Закрой глаза и смотри

– Отец этого Гольдмана нам всю кровь выпьет, если его сыночек не прозреет, – шепчет Герман. – Понять не могу, что он вообще тут делает. Такие лечатся за бугром.

Меня бесспорно задевают его слова.

– Ой, да перестань. У нас ничем не хуже, чем в той же Швейцарии, – уничижительно смотрю на парня.

– А я и не про медицину, Ян. Врачи у нас зачётные, факт. Но удобства, питание, развлечения там всякие на время реабилитации… На троечку с минусом.

– А мы не санаторий. У нас задача другая, – спорю я. – Мы не развлекать их тут должны, а лечить. Мой отец с этим прекрасно справляется.

– А Маша? – дергает Герман бровями. – Что ты о ней скажешь?

– Её бы и за твоим хвалёным бугром не вылечили.

– Да хорош! – вклинивается Влад. Строго смотрит на Германа. – Нормальная у нас больница и удобства в норме.

– Естественно, – елейно улыбается медбрат. – Что же ты ещё скажешь при дочке босса? Всё, я удаляюсь.

И Герман сбегает от нас. В отличии от Влада, он частенько недоволен рабочими условия и жизнью в целом. Личность он такая – ворчливая. А Влад двухметровый обояшка и добряк.

– Забей, Ян, – говорит он мне. Пару минут пристально смотрит на Гольдмана, а потом выдаёт: – Но в чем-то Герман прав. Такие как он, здесь не частые гости. И дело не в том, что у него семья состоятельная. Просто у спортсменов же страховка и договора с ведущими клиниками страны. У нас нет такого функционала.

– А было бы неплохо, согласитесь, – подсаживается к нам Эвелина. – Если бы вот таких мальчиков-футболистов к нам привозили. А не этих, – стреляет пренебрежительным взглядом на пожилых пациентов.

– Ты всегда можешь сменить место работы, Эв, – по доброму говорит ей Влад.

Девушка расплывается в сахарной улыбке.

– Ну конечно я здесь не навсегда. Просто ищу пока варианты.

Ага, как заиметь себе спонсора по-богаче…

Эвелина глаз не сводит с Дениса, накручивая пепельный локон на палец. Влад нас покидает. Я бы тоже ушла, но мне нужно проконтролировать Гольдмана. Моих обязанностей никто не отменял. Частично этот парень на мне. И Толик, если Тамара Борисовна попросит.

Оборачиваюсь, ищу её глазами. Но ни Толика, ни сиделки, уже нет в столовой.

Наелся наш привереда.

Денис пьет чай, они болтают о чём-то с Китом. Уилсон так смотрит на меня, словно предмет их разговора как-то связан со мной. Прислушиваюсь.

– Слишком мало информации, бро. Клубничный запах, нежный голосок… Должно же быть что-то ещё. Она блондинка?

– Ммм… дай вспомню. Я же точно видел какие у неё волосы, – цедит с сарказмом Денис. – Да не знаю я! – кажется злится. – Имени не достаточно, не?

– Всё, остынь. I'll find your strawberry. (Я найду твою клубничку.)

Что он только что сказал?

К сожалению я не так сильна в английском. Знаю какую-то элементарщину. Хотя папа настаивает на репетиторе, ведь будущему медику нужны иностранные языки.

– Ну что, пойдём мячик попинаем? – вновь подшучивает Кит над Денисом.

– Ага, уже бегу, – сверкает белоснежной улыбкой Гольдман.

Улыбка у него красивая, обаятельная. Рядом мечтательно вздыхает Эвелина. Я успела забыть о её существовании.

– Вот каких мальчиков надо к себе притягивать, Янчик, – тычет пальчиком в сторону Дениса. – Будь я его сиделкой, сделала бы так, чтобы он при выписке кольцо мне на палец надел и забрал с собой. А ты дурочка дремучая, даже слепого парня боишься.

– Я не боюсь…

Однако щеки мои горят от замечаний Эвелины.

– Боишься, – надменно лыбится она. – Ты всех боишься. И от Кита шарахаешься. Лечи свои комплексы, Золотце.

Вспорхнув из-за стола, Эвелина направляется к Денису. Что-то ему шепчет… И они… Вместе уходят из столовой.

А Кит направляется ко мне. Садится напротив, заговорщицки прищуривает свои чёрные глазища.

– Truth or dare? (Правда или действие?)

– Что?

Кит снисходительно улыбается.

– Я говорю: расскажешь, что происходит или за моё молчаливое участие в приколе над Деном, согласишься на свидание со мной?

Глава 11

Ден

Эвелина уводит меня из столовой. Слепо плетусь за ней, потеряв все ориентиры. Вонь эта больничная напрочь сбивает. То ли мы уже прошли мимо процедурки и движемся на выход, то ли мы вообще куда-то не туда свернули…

– Полегче… Притормози!

Врастаю ногами в пол, не позволяя Эвелине тащить меня дальше. Но она всё равно пытается сдвинуть меня с места.

– Нет, давай хотя бы из корпуса уберёмся. Пойдём…

– Зачем?

– Меня заругают, если увидят с тобой, – со смешком в голосе. – Не позволено мне с пациентами общаться.

– Часто общалась раньше? Неформально?

Кажется, до меня начинает доходить. Её же отстранили от работы с пациентами, что-то там про лаборантку она затирала…

– Людям свойственно выдумывать лишнее, сам же знаешь, – щебечет Эвелина, пробегая пальцами по моему бицепсу. Нежно массирует плечо. – Я просто приветлива. Со всеми.

Вот так приветлива? Гладит всех подряд… Однако её прикосновения приятны. Не останавливаю девушку.