Пешки богов-2. Наследница. Дар демона

– В бою! – хмыкнул орк и поприветствовал меня: – С возвращением!

Мы всей толпой вывалили на улицу, где Ухулрада ждала его мать. Я с ней пару раз общалась по вопросам размещения орды в городе и вспомнила её имя – Ванака, а погибший Кромм называл её – Меткая. Она придержала меня за руку и махнула мужикам, мол, идите, а мы следом. Я не знаю, что ей было от меня нужно, но, чувствуя за собой вину, я тут же оправдалась: – Ванака, прости, что не смогла попрощаться с Кроммом. Я сама недавно очнулась.

– Именно этот вопрос я и хотела с тобой обсудить! – сообщила она, взяла меня под руку, и, глядя в спины мужчин, мы какое-то время шли молча. И когда орчанка собралась с мыслями, то поделалась проблемой, которая должна лечь на мои плечи: – Сегодня дух моего мужа приходил ко мне во сне. Он рассказал, что в тебе слишком сильный и опасный зверь, и твои сны для него не безопасны. Кромм просил передать, что без тебя у нашего народа нет будущего, – она опять сделала паузу и завила: – Ты должна стать королевой орков! Это не только пожелание моего погибшего мужа, но и всего мира духов!

Сегодня моя удивлялка уже исчерпала свой лимит удивления, поэтому новость я приняла спокойно и перевела тему: – А как ты считаешь – твой сын сможет возглавить орду?

Ванака, не задумываясь, ответила честно: – Ухулрад всю жизнь смотрел на отца и набирался опыта. Для вождя своего племени он уже созрел, а для ответственности за всю орду он ещё слишком молод и горяч!

– Ага, на нежную меня, значит, можно вешать центнер обязанностей, а на мужика, который может подкову на бантик завязать, нельзя?! – потеряв терпение, огрызнулась я.

Все, в том числе и дядя, так или иначе, пытаются повесить на меня неподъёмный груз ответственности, а я хочу платье, шоколадку и автомат, чтобы все отстали. Не жизнь, а сплошное получение жизненного опыта.

– Мы не поклоняемся богам, но мой сын тебя боготворит! – добила меня ещё одной новостью орчанка, на что я промолчала и многозначительно вздохнула. Вот только влюблённых орков фанатов мне не хватало для полного набора удовольствий.

Этот совет вождей проходил за стеной города со стороны империи и от прошлого отличался лишь временем суток: в прошлый раз они жгли костры в полумраке наступающего вечера, а сегодня собрание авторитетов решили устроить средь бела дня. Орки пока не могли привыкнуть к цивилизации даже уровня средневековья, для них провести совет в помещение – было нарушением всех тысячелетних традиций.

Ещё из далека я услышала галдёшь, но как только нас заметили, то все замолчали, и повисла чуть ли не гробовая тишина. Для нас специально подготовили два коврика на земле, но я осталась стоять и решила не затягивать процесс становления Ухулрада у руля правления ордой. Я ещё не осознала, что нашла брата, но появилась детская обида на то, что наш отец всю его жизнь был рядом, а я была лишена родительской ласки и заботы, поэтому сейчас решила продемонстрировать ему то, чего лишён он. Власть!

Здесь собрались не только самые отчаянные сорвиголовы, но и самые умные и хитрые орки, иначе не быть им вождями своих племён. Я вышла в центр круга и для начала толкнула речь, чтобы расположить к себе зрителей: – Мы все вчера сражались плечом к плечу. Многие из вас потеряли друзей и близких. Я не смогла проститься с погибшими, но скорблю вместе с вами, – обведя всех взглядом и убедившись, что вожди и даже шаманы прониклись, я начала гнуть свою политику партии: – Кромм был великим воином и мудрым вождём, но он пал в бою, как герой, а значит, надо решить, кто встанет на его место.

– Для этого мы здесь и собрались! Надо голосовать! – выкрикнул один из вождей.

– Да! И надо спланировать наше дальнейшее продвижение в империю! – поддержал его кто-то за моей спиной.

Опять начался галдёшь. Орки не отличались сдержанностью, и каждый считал, что если не выскажет своё мнение, то это заденет его самоуважение. Я, как и на прошлом совете, выхватила оба клинка, воткнула их в землю и категорично заявила: – Голосования не будет! Орду возглавит Ухулрад по прозвищу Копыто!

Снова повисла тишина, но один из вождей с коротким ирокезом на башке всё же решился выдвинуть претензии: – Дракон, по нашим традициям мы должны голосовать! Так делали наши предки тысячи циклов!

– Я здесь ни для того, чтобы соблюдать ваши традиции! – намеренно прорычала я, чтобы они поняли, что не стоит со мной спорить, – Копыто был со мной, когда мы отбивали караван! Он единственный, кто поверил в меня и привёл орков, когда мы брали приграничный форт! При захвате этого города… – ткнула я пальцем в стену, расстояние до которой было не больше тридцати метров, – …многие из вас присоединились к нему, но именно Ухулрад и Кромм поддерживали порядок в городе и не отдали его вам на разграбление. И если он не справится с возложенными на него обязанностями, то я лично спрошу с него. И спрошу очень жёстко! А если из вас найдутся те, кто считает себя более достойным занять место вашего лидера, то пусть они сейчас выйдут и докажут это в бою со мной, в ином случае, пусть заткнутся и больше не вякают!

Даже если и были желающие испытать удачу, то каждый из них понимал, что, не смотря на их мышцы, против моего ускорения им противопоставить нечего, и я любого из них на тряпки покромсаю. И зная, что никто не решится на поединок со мной, я намеренно предложила свою кандидатуру на бой, хотя по правилам место лидера должен был отстаивать сам Ухулрад.

В круг вышел тот же шаман, что и закончил совет вождей, на котором мне пришлось натянуть на себя "шкуру" Кровавого Дракона. Сейчас он выглядел, как пугало, которым на огороде ворон отпугивают: на шее бусы из мелких то ли звериных, то ли человеческих костей, на голове украшение из перьев, как у индейцев, а весь халат был украшен какими-то хвостиками и кисточками.

– Кровавый Дракон, – пафосно ударив в землю посохом, начал он, – Духи наших предков благоволят тебе! Поэтому ни я и никто из здесь присутствующих не будет оспаривать твоё решение возвысить Ухулрада из племени "Сломанный Клык", тем более он потерял один клык в бою, и я расцениваю это, как знак наших предков. Но мы хотим знать о твоих дальнейших планах на орду!

Я выдернула клинки, очистила их друг о друга от грязи, убрала за спину и ультимативными интонациями поставила их перед фактом: – Все планы мы обсудим через два дня!

К нам подошёл Ухулрад, положил мне свою ручищу на плечо и, кивнув, поблагодарил, дав понять, что дальше он сам разберётся. Я вернулась и специально оценила взгляд брата. По сути, если бы не он, то я не стала бы сейчас прогибать орков под свои хотелки, но оно того стоило: во взгляде Овланда был коктейль из восхищения, зависти и чуточку приправленный трепетом. Хоть он и не знал наречия орков, но прекрасно понял суть происходящего. Моё самолюбие, пуская слюни, билось в оргазме от восторга. Ради этого момента я даже была готова пару орков отправить в мир предков, и то, что я превращаюсь в циничную тварь, меня почему-то не пугало.

Дальше были громкие слова Ухулрада о высоких целях и его самоотдачи для орды, церемония посвящения его в боссы местного масштаба и речи вождей о преданности. Кстати, Джокер тоже каким-то образом материализовался на совете, но в знак протеста несправедливого морального притеснения бедных гоблинов устроился рядом с шаманами и, запомнив мой жест наивысшего презрения, выставил вперёд свою тоненькую руку с кулачком и, вращая невидимую рукоять, медленно поднял средний палец в нашу сторону. Тогда дядя ответил жестом, который подразумевал сексуальное надругательство, причём неестественным изощрённым способом. Джокер решил не проверять серьёзность намерений и сексуального влечения к нему Аригата и, гордо задрав свой шнобель, демонстративно не обращал на нас внимания.

Когда мы возвращались в город, Уран и Овланд быстренько скорешились и бурно что-то обсуждали. Видимо, мы с ним не были готовы к встречи, и пока взяли паузу. Для сближения было необходимо время, тем более, что ещё недавно для него я была лидером вражеской армии. Мне ещё только предстояло узнать, что мой братик тоже в не очень близких отношениях с собственной головой и очень любит искать на свой зад приключения, наверное, это была наша семейная отличительная черта.

– Варга, а что за мальчишка на тебя напал и сейчас сидит под замком? – задал неожиданный вопрос Аригат.

Вспомнив, я треснула себя по лбу ладонью и рассказала, что в ночь перед сражением с имперцами на меня напал подросток с ножом, которого в сумерках я приняла за гоблина. Почему тот хотел меня убить – я не успела выяснить, поэтому приказала запереть его, кормить и сторожить до выяснения обстоятельств, но успешно о нём забыла.

– Надо что-то с ним решать. Мне доложили, что мальчишка уже два раза пытался сбежать, – сообщил дядя, а дальше затронул тему, которая, по моему мнению, его, вообще, не должна была волновать: – Варга, что между тобой и Ураном происходит? То ты его в койку тащишь, то срываешься на него по поводу и без.

Я сначала хотела Аригата вместе с его любопытством послать в бесконечность заднего прохода бытия, но, как оказалось, мне нужно было выговориться, поэтому, я сама не ожидая от себя откровенности, ответила: – Уран мне симпатичен. В нём нет подлости, и он не строит из себя того, кем не является на самом деле, как это делали все мои ухажёры. Но его папочка, подготавливая себе замену, чтобы передать сыну бизнес, развил в нём не только неплохой интеллект, но и способность прогибаться под кого угодно, видимо, здесь так принято вести торговлю, при этом забыл привить ему качество настоящего мужика, который всех порвёт, как минимум, за свои принципы. Я уверенна, что Уран никогда не предаст, из таких получаются хорошие мужья и отцы. Но моя интуиция подсказывает, что мой мир – это мир крови, а я не хочу быть мамочкой, которая будет за него постоянно переживать и менять его штанишки. И, скорее всего, я сломаю парню жизнь: рано или поздно, доказывая, что достоин меня, он нарвётся на чей-нибудь клинок и здохнит по глупости.

Аригат остановился и, демонстративно и беззвучно захлопав в ладоши, гордо заявил: – Жиза, я горжусь тобой! Рассуждаешь, как взрослая!

– Конечно, с вами тут быстро повзрослеешь! Что ни день – то испытание! – пробухтела я.

Он пропустил мимо ушей мои возмущения и продолжил: – Вот только ты не учла одного факта: парень теперь обращённый тобой вампир, и в одиночку ему не выжить. В этом мире клыкастых ни очень жалуют, потому что боятся, и когда узнают, что у него нет защиты ни одного из кланов, то просто грохнут, как бешеного бездомного пса. А ты, как высший вампир, теперь несёшь ответственность за него – хочется тебе этого или нет. Но я попробую из парня сделать настоящего мужика, ну, и подучу немного мечом в разумных тыкать. Если не получится, то сам в поле его втихую прикопаю!

Я прожгла дядю взглядом, потому что знала, что за шуткой он может скрывать вполне серьёзные намерения. Аригат ту же пошёл на попятную: – Да не зыркай на меня, ничего я не сделаю твоему Уранчику! Ты сама сначала утверждаешь, что он твой парень, потом сама же от него шарахаешься!

– Я – девочка, а значит, сколько захочу – столько раз и буду менять своё мнение! – привела я аргумент, который ни один мужик не сможет оспорить, и пафосно добавила: – Я – его королева, но он отнюдь не мой король!

– Ну и вредная же ты, Жиза! – сморщил лицо Аригат.

– Все претензии завтра предъявишь моим производителям! – съязвила я, имея ввиду родителей, но почему-то не испытала трепета перед встречей с ними. И моя интуиция не подвела: ни на следующий день, ни через день они не появились у ворот города, и, по словам Овланда, нашего отца не остановили бы даже боги, а значит, случилось что-то совсем из ряда вон выходящее.

Глава 3. Слепая власть

ИЛВУС ДЭ МОР.

Мы вернулись в лагерь, как побитые собаки, а от нашего войска осталась половина, а то и меньше. Это была настоящая резня. Орки продумали хитрую тактику и полностью уничтожили конницу, потом эти дикари каким-то образом догадались, что эльфы будут поливать их стрелами, заранее подготовились и прикрывались, чем попало, даже обычными дверьми и столами. На этом сюрпризы не закончились! Как только мы приблизились, из рядов орков выскочили сотни гоблинов, сделали по несколько выстрелов из арбалетов и тут же отступили. Естественно, в ответ солдаты тоже сделали арбалетный залп, но наличие щитов уберегло орков от существенных потерь, а вот трупами солдат и лошадиными тушами было завалено всё пространство перед нами, и приходилось двигаться прямо по телам, отрубленным конечностям и даже кишкам.

Я уже не сомневался, что этим стадом руководит тот, у кого мозгов побольше, чем у нас всех вместе взятых, раз мы припёрлись, как бараны на забой. И когда я увидел Аригата, то всем нашим неудачам сразу нашлось объяснение, но мой разум отказывался принимать, что за вторжением орков стоит бог удачи и моя дочь, которых, вообще, не должно быть в этом мире. При всей моей больной фантазии я не мог смоделировать ситуацию, при которой моя дочь, вместо того, чтобы вернуться к родителям, стала Кровавым Драконом, возглавила орду орков и решила нагнуть империю. Сказать, что я был шокирован, это ничего ни сказать. Последний раз я удивлялся происходящему, когда переместился в этот мир в тело обычного деревенского паренька Илвуса.

Оставаясь в теле демона, я первым делом отправился к единственному огромному шатру, в которой должен был находиться Кироний. Гвардейцы при моём появлении чуть не обделались, но, заикаясь, кое-как смогли объяснить, что глава безопасности, как только узнал об отступлении, то отдал приказ солдатам возвращаться в город, а сам уже покинул лагерь.

Я, Виола и оба вампира, которые старались от нас не отставать, отправились к нашим небольшим походным шатрам. Остальные уже топтались там и даже почти все целые, лишь Вой в волчьем обличии прихрамывал. В бою я им сразу приказал держаться за моей спиной, жертвовать своими близкими в этой войне я не собирался. Гном, увидев нас, попытался завалить меня вопросами, но я от него отмахнулся и рыкнул, что сейчас не до его любопытства.

Как только я оказался внутри шатра, то сразу вернулся в человеческое тело, кое-как отмылся от крови и начал натягивать заготовленную вампиршей одежду.

У Виолы всё-таки кончилось терпение, и она, решив назначить меня виноватым, вырвала у меня рубаху и предъявила претензию: – Это что, вообще, было? Как получилось так, что наша дочь возглавила войско орков, а мы об этом ничего не знаем?! У Аригата совсем крыша поехала?

Я обратно вырвал рубашку и огрызнулся: – Ты меня об этом спрашиваешь? Откуда я знаю, почему у Аригата крыша прохудилась! Но напомню, что богам нельзя участвовать в войнах смертных, а значит, у него есть весомые причины, чтобы самому влезть и втянуть нашу дочь в этот кровавый фарш!

– Если моя дочь пострадает, то я ему глаза выцарапаю, и мне плевать – смертный он или бессмертный! – выплеснула эмоции вампирша.

– Если с Варганой и Овландом что-то случится, то, поверь, Аригату лучше самому совершить ритуальное самоубийство! – пообещал я, хотя было очевидно, что при нашем конфликте он из меня отбивную сделает, но жену же надо было как-то успокоить. – Милая, у меня и без тебя полно демонов в башке, так что давай без наездов. Сегодня найдём Кирония, а через два дня отправимся к оркам и всё выясним.

С собой в город мы взяли лишь вампиров, которые, как в старые времена, играли роль телохранителей, а волколак, маг и гном должны были подтянуться позже. Так как Пушка я оставил в городе, то пришлось ехать вместе с Виолой на её кобыле, брать имперскую лошадь не имело смысла: они от меня шарахались, как от шашлычника, который использует конину. В дороге я десяток раз пожалел, что не взял с собой дарха: Виола сидела спереди, и рукоятки её клинков так и норовили треснуть меня по физиономии. В город мы попали уже ближе к вечеру, Умарта и Везунчика я отправил в гостиницу, а сам так впечатлился дискомфортом скачки на лошади, что в первую очередь посетил Пушка. Скормив ему жареную курицу, которые по моей просьбе были в избытке у конюха, я убедил обиженного дарха, что люблю его даже больше, чем жену, и пообещал устроить ему свидание с самой толстой кобылой всего юга империи.

Я уже давно знал предпочтения Пушка, и подозревал его в кровной родственной связи с Горелой Бородой. Они оба выбирали самок по принципу: чем она ниже и толще, тем процесс соития слаще. Вот только была одна проблема – Пушок почему-то не давал потомства, и эту проблему я никак не мог решить.

– Ты ему ещё яйца почеши! – наблюдая наши лобызания, разозлилась вампирша.

– Не обращай внимания на эту злюку, Пушок. Она просто завидует, что у нас с тобой самые красивые и крепкие яйца! – почёсывая дарху бок, съязвил я.

Виола фыркнула и высказала предположение, что наше психологическое расстройство в виде мании величия не лечится, и, обозвав нас озабоченными яйценосами, вышла из конюшни на улицу. Я, пообещав дарху, что завтра с утра его заберу, направился за женой, а на улице ждал сюрприз.