Новенькая по мою душу

Надоела.

Не обращая на неё внимания, продолжаю опускаться и подниматься. До боли в мышцах… До капель пота на лбу.

– Тиму-у-ур! – нетерпеливо протягивает Гордеева.

– Что? – я уже кряхчу от усталости. – Чего тебе?

– Я слышала ваш разговор с отцом, – признаётся она, явно не испытывая никакой неловкости оттого, что подслушивала.

Блин…

Я встаю со скамьи, приближаюсь к девушке.

– И что же ты слышала?

– Про укус, – корчит брезгливую гримасу. – Фу… Теперь вижу, что это правда, – разглядывает мои губы.

Ухмыляюсь.

– Не пойму… А что тебя так задевает? Что она меня укусила? Или почему она это сделала?

– Ты хотел её поцеловать? Я правильно понимаю? – рявкает Гордеева, теряя терпение.

Да кто ты, блин, такая?

Теперь уже никто, верно?!

– Мне нужно переодеться, – роняю равнодушно.

И сразу иду к выходу. Ника семенит за мной. Пытается прошмыгнуть и в раздевалку, но я её не пускаю и закрываюсь на замок.

Принимаю душ, надеваю джинсы и джемпер, напяливаю сверху бомбер. Обуваюсь. Когда выхожу из раздевалки, вижу, что Ника всё ещё здесь. Подпирает стену, скрестив руки на груди. И, похоже, не отстанет от меня, пока не получит ответы.

Иду на выход из спорткомплекса.

– Ты запал на неё, да? – снова идёт рядом со мной.

– Бл**!.. Конечно, нет! – отрезаю раздражённо.

– Да всем это уже понятно, Тим! Ты свихнулся на новенькой! И я предлагаю тебе одуматься прямо сейчас!

Хохочу в ответ.

Мы быстро доходим до общаг.

– И каким же образом я должен одуматься?

– Пошли со мной! – внезапно выпаливает Гордеева и впивается пальцами в мою руку. – Ты знаешь, что в моей комнате никого нет. И мы прекрасно проведём с тобой время. Как раньше, помнишь?

Ника приближается вплотную. Прижимается всем телом и трётся об меня. Проводит ноготком по дёрнувшемуся кадыку.

– Ну же, Тим! Выкинь эту убогую из головы. Не позорь себя. Ты же знаешь, что только я тебе подхожу.

Её щеки раскраснелись. Взгляд полыхает возбуждением.

– Знаешь, отец нам дал задание, – небрежно бросаю я. – Нам с ней. И мне придётся много времени проводить наедине с новенькой. Ты сдохнешь от ревности, Ник. Поэтому хочу сразу тебя предупредить: заканчивай с этими выдуманными чувствами. Их нет! Ни у меня, ни у тебя.

– Какое задание? – её голос садится, превращаясь в писк. – Какое задание, Тимур?

– Тебя это не касается, – предпочитаю сохранить интригу. Чмокаю Гордееву в лоб. – Всё. Мне пора. Я устал. И спать охота.

Отстраняюсь от неё и салютую на прощанье. Под негодующим взглядом Гордеевой ухожу в общагу. В комнате сталкиваюсь с братом.

– Ты с тренировки? – спрашивает он. – Эм… А что с губой? – замечает моё «боевое ранение».

– Тренер вмазал, – предпочитаю соврать.

Скидываю обувь. Раздеваюсь и валюсь на кровать. Тёмыч плюхается в кресло перед столом. Крутанувшись на нём, поворачивается ко мне лицом.

– Что сказал отец?

– Ничего особенного, – накрываю голову подушкой, но всё равно слышу бубнёж брата.

– Тим, отстань от новенькой. Ну или сделай её своей. Но только без своих дебильных прелюдий. Просто предложи ей встречаться. Ты сэкономишь кучу времени.

Убираю подушку и смотрю на брата, как на душевнобольного.

– Встречаться? Что в твоей голове, бро? Откуда там появляется такая дичь? Ааа, точно, от Рязановой.

Брат сардонически усмехается.

– Ладно, я понял. Ты пока не готов признаться даже самому себе. Хорошо, подождём!

Развернувшись обратно к столу, делает вид, что теперь чертовски занят уроками.

Блин… Да пошёл он!

Ложусь на живот, зарываюсь лицом в подушку, накрываюсь одеялом. Я просто выжат сегодня…

Буквально через мгновение засыпаю.

А уже на следующий день прилетает ответка от Гордеевой за то, что отказал ей. Только эта ответка не по мне, а по новенькой. Едва подойдя к классу английского, слышу, как потешается Марат:

– Жесть! Тиму теперь прививку от бешенства надо сделать. А то мало ли что?

– Точно! Обследование пройти! – заливается Лебедев. – У этой новенькой, может, целый букет болезней!

Бл**! Дебилы.