Каникулы на выживание

– Тихо, тихо не злись, – невозмутимо сказал собеседник, не прерывая свою трапезу. – Я тебе уже объяснил: я буду твоим «куратором», а правило игры всего одно…

Собеседник нёс какую-то чушь: сообщил, что игра будет длиться около месяца, обозвал его каким-то «трибутом», опять велел беречь себя, а потом медленно вытер руку салфеткой, залез в карман и вынул оттуда несколько зелёных бумажек.

– Это аванс, как договаривались, – сообщил он. – За эти деньги ты должен забрать своих братьев и уехать на месяц из города. Остальная сумма потом. Если выиграешь.

– Я согласен! – Лёша потянулся, чтобы схватить деньги, но собеседник отдернул руку.

– Возьмёшь… и обратной дороги нет! – предупредил он, и медленно положил доллары на стол.

Глаза Лёши загорелись. Когда незнакомец убрал руку, он быстро взял бумажки и поспешил к выходу.

Конечно, он уедет из города, ага! Обязательно! Прямо сейчас! Жди-дожидайся!

– Сергей Евгеньевич, Тишин в игре! – проводив Лёшу взглядом, сказал, кому-то позвонив, незнакомец. – Да, обещал уехать. Бабки схватил и понёсся! Молодой, безбашенный… Но парень он неглупый. Думаю, у нас всё получится…

А Лёшка и близнецы первым делом помчались проверять доллары.

– Сейчас менять будете? – вежливо спросила их девушка, просвечивая деньги на специальном приборе.

– Они настоящие? – в один голос спросили Тишины.

– А почему это вас так удивляет? – настороженно спросила работница банка. – Ваш паспорт, пожалуйста.

– Нет-нет! Мы менять не будем! – попросил Лёша назад свои деньги.

– Я тебе говорил, что настоящие!  – сказал он Димке, когда они вышли из банка. – Он сказал, что это аванс, что суммы там нереальные.

– Да уж… Но за такие деньги и залететь можно нереально… – задумчиво сказал Димка. – Значит, на тебя какой-то серьёзный заказ… И что нам теперь, из города сваливать?

– Конечно, свалим! Считай, нас уже нет. Ищи-свищи… – усмехнулся Лёшка.

***

На Москву опустился тихий синий вечер. Один за другим в домах загорались окна. Люди приходили с работы, садились отдыхать у телевизоров и компьютеров. И пока Марго тоже сидела в компьютере, Оля уединилась в своей комнате, достала из шкафа старую заветную тетрадку. Оказывается, тетрадка всё это время хранилась у Юльки, а Оля переживала, что потеряла её.  «Страна детей» – было красиво выведено на обложке. Это была обычная серая общая тетрадь, сильно потрепанная, немного залитая водой, но в ней детской рукой был описан целый мир Олиного детства. На её страницах были записаны и радость надежды, и горечь утрат…

«…Моя история началась 26 мая 20.. года. Именно в этот день я сбежала из детского дома и села в пригородную электричку, которая должна была домчать меня до Москвы….» – прочитала Оля и будто наяву услышала шум вокзала, стук колес, крики друзей-мальчишек. Как наяву она снова ощутила вкус детства, и опять пела песни у костра, ела печёную картошку, дружила, верила и любила.

– Ты чего? – тихонько зашла к ней в комнату Маргарита. – Ревёшь? Я так и знала! – Марго села на кровать, обняла подругу. – Ну, а чего ты ждала? Что к тебе придёт тот десятилетний мальчишка, который дёргал тебя за косички и смотрел влюблёнными глазами?

– Да, – призналась она, – я думала, что всё будет как в детстве.

– Ясно. Это синдром летнего лагеря, – повторила Маргарита цитату из известного фильма. – Ты едешь в лагерь, отрываешься там по полной программе, и это лучшее лето в твоей жизни! Ты уезжаешь домой и ждёшь следующего лета, чтобы всё повторилось, но ничего не повторяется. Время идёт. Всё меняется. И ты выросла, и он вырос. Да что ты ревёшь-то как маленькая! – прижала её к себе подруга. – Ты просто придумала себе какой-то образ, и вставила туда Тишина. Но он-то другой совсем! Попробуй узнать его заново. Может, вы и подружитесь…

– Не хочу… – тихо сказала Оля, – не хочу! Всё прошло. У него уже другая жизнь…

– Мне с ним, помню, нелегко было,  – опять пыталась заговорить её Маргаритка. – Близнецы как-то сразу ластиться начали. Они тогда совсем маленькие были, им мамы очень не хватало, а Лёшка всегда взрослый был. Такой взрослый десятилетний парень. Он мне сначала вообще не доверял, зато потом стал такой ласковый, такой послушный. Толковый.

– Я не смогу с ними общаться как раньше. Не смогу…

– А давай попробуем, – лукаво улыбнулась ей Маргарита, – завтра в гости съездим, а потом и решим.

***

Скоро ночь опустилась на город, один за другим гасли окна соседних домов. Медленно тикали настенные часы, булькала вода в аквариуме, и это слегка отвлекало его от игры. Герасимов сидел один, крутил шахматную доску и так и этак, пока сам не сыграл с  собой вничью, а потом резко встал и набрал-таки чей-то номер:

– Привет Андрюш, не спишь? – поинтересовался он. – Нервничаешь? Да ладно, признайся – нервничаешь! А давай правила ещё раз оговорим?

– А что тут оговаривать? – раздалось на том конце провода. – У каждого по шестнадцать фигур-трибутов,  играем до мата одному из королей. Ты, кстати, какими играешь. Белыми?

– Белыми! Они первыми ходят… Спокойной тебе ночи.

Глава 4. Белые ходят первыми

–

Тишины жили в дачном посёлке недалеко от МКАДА, но прославились далеко за его пределами. Соседи постоянно жаловались на шум, гам, вечные тусовки. Вот и сегодня у них намечалась очередная – Маргарите позвонил Тимка и сообщил, что он уже ждёт их под окнами «в белом лимузине». Во дворе действительно стояла белая «десятка», за рулём которой сидел парень чуть постарше самого Тимки.

– «Максим – скоростной режим»! – представил Тимка своего друга. – Домчит с ветерком!

– Хотелось бы не с ветерком, а живыми, – высказала пожелание Маргарита. – Нашему водителю восемнадцать-то есть?

– Есть-есть! – успокоил Тимка. – И он классно рулит. Да, Макс? – Вместо ответа Макс нажал на педаль газа так, что девушек откинуло на сиденья. Путешествие обещало быть «интересным».

Первое, что они увидели на въезде в посёлок, была боевая бабка, грозящая им клюшкой. Пенсионерке Захаровой повезло особенно – когда Тишины начинали куролесить, шум у неё во дворе стоял такой, что она тут же садилась писать очередное заявление.

– Бабуля, как здоровье? – вполне доброжелательно поинтересовался Тимка, но чуть не получил по лбу клюшкой. Тимку соседка особенно «обожала» – он встречался с её внучкой Машей.

«Осторожно, злая собака, злой кот, злые хозяева. Все злые», – было написано на калитке у Тишиных, и девушки улыбнулись, переглянувшись. Железные ворота медленно поднялись, и «Максим – скоростной режим» с пробуксовкой въехал в гараж.

Окликнув Тимку, к гаражу подошла Маша. Выглядела она весьма специфично: поразила Лёлю и Марго не только нарядом японской школьницы, но и своими бело-розовыми волосами, и большим бантом на голове. Неудивительно, что её бабушка была слегка не в себе…

– Она всегда такая? – шёпотом поинтересовалась Оля, разглядывая девчонку.

– Частенько! – гордо ответил Тимка. – Она у меня – «того»! Анимешница, косплейщица. Прикольно же?

– Оля, как я устарела! Я даже не знаю, что такое косплейщица… – прошептала Маргарита подруге.

Дом у Тишины был, наверное, самый красивый  в посёлке. Два этажа, две круглых застекленных лоджии, большой открытый балкон. Тимка рассказал, что раньше в этот дом они приезжали только в выходные на шашлыки, а жили в Москве, в квартире.

– Вас ждут во дворе. Гашку я закрыла. Томик не кусается, – Маша вела себя здесь прямо-таки по-хозяйски.

Во дворе Лёлю и Марго действительно ждали: на площадке дымился мангал, в беседке, заросшей виноградом, сидели какие-то ребята; когда девушки разглядели их, то просто не могли сдержать эмоций – Тишины собрали всех: Сашку Киржакова, Леру с Серёжей, и даже Жорика!

Встреча получилось очень тёплой – ребята, давно не видевшиеся, долго не могли наговориться, удивлялись произошедшим переменам… За эти долгие семь лет все, конечно, здорово изменились, повзрослели. Лерочка из семилетней девочки превратилась в симпатичную миниатюрную девушку, Саша и Серёжа возмужали, и даже толстенький Жорик, вытянувшись, стал очень даже интересным парнем.

Жизнь у всех потихоньку налаживалась: Сашка Киржаков собирался в армию, Жорик поступил в Политех и переехал к тётке, Серёжа и Лера с возрастом научились давать мачехе отпор и в скором будущем тоже собирались на учёбу в столицу.