Гремучий коктейль – 4

Надо же поддержать реноме Секретного Приказа и чуть-чуть искупаться в бессильной ненависти окружающих? Знаю, что это низко, но мы, злобные карлики, именно такие.

Отель «Минингер» оказался удивительно уютным местом после тесных кают магического аэростата. Никакой показной роскоши, чистота, предупредительный персонал и… она. Немецкая кухня. Лопая невероятно вкусные колбаски с кислой капустой, я почувствовал, как в темном туннеле будущего появляется хоть какой-то свет. А еще – очень приятно оказаться, наконец-то, в чисто семейном кругу.

– Ты стал удивительно эмоциональным после того, как немного потерял в росте, – покусывая нечто сырное, белое и воздушное, заметила Кристина, – Не думала, что ты можешь улыбаться еде.

– Так это же знаменитые колбаски с капустой! – искренне возмутился я, – Борщу со сметаной я бы тоже улыбался, но вы меня им не кормили.

– Скажу Анне Эбигейловне, – с самым серьезным видом кивнула брюнетка, – Кстати, а куда ты отослал Тао Рана?

– В этом городе есть большой филиал Синдиката, милая. Нам сейчас будет очень важна правда о настоящем положении дел в Польше, чем то, что будет завтра предложено скушать на совете…, – серьезнел я.

– Ты уверен, что нам нужно вникать в местные интриги? Нас не подвергнут опас…

– Нас обязательно подвергнут опасности, Кристина, – оторвался я от еды, чтобы слегка придавить девушку взглядом, – Если ты еще не поняла, то мы оказались там, где нужна победа. Нужна всем. Нам, Приказу, императору, стране, военным, черте-знать еще кому, может быть, наша Аксис не настолько глупа, как пытается показаться, а тоже имеет в этом интерес. Её жениха тоже не стоит списывать со счетов. Так вот, дорогая жена, победа одна, а желающих её плодов – много. И мы очень многим мешаем.

– Вот почему ты вчера велел Пиате не отходить от Константина? – спустя некоторое время спросила посерьезневшая брюнетка.

–Именно поэтому, – кивнул я, – Вспомни генерала, он был в отчаянии. В полном. Поэтому я и сделаю ставку на него. Здесь, точнее в Польше, столкнулись с хренью, которую не смогли завалить регулярные военные, усиленные ревнителями и егерями. А теперь еще и ревнители бастуют.

– А «завалить», как ты простонародно выразился, им нужно очень срочно, правильно? – привстав, жена потянулась ко мне, точным ударом своей вилочки пробивая насквозь последнюю выжившую сардельку, – Потому что…

– Надеюсь, Тао Ран это выяснит. Плюс – нам интересен союз с генералом, так как он, как мы уже убедились, полный профан в подлостях.

– Это не значит, что он может чувствовать благодарность.

– Из всех зол, он наиболее приемлемое.

– Всё-таки, ты остался прежним, Кейн, – Кристина улыбнулась так, как улыбалась только когда мы оставались наедине, – Я рада. Но скажи… зачем ты затребовал пятьдесят егерей, понятия не имея, что нас ждёт впереди вообще?

– Просто надеялся устроить скандал и, может быть, подрасти еще на сантиметр.

– …

Глава 6

– Князь, кажется, вы не отдаете себе отчет о роли, предназначенной вам в этой компании! На ваши вопросы ответы будут даны в иное время, а теперь, прошу, сохраняйте тишину и не мешайте совещанию!

– Я бы с радостью последовал этому совету, – хмыкнул я, откидываясь в кресле, – Если бы это было совещание, а не сплошные попытки делить шкуру неубитого медведя. Всё, что вы, господа, наговорили за последний час, в итоге тактика сводится к слепому штурму Оплота отрядом в моей броне, после которого вы делите между собой лавры победы, которыми здесь еще даже не пахнет. Вы – падальщики, господа. Гиены. Сутулые.

– Да как вы смеете! – с места подрывается то ли полковник, то ли еще какая-то хрень, вся увешенная аксельбантами и медалями. Мужик молодой, явно принарядился для где-то тут поблизости ошивающейся Элеоноры. Ей, конечно, чхать на такое с высокой горы.

– Как я смею? – поднявшийся шум утихает довольно быстро при виде извлеченного мной из внутреннего кармана работающего разговорника, – Очень просто. Вопрос одного раннего подъёма, порции хорошего успокоительного, полутора часов вдумчивой беседы с генералом Шибалиным, для которого это успокоительное и приобреталось, затем звонок в Москву и семьдесят четыре рубля за удовольствие для принца Андрея выслушать вживую ваше алчное и тупое тявканье. Доступно? А теперь давайте прервемся. Сделайте себе кофе, покурите, подождите, пока с вами свяжутся. Я предпочту вернуться к генералу. У нас с ним много общего – мы оба просто хотим выполнить повеление государя. Он патриот, а я миллионер, нам не за что конкурировать, тем паче вонзать в спину друг другу ножи. Всего хорошего, господа.

Встав, я покинул кабинет, полный сигарного дыма, абсурда и ощущения надвигающейся (в виде обозленного принца) жопы. Козлы там, все как один. Причем, чтобы защитить свою позицию, надо быть таким же козлом, как и эти штабные вояки. Подставлять, подслушивать, стучать вышестоящим… что я с успехом и проделал, пользуясь подсказками как Шибалина, так и Витиеватого, оказавшегося тоже заинтересованным в результате.

Может показаться, что здесь русская армия как в карикатурах, вся погрязла в интригах ведомств и офицеров, подобное впечатление было отчасти верным, исходя из очень простого момента – иномировых тварей, возведших Оплот, сильно недооценили везде. Несмотря на то, что они угробили уже порядка двух дюжин элитных ревнителей со свитами из егерей, несмотря на то что сбили немецкие бомбовые дирижабли, несмотря на то что шутя рассеивали любые армейские подразделения, пытающиеся прорваться до Оплота в глубине польских болот…

Гоблины. Там засели просто… гоблины.

«Думаешь, я тебе сказки рассказываю, ваше сиятельство? Да я себе уже глотку сорвал, пытаясь рассказать всё этим профанам! Писем в столицу отправлено немеряно! Не понимают! Не хотят понимать! Там не дикари, совсем не дикари, княже, там хитрецы и разумники! Они всё умеют! Погоди, я сейчас, покажу кое-что. Вот! Смотри! Видишь, какая сталь?! А какая ковка?! Вон у меня сабля на стене висит, подарок черкесов, сейчас достану, убедишься, что ковка хуже! Пощупай пока одежку! Кожа! Тончайшей выделки! Зеленая сучья кожа! С разводами! Мои ребята этих сволочей зеленых даже не видят, князь!»

Когда я закончил разглядывать действительно высококачественное стальное оружие и кожаную камуфлированную форму, обладающую внушительными защитными характеристиками, генерал бахнул на стол небольших размеров вытянутый револьвер, очень длинную (для среднего гоблинского роста) магазинную винтовку, а также пару темных бутылок, из горлышек которых торчали тряпки. Всё, представленное Шибалиным, было нечеловеческого происхождения.

Картинка перед глазами тогда у меня нарисовалась сразу. Болото, лето, высокоразвитые гоблины. Что такое гоблин? От метра двадцати до метра пятидесяти гуманоид со средним весом в сорок кило, физически развитый, цепкий, хитрый и кровожадный. Местные в Сердечнике привыкли к тупым зеленокожим варварам, временами проникающим через порталы, но вот вести войну в болоте с кучей устроившихся там партизанящих «рэмб» – просто-напросто не могут.

Гоблины резали пехотинцев Шибалина как сусликов, отстреливали офицеров как уток, а любой подвоз припасов к продвигающейся вперед группировке войск был просто занятием для суицидников, демонстрируя, что зеленокожие полностью контролируют всю обстановку вокруг своего портала. Про ревнителей и егерей говорить попросту не стоило, врага нужно увидеть, чтобы попасть по нему пулей или заклинанием, а как ты его увидишь, если он – зеленый с ног до головы?!

Вот и вся интрига, боль и печаль этого старого любителя курительных трубок. Наверху слышат только «гоблины», а все прочие прилагательные, существительные, сводки потерь предпочитают замечать строго в плане некомпетентности Шибалина.

И ладно бы это было только «нашим» явлением, так нет. Генерал, пребывая в печали, поведал мне и о своих конкурентах, пытающихся пробиться к Оплоту с других сторон. Австрийцы, франки, шведо-англиканская группировка, плюс венгры с…

– Румынами?? – вытаращил глаза Контантин, чуть не подавившийся вишней, которую ему заботливо подсовывала Пиата, – Ты серьезно??

– Более чем серьезно, – кивнул я, объяснявший до этого всю диспозицию, что смог узнать у грустного генерала, – Видите ли, господа и дамы, мы попали не просто на войну, а на какие-то странные военные игры, где призом является протекторат над польскими территориями. И так задумывалось почти с самого начала этой операции, текущее соревнование позволяет интересантам относительно бескровно конкурировать за этот сомнительный приз. В общем, дела обстоят хуже некуда. Для нас.

– Почему ты так думаешь?!! – вылупилась на меня двухметровая белобрысая швабра, ломившаяся накануне этого собрания в комнату к Кристине с явным намерением пожевать ей мозги.

– Потому что все спешат, леди Аксис, – со вздохом проинформировал я блондинку, – А значит, нас очень скоро кинут в самый котёл. То есть, в леса полные зеленокожих убийц. На вашем месте я бы поехал домой.

– Я не могу игнорировать возможность испытать… то есть, увидеть ваши костюмы в деле! – слегка надломила мне мозг вновь таскающая на себе латную броню девица, – Но я сейчас позвоню папочке!

– Мне тоже надо… позвонить папочке…, – прокряхтел младший Азов, внезапно понявший, что ему придётся буквально «подавать снаряды» там, где гоблины режут людей на бастурму ни за чих собачий.

Княгиня, молча проследив за ретирующимися молодыми людьми, отпила чаю, а затем, пользуясь тем, что мы остались лишь в обществе слуг, спросила:

– Что будем делать, Кейн?

– Пока – ждать действий принца Андрея, – кисло ответил я, – Мне удалось сыграть на его благодарности к тебе и общему чувству справедливости, но есть ощущение, что от мясорубки нас это не убережет.

– Всё на самом деле так… плохо? – жена нервничала, стараясь этого не показывать.

– Да, я видел их вещи, – поморщился я, вспоминая, – Там обладатели полноценного разума, не дикари, их длинные ружья так вообще лучшее оружие подобного рода, что я держал в руках. А ты помнишь наши походы по оружейным после того, как я… временно уменьшился?

– То есть, они как эйны Азовых. Большая редкость, Кейн.

– Разумные гоблины точно придумают, как справиться с полусотней неуклюжих бронескафандров.

Сидеть и горевать над собственной незавидной судьбой нам не дала та же Элеонора, прискакавшая назад и в ультимативной форме поведавшая, что мы все идем в театр. Что же, вполне хороший способ скоротать остаток дня и упорядочить мысли.

Кёнингсберг радовал тишиной, красивыми улицами и негромким немецким говором, воспринимаемым моим ухом как родной. Немцы, которым не надо было в полную гоблинов Польшу, радовались жизни как могли – гуляли под ручку с супругами, читали газеты, пили кофе, кушали в ресторанах. Ну вообще ничем не напоминали прущую нас вперед Аксис, трещащую так, что на неё глазели все, включая извозчиков и их лошадей. Представительнице Великого Дома на это было полностью начхать… впрочем, как и на возможность использовать извозчиков по назначению, чтобы доехать до театра. Девица пёрла вперед, волоча за собой уже начинающего привыкать к своей незавидной доле виконта, постоянно оглядывалась и обращалась то ко мне, то к Кристине. Жена держала оборону, изредка выдыхая нечто сообразно блондинистому запросу, а я временами просто пропускал подачи длинноногой заразы мимо ушей. Ногами нам за этими двумя верзилами приходилось перебирать с совершенно неприличной частотой!

Надо ли говорить, что первым делом в буфете театра я взял водки? Для себя, Андреаса и Константина, хотя определенные мысли еще были при взгляде на Мишлена. И на Кристину.

Само культурное событие прошло хорошо, то есть спокойно, даже, может быть, чересчур. Во всяком случае, тяжеловатая игра немецких актёров и актрис, отрабатывающих какую-то давно известную им пьесу, здорово нас всех успокоила, даже навеяв определенный градус скуки. Наверное, именно по этому причине Элеонора, которой не досталось в начале водки, предложила пойти в ресторан.

Мы и пошли.

Шумная, болтливая и напористая Аксис потащила нас в один из самых звездных ресторанов центра Кёнингсберга несмотря на все робкие возражения. Особенно сильно (почти заметно) возражал виконт, как-то раз признавшийся мне, что у него банально заканчиваются деньги, что совершенно невыносимо для человека в его положении. Голодная бронированная блондинка, игнорируя все доводы и просьбы, вломилась в огромное светлое помещение местной топовой харчевни, не заметив пары попытавшихся её блокировать официантов, наступила одному из них на ногу, поманила рукой бледного метрдотеля… ну а затем сработало волшебное слово «Аксис», небрежно брошенное этой недорыцаршей – немцы общепита тут же превратились в тварей ползающих и угодливых, с придыханием пытающихся узнать, какой именно стол изволит госпожа. Или стул. Или официанта. Да хоть жареного и на подносе! Всё, что угодно госпоже Аксис!