Укус милосердия. Книга первая

– Я к нему жить уйду, слышишь! Ноги моей в твоем доме не будет! – угрожающе и жалобно ныла зубастая дева, увлекаемая мной по коридору.

– Да-да, запахни халат получше, не пугай народ, – вяло отвечал я, старающийся полами плаща закрыть окровавленные брюки.

Спины нам сверлил раздраженный взгляд арканы Тау, выглядывавшей из своего кабинета как гаргулья-параноик, ожидающая письмо.

Как бы не впаяла счет за уборку палаты…

Наш путь теперь лежал в самый низ Центральной Управы, на десятки метров под асфальт, бетон, гравий и землю. Туда, где не бывает ни единого лучика солнца, ни грана магии, ни щепотки веры. В Серверную номер один.

Глава 5. Тонкие материи

– Они когда-нибудь заткнутся?! – тихо проскулила Шпилька, падая пузом на диван с ладонями, прижатыми к ушкам, – Это же невозможно!

– Точно, – обреченно поддакнул ей Шегги, со страдальческим видом стоящий посреди комнаты, – Как будто два колдуна проклятья бесперебойно шлют…

– Что? Уже не так забавно, да? – улыбнулся я жмурящейся полуэльфийке, пролистывая газету, – А в начале тебя смешило.

– Она тогда одна былаааа…

Не так много я знаю о Омниполисе, но о Граильне слышали, наверное, в половине Срединных миров. Жуткое гетто зеленокожих в Омниполисе, место, настолько смердящее гнилым мясом, что туда не проводят электричество и не завозят технику. Никакую. Слишком много специально заклятых бревен зарыто на территории этого воистину жуткого логовища гоблиноидов – колдовство уничтожает запахи, иначе бы там всё давным-давно сожгли. Гоблиноиды и вороны, вот кто там живут в избытке. Тупые гниют всю жизнь, как то самое мясо, а умные учатся, цивилизуясь в стремлении вырваться из этого района. Но, как не крути, Граильня крайне мрачное, крайне жестокое и невероятно суровое место. Особенно к самым слабым из гоблиноидов – гоблинам.

Несмотря на то, что Гантрем Джоггер, известный в ооочень узком кругу как Цифровой Деспот, сумел убраться из Граильни в очень юном возрасте, она оставила на нем свой отпечаток кованого сапога. Молодой невероятно талантливый гоблин был угрюмым, недоверчивым, жадным как гном, раздобывший себе курдючного сала… а еще неразговорчивым и скрытным. В обычное время. Я его достаточно хорошо знал просто потому, что большую часть заданий по Нижним мирам получал у его предшественника, как-то раз ушедшего на пенсию и представившего меня маленькому мрачному гоблину.

Сейчас, находясь у меня в доме, он демонстрировал эмоции, не виданные, наверное, даже его женой и детьми. Сама страсть была целиком и полностью взаимной со стороны Алисы Тарасовой, что выражалось в криках, претензиях, ругательствах, попытках ударить увесистый гоблинский нос и ответных пихах зеленой длинной рукой в крепкое девичье пузо.

Смысл происходящего был прозрачнее слезы демона Иерихона. Вместе с самим моим будущим «птенцом» оперативники реквизировали из её питерского логовища очень внушительную массу аппаратуры. Причем не какой-нибудь, а недавно купленной очень знающим человеком, то есть самой Алисой. Для себя. В Нижнем мире. С точки зрения Департамента Адаптированного Развития, к которому и относился наш Цифровой Деспот, объём техники был смешным, они вполне уверенно и легально закупали нужную аппаратуру у производителей там же, а затем переправляли её сюда. Но вот для частного лица, то есть наглой морды, каким еще считал себя Гантрем Джоггер, наличие такого количества клевой техники для одной свежеоперившейся вампирессы – было ну очень избыточным.

Поэтому получающую технику под роспись Тарасову, руководящую заносом «железа» в подвал, вовсю мучил её снедаемый жадностью друг, пытающийся развести девчонку как крольчиху.

Получалось у него хреновато.

– Ну куда тебе три сервера?!! Куда?! Ты работать будешь с моим, чувиха! Ты русский язык понимаешь?! С мо-им! С большим! Там гигагерц больше, чем ты цифр знаешь!

– Не звезди, рукожоп! У тебя есть только штаны и наглая морда! Сервер не у тебя, а у конторы, на нем брукса сраная…

– Так тебе на бруксе и работать!

– На чем хочу, на том и буду работать, дядя! А сервера склею в гибридку, буду эмулировать среды…

– Жопу ты эмулировать будешь! Я должен за тобой наблюдать! У меня приказ!

– Да хоть обнаблюдайся, выделю тебе гостевой доступ на основную машину! А остальные мне для досуга, так что облизнись! Всё равно это всё моё!

– Имей совесть, коза!

– Пошёл в дупу, зеленое чудилище! Мы четыре года дружили! А теперь я из-за тебя зубастая херотация!

– Не звезди, упыряка! Я видел твою фотку! Сама присылала! Сплошные слезы! А теперь?!! Скажи мне спасибо за милое личико! Я тебя выбрал!

– Ах ты гондон!

Гоблина начали слегка мудохать, возя мордой по полу и стуча его покатым лбом в стены. Тот в долгу не остался, вынув из кармана шокер и воспользовавшись им по назначению. Шкура у гоблиноидов обладает хорошим сопротивлением к электричеству, поэтому Алиса, потрясшись с выпученными глазами, изволила добычу отпустить, а жадный коротышка тут же вцепился в коробку с компьютером, который Тарасова хотела установить у себя в комнате. И потащил, скотина такая, на выход.

Пришлось применить меры.

– Конрад, сука! – сдавленно (и всё еще по-русски) озвучил лежащий на полу гоблин последствия метко кинутого мной тапка, – Не лезь!

– Лизни ледышку, гурвайс, – насмешливо ответил я, – Думаешь, я позволю тебе забрать из этого дома хотя бы гайку?

– Своооолочь…, – тут же правильно всё понял гоблин, – Ну зачем я тебе ту игру показал…

– Потому что ты хотел натянуть наивного вампира, так как все остальные админы отказались с тобой играть, – хмыкнул я, – А теперь я тебя буду натягивать!

– Это нечестно! Ты жадный ублюдок!

– Захлопни стрекотало, зеленая плесень. И готовься к будущим унижениям!

– Чувиха мне до конца своей жизни должна быть благодарна! Была ссыкливой жопошницей, долговязой и страшной как уитгерн, а стала бессмертной куколкой! И всё, что я за это прошу – поделиться железом, которого у неё излишек!

– Ну всё, чебурашка недоношенный…, – прокряхтела, поднимаясь, Алиса, – Ты – огребаешь…

Глаза у неё горели красным. Оп-па…

Гантрем выжил, но не сказать, что это легко нам с Шегги далось. Взбесившаяся до потери контроля вампиресса едва не пустила гоблина на ленточки для бескозырок, начав инстинктивно пользоваться теми преимуществами, что дает делу бессмертного кровь. Полутролль с трудом удерживал в лапищах извивающуюся девицу, в то время как я паковал гоблина, пользуясь остатками перевязочных лент, которые мне подавала Шпилька. Наконец, сунув получившийся сверток ребятам, доставившим нам имущество Алисы, я наказал вернуть мычащего от отчаяния и жадности гоблина на его рабочее место в Департамент.

Но не развязывать.

Мир и покой в доме были восстановлены. Успокоившаяся Алиса занялась своим оборудованием, мстительно ворча под нос угрозы подлому другу, оказавшемуся мелким зеленым грубияном, Шпилька убежала по своим делам, а Шегги ушел допиливать парочку высоких стульев для нового маломерного жильца дома. Привычная для него работа, у нас у всех стулья под рост и вес. Я же вернулся к газете. Она, в отличие от веселого бедлама ранее, внушала тоску и уныние.

Все острые фазы текущего дела у меня закончились, вампиресса получила задание и свои вещи назад, дальнейший надзор и тренировки «птенца» не составляли сколько-нибудь серьезного времени (важна была лишь регулярность и надзор, вот как сегодня), а значит – пришло время заняться собой. И я, листая газету с вакансиями, грустнел и жух, наблюдая полнейшее отсутствие работы для хорошего тауматурга.

– Мир сходит с ума, – заворчал я, с отвращением выбрасывая газету на пол, – Сорок лет назад нельзя было протолкнуться от желающих заплатить за надежный ритуал крови и тьмы. Метку «поверженного», наконец. А уж «зерцала Лютера» я половине Управы лично наносил!

– Конрад, ты про что? – непонимающе прогудел Шегги, – Про магию, что ли?

– Про тауматургию, в частности, но да, про магию, – пробурчал я, пиная носком тапочка газету, – Про магию, о которой в вакансиях ни слова!

– А кому она сейчас нужна? – непонимающе заморгал полутролль, явно заинтригованный разговором, – Сейчас же техника везде? Нет, в Граильне, конечно, нет, но…

– В смысле везде? – сварливо поинтересовался я, – Во всех районах, что ли?

– Ну да, – простодушное пожатие плечами Шегги вынудило моё старое сердце пропустить пару ударов, – С тех пор, как вокруг города замкнули контрольные цепи, электроникой стали пользоваться все. Это лет пять назад случилось же… или семь?

Черт побери, это же тогда произошло, когда нас перекинули на дальние миры! Поток контрабанды резко упал, и мы, Блюстители, отправились крутить хвосты тем, кто пытался украсть более развитые технологии и культуры не отсюда, а из других Срединных миров. Как будто раньше кого-то волновали такие мелочи. Так у нас и появились арбалеты у кочевников, зато пропали пустынные орлы, таскавшие раньше скот тысячами…

– Вся магия сильнее предела Гатлинга запрещена на территории Омниполиса, – просвещал меня тем временем полутролль, – А всё, что ниже – не выдерживает проезда рейсовых автобусов. Пуф! …и нету. Но никто и не плачет.

Магия и технологии не сочетаются. Там, где сгорит пейджер, не вынеся наложенного на дом крепкого заклинания, нормальный бензиновый генератор превратит его в пустое место… Но сам, к примеру, тут же издохнет, оказавшись в Магнум Мундусе. Там вообще всё издохнет из техники, разве что знаменитая русская мясорубка выдержит. Утрирую, конечно, но если продолжать от горя этим заниматься, то магию и технологию можно представить, как игроков в карты. Чем сложнее и крепче устройство, действующее по законам Нижнего мира – тем больше оно ломает об колено магические энергии, ветра и течения, нарушая их ход и рассеивая к демонам Иерихона. С другой стороны, если магии много настолько, что она одним своим присутствием меняет законы реальности, то механика и электроника банально выйдут из строя, их резонирующими энергиями порвет.