Осве, житель воздуха
– Так… она может показать путь? Открыть проход?
– Возможно. Символ Равновесия – это и есть активатор. Но он сработает не везде. Только там, где связь между Ядром и Низовьем еще не до конца прервана. Где энергия все еще… пульсирует. – Каэлен нахмурился. – Судя по моим старым записям и недавним наблюдениям… есть одно такое место. Глубоко внизу. В самых древних, заброшенных секциях Глубинных Пещер. Там, где основатели впервые коснулись силы, поднявшей город.
Глубинные Пещеры. Осве похолодела. Туда ей путь заказан.
– Но туда не попасть! Хранители…
– Хранители сейчас заняты паникой и устранением последствий обрушения, – перебил Каэлен. – Их внимание рассеяно. И потом… есть обходные пути. Старые вентиляционные шахты, заброшенные технические туннели… Я когда-то их изучал. Рискованно, но возможно.
Он встал и вошел в хижину, оставив Осве наедине с ее мыслями и тихо звенящими колокольчиками. Она смотрела на свои руки. Они все еще дрожали, но уже не от страха, а от смеси ужаса перед предстоящим и странного, пьянящего чувства… правильности. Все вставало на свои места. Страх Старейшин, дрожь города, ее собственная необъяснимая тяга к Низовью… Все это было связано.
Каэлен вернулся, неся небольшой кожаный мешочек и старый, потертый инструмент, похожий на гибрид компаса и камертона.
– Держи, – протянул он мешочек Осве. – Здесь немного концентрированных пищевых брикетов, очищающий кристалл для воды и моток легкой, но прочной веревки из небесного шелка. Немного, но лучше, чем ничего. А это, – он показал на инструмент, – мой старый гармонический детектор. Он не такой мощный, как те, что у Хранителей, но он может уловить остаточную пульсацию энергии Ядра. Если поднесешь к нему пластину в нужном месте… он должен указать направление.
Осве взяла дары старика. Инструмент был теплым, словно живым.
– Спасибо, Мастер Каэлен. Но… почему вы помогаете мне? Вы рискуете.
Старик усмехнулся безрадостно. – А какой у меня выбор, дитя? Сидеть здесь и слушать, как мой мир рассыпается в пыль? Я слишком стар, чтобы самому лезть в эти туннели. Но я могу дать шанс тому, у кого хватит смелости. К тому же… – он посмотрел на дымящиеся руины вдалеке. – Я тоже когда-то жил там. У меня были друзья, семья… Прежде чем Совет решил, что мои идеи опасны. Может быть, если бы тогда меня послушали…
Он не договорил. Осве поняла без слов. Это был его шанс исправить ошибки прошлого, хотя бы чужими руками.
– Я должна спешить, – сказала Осве, поднимаясь. – Лиам ждет меня. Он, наверное, сходит с ума от беспокойства.
– Лиам? Светловолосый мальчишка, что вечно летал за тобой хвостом? Хороший парень, но слишком… небесный. Смотри, не втяни его в это слишком глубоко. Путь вниз – он для тех, кто готов потерять небо.
Осве кивнула, хотя слова Каэлена отозвались в ней тревогой за друга. Она закрепила мешочек и детектор на поясе, спрятала пластину обратно под тунику.
– Как мне найти вход в старые туннели?
Каэлен дал ей точные указания – заброшенный технический люк на одном из нижних уровней Промышленного Острова, скрытый за каскадом застывшей лавы от древнего извержения небесного вулкана.
– Иди, дитя воздуха, – сказал он на прощание, и в его голосе смешались надежда и печаль. – И пусть ветры будут к тебе милостивы. И те, что дуют здесь, и те… что ждут тебя под Пеленой.
Осве кивнула, забралась в свой глайдер и, поймав восходящий поток, взмыла в небо, оставляя позади одинокий островок с мудрым безумцем и его поющими колокольчиками. Она летела обратно к сердцу Аэтэльгарда – города, который она любила и который теперь должна была покинуть, чтобы попытаться его спасти. Пути назад не было. Зов Бездны был сильнее страха.
Глава 5. Тени и Шепот в Городе Страха
Возвращение в центральную часть Аэтэльгарда было похоже на возвращение в раненый, испуганный организм. Паника после обрушения башни немного улеглась, сменившись мрачной суетой. Повсюду были видны патрули Хранителей – их стало заметно больше, и лица их были суровы и напряжены. Жители собирались группами, тихо переговариваясь, глядя то на небо, то на зияющую дыру на месте рухнувшей башни, то на дрожащие под ногами камни. Атмосфера Праздника Ветров испарилась без следа. Город боялся.
Осве осторожно посадила глайдер на одной из менее оживленных площадок и тут же увидела бегущего ей навстречу Лиама. Его лицо было бледным, глаза испуганными.
– Осве! Слава ветрам, ты вернулась! Я думал… когда все рухнуло… я боялся, ты была там! Где ты была так долго?
– Я была у Каэлена, – тихо ответила Осве, оглядываясь по сторонам. – Лиам, нам нужно уйти отсюда. Поговорить там, где нас не услышат.
Они быстро пошли по узким переулкам, стараясь держаться в тени и избегать людных мест. Осве чувствовала на себе подозрительные взгляды. Возможно, ей это только казалось из-за нервного напряжения, но паранойя витала в воздухе так же ощутимо, как и пыль от разрушений.
Укрывшись в нише за старой, неработающей ветряной турбиной, Осве рассказала Лиаму все: о словах Каэлена, о Ядре, питающемся от Низовья, о Равновесии, о ключе-резонаторе и о своем решении спуститься через Глубинные Пещеры.
Лиам слушал молча, и по мере ее рассказа его лицо становилось все бледнее. Когда она закончила, он долго не мог вымолвить ни слова, просто смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
– Осве… ты… ты понимаешь, что говоришь? – наконец прошептал он. – Низовье… Глубинные Пещеры… Каэлен – сумасшедший! Это все звучит как… как безумная сказка! Нельзя этому верить!
– А чему верить, Лиам? – горячо возразила Осве. – Тому, что город рушится сам по себе? Тому, что Старейшины все исправят своими молитвами? Я видела глаза Каэлена. Он не безумен. Он знает. И эта пластина… – она коснулась груди, где лежал артефакт. – Я чувствую ее. Она живая. Она зовет.
– Но спускаться вниз! Одной! Это же самоубийство! Что ты там найдешь? Грязь, мрак, чудовищ? А если ты упадешь? Если заблудишься?
– А если я останусь здесь, мы все упадем! – воскликнула Осве. – Лиам, я не могу просто ждать! Я должна попробовать. Каэлен дал мне инструмент, он поможет найти путь. Это наш единственный шанс!
Лиам схватил ее за руки. Его ладони были холодными. – Пожалуйста, Осве, не делай этого! Давай пойдем к Совету вместе! Расскажем им все! Может, теперь, после обрушения, они выслушают?
– Они не выслушают, – твердо сказала Осве, высвобождая руки. – Они скорее запрут меня как паникершу или еретичку, чтобы скрыть правду. Они боятся Низовья больше, чем гибели Аэтэльгарда. Я должна идти одна.
– Нет! – голос Лиама дрогнул. – Я… я не пущу тебя одну! Если ты твердо решила… если ты действительно веришь, что это единственный путь… тогда я пойду с тобой.
Осве посмотрела на него с удивлением и тревогой. – Лиам, нет! Это слишком опасно. Ты сам сказал…
– Сказал! Но оставить тебя одну еще опаснее! – в его глазах блеснула отчаянная решимость. – Я, может, и боюсь высоты… то есть, глубины… но я не трус! И я не оставлю друга в беде. Вместе у нас будет больше шансов. Я могу нести вещи, следить за дорогой позади… Хоть что-то!
Осве колебалась. Идти вдвоем было бы действительно менее страшно. Но подвергать Лиама такой опасности…
– Ты уверен? – тихо спросила она. – Обратного пути может не быть.
– Уверен, – твердо ответил Лиам, хотя в его глазах все еще плескался страх. – Куда идти?
Осве рассказала ему про заброшенный люк на Промышленном Острове. Добраться туда незамеченными было первой задачей. Город патрулировался, а Промышленный Остров, с его работающими механизмами и энергетическими узлами, наверняка охранялся особенно тщательно после недавних событий.
Им пришлось пробираться окольными путями, используя заброшенные переходы, старые грузовые лифты, прячась в тенях от патрулей Хранителей. Сердце Осве колотилось от напряжения. Каждый шорох, каждый далекий крик заставлял их замирать.
Наконец, они добрались до нижних уровней Промышленного Острова. Здесь было темно, пахло машинным маслом и озоном. Воздух вибрировал от гула работающих где-то рядом механизмов. Место, описанное Каэленом, нашлось быстро – широкий, покрытый ржавчиной люк в полу, частично скрытый натеками застывшей темной породы, действительно похожей на лаву.
С трудом, объединив усилия, они смогли сдвинуть тяжелую крышку люка. Из открывшегося провала пахнуло затхлостью, сыростью и чем-то еще – странным, металлическим привкусом древней энергии. Вниз уходила ржавая лестница, теряющаяся во тьме.
– Вот он… путь в Глубинные Пещеры, – прошептала Осве, заглядывая в темноту.
Она достала детектор Каэлена и пластину. Поднеся пластину к инструменту, она увидела, как стрелка детектора ожила, слабо качнулась и указала вниз, в темноту люка. Багровые линии на пластине вспыхнули чуть ярче.
– Он работает, – выдохнула Осве. – Каэлен был прав. Путь там.
Они переглянулись. Страх смешивался с решимостью.
– Готов? – спросила Осве.
Лиам глубоко вздохнул, крепче сжал ремень небольшой сумки с припасами, которую успел собрать. – Никогда не был готов меньше. Но идем. Пока нас не заметили.
Осве первой шагнула на скользкие ступени ржавой лестницы. Лиам последовал за ней. Они задвинули тяжелый люк над головой, погрузившись в полную темноту, нарушаемую лишь слабым светом ручного кристалла Осве и пульсирующим багровым светом пластины-ключа, указывающей путь в неизведанные глубины умирающего Аэтэльгарда.
Их путешествие вниз началось.
Глава 6. Сквозь Вены Древнего Камня
Тяжелый люк захлопнулся над головой со скрежетом, отрезая их от привычного мира Аэтэльгарда. Мгновение абсолютной темноты и тишины, а затем – только слабый свет ручного кристалла Осве, выхватывающий из мрака скользкие, ржавые ступени уходящей вниз лестницы, и пульсирующее багровое сияние пластины-ключа у нее на поясе. Воздух был спертым, тяжелым, пахнущим вековой пылью, сыростью и едва уловимым металлическим привкусом, который здесь, в замкнутом пространстве, ощущался гораздо острее, чем наверху.
– Никогда не думал, что буду скучать по сквознякам, – прошептал Лиам позади Осве, его голос гулко отдавался от стен узкой шахты.
Осве не ответила, сосредоточенно спускаясь. Лестница дрожала под их весом, некоторые ступени опасно прогибались. Кристалл освещал лишь небольшой круг перед ними, остальное тонуло в непроглядной тьме. Снизу доносился тихий, монотонный звук – капающая вода.
Спуск казался бесконечным. Наконец, лестница закончилась небольшой площадкой перед узким туннелем, уходящим вглубь острова. Здесь уже не было ржавого металла – стены были из грубо отесанного камня, влажного на ощупь. Пол был неровным, покрытым слоем скользкой грязи и мелкими обломками породы.
Осве снова поднесла пластину к детектору. Стрелка качнулась и уверенно указала вглубь туннеля. Багровый свет ключа осветил древние, полустертые символы на стене у входа – они были не похожи на письменность современного Аэтэльгарда, более угловатые и сложные.
– Похоже, мы на верном пути, – сказала Осве, стараясь, чтобы ее голос звучал увереннее, чем она себя чувствовала. – Идем. И смотри под ноги.
Они двинулись вперед. Туннель петлял, разветвлялся, иногда расширяясь в небольшие пещеры, заваленные обломками непонятных механизмов, покрытых слоем каменной пыли, иногда сужаясь так, что приходилось идти боком. Тишина давила на уши, нарушаемая лишь их собственными шагами, дыханием и неумолчной капелью где-то впереди. Свет кристалла выхватывал из мрака странные тени, играл на мокрых стенах, создавая иллюзию движения там, где его не было.
– Ты что-нибудь чувствуешь? – спросил Лиам шепотом через некоторое время. – Ну, ты же дитя воздуха… ветры и все такое. Здесь есть какие-то потоки?
Осве покачала головой. – Ничего. Воздух стоит неподвижно. Это… странно. Непривычно. Будто мир замер. Единственное, что я чувствую – это легкая вибрация камня под ногами. Она идет откуда-то из глубины. И… холод. Не такой, как на высоте, другой. Пронизывающий.
Они шли уже несколько часов, сверяясь с детектором на каждом перекрестке. Инструмент Каэлена работал безотказно, уверенно указывая путь сквозь лабиринт. Иногда им встречались препятствия: завалы, которые приходилось разбирать или обходить по шатким карнизам над темными провалами; затопленные участки туннеля, где вода доходила до пояса, ледяная и мутная; старые, проржавевшие двери, которые Лиаму с трудом удавалось открыть, используя прихваченный с собой небольшой рычаг.
В одном из таких тупиков, за ржавой дверью, они наткнулись на следы чьего-то давнего пребывания. Это была небольшая комната, видимо, служившая когда-то постом наблюдения или техническим узлом. В центре стоял стол с рассыпанными по нему инструментами, не похожими на те, что использовали в Аэтэльгарде сейчас. На стене висела потрескавшаяся карта, изображавшая сложную сеть туннелей – гораздо более обширную, чем они могли себе представить. А в углу… в углу лежал скелет в истлевшей одежде, похожей на форму Хранителя древнего образца. Рядом валялся разбитый свето-кристалл и пустой кожаный мешочек.
Лиам отшатнулся, приглушенно вскрикнув. Осве замерла, сердце бешено колотилось. Они были не первыми, кто пытался проникнуть сюда. И этот человек не выбрался.
– Он… он заблудился? Или… что с ним случилось? – прошептал Лиам, не сводя глаз с жуткой находки.
Осве осторожно подошла ближе, стараясь не потревожить прах. Никаких следов борьбы или насилия не было видно. Возможно, у него кончились припасы, или погас свет, и он просто не смог найти выход в этой темноте.
– Не знаю, – тихо ответила Осве. – Но это напоминание. Мы должны быть осторожны. Очень осторожны.
Они поспешно покинули комнату, тяжелое молчание повисло между ними. Образ скелета в темноте преследовал их. Мысль о том, что они могут разделить его судьбу, стала пугающе реальной.
Туннели начали меняться. Стены стали более гладкими, словно оплавленными. В воздухе появился новый запах – озона, как после грозы, но сильнее, и еще какой-то сладковатый, тревожный аромат. Вибрация под ногами усилилась, превратившись в постоянный низкий гул. Детектор Каэлена теперь не просто указывал направление – его стрелка мелко дрожала, а пластина-ключ пульсировала ярче, ее багровый свет отбрасывал на стены живые, пляшущие тени.
– Мы приближаемся, – сказала Осве. – Я чувствую… энергию. Она странная. Мощная, но… нестабильная.
Вскоре они вышли в огромную пещеру. Такую огромную, что свет их кристалла терялся во тьме, не достигая ни потолка, ни противоположных стен. Пол пещеры был испещрен глубокими трещинами, из которых поднимался легкий светящийся пар. А в центре… в центре возвышалось нечто невероятное.
Это была гигантская конструкция из переплетенных металлических колец, кристаллических стержней и светящихся трубок, уходящая и вверх, во тьму, и вниз, в зияющий провал в полу пещеры. Многие части конструкции были сломаны, покрыты трещинами, из которых вырывались снопы искр или сочился тот самый светящийся пар. Внутри колец медленно вращались сферы чистой энергии – некоторые ярко сияли голубым светом, другие тускло мерцали, а третьи были темными, мертвыми. Вся конструкция гудела, вибрировала, издавала низкий, стонущий звук. Это и было Ядро. Или то, что от него осталось.
– Невероятно… – прошептал Лиам, потрясенный зрелищем. – Оно… живое?
– Умирающее, – поправила Осве. Она чувствовала боль этого места, агонию древней машины или магии, из последних сил цепляющейся за жизнь.
Она снова посмотрела на детектор и пластину. Стрелка теперь указывала не на саму конструкцию Ядра, а вниз, в провал под ней. И багровый свет ключа пульсировал почти нестерпимо ярко.
– Путь… он там, – сказала Осве, указывая на пропасть. – Пластина ведет нас к «Корню Мира». К источнику.
Они осторожно подошли к краю провала. Заглянуть вниз было страшно. Там клубилась тьма, лишь изредка пронзаемая вспышками энергии от поврежденного Ядра. Но где-то там, в глубине, был ответ. Спасение или гибель.
– Как… как мы туда спустимся? – голос Лиама дрожал. – Здесь нет лестницы.
Осве посветила кристаллом вдоль края провала. И увидела – едва заметные в камне ступени, вырезанные спиралью и уходящие вниз, во тьму. Это была не лестница, скорее узкая, опасная тропа.
– Предки оставили путь, – сказала она. – Очень опасный путь.
Она посмотрела на Лиама. Его лицо было решительным, но глаза выдавали страх.
– Я понимаю, если ты захочешь остаться здесь, – сказала она мягко. – Дальше будет еще опаснее.
Лиам покачал головой. – Я сказал, что пойду с тобой. Значит, пойду. Только… давай будем очень осторожны.
Осве кивнула. Она размотала веревку из небесного шелка, принесенную от Каэлена. Один конец она крепко обвязала вокруг выступающей части поврежденного Ядра, другой – вокруг своей талии.
– На всякий случай, – пояснила она. – Ступени могут быть скользкими или обрушиться.
Она сделала глубокий вдох, крепче сжала в руке свето-кристалл и шагнула на первую ступеньку, ведущую в бездну под умирающим сердцем Аэтэльгарда. Лиам, помедлив секунду, последовал за ней, держась за веревку как за единственную связь с реальностью.
Спуск в неизвестность продолжался.
Глава 7. Под Пеленой
Спуск по спиральной тропе был медленным и мучительным. Ступени, вырезанные в самой скале, были узкими, неровными, и часто покрыты скользкой влагой, сочившейся из трещин. Тьма под ними казалась абсолютной, живой, готовой поглотить в любую секунду. Единственными ориентирами были слабеющий свет кристалла в руке Осве, пульсация пластины-ключа и дрожащая стрелка детектора, упорно указывающая вниз. Веревка, связывающая их с умирающим Ядром наверху, была тонкой нитью надежды, но с каждым шагом вниз она натягивалась все слабее, напоминая, как далеко они уже ушли.
Воздух становился плотнее, теплее. Ушел знакомый холод камня, сменившись душной, влажной теплотой, поднимающейся снизу. Исчез запах озона и металла, вместо него появился другой – тяжелый, землистый, с примесью чего-то незнакомого, похожего на прелую листву и грибы. Это был запах, которого Осве никогда не знала в пронизанном ветрами Аэтэльгарде. Запах Низовья?
Низкий гул Ядра остался позади, сменившись почти полной тишиной, если не считать их собственного дыхания и далекого, едва слышного шума, похожего на шелест или вздохи огромного спящего существа. Иногда сквозь этот шелест пробивались странные звуки – то ли щелчки, то ли отдаленное эхо капель, но не таких размеренных, как наверху, а хаотичных, будто падающих на разные поверхности.
– Ты это слышишь? – прошептал Лиам, его голос был напряженным. Он шел следом за Осве, его рука крепко сжимала веревку.
– Слышу, – так же тихо ответила Осве. – Не знаю, что это. Похоже на… жизнь?
Мысль была странной и пугающей. Жизнь в такой глубине, под основанием их мира?
Чем ниже они спускались, тем заметнее становились изменения. Стены шахты перестали быть голым камнем. На них появились наросты – бледные, фосфоресцирующие грибы, испускающие слабое, призрачное зеленоватое свечение; толстые, похожие на корни лианы, слепо тянущиеся из трещин вниз; мох, мягкий и влажный на ощупь. Это была не та растительность, что цеплялась за скалы Аэтэльгарда, питаясь светом и воздухом. Эта флора принадлежала другому миру, миру тьмы и сырости.
Внезапно пластина-ключ на поясе Осве вспыхнула особенно ярко, залив узкую тропу багровым светом. Детектор в ее руке забился, стрелка закрутилась на месте.
– Что такое? – встревожился Лиам.
– Не знаю… энергия… она изменилась, – Осве остановилась, пытаясь понять показания прибора. – Она стала… плотнее. И идет отовсюду сразу.
Она посветила кристаллом вниз. В нескольких метрах под ними тропа обрывалась. Но тьма там была уже не абсолютной. Она словно подсвечивалась изнутри слабым, рассеянным белесым сиянием. И воздух там… он мерцал, колебался, как раскаленный над огнем.
– Пелена… – прошептала Осве, вспомнив слова Каэлена. – «Под Пеленой…» Кажется, мы дошли.
Они осторожно спустились к самому краю тропы. Перед ними была не пропасть, а нечто вроде завесы из колеблющегося света и тумана, скрывающего то, что за ней. Воздух здесь был тяжелым, давящим, дышать стало труднее. Странный шелест и щелчки теперь доносились отчетливее, казалось, они шли прямо из-за этой мерцающей завесы.
– Это… барьер? – Лиам с опаской протянул руку к колеблющемуся свету, но тут же отдернул ее. – Он теплый. И… покалывает.
– Это граница, – сказала Осве, чувствуя смесь страха и благоговения. – Граница между Аэтэльгардом и… тем, что под ним. Пластина ведет нас сквозь нее.
Она сделала глубокий вдох, пытаясь наполнить легкие тяжелым, незнакомым воздухом. Проверила узел веревки на поясе. Конец, уходящий вверх, к Ядру, был уже почти не натянут – они спустились очень глубоко.
– Отвязаться? – спросил Лиам, заметив ее взгляд. – Обратно по ней мы все равно уже не поднимемся.
Осве кивнула. Цепляться за умирающий мир наверху больше не имело смысла. Дрожащими от волнения и усталости пальцами они отвязали веревку из небесного шелка, символ их связи с Аэтэльгардом. Теперь они были одни, на пороге неизвестности.
– Я первая, – сказала Осве, крепче сжимая свето-кристалл и детектор. Она поднесла пластину-ключ к мерцающей завесе. Багровый свет артефакта смешался с белесым сиянием Пелены, создавая вихрь красок. Завеса в том месте, куда указывала пластина, заколебалась сильнее, стала прозрачнее, открывая…
Не ясную картину, а скорее калейдоскоп ощущений. Вспышка света, не похожего на свет их солнца. Порыв влажного, пахнущего дождем и землей ветра – настоящего, живого ветра, идущего снизу! – который едва не сбил ее с ног. И звук… оглушительный хор звуков: шелест тысяч листьев, стрекот незнакомых насекомых, крики странных птиц, шум воды…
Осве зажмурилась на мгновение от этого потока, сделала шаг вперед, чувствуя, как Пелена обволакивает ее, теплая и покалывающая, а затем…
Она стояла на чем-то мягком и упругом. Не на камне. Воздух был свежим, влажным, наполненным тысячами запахов. Над головой не было непроглядной тьмы шахты. Вместо нее было… небо? Нет, не небо Аэтэльгарда, бесконечное и синее. Что-то другое. Низкое, серое, затянутое облаками, но сквозь них пробивался рассеянный, молочный свет.
Она открыла глаза.
Они стояли на краю гигантского утеса, такого же, как те, из которых состоял Аэтэльгар, но он не парил в пустоте. Он был частью… чего-то огромного. Вокруг, насколько хватало глаз, простирался мир, которого Осве не могла себе даже вообразить.
Бесконечное зеленое море. Лес. Гигантские деревья с необъятными кронами, перевитые лианами, уходили вдаль, теряясь в туманной дымке. Между ними виднелись проблески воды – реки или озера. Воздух был наполнен звуками жизни – пением птиц, жужжанием насекомых, далеким ревом каких-то зверей. А над всем этим, высоко-высоко, почти невидимое за плотной пеленой облаков, должно быть, находилось то место, откуда они пришли – их умирающий Аэтэльгар.
– Лиам… – прошептала Осве, поворачиваясь к другу.
Лиам стоял рядом, его лицо выражало смесь шока, изумления и страха. Он смотрел на раскинувшийся перед ними мир широко раскрытыми глазами, не в силах произнести ни слова. Он инстинктивно сделал шаг назад, ближе к стене утеса, откуда они только что вышли.
– Оно… настоящее, – наконец выдавил он. – Низовье… Оно живое.
Осве сделала шаг вперед, к краю утеса. Мягкая зеленая поросль, похожая на мох, пружинила под ногами. Она наклонилась и коснулась ее рукой. Влажная, прохладная, пахнущая землей. Она подняла глаза на гигантские деревья внизу, на серое, но светлое небо над ними. Ветер, настоящий ветер Низовья, трепал ее волосы.
Она была здесь. В запретном мире. И он был не темным, грязным и мертвым, как учили легенды. Он был другим. Незнакомым. Возможно, опасным. Но он был невероятно, ошеломляюще живым.
Пластина-ключ на ее поясе все еще слабо пульсировала багровым светом, но детектор Каэлена молчал. Его задача была выполнена – он провел их сквозь Пелену. Теперь им предстояло найти «Корень Мира» в этом бескрайнем, неизвестном мире.
Но прежде чем они успели обдумать свой следующий шаг, из-за ближайших гигантских деревьев внизу донесся звук – треск ломаемых веток и низкое, угрожающее рычание, от которого кровь застыла в жилах. Что-то большое двигалось там, в зеленом сумраке. И оно их заметило.
Глава 8. Первые Тени Низовья
Рычание повторилось, ближе и громче. Оно было низким, гортанным, с вибрирующими нотками, которые, казалось, заставляли дрожать сам воздух. Треск веток усилился, превратившись в шум ломающегося подлеска. Что бы там ни было, оно было большим, сильным и двигалось прямо к подножию утеса, на котором они стояли.
– Назад! Быстро! – голос Осве был напряженным шепотом. Она схватила Лиама за руку и потащила его от края, обратно к скале, из которой они вышли.