Дыши со мной. В плену у зверя

В комнате она неловко остановилась у постели, глядя в пол. Рядом тут же материализовался Эмин с предостерегающим рыком.

– Всё хорошо, – шепнула она ему, успокаивая.

– Да, всё хорошо, – подтвердил я, пытаясь развеять её опасения. – Мы просто обработаем гематомы, чтобы они скорее зажили. И всё.

Сам взял баночку с тумбочки и шагнул к ней, оказываясь на расстоянии вытянутой руки.

– Приподнимешь свитер? Немного…

Старался говорить мягко, может от этого в голосе прозвучал какой-то не очень приличный подтекст. Но она послушалась и скомкала ткань под грудью, обнажая живот с огромным синим пятном. Я просто ублюдок…

Опустился перед ней на колени и коснулся повреждённой кожи кончиками пальцев с мазью, на которую предварительно подышал, согревая, чтобы не было неприятно от холодной субстанции. По её телу пробежали мурашки. А я раз за разом проводил осторожно по её талии, выступающей тазовой косточке, части живота, замечая, что её тело покрыто тонкими светлыми волосками, делая прохладную кожу бархатной… Так хотелось поцеловать её там и потом спуститься ниже, чтобы сгладить боль, чтобы заменить её дурные воспоминания приятными и забыть самому… Но к счастью, я очнулся, убирая от неё загребущие лапы.

Элисса по-прежнему не смотрела на меня, делая вид, что её здесь нет. Я прочистил горло.

– Можешь опустить.

Свитер вновь раскатался почти до середины бедра. Кстати, о нём. Мне так и попросить Элиссу прямым текстом снять штаны?

– Не было больно?

Отрицательно покачала головой.

– Давай обработаем вторую?

Она замялась, но натянув свитер ниже, опустила брючки до колен. И вспышкой в моём мозгу появилось воспоминание, как сдирал с неё одежду я. Как говорил ужасные вещи…

– Ты сядь, так будет удобнее.

Элисса присела на край кровати, теперь глядя в окно, чтобы не видеть, как я вновь опускаюсь перед ней на пол и оказываюсь совсем рядом. Так, что даже моё дыхание касается её шеи и груди, шевеля прядку кудрявых светлых волос, когда наклоняюсь. Она плотно стискивала худенькие колени и бёдра, так что я не питал иллюзий, что ей могут нравиться мои прикосновения. Снова боится. И старается быть послушной… Но как же это приятно – трогать её…

Когда закончил, ещё на пару минут застыл, рассматривая её лицо. Так близко. Что видно, как сквозь тонкую бледную кожу проглядывают кое-где капилляры. Втянул носом её запах… Невероятно вкусно.

Элисса подмечала всё, что я делаю, уверен. Хоть и с максимально отсутствующим видом. Но по крайней мере не дрожала сейчас, лишь была напряжена, ждала, но не поддавалась пока панике. Уже неплохо. Что кинется мне на шею, я и не рассчитывал, хоть и не отказался бы.

И тут заметил, как выглядывает из-под подушки уголок тёмной материи. Любопытство пересилило всё остальное. Даже не подумал, что это может быть что-то личное, и потянул за край на себя.

Глава 40

Глядя на тёмный прямоугольник, никак не мог сообразить, что это. Повертел в руках. Но в этот момент Элисса повернулась и тоже увидела мою находку, из-за чего сразу отшатнулась и попыталась встать. Запнувшись о свою же одежду, едва не упала и села обратно, глядя на меня с ужасом.

– Я не крала!

Мне бы для начала сообразить, что это вообще, про кражу и не думал. Сбоку прорезь… Наволочка? Она хранит под подушкой наволочку? Не на ней, а под? Эээ… Зачем? И это её она гладила и обнимала по ночам? Её серьёзно успокаивает постельное бельё?

Нет, я понимал, что Элисса немного странная, но… На хрена ей запасная наволочка?!

– Зачем тебе это? – протянул находку своей паре. И кажется уже приучился свои истинные эмоции прятать за спокойным голосом и невозмутимым видом.

Молчит. Только смотрит огромными испуганными глазами.

– Скажи, зачем ты её взяла?

Вообще Элисса сейчас выглядела так, будто совершила самое страшное преступление. И мне понять бы, что в этом такого ужасного она видит.

– Я не крала. Я не…Простите меня… Простите. Я больше никогда не возьму Вашей вещи, не трону даже…

Моей? Эта штука моя? В теории я понимал, как выглядит постельное бельё вне кровати, но ни разу не покупал и не заправлял его сам. За меня это всегда делал кто-то. Поэтому и пришлось раскидывать мозгами, что за тряпичный прямоугольник прячет как величайшую ценность моя девочка. Так ещё и утверждает, что это моё. Только я едва ли запоминал, как выглядит моё постельное бельё. Ну, видимо, вот так.

– Вопрос был о другом. Зачем это тут?

И как это тут оказалось.

– Мне… нравился её… запах… И я взяла… Но я… не крала. Я бы вернула…Честно… Только потом… Простите.

Чего, блядь? Запах белья? Но как? Порошки и химия у нас специальные все, без аромата, чтобы не портить нюх. Что ей может нравиться тогда?

– Тебе понравился запах наволочки? – скептицизм всё же просочился, а бровь непроизвольно поднялась.

Элисса покраснела, но промолчала. А я поднёс вещицу к самому носу и вдохнул поглубже. Это же… Это мой запах? Он ещё оставался, но был слабым даже для нюха оборотня. За несколько месяцев-то… Как тогда она может чувствовать?

И если эта штука пахнет только мной, то… Так ей нравится мой запах? Мой?!

Посмотрел ей в глаза, получая подтверждение своей догадки. Элисса точно взяла её не случайно в ворохе белья. Так поэтому она утыкалась носом в моё запястье, когда я… Она так успокаивается? Мной? Собственнические инстинкты встали на дыбы.

Ей. Нравится. Мой. Запах.

Для таких, как я, это значит очень много. Мы же в основном и ориентируемся на нюх. И вот, например едва уловимый аромат Элиссы вызывает у меня желание… Да просто желание. Всего. С ней.

Внутри ощутил нечаянную радость. Что-то во мне может нравиться ей… Может, и я тогда смогу. Моя…пара… Моя девочка…Моя… Даже наклонился ближе к её лицу непроизвольно, но пришёл в себя, когда она пискнула в очередной раз:

– Простите.

– Где ты её взяла? – не удержался, чтобы не спросить.

Представить Элиссу, украдкой стягивающую постельное белье из моей комнаты, было непросто… Я не смог. Да и почувствовал бы, что она заходила. Девочка же вновь покраснела. И как-то сразу подумал, что ведь это хороший знак, а то всегда бледная. Но взяв себя в руки, всё же ответила.

– Там…

Исчерпывающе. Не придерёшься. Видимо, она и сама поняла.

– Ваша… горничная… приготовила стирать, а я… хотела помочь… и потом…просто взяла… Но не крала.

Так это из постирочной она притащила эту штуку тогда? Благо, белье меняли вроде раз в неделю и грязным оно не было, но всё равно, не смотря на радость, что ей приятен мой запах, всё это было, мягко говоря, необычно… Такое мне бы в голову не пришло точно.

Может, ей было так одиноко, что она взяла её, чтобы успокаиваться хоть так? Чтобы была хотя бы иллюзия, что она не совсем одинока и рядом кто-то есть? Что рядом есть я… Может она даже скучала по мне?

И хоть мне было жаль, что оставил её одну надолго, но снова улыбка сама собой расплывалась на моём лице, хоть и усиленно сопротивлялся ей. Это было непривычно – улыбаться, но ведь такой повод. Ещё вчера я понял, что могу быть нужен ей, но сегодня… Захотелось опять обнять её и сказать, что тоже хочу взять себе хотя бы её вещь, если не её саму целиком…