Гремучий коктейль – 7

Что такое дракон? Это огромная летающая ящерица с бесконечным жизненным сроком, приблизительно таким же магическим резервом, и снабженная крайне отвратительным характером. Высокомерная склочная тварюга, готовая лезть в драку при малейшем вызове… в нормальных обстоятельствах, а уж когда она находится в своем логове, то все предыдущие качества можно умножать на два. Каким образом Общество нашло общий язык с этим летающим гадом – я не понимал, но, по страданию во взгляде рассказывающего мне это Герцога, имел представление, насколько это было сложно.

Единственное «но» – никто и никогда не называл Акстамелеха тупым, а это значит, что хозяин Чикаго прекрасно понимает, зачем ему подсовывают такого гостя.

– …я не против того, чтобы несколько мартышек со свербящими задницами сами сунулись ко мне в пасть, наживка, – скажет мне спустя полтора часа высокий здоровяк с феерически здоровенной рыжей гривой, – Но, чтобы я насладился их тупостью, а ты спас свою шкуру, тебе нужно послушно…

– Прежде чем я разозлюсь достаточно, чтобы проверить, насколько хорошо твоя шкура выдержит антимагические пули, дракон, – прервал я его, – Давай проясним пару вещей мирным способом? Или сразу перейдем к делу?

За дверью зала, в котором изволил меня принимать «лорд Хайтауэр», послышался грохот. Кажется, кто-то упал в обморок.

Рыжеволосый смерил меня долгим задумчивым взглядом, в котором мелькали отблески ярости.

– Не хочу громить собственный дом, – рыкнул он, – Я тебя выслушаю, если пообещаешь потом выйти из него!

«Чтобы я мог тебя сожрать»

Дом Акстамелеха – это Тауэр-холл, самый большой замок в мире. Натуральный город, сжатый несколькими кольцами стен. Когда-то он был невероятно красив и неприступен, а теперь просто внушает сложные, но сильные чувства. Особенно десятками противовоздушных скорострельных установок, натыканных на стенах и балконах. Дань гигантизму, нарциссизму и милитаризму выплачены с размахом.

– В своем величии, Акстамелех, ты замечаешь только глав Истинных родов, – размеренно проговорил я, – Тебе не нравится видеть повелителей миров…

– Не миров, а жалких бездомных паразитов! – еще сильнее взбесился здоровяк, до хруста сжимая кулаки.

– Да плевать, – благодушно махнул я рукой, – Мне Дарквилл рассказал. С обычными смертными ты с удовольствием играешь в игру смертных. Кланяешься королям и герцогам, улыбаешься дамам, вежлив и галантен. Тебя это смешит и развлекает. Есть такие люди, увлекающиеся мирмекологией, они держат дома муравейники, а у тебя вместо них люди и Чикаго. Я не против, каждый живёт так, как хочет. Но унижать себя я не позволю. Я прибыл к тебе не как проситель, и не нуждаюсь в твоей защите.

– Мне сказали другое…, – ящер в облике человека прищурил глаза, почему-то успокаиваясь.

Красивый, засранец, подумалось мне. Слухи про то, что этот чешуйчатый гад редкостный бабник уже не казались такими уж слухами.

– Ты слишком могуч и властен, – оскалился я, – Предпочту разрабатывать средства массового поражения в другом месте. Здесь мне требуется просто выход для портала. Вот это место вполне можно именовать наживкой.

– Ты говоришь мне что делать?!! – аж заревел лорд Хайтауэр, выводя свой голос за пределы человеческого. Только мне показалось, что этот рев уже для острастки, а не из глубин души.

– Нет, я просто говорю. Уже сказал. А теперь, если тебе угодно, идём туда, где можно будет друг друга поубивать без проблем.

Дракона я не боялся, просто потому что тут уже мешалась собственная гордыня и упертость. Акстамелех могущественная и ревнивая тварь, терпеть ненавидящая тех, у кого есть то, чего нет у него, мы бы с ним в любом случае не подружились бы, это мне Дарквилл сказал сразу. Единственная возможность наладить с ним нормальный контакт была в отстаивании собственного статуса. Проблема? Безусловно. Но только любой, даже самый отбитый член Общества сто раз подумает, перед тем как сунется к этому крылатому говнюку. Риск вызвать ненависть древнего ящера слишком высок.

– Ты похож на эту скользкую гниду, Дракариса, – внезапно совсем остыл двухметровый верзила, выглядевший до этого так, будто готов был на меня кинуться здесь и сейчас, – У той твари было полно неприятных сюрпризов…

– Могущество, гордость, мерзкий характер, – ухмыльнулся я, – Всё всегда идёт вместе.

– Удиви меня, – подумав, потребовал дракон, – Покажи один из своих сюрпризов. Тогда я заберу назад свои обидные слова, и мы продолжим общение. Уважительно, человек.

– Это намного лучше, чем драка с драконом в его доме, – кивнул я, снимая со стола подсвечник и замораживая её Методой Сильверхеймов, – Вот.

Куски ставшего невероятно хрупким металла, падая на паркет, разбивались в мелкое крошево. Отряхнув руки, я прогнал по ним своё электричество, сбросив разряды, а затем уставился на молча наблюдавшего Акстамелеха. Хорошо, когда такой Методой можно пользоваться без оглядки на Сильверхеймов…

– Удивил…, – медленно кивнул рыжей башкой граф, – В самом деле удивил. Подобного я не видел. Два Лимита?

– Кто знает…, – пожал плечами я, улыбаясь.

Драконы – жуткая ошибка природы. С ними нельзя договориться, нельзя найти общий язык, потому что они ни в чем не нуждаются, а еще считают себя выше всех разумных рас, вместе взятых, а что хуже всего – обладают немалым количеством предпосылок так делать. Единственный вариант хоть как-то наладить диалог с ящером (именно диалог!) – доказать ему, что ты способен причинить ущерб куда больший, чем стоит его желание поживиться за твой счет. Причем, доказать вежливо.

В общем, всё как в большой и маленькой политике. Он был большой и страшный, а я стер из реальности демона. Мы оба отличаемся неуступчивостью, мерзким характером, но неплохо можем в манеры и обходительность, чтобы, слегка сдав назад, обсудить возможное будущее.

– Кажется, он тебя просто прощупывал, – скажет Кристина спустя несколько часов, когда я буду рассказывать ей это в небольшой комнатке южной башни замка Аркендорф, – Или пытался прогнуть.

– Знаешь, это не очень важно, – вздохну я, – Мы договорились. Правда, придётся нам с тобой отыграть роль полноценных гостей графа Хайтауэра, но это тебе понравится. Театры, кинотеатры, рестораны, прочий культурный отдых. Несколько приемов. Нас будут сопровождать его агенты.

– Зачем это ему?

– Некто Дракарис, который, вроде, мой личный антагонист номер один. Член Общества, с пеной у рта убеждающий остальных, что если меня убить, то Книга прекратит свои манифестации и они смогут продолжить счастливо жить на Сердечнике, играя в местное человечество. Когда-то это существо больно щелкнуло Акстамелеха по носу и тот жаждет реванша.

На хлопоты амбиции ящерицы-отшельника не тянули. Наоборот, разгуливать по одному из самых безопасных городов планеты, да еще и в сопровождении личных слуг дракона, казалось отличным времяпрепровождением. Куда сильнее меня теперь интересовало смогла ли Кристина добиться своих целей в швейцарском баронстве.

– Oh s?, la signorina ? felicissima della compagnia! Ma non lo dimostra, no! Non dimostra! (о да, молодая сеньора в восторге от компании! Но не демонстрирует этого, нет! Не демонстрирует!)

– Большое спасибо, мэтр Вергилий, вы, как всегда, неподражаемы! – с улыбкой поблагодарил чрезвычайно большого и чрезвычайно умного попугая, оставленного бароном Медичи своей беременной возлюбленной, – но я хотел бы послушать жену…

– Come desidera, monsignore! Sono fuori! (Как пожелаете, монсеньор! Я удаляюсь!), – выдал мне и хихикающей княгине попугай, садясь на спину тут же потрусившему на выход Курву. Интересно, и когда это мой бульдог стал настолько ездовым, что слушается любого наездника? Причем, ни сам пернатый, ни Алиса вслух никаких команд не отдают…

Ария меня ненавидела со всей страстью поставленной и закрепленной в неудобное положение девушки, но ничего делать не могла и не желала. С её проклятием «заражения» своих половых партнеров сменой пола, сама красноволосая могла рассчитывать только на искусственное оплодотворение, которое, по факту, и случилось. Более того, как по секрету поведала мне жена, в какой-то степени это девушке даже понравилось, потому что она боялась потерять хмурого и уверенного в себе итальянца. С другой стороны, то, что я подло «рассекретил» перед её подданными информацию о том, как она пролюбила старый портал, окруженный невероятно ценными камнями, баронесса восприняла очень и очень болезненно.

В тот момент я буквально убил её как баронессу фон Аркендорф. В глазах её людей, преданных и проданных. Теперь в замке была лишь беременная девушка, временная носительница титула и не менее временная носительница будущего барона или баронессы. Тем не менее…

– Когда ситуация станет менее угрожающей, я уверен, что все будут рады тому, что… баронесса Ария отправится в путешествие, – тактично озвучил тему старик Никельбаккер, управляющий замка, – А наши женщины благодарны вашим слугам за то, что те взяли на себя уход за… ней.

– То есть, в целом, вас всех устраивает наше пребывание в замке? – уточнил я прямо.

– Безусловно, ваше сиятельство! – горячо закивал простолюдин, – Вне всяких сомнений! Я взял на себя труд убедить достославного барона Медичи, тот изволил пребывать в сомнениях, но выслушав меня и доводы верных слуг рода, полностью встал на нашу сторону! Куда сложнее было убедить его вернуть свое благорасположение её светлости, но мы, слава Богу, справились и с этим!

Фурио тоже понять можно, взрослый мужик, озадаченный не только работой, но еще и целым своим баронством, а тут появляется молодая девка, буквально падающая ему на шею с таким ворохом проблем, что не знаешь, за что хвататься. Разумеется, он как настоящий мужик – схватился за молодую задницу, нашедшую себе приключений, но как сознательный взрослый не отказался от помощи со стороны, чтобы эта задница для него уцелела. Да и дети, как бы, тоже аргумент. Плюс, ко всему этому, никто от него не требует быть примерным семьянином, а так – сидит себе девка посреди Альп с чистой задницей и ждёт мужика у окошка. Кому такое не по душе?

Так что всю эту ситуацию можно считать полнейшим дипломатическим триумфом семьи Дайхард. И волки сыты, и овцы целы, и даже дракон доволен.

А теперь еще и бонус, нерешительно окликнувший меня, когда уже собрался уходить выплачивать супружеский долг.

– Ваше сиятельство, – позвал Микаэль Никельбаккер, – А не заинтересованы ли вы, случайно, в найме нескольких надежных парней?

Обернувшись, я с удивлением осмотрел старика, который, вместо того чтобы смутиться, наоборот, приосанился, объяснившись. Под «надежными парнями» он имел в виду шестерых швейцарских наёмников, продолжающих родовые традиции. Частично, за счет этих вояк, признался Никельбаккер, Аркендорфу и получилось хоть как-то прожить бедственные годы. Тем не менее, мои девочки в «бегемотах» являются куда более внушительной и эффективной защитой в баронстве, так что у Микаэля выбор невелик – либо отпускать потомственных наемников в никуда на заработки, либо…

«Парни» оказались шестеркой псов войны, возрастом от тридцати до тридцати пяти лет. Спокойные и уверенные в себе швейцарские волкодавы, от которых буквально несло милитаризованным насилием. Увидев этих рослых мужиков, слушая от Микаэля краткую выжимку их профессиональных качеств, я понял две вещи – они мне нужны и… их точно не стоит показывать Красовскому!

Не удержится.

– Предпочту говорить начистоту – нанявшись ко мне, вы сильно рискуете не дожить до конца контракта, – просто сказал я им, – Не потому, что у меня много врагов, а потому что у тех, кто есть, люди подготовлены на высшем уровне. Самом высшем.

– Это полезные данные, – с акцентом на англиканском ответил один из них, – Но не более. Мы стоим дорого, но выполняем всё. Это традиция.

– Хорошо, – кивнул я, – С завтрашнего дня вы шестеро – мои секретари сроком на два месяца.