Посмотри на меня. В плену у зверя

Глава 23

Раз в пару дней мы ходили к озеру.

Я расчесывала сначала свои, а потом его мокрые волосы, заплетала косы. Хотя его сразу почти расплеталась от неаккуратных движений, рассыпаясь по могучим плечам легкой волной.

В один из таких «банных» дней, я, как всегда, оказалась в воде раньше него. Мужчина стоял на берегу, опустив руки вдоль туловища, и смотрел вдаль, над моей головой. Будто был не тут, а где-то далеко.

В такие моменты я как никогда ощущала разницу между нашими мирами. Он словно отключался. Я же чувствовала и дуновение легкого ветерка, и прикосновение прохладной воды к коже, и запах леса.

Я была здесь и сейчас.

Мы настолько разные, но как же мне хотелось вытащить его из этого состояния. Встряхнуть. Вернуть. Самой себе доказать, что внутри него есть человек, а не только внешняя оболочка.

Понаблюдав за ним немного, протянула руку и позвала:

– Иди ко мне?

Он медленно перевел взгляд на меня и вздрогнул.

Затем, заметив мою руку, как завороженный, не отрывая глаз, вошел в воду и встал напротив, всего в метре от меня. Несмотря на то, что всё чаще я добровольно прикасалась, иногда в порыве чувств даже могла чмокнуть в нос, он не привык и всё ещё реагировал кратковременным «зависанием», если проявляла какую-то инициативу.

– Давай наперегонки, – игриво предложила, плеснув в него водой, и начала отплывать все дальше, – догоняй, ну же.

Силы свои не рассчитала, хотя казалось, я плаваю быстрее, ведь он редко заходил глубоко, окунался обычно пару раз и всё. Сейчас же, буквально в пару гребков оказался совсем близко, и ещё до середины озера уже схватил меня своими каменными руками и прижимал к себе.

Я смотрела в его ледяные голубые глаза, кошачьи зрачки, что всё реже становились огромными круглыми, в которых отражалось небо, лес, озеро, я сама и, казалось, теряла чувство реальности.

Это просто сказка. И вот мой заколдованный принц.

Убрала с его лица намокшую прядь волос и погладила по щеке, провела пальчиком по четко очерченным губам – они тут же раскрылись, ловя неожиданную ласку.

– Ты мог бы мне понравиться, – прошептала я.

– Да что там, я бы в тебя влюбилась. Правда. Ты очень красивый. И думаю, голос у тебя потрясающий. Жаль, что ты не говоришь, – а сама продолжала гладить.

Слегка приподняв над водой, он поцеловал меня, и сделал это так нежно, успокаивающе, что я даже не пыталась остановить его дальнейшие действия.

Жаркий секс в озере посреди леса с полузверем никогда не был моей эротической фантазией, но сейчас эта мысль возбуждала. Даже не мешало то, что по идее это не совсем гигиенично, мало ли что в этой воде вообще обитает.

Но блин, после всего, что я пережила, подхватить болячку – самое меньшее из страхов.

Он вбивался в меня довольно резко, насколько позволяла не совсем удобная поза. Одной рукой крепко держал за талию и прижимал к себе, насаживая на член, другой удерживал за ягодицы, сминая их при каждом глубоком движении. Целовал мои плечи и грудь. С его волос стекали капельки на мои руки, которыми я держалась за его могучую шею.

Зверь. Огромный. Сильный. Жесткий. Мой.

Ощущения захлестнули, я уже не понимала, где я, с кем. Громко стонала, впиваясь в его кожу ногтями, прикусывала губы.

Когда с разницей в пару секунд, мы финишировали, мужчина зарычал мне в макушку. Но это было похоже не на звериные звуки, а скорее на сдерживаемый человеческий стон.

Затем легко поставил меня рядом с собой, позволяя омыться, а потом аккуратно вынес и посадил на берег. Забрав из рук только взятый гребень-вилку, развернул к себе спиной.

Я тихо вскрикивала от боли, когда он выдирал мне несколько волосинок, но терпела, позволяя «заботиться» обо мне. Зверь же очень быстро учился. И совсем скоро расчесывание стало проходить без моих болезненных криков.

Косу, конечно, заплетала сама, и хорошо. Раннее облысение не входило в мои планы.

Также на руках зверь отнес меня «домой». Хотя, наверное, эта землянка и была уже моим, а точнее – нашим домом.

Почти каждый следующий день был похож на предыдущий. Мне даже начинало нравиться засыпать с ним рядом, когда он научился целовать меня на ночь и осторожно обнимать. Даже если до или после не было близости.

Несмотря на физическое удовольствие, которое раньше никогда не удавалось достичь даже наедине с собой, разумом я всё ещё старалась оградить себя от этого, понимая, что соглашаюсь больше скорее от безысходности, чем от желания.

Или мне хотелось так думать.

Глава 24

В один из вполне обычных дней он, как всегда утром, ушел на охоту.

Сначала я занималась делами, которые придумывала себе сама ежедневно, чтобы не сойти с ума от безделья. Просушивала подстилку, подметала, выносила на солнце покрывало, готовила чай и запасы сухих ягод.

Прибрав припасы и разложив на еще горячем солнце новые, заметила, что уже явно послеобеденное время, а моего сожителя все нет.

Походила туда – сюда, доела орехи от скуки, собрала развешенные вещи, позагорала.

Вот так странно исполнилось моё желание побыть вдали от городской суеты, отвлечься от бытовых проблем и сделать выходной от гаджетов. Видимо, действительно следовало формулировать свои желания более чётко.

Как вернусь, непременно запишусь на всеми известный марафон. Глядишь, в следующий раз не попаду впросак. Ели конечно, вернусь. И этот следующий раз мне представится.

Пока надежда была очень слабой…

Странно, солнце уже наполовину скрывалось за макушками деревьев, а значит, явно вечерело. Он никогда меня так надолго не оставлял.

К счастью, я заранее озаботилась запасами еды и воды, поэтому пока проблем не было. Но нехорошее предчувствие скребло изнутри.

Мысль о том, что если зверь не вернется – то я, по сути, свободна. Промелькнула и исчезла. В осознании того, что без него я и пары дней не протяну в лесу, уж тем более, не найду выход к людям.

Если дорогу до озера я и выучила, то вряд ли мне это особо поможет. Ведь пока это единственный водоем, который здесь мне известен, но поблизости ни разу не встретила ни единой человеческой души или хотя бы намека на её тут существование.

К тому же, даже если он вернется, к примеру, утром и не обнаружит меня, то всё равно догонит. И как бы не догадался на цепь посадить или запереть в землянке.

Ну хорошо, цепи тут не было. Но моей такой размеренной в последнюю неделю жизни пришёл бы конец. Возвращать же отношения на прежний уровень не хотелось категорически.

А значит говорить о свободе пока ещё рано.

Оглядываясь вокруг, я не замечала ни единого признака, что он может быть где-то рядом. И тут впервые задумалась, как его можно позвать.

Имя он, естественно, не говорил, а придумывать самой, как кличку для собаки – было как-то неправильно.

Разговор всегда начинала с сути, старалась быть менее многословной, если что-то было нужно, чтобы он понял. Вообще, он почти всегда был рядом, и как-то обращаться к нему попросту не было необходимости.

Поэтому отойдя недалеко от землянки, я кричала просто «эй», «ау», «ты где?». Конечно, ответа не было. На него я не рассчитывала. Но и зверь не появлялся.

Из-за страха призвать какого-то другого зверя или заблудиться, дальше от землянки не отходила.

Глупость ситуации нельзя было описать здраво. Я жила, как с мужчиной, со зверем в человеческом обличье, даже не зная его имени или что там у них, никак к нему не обращаясь всё это время. Не знала, и куда именно он уходит.

Да и не скажу, что особо ждала с таких походов – привыкла, что возвращался примерно в одно время. Что почти всегда он рядом, и мне не нужно переживать за пропитание и свою безопасность.

А тут…

Человек слишком быстро ко всему привыкает. Ещё недавно меня в дрожь бросало от его нахождения рядом, а вот сейчас уже думаю о плюсах совместного проживания. Верно говорят, что сущность проявляет себя именно в стрессовой ситуации.

Вот и я проявила. И то, что видела, не сказать, что особо нравилось. Сама себе казалась мелочной и трусливой, не способной на важные решения и серьезные поступки. Почувствовав небольшое послабление, сразу же успокоилась.

Но ведь передышка мне нужна была на самом деле…

Когда стало уже темнеть, а летом это значило, что время близится минимум к полуночи, мне стало по-настоящему страшно.

Решившись и взяв волю в кулак, я пошла на разведку, пообещав, что после этого, даже если не найду, закроюсь дома и буду сидеть тихо, как мышка.

Сделала небольшой круг у землянки, тихонько звала.

И вдруг в полной тишине, перебиваемой лишь далеким треском сверчков и ночных птиц, чуть поодаль услышала громкий хруст ломающихся веток и звук падения чего-то тяжелого на землю.

Замерла, не зная, что делать.

Если это он – то почему не появляется? Может, нужна помощь? А если это какой-то дикий зверь, а я подойду ближе и стану чьим-то ужином?

Перспективка вырисовывалась не очень.

Тишина сквозь лесные звуки резала уши. В какой-то момент я настолько напряженно прислушивалась, что показалось – даже ночные птицы и сверчки замолчали.

– Это ты?

В ответ лишь молчание.

– Не пугай меня. Мне и так страшно… Ты?

И снова – ни единого знакомого звука. И больше – ни шороха.

Преодолевая желание спрятаться в землянке, крепко сжимая в руках наспех подобранную палку, хотя сама понимаю же, что будет бесполезна в борьбе с любым зверем, чисто на одном упрямстве и интуиции, зовущей именно туда, шла, все больше отдаляясь от дома.

Глава 25

Заметив в кустах огромную фигуру, лежащую на земле, сначала остановилась, разглядывая. Мало ли что там может быть такое.

Но показалось, вроде человеческая.

Надеюсь, моего чудища, а не непонятно кого. Он был очень смуглым, хотя наверное всё же – загорелым из-за длительного пребывания на солнце, волосы – тоже ближе к русым или каштановым, поэтому и в темноте так сложно было его различить.

Однако меня тянуло именно туда словно магнитом. Внутри крепла уверенность – надо идти. И приблизившись, поняла, что была права – он.

Лежал на боку в странной позе, словно упал с высоты своего роста и пытался ползти, но не вышло. Лицо закрыто прилипшими прядями волос. Пальцы впиваются в землю.

– Что с тобой произошло? Как ты?

Я оказалась рядом с ним в мгновение и опустилась на землю. Сначала чуть перевернула на спину, кончиками пальцев убрала влажные от пота и крови волосы с лица, что-то ещё спрашивала, говорила.

Только на мои слова он не реагировал, глаза прикрыты, грудь приподнимается и опускается тяжело и очень редко, из губ изредка раздается хрип, а тело…

Оно было изодрано, все в крови. В некоторых местах кожа разорвана до мяса. Бриджи явно придется переименовывать в шорты.

Попыталась приподнять, что получилось крайне скверно, только голову смогла положить себе на колени.

Продолжала руками исследовать тело на предмет переломов – там, где не было открытых ран, которые трогать было страшно, да и явно не стоило хотя бы из соображений царящей вокруг антисанитарии.

Не скажу, что способна определить внутренние повреждения прям сходу, но начальные медицинские познания имеются. Первую помощь, опять же, смогу оказать.

Руки, ноги, пальцы шевелились. Пульс прощупывался, хотя и зашкаливал. На мои прикосновения реагирует спокойно, значит не так больно, или терпимо, и внутренних кровотечений тоже, скорее всего, нет, судя по реакции на мои прикосновения.

Ничего непоправимого не обнаружила, кроме огромной кровопотери – об этом свидетельствовала не только его слабость и замедленная реакция, но и то, что почти все тело было в крови. Глаза уже привыкли к темноте – на нашей поляне у землянки было явно светлее, чем в лесу – и могли оценить весь кошмар ситуации.

Определить, не повышена ли температура, я не могла, потому что и в обычном своем состоянии он всегда был горячим, как обычно бывает при жаре.

И хотя раны выглядели, прямо скажем, ужасно, но, если их промыть – хорошо бы продезинфицировать, да только нечем, есть надежда на скорое выздоровление. Пусть и останутся страшные шрамы. Но в нашем ли положении к этому придираться? Главное – что живой.

При очередном моем прикосновении ко лбу он слегка приоткрыл мутные глаза и едва слышно захрипел.

Уж не знаю, что он хочет до меня донести, но всё это – его вид, поза, то, как он затихает, когда глажу по голове и не тронутым участкам тела – уже говорит мне о многом.

Получается, был ранен и шел домой… Ко мне… За помощью. В груди что-то сжалось. Но что я могла сделать? Как помочь, если даже сдвинуть его не в силах.

Зверь не успокаивался, тихо, но недовольно рыча или скуля.

Не разобрать, что именно нужно, возможно просто было больно. Поэтому пыталась сосредоточиться и слегка гладила, придумывая дальнейший план действий.

Нужно соорудить что-то типа носилок или волокуши, каким-то чудом водрузить его туда (может сам сможет хотя бы перекатиться?), а потом… Тащить. Долго, упорно, тяжело.

Но других вариантов нет.

Не оставлять же его под открытым небом, да и раны надо промыть.

К тому же, весь его внешний вид вопит о том, что лес совсем не так безопасен, как мне казалось раньше. Раны на теле как нельзя лучше демонстрировали, что тут мы не одни. Явно не от сопротивления пойманного зайца или белки. И незнакомых соседей называть добродушными точно не стоит.

Мои размышления прервал треск веток и вой…

ВОЛКА?!

Сначала я вцепилась в плечо своего такого беспомощного сейчас зверя, от чего он вновь чуть слышно зарычал, а потом, поняв, что тут он мне не помощник, уложила голову на ветки и вскочила на ноги, оглядываясь и пытаясь сообразить, откуда идет опасность.

Он смотрел на меня обреченным взглядом с каким-то ожиданием.

Глава 26

Что я должна сделать? Чего он ждет?

Глазами продолжала искать хоть что-то тяжелое, что могло бы мне помочь в борьбе с диким животным. Пусть даже бестолковой и бесполезной, но без боя я не дамся.

Прежнюю палку отбросила, когда нашла его. Зря. Хорошая была палка, увесистая, длинная. Но да что уж сейчас об этом.

Жаль, что мой сожитель в таком состоянии, явно бы придумал что-то более удачное, чем отмахиваться от дикого животного едва ли не голыми руками. Неужели этот волк его так изувечил и теперь стремился завершить начатое, а еще и мной закусить?

Почему-то не могла себе этого представить. Комплекция мужчины была, мягко скажем, не совсем обычной: очень высокий, широкоплечий, накачанный, огромный – всегда считала, что равным ему может оказаться разве что медведь…

Ещё мне этого только не хватало.

Но подумаю об этом позже, пока моя проблема – волк – и вроде по ощущениям – всего одна штука. Ну лучше же, чем стая, например. Ведь да? Если бы мы были вдвоем, я, скорее всего, даже не особо бы испугалась.

Тем временем камней поблизости не обнаружилось – вариант отбиться ими издалека отпадает. Зато ветка была найдена, а вой становился все ближе и ближе. Еще немного времени, и он наверняка покажется из-за деревьев. Надежда, что повезет – и животное проскочит мимо – растаяла.

Сейчас он появится прямо передо мной, один на один. И сожрёт. Непременно.

«Только сначала придется избавиться от пары зубов», – подбадривала я сама себя. Мамочки, как же страшно на самом деле! Понимать, что тебя сейчас съедят. Загрызут. И от того, что ещё недавно я пережила уже подобные ощущения, легче не становилось. Меня натурально трясло, руки дрожали.

Ища поддержки, я оглянулась на своего зверя, ведь вышла чуть вперед, преграждая к нему путь хищнику, закрывая своей спиной, и увидела в его глазах… изумление?

Он чему-то удивлен? Чему?

Ладно, это потом, сейчас – волк.

Зверь рыкнул, привлекая мое внимание, а когда вновь обернулась, тяжело и медленно подняв руку, протянул ее куда-то в сторону. Машинально посмотрела туда.

Лес. За деревьями еще видна крыша нашей землянки.

Что он хочет?

– Я не успею тебя туда донести, понимаешь? Ты очень тяжелый, – всхлипнула, сетуя, что в свое время не ходила в тренажерный зал. Была у меня одна знакомая, которая легко поднимала сто тридцать кг. Вот сейчас точно бы пригодилось.

Он снова тяжело захрипел, на этот раз указывая на меня.

– Да что ты хочешь-то? Еще раз говорю. Не успеем.

И хотя по привычке говорила короткими предложениями без многословия, чтобы он понимал, мой голос прозвучал нервно и немного недовольно. Ещё бы.

Сама ситуация располагала. Я и так боюсь, он ещё указывает на очевидные вещи. Как я его дотащу туда, если он даже встать не может, не то, чтобы идти даже с моей помощью. Махнув рукой, отвернулась.

И тут до меня дошло.

Ведь даже не пришла в голову мысль бросить его и убежать самой.

Он здесь, окровавленный, беззащитный, наверняка волк задержится, а я успела бы убежать и спрятаться. Всего-то закрыть плотно дверь, подпереть изнутри досками и дождаться, когда хищник уйдет…

Ну рано или поздно он же уйдет, не станет меня ждать вечно. Наверное. А у меня там провианта на пару дней должно хватить, запасы же делала…

Теперь уже была моя очередь смотреть на него изумленными глазами. В такой ситуации более рационально и умно размышлял именно он. Зверь же одобрительно рыкнул.

И как могла не подумать об это раньше?!

Глава 27

Резко обернулась, не скрывая понимания, и спросила в лоб:

– Ты хочешь, чтобы я ушла одна?

Конечно, он не ответил, но твердо смотрел прямо в глаза, и я четко поняла – да. Хочет. И именно это пытался сказать.

И этому он был удивлен, когда я искала палку вместо того, чтобы бежать. Видимо думал, что первым делом брошусь спасать свою шкуру, предложив хищнику своего беззащитного похитителя, решив разом несколько проблем.

А я могу оставить его здесь? Он ведь и правда меня похитил, насиловал, я боюсь его… Или боялась?

Чем дольше мы были вместе, чем большему он учился у меня, тем ближе мы становились. Я начинала часто улыбаться рядом с ним, могла сама погладить или обнять. О том, чтобы уйти, честно – думала, а не уходила лишь потому, что не представляла, как выжить одной в лесу, человеческих тропок же нигде не встречала, ну и страшно было от его реакции.

Но ведь в остальное время…

Мне никогда раньше не было так хорошо с мужчиной. Казалось, он чувствует все, что я хочу, и делает именно это. Засыпать с ним рядом, с огромным, сильным, который ласково обнимает меня, и едва ли не мурлычет от радости, если сама его целую первая или обнимаю… Смотрит на меня так по-детски радостно и открыто. Ходит за мной хвостиком весь день. Заботится по-своему…

Уйти? Избавиться от него прямо сейчас? И дело даже не в том, что прикончив его, волк все равно пойдет за мной или может потом подкараулить. Просто… Он же убьет его. Вот прямо сейчас его не станет.

И меня больше никто не станет удерживать в лесу, принуждать к близости… Смотреть на меня как на самое дорогое и важное, что есть в жизни… Кормить. Обнимать огромными ручищами. Расчесывать мои волосы. Целовать. Ласкать ночами…

Взамен нужно всего лишь позволить хищнику его убить.

Да я даже не уверена, что сделала бы это раньше, в первые дни «знакомства», а уж теперь… Как-то это подло что ли, мерзко, низко. Не то чтобы прямо хотелось рискнуть ради него жизнью, но и бросить на верную смерть совсем не по-человечески.

Нет. Только не сейчас. И не его.

Сжав зубы и покрепче ухватив палку, я снова повернулась к лесу, на шум, который был совсем близко.

Мужчина за спиной коротко зарычал, попытался приподняться, но повалился на землю. Обернувшись, я увидела, что он злится.

На меня? За то, что не хочу уходить?

– Я не могу, понимаешь? Не могу!

Бессильно выдохнула от осознания, что мое присутствие по большей части бесполезно, нас сожрут обоих, но и бросить его выше моих сил.

Брови сведены, верхняя губа слегка приподнята, обнажая ровный ряд белых зубов с чуть выступающими клыками. Я присела рядом и погладила его по голове:

– Знаю, что не могу толком помочь, но и уйти без тебя не могу.

На глаза наворачивались слёзы, а я всё продолжала гладить. Словно прощаясь…

Он же долго смотрел на меня, а потом в одно мгновение, будто из последних сил, взял за шею и притянул к своим губам. Поцеловать хочет на прощание?

В следующую минуту я почувствовала боль укуса в то самом месте, которое и раньше не давало мне покоя. Он снова укусил меня в основание шеи.

ЗА ЧТО?

Я дернулась назад, уперевшись в его плечи руками, но зверь держал крепко, сомкнув зубы и не позволяя отстраниться.

Ощутила легкую слабость, которая все усиливалась. Мужчина же подо мной напрягался все сильнее и вскоре уже сам сел, тяжело дыша. Прижал меня к себе, но уже, к счастью, разомкнув зубы.

Когда отпустил, шатаясь, я все же поднялась на ноги, издалека видя горящие глаза хищника за деревьями, и ненадолго позабыв про боль укуса от того, кого, собственно, сама спасала. Мужчина же, опираясь на меня и хрипя, тоже поднялся, будто вампир, получив часть моей силы, потому что меня шатало, а вот ему стало явно легче, чем было.

Когда волк выскочил прямо перед нами и был готов кинуться, а я уже зажмурилась, ожидая последнего в своей жизни укуса, как почувствовала, что мой мучитель слегка наклонился вперед и… зарычал свершено по-звериному.

Даже не так, когда был взбешен, со мной. А будто в нем и вовсе нет ничего человеческого. Словно рядом стоит опасный жуткий и огромный монстр. Я вздрогнула, распахнув глаза.

Он опустил голову так, чтобы смотреть прямо в глаза волку, и, придерживая меня за талию, или держался сам – не знаю, рычал, страшно скаля клыки.

В глазах – решимость самоубийцы. Столь жуткое зрелище заставило меня окаменеть от страха и задуматься, так ли страшно было умереть от волчьего укуса?

Если животное сейчас на нас бросится, моё чудовище не просто не сдастся без боя, а скорее всего зверски покалечит, если не загрызет. Нас обоих…

Впечатление эта картина произвела не только на меня. Волк вскинулся, отпрыгнул в сторону, и, поджав хвост, очень-очень быстро скрылся за деревьями.