, а не защищать. Такой вот странный период в моей жизни.

После тренировки всей толпой идём в корпус. Нас с Дамиром ловит Столяров.

– На завтрак идите, спящие красавицы. Потом в медкабинет.

Плетёмся с Миром в столовую. Перед важным матчем наш рацион крайне отстойный. Варёные яйца вообще поперёк глотки. А глюкозу хочется потреблять через рот, а не в таблетках. Шоколадку хочу, а не подслащённые протеиновые батончики.

Садимся за стол.

– Расскажешь мне, почему вдруг решил её найти? – спрашивает Дамир, ковыряя ложкой кашу.

– А сам-то не понимаешь? – усмехаюсь.