Запретное влечение

Конечно же многие демоны были недовольны положением дел, особенно в отношении меня. Когда я только пришла к Лессу впервые, мне показалось, что он согласился со мной работать чисто для развлечения. Мол, как же – охотница из знатного рода Аверъярд, тех, кто априори должны без разбору уничтожать всех демонов, и пришла устраиваться в штат. Это действительно выглядело со стороны забавным.

Но если Лесс преследовал свои цели, то его штат не разделял его энтузиазма. Но босс есть босс.

Когда я зашла, Лесс что-то читал в телефоне. Может быть переписку, я не знаю, подождала немного, он кивком пригласил меня в кресло. Когда я села он оторвался от телефона и подарил мне дежурную улыбку из серии развратно-вежливая.

– Где откровенное белье? – Поинтересовался он.

– Мы договаривались только об одном дефиле, – хмыкнула в ответ.

Лесс развратно осмотрел мое тело, с уверенностью сто процентов ручаюсь – он представлял меня голой. Пусть что угодно делает, это его голова.

– Итак, дом для утех, – вздохнул Лесс, а я прочитала в его глазах очевидное: «жаль, меня там не было, я бы оторвался». – Что ты можешь мне рассказать?

– Я думала, Доминик уже поделился сведениями.

– Да, но я спрашиваю твое мнение.

– Этот загадочный Авиценна, кем бы он не был, если и причастен к этому дому, то явно не светился. Но что-то подсказывает мне, что Алисия играла в этом не последнюю роль.

– Та демоница, что вела аукцион? Да, не сомневаюсь. Только вот ей удалось сбежать. – Удивленно вскидываю брови, Лесс ухмыляется. – Да, я тоже был удивлен. Но, похоже, она знала пути к отступлению. Что неудивительно. Всегда нужно знать, как сбежать, если станет жарко.

– Если домов много, значит она вполне может поменять место обитания, продолжая свою приносящую прибыль деятельность, – заметила спокойно.

Лесс понимающе закивал.

– Этот так называемый Авиценна промышляет в городе недолго, но за ним уже числится несколько смертей, краж и прочих запрещенных маневров. Он мне не нравится, – глаза демона сверкают хищностью, недоволен, что посягнули на его территорию. – Тем ни менее: души. Я был удивлен, что за каких-то девственниц расплачиваются ими.

– Звучит как оскорбление.

– Ни одна женщина не стоит так дорого, – беспощадно замечает Лесс, и смотрит на меня совсем по-другому.

Да, я была его деловым партнером… ладно-ладно: наемной работницей. Но он всегда казался вежливым и учтивым, его предпочтения не выдавало ничто. Пожалуй, это впервые, когда он раскрылся передо мной в такой свете. А чего я ожидала? Благотворительные фонды помощи больным детям?

– Сколько бы ты отдал за женщину? – Интересуюсь с натянутой ухмылкой, просто чтобы поддержать его настрой, не более.

– Я бы не отдал ничего, – все больше раскрывается демон. – Это бессмысленно, ведь любая женщина согласится стать моей за просто так.

– Всегда найдется та, что откажет тебе.

– Всегда найдется способ заставить ее передумать, – настаивает.

– Возможно, – пожимаю плечами, – тебе лучше знать, ты в этом более опытен.

– Что? Даже не будешь спорить?

– А зачем? – Ухмыляюсь. – В подчинении себе женщин у тебя явно побольше опыта, чем у меня.

Смеется над моей шуткой, доволен, словно мартовский кот. Почесала ли я его самолюбие? Не уверенна. Его глаза сегодня слишком холодные, а взгляд чересчур жесткий, это заставляло меня осторожничать. Может быть дело и не во мне…

– Ты права, – кивает он, – просто у всего есть своя цена.

– Хочешь назвать мою? – Осторожно ухмыляюсь.

– Может быть ты мне сама озвучишь? – Обманчивой лаской предлагает он.

Мне все меньше и меньше нравится этот разговор.

– Чего ты хочешь, Лесс? – Уточняю, стирая улыбку со своего лица.

– Банального: чтобы ты перестала мне лгать.

Все происходит мгновенно, я просто не успеваю ничего сообразить, только на автомате потянуться за клинками, которые сама же оставила еще на входе, но демон уже прибил меня к стенке, разбив при этом столик с выпивкой, и сцепил пальцы на моем горле. Как это знакомо…

Оцепенение и апатичное безразличие приходят сразу, отстраняюсь настолько, насколько это возможно. Лесс выше меня на полторы головы, шире в плечах (естественно), мощнее, сильнее, опаснее. Склоняется ко мне тенью угрозы, рычит рядом с моим ухом словно зверь перед нападением.

– Сколько еще это будет продолжаться? – Претензия, недовольство, нотки зарождающейся ярости. – Я сказал тебе: ты моя, и только моя, что здесь непонятного?

Знает. Как он узнал? Да, Лесс всегда все знает, но ведь я находилась в доме для утех, с чего он…

Сжимает пальцы сильнее, становится трудно дышать, инстинктивно цепляюсь за его руку, пробую ослабить хватку. Прожигает меня своими темными глазами, но я в ответ не смотрю. Знаю, что может разозлить сильнее.

– Сколько еще ты будешь вести себя как шлюха для благотворительности? – Рявкает он, каждым словом словно вываливая меня в грязи. – Я запретил тебе с ним спать, хоть бы переждала больше дня.

– Все еще звучит так, будто ты ревнуешь, – ухмыляюсь.

Отстраняет меня от стены, а потом резко ударяет меня в нее затылком. Голова тут же идет кругом, звездочки перед глазами, звон в ушах. Пытаюсь встряхнуть голову, но не получается, Лесс держит крепко. Намертво, снова напоминает о моей маленькой необходимости дышать.

– Кажется, ты не совсем поняла, – продолжает уже нравоучительным тоном, – чтобы ты себе не выдумала, но пока ты работаешь на меня, ты будешь слушаться и подчиняться, это ясно?

– Ты угрожаешь мне?

– Конечно, – ласковым притворством мурлычет сквозь рык он. – Если я скажу тебе выполнять, ты выполнишь. Если я скажу тебе подчиниться, ты подчинишься. Если я скажу тебе мне отсосать, ты отсосешь. И если я скажу тебе перестать раздвигать ноги, ты превратишься в монашку, это тебе ясно?

– Если так хочешь меня трахнуть, почему бы просто не сделать это и не покончить с этим?

Снова сжимает пальцы на моем горле, перед глазами темнеет, с трудом могу сделать следующий вздох. Задохнусь…

– Ты еще не поняла, малышка? – Сквозь гул в ушах доносится страшный голос демона передо мной. – Ты моя собственность, я – твой Хозяин. И мне не нужно ждать или упрашивать тебя, чтобы получить желаемое.

Чуть ослабляет хватку, с жадностью глотаю воздух, пытаясь надышаться. Получается не сразу. Но ведь он все еще не отпустил совсем…

– Так значит моя цена это рабство? – Озвучиваю я, добираясь до его глаз. Беспощаден, холоден, отвратителен. Больше нет той надуманной расположенности ко мне, будто он действительно рассматривает меня в качестве партнера. Только жесткое ограничение в виде приказа. – И что теперь?

– Расскажи мне.

И я рассказываю. Все, что было, все, чего не рассказала остальным демонам. Как он узнал? Даже если предположить, что именно Лессу принадлежит дом для утех, то в комнате действительно не было камер, я проверила. Тогда… как?

Рассказываю ему ровно до того момента, когда мы с Алексом услышали шаги и крики за дверью. Но Лесс ухмыляется.