Краткая история моих тараканов

Понятно, что все это условности… Одна из форм общественного договора. Мы, как социализированные животные, делаем вид, что нам не сильно плевать на ближнего своего. Исключительного того ради, чтобы из перманентного состояния войны всех против всех и прочего ему подобного говнища вырасти до чего-то организованного. Если не до уровня коммунистической общины, то хотя бы до мануфактуры, построенной по заветам величайшего из людей Генри Форда… И вроде бы все просто. Но мы забываем одна ма-а-аленькую деталь. Ведь после Вавилонского столпотворения каждый из нас подписывает свой собственный, уникальный экземпляр этого самого договора. И написан он исключительно на твоём собственном полумертвом языке, в котором двадцать шесть форм глагола «иметь», а подлежащими, как правило, являются междометия.

Не говоря уже о многочисленных сносках, примечаниях, особых условиях и дополнительных соглашениях, каждое из которых написано ну ОЧЕНЬ мелкими буквами… И в этот договор постоянно, непрерывно, каждую неделю, каждый день, каждую минуту вносятся и вносятся новые поправки, оговорки и комментарии… К нему прикладываются меморандумы и аналитические записки… В нем даются отсылки на своды законов и протоколы разногласий… И мы по сей день продолжаем подписывать тысячи и тысячи его страниц. Не читая… Или пролистывая вверх ногами и по диагонали… Первым криком, первым вздохом, первым поцелуем… А потом благодушным одобрением… И молчаливым согласием… И даже черным, беспросветным похуизмом…

И начинается это с самого детства… Какие-то писаные и неписаные правила, которые вроде бы, как и соблюдать не обязательно, но, если ты хочешь быть джентльменом… Ну или просто воспитанным человеком… Тут уже без этого не обойтись, как и последующих неврозов и разочарования.

Нужно быть добрым… Нужно говорить правду… Дружить со всеми… Девочек не обижать… Лежачих не бить… После драки кулаками не махать…

А если лежачий тебя бьет? Схватил одной рукой за галстук, а другой херачит, как тузик грелку… Он просто пьян и на ногах стоять не может… Да и ему так удобнее… Ты стоишь, он лежит… И он тебя бьет…

А если тебя обижает девочка? Стой, утри сопли, терпи… Не тронь… Ты же мальчик… Правда, героем тебя за это потом не назовут… Скорее наоборот… Скажут: «Совсем никудышний. Его даже девчонки обижают…»

А помню, как-то после хорошей драки, когда еще не успел выветриться запах победы, поверженная сторона прибыла с подкреплением и так намахала кулаками, так намахала… Ей-богу, еле ноги оттуда унесли.

Не говоря о том уже, чтобы пытаться дружить со всеми… А еще всегда и везде говорить правду… Попробуй-ка так пожить хотя бы дня три… Скорее всего, тебя посчитают беспринципной и бесхребетной тварью, без царя в голове… В лучшем случае – дурачком. В худшем… Ну о худшем, вообще, лучше не думать… Как говориться, покойся с миром, дорогой товарищ… Ты хотел понравиться всем, и это тебе почти удалось… Посмертно.

Процесс. О дураках и прочих артефактах эволюции

В жизне все

Непростотак.

Надпись на заборе.

Задача эта – разобраться в самом себе, конечно, далеко не проста… Я даже больше скажу. Самому в этих всех зарослях, наслоениях и отложениях разобраться – примерно тоже самое, что, оказавшись в самом центре лесной чащи без компаса и малейшего понятия о широте и долготе места, выбрать верное направление.

Проблема, ведь, еще и в том, что ум наш воспитан, как ни странно, по образу и подобию одомашненных животных (или обитающих в реках рыб, легко попадающихся даже на самые примитивные орудия рыбной ловли). А это для человека разумного более чем странно… Обнаружив однажды что-нибудь весьма интересненькое, мы раз за разом возвращаемся на то самое «место преступления», словно аквариумные рыбки к кормушке, в ожидании, что может быть, еще что-нибудь, да перепадет.

В этом наше сознание почему-то весьма разительно отличается от:

А.) сознания хищника, который нутром чует, что если он славненько поохотился вчера на этой полянке, то скорее всего, ближайших недели две все местные бандерлоги будут обходить это место стороной…

Б.) сознания обезьянки, которая, ободрав банановое дерево до нитки, не будет продолжать лазать по нему до посинения, а переберется на соседнее

В.) сознания крепкого хозяйственника, понимающего, что к земле-матушке нужно относится бережно…Как, собственно говоря, и ко всему произрастающему на ней.

Да даже от сознания обыкновенной пасущейся коровы… Или курицы, которая, как всем известно, клюет по зернышку. То там, то сям…

Именно из-за этой особенности столь бесполезны любые человеческие попытки найти истину в последней инстанции. А воспринимать всерьез любое, даже самое прекрасное учение «обо всем на свете» – ну это… Ну это просто смешно, что ли…

Все эти проповедники, гуру с больших и маленьких букв, просветленные учителя, светочи и прочие относительно уполномоченные (не понятно только, кем) личности – они в каком-то роде, специалисты по правой пятке… Ну, или в крайнем случае, по левой ноздре…

Все они, так или иначе, в определенный момент времени были торкнуты когда-то самой (ни больше, ни меньше) Истинной Реальностью, что, можно так сказать, невъебенно их воодушевило, и пошли они по белу свету сеять разумное, доброе, вечное… Побродив с десяток или полтора годиков, они останавливаются где-нибудь в индийском штате Махараштра или на Кингстонских холмах, где до конца жизни продолжают возделывать свой огородик на полторы сотки, и каждому, кто к ним приходит за советом и помощью, показывают этот свой огородик, без умолку разъясняя, что там у них где растет, и сколько раз в день надо поливать, и главное, каким трудом и страданиями они всего этого добились…

Если ты собираешься обратиться к ним за советом и помощью, помни – они не успокоятся, пока не вылепят из тебя точную свою копию… Но этого не произойдет никогда. По той простой причине, что, их-то как-то само торкнуло в результате, так сказать, броуновского движения по минному полю, а вот тебя… Тебя они будут кормить с ложечки, долго будут кормить, пока волосы в паху не поседеют, да и еще приговаривать начнут, какой же ты, все-таки, дурак неотесанный. Да еще и неблагодарный болван…

Хотя, в этом случае, ты будешь вовсе не дурак…

Ведь не дурак тот, кто за дураками ходит. А до дурака… До дурака, понимаешь, еще дорасти надо. Так что, по сути, все намного банальнее и хуже.

Только действительно Великие Учителя способны сознательно остановиться на этом Пути… Остановиться и выкинуть тебя пинком под зад навстречу крокодилам и бегемотам… Взять тебя за шиворот и выкинуть за стены монастыря… Сбросить в пропасть…

Но…

Но на самом-то деле, дураки тоже нужны. С точки зрения банальной эволюции. У них очень важная миссия…

Дело в том, что… Как бы это сказать помягче…

Правду свою внутреннюю отыскать, это примерно, что кольцо золотое выловить в выгребе сортира, который лет двадцать не чистили… В говне с головы до пят перемажешься, и то не факт, что найдешь…

А слушая дураков, которые всякую муть транслируют (только внимательно-внимательно слушая), ты нет-нет, да и заметишь какой-то еле слышный отклик внутри… Как будто стрелочка компаса дернулась… Как будто металлоискатель пискнул… Как будто где-то что-то шевельнулось…

Вот тебе и ориентир. Ныряй в дерьмо и ищи…

Ну и, конечно, кое-каких низких истин (как сказал поэт) разузнать… Коих знать, на самом деле, насущно необходимо, хоть и не всегда положено… Например…

Например, про трогоавтоэгократический процесс… Да, да… Тот самый. Величайший, кхе-кхе, общекосмический.

В вольном переводе с греческого этот довольно громоздкий термин (трогоавтоэгократический) означает «построенный на основе пожирания самого себя». И, применительно, как и ожидалось, к вселенскому масштабу, подразумевает глобальный круговорот энергий, призванный, как ни странно, обеспечивать глобальную устойчивость мироздания на фоне ни хрена не убывающей энтропии.

Собственно говоря, сама Вселенная представляет собой гигантский слоеный пирог, где, как бы это ни странно звучало для космических масштабов, есть верх и есть низ.

Под «верхом», по нашим местечковым землянским понятиям, подразумевается все менее материальное и более глобальное, соответственно менее подверженное воздействию силы гравитации, ну, а под «низом» – соответственно более материальное и глубинное.

Где-то на квантовом уровне, как подозревается, эти противоположности сходятся, но это сейчас, в принципе, не понятно, да, собственно говоря, и не нужно.

Бытие. Детство.

А ведь даже Лев Толстой

Был когда-то хер простой.

Диалектический подход к истории.

Одним из самых странных и неоднозначных периодов нашей с вами человеческой жизни является так называемое детство – временной период, начинающийся с момента выползания (или вползания, это с какой стороны посмотреть) в этот грешный мир из утробы матери и длящийся где-то около 10-12 лет.

Странность и неоднозначность этого, по сути, краткого отрезка жизни, в первую очередь, состоит в том, что он, как некоторые другие занимательные феномены реальности (будь то черные дыры, шляпа фокусника или всем известная академия магии под наименованием Хогвартс) изнутри намного больше и содержательнее, чем снаружи.

К периоду зрелости от этого внутреннего объема уже почти ничего не остается: о периоде жизни до трех лет никто ничего, как правило, не помнит: от трех до шести – лишь отдельные наиболее яркие воспоминания; а дальше – уже как у кого получится, в зависимости от степени развития памяти и общей испорченности.

И это немудрено, поскольку…

Держать в долгосрочной памяти все эти многие тысячи лет внутреннего времени эволюции развития от «человеческой личинки» до маленького варвара, умеющего считать, писать и обманывать, это знаете ли, чревато…

Если держать в голове все это, уже к шести годам можно безнадежно состариться…

А так, согласитесь, природа милосердна – большая часть груза этой эпохальной истории спускается в подвал подсознания, и стареть мы начинаем (если верить научно-популярным журналам) никак не раньше четырнадцати…

Уходит все это богатство далеко не навсегда, естественно… В этой куче любят покопаться последователи Фрейда, Юнга и Хеллингера… Поговаривают, что при должном усердии (которое, как известно, иногда превозмогает рассудок) можно вспомнить даже то счастливое время, когда ты беззаботно плавал в околоплодных водах, лениво посасывая большой палец ноги.