Атака мимо. Книга пятая

Его блистательному великолепию и величеству Янатанну, правителю всея Вашрута, хаос показался чрезмерным даже для его сумасшедшей столицы, и король решил его немного уменьшить, отделив, так сказать, мух от котлет. А именно – чистосердечно предложив гостям столицы валить туда, где светит солнце и кипит жизнь. В Свободную Зону. Тем же, кто был заинтересован в Великой Арене более, чем в «какой-то там» Мириаде, великодушно предлагалось остаться, принимая посильное участие в строительстве Великого Проекта. В общем, Янатанн выставил ультиматум – умные направо, красивые налево, а деньги – ему. Ну, в смысле на строительство той же Арены или той же Зоны, которая, на сейчас, представляла из себя лишь массу на скорую руку выстроенных на побережье хижин, где ютились иммигранты из другой страны. Вывезенные все тем же хитрозадым величеством по удобной оказии.

Бессмертные забегали как тараканы, особенно когда надзор за их скорым отъездом король возложил на одного из четырех герцогов Вашрута, лорда Морено аль Чинзатто. Уезжать из роскошного города на дикое побережье в то время, как в самом Эйнуре творятся великие дела, не хотел никто. Вкладывать деньги в самое бесполезное из Великих строений – тоже. Но деваться Бессам было решительно некуда – их попытки закрепиться в Городе Неудачников путем заключения с королевством маловыгодных контрактов гневно отметались сразу на уровне Канцелярии.

Как обычно… то, что хорошо золотоглазому королю – отвратительно для меня. Подгоняемые герцогом Чинзатто, бессмертные не самых слабых мировых Гильдий начали с горя наглеть и игнорировать пожелания местной власти. По мелочам, но все же. К сожалению, одной из таких мелочей как раз были мы – бывшие члены экипажа дирижабля «Железная Фея», к которым у очень многих влиятельных разумных накопилась масса вопросов, задавать которые напрямую им было недвусмысленно запрещено самим королем. Но очень хотелось.

А как известно, если что-то запрещено, но очень хочется…

И тут коса нашла на камень. Из всех членов маленькой экспедиции на виду остался лишь я, являющийся крайне неудобной мишенью для похитителей и вопрошателей. Физическое, магическое и химическое воздействие мной успешно игнорировалось, несколько внезапно напавших морд были побиты и сданы страже, а из более основательных засад я самым наглым образом улетал на цепях под зубовный скрежет интересантов. Вот такой вот я молодец.

Но из-за постоянно крутящихся неподалеку темных личностей работу мне найти не удавалось. А может, не только из-за темных… имел я подозрения, что возле меня снуют люди и из королевской службы. На живца ловят.

В общем, пошло это всё в Караганду, если таковая существует в этом мире! Сейчас съем супу, натащу за пару дней в свой дом припасов на целый год и уйдем мы с проживающей у меня вампирессой в осадное положение. Тем более что после всех оплаченных мной нововведений, сам дом, прозываемый так же Арканой Уюта, под осаду и заточен. Переждем лихое время.

– Ты?!! – полный ярости и возмущения женский вопль заставил меня испуганно скосить глаза с подведенной почти к самому рту ложки супа.

У самого входа в внутреннее помещение мирной траттории стояла с упертым в бока руками женщина, которую я мельком знал. Ее взгляд был уткнут точнёхонько в мою скромную персону, а внешний вид демонстрировал всем желающим, что озвученный орк каким-то образом сильно поколебал душевное равновесие этой достойной бессмертной женщины. Мне на ум пришел лишь один вариант, поэтому я, пожав плечами, сунул в рот первую ложку супа и зажмурил глаза от удовольствия.

Красная Шапочка, умница, красавица и неформальный лидер всей фракции «тараканов» славного города Эйнура, промаршировала к моему столику, печатая шаг, и рявкнула мне прямо в лицо:

– Объяснись!!

– Даже не подумаю, – пожал плечами я, недоумевая, как она могла попасть не просто ко мне в дом, а в личную спальню, где висит ее обнаженная натура, писанная именитым художником. Вампиресса пустила? Вряд ли. Аливеолла очень любит пускать себе в голову ветер и руки под юбку, но не играть с огнем.

Кругленькое миловидное личико под прической каре из волос каштанового цвета налилось красным. Девушка уперлась руками в мой стол и зашипела как змея:

– Ты думаешь, я сюда пришла шутки с тобой шутить, скотина серая?!

– Я поняфия не ифею, зафем ты фрифла, – прочавкал я куском лепешки, – Фо я фочьно нифего не фделал, фтобы на феня офали при люфях.

– Ты?! Не имеешь понятия?! – удачно поняла меня Шапочка, выводя свою злость на новый уровень, что выразилось в стремительном побледнении всех видимых частей тела.

Оценив уровень неадекватности собеседницы-обвинительницы, я приготовил свой хвост к само- и супо-обороне. Мало ли что ей в голову стукнет…

– Скажи мне, глядя прямо в глаза, Кирн Джаргак, – сдавленно зашипела бессмертная, рассматривая меня настолько бешеным взглядом, что даже суп потерял вкус, – Скажи, почему ты влез с ногами в епархию Хомяков, начав продавать товары на территории Эйнура? Получил должность в правительстве и почувствовал себя неуязвимым?!

У меня аж кусок в горле застрял от такой клеветы на себя любимого. Я начал тихо давиться, пуча глаза на собеседницу, а ту прорвало:

– Три месяца! – сорвалась Красная Шапочка на крик, привлекая внимание всех и каждого, – Три месяца мне и в Канцелярию идут на тебя жалобы! Торгующий «таракан»!! Немыслимо! Я сорву с тебя значок фракции и отдам твою тушу на растерзание сначала гражданскому суду, а потом и «хомякам»! А то, что от тебя останется… ЕСЛИ останется, жизни в Эйнуре не увидит вовеки веков!

С куском коварного хлебобулочного наконец-то получилось справиться, и он был успешно проглочен. Подняв глаза на разбушевавшуюся девушку, я хрипло ответил:

– Ты что, черт побери, такое несешь?! Я неделю как возродился в Доме Матери.

– То, что ты был в Купели – паршивое алиби, Кирн Джаргак! Для продажи чего-либо нет необходимости в личном присутствии! – загрохотала девушка-«бард» на все немаленькое помещение, – Не считай меня за идиотку!

– Уважаемый, окажите мне честь? – потеряв терпение, я обратился к тому самому бодрому дедушке, получившему по моей вине грудью по лысине. Тот с готовность кивнул и поднял ладонь, загоревшуюся белым светом.

– Я, Кирн Джаргак, за последние пять месяцев своей жизни не заключил ни одной сделки в городе Эйнур и не получал никаких доходов, прямых или косвенных от любых проходящих на территории Эйнура сделок. Так же я не давал одобрения или согласия никаким сторонним лицам на использование моего имени, имущества и иных ценностей для заключения сделок в городе Эйнур. А теперь уйди, суп остывает.

Протараторив всё это, я снова зачавкал, прикрыв глаза от удовольствия. Какое счастье, что «захар лагут» субстанция жирная и густая. Такая вкуснятина остывает очень медленно.

Дедуля опустил руку, наблюдая за мной с явной симпатией, как и большинство других посетителей кафе. Ну, еще бы, извечная женская оплошность – начать обвинять, будучи свято и непоколебимо уверенной, что пациенту прекрасно известно, в чем его, собственно, обвиняют. Хотя, в принципе, можно и отложить сексизм на полочку – если бы мне клевали мозг три месяца каким-нибудь типом, то я был бы в первую очередь зол на него. Но зачем мне понимать наоравшую на меня Красную Шапочку? Тем более, что ей вроде положено было меня защищать?

Тем временем девушка, постояв несколько минут у меня над душой, развернулась и деревянным шагом покинула здание…

…чтобы через полтора часа начать долбиться в дверь моего дома, в компании двух стражников города, одной разумной амфибии-хирри и незнакомого здоровенного Бесса с длиннющей гривой синих волос и значком Хомяка.

***

– Клятвы услышаны, зафиксированы и запротоколированы, – скрипучий голос человекоподобной рептилии был меланхоличен и негромок, – Экземпляры допросных листов будут направлены в Королевскую Канцелярию, Суд Фракций и архив. Гражданин Эйнура, орк Кирн Джаргак признан невиновным по обвинениям в прямом или косвенном нарушении правил своей фракции. Дополнение – означенное лицо никогда ранее не занималось извлечением прибыли из редкого алхимического ингредиента под названием «семя единорога» ни на территории Вашрута, ни где либо еще.

Для кого-то это минута тишины, а для меня – минута славы. Впрочем, тоже тихой.

– Уважаемый Кон Тсохот, – начал цедить слова синеволосый гамадрил, чье лицо искажалось в гримасе недовольства тем дальше, чем я проговаривал затребованные хирри клятвы, – Вы явно… спешите, вынося вердикт по столь серьезному делу. Хочу напомнить, что заготовкой, доставкой и продажей товаров, связанных с единорогами, занимаются порядка тридцати бессмертных из фракции Песцов, шесть Хомяков и три Таракана. Занимались…

Обвиняюще ткнув в меня пальцем, синевласка продолжил:

– С помощью или с попустительства вот этого орка, являющегося единственным известным на всю планету владельцем единорога, очень узкий и когда-то доходный сегмент рынка, на котором было востребовано семя этих существ, переполнен на несколько лет! Без реализации этой позиции все наши экспедиции признаны нерентабельными! Мы разорены!

– Мужик, я не понял, ты чем слушал, когда я только что клялся в том, что никакого отношения к вашим бедам не имею? – полюбопытствовал я, – Ищите того, кто доил моего несчастного питомца, и я с радостью уступлю вам первоочередное право взыскать с негодяя все убытки. Я тут, между прочим, жертва – у меня прибыли упущенные.

Гм, никогда не думал, что единорог может побледнеть. Слушающий нас во все уши и наслаждающийся собой, Картер явно представил, что его «дойкой» могу заняться я… и эта мысль явно захватила питомца. В глубины ужаса.

Хирри же чхать хотел на все, лежащее вне рамок его компетенции, и просто молча паковал бумаги в сумку на животе. Зато Красной Шапочке определенно хотелось на ком-нибудь отыграться:

– Только не забудьте, уважаемый, – ехидно процедила она пытающемуся найти разумные слова Бессу, – Состав преступления будет иметь место, если выделения несчастной… то есть – счастливой коняжки продавал «таракан» или «жаба». В любом ином случае, законы Эйнура будут не на вашей стороне!

Это определенно являлось правдой. Бессмертные Города Неудачников делились на четыре фракции – «жаб», «хомяков», «песцов» и «тараканов». У каждой из фракций были свои правила и регламент поведения, из-за чего мне и были выдвинуты удачно опровергнутые обвинения. Меня обвиняли в том, что я занялся частной предпринимательской деятельностью, будучи членом фракции «тараканов», коим это было недоступно.

Но это на территории Вашрута. Я с пакостной ухмылкой взглянул на Картера, от чего тот закатил глаза и рухнул на пол. Кажется, у меня теперь есть вечная пенсия! Нет, сам я, разумеется, ее добывать не буду, но это и не нужно…

Так, а это что такое? Я поднял бровь, рассматривая продолжавшего сидеть в моем доме «хомяка», который и не думал выходить вслед за хирри, стражниками и Красной Шапочкой. Вместо этого, бессмертный даже как-то вольготнее развалился на стуле и начал нехорошо на меня поглядывать.

– Если ты попробуешь стрясти с меня компенсацию ваших потерь, то я выбью тебе зубы, – честно начал я его предупреждать, одновременно прикидывая, как выкинуть синевласку за дверь, – Попробуешь угрожать – сломаю руки. Попробуешь нанять меня или моего питомца – откажусь, «тараканы» с «хомяками» дел не ведут. Теперь я тебя внимательно слушаю.

…спустя пару минут беззубый Бесс с неестественно вывернутыми руками и кожей ядовито-желтого цвета лежал голым в нескольких метрах от порога моего дома и стонал. Я погладил кастет, умеющий менять цвет ударенного, сотворенный для меня мастером-артефактором Эдвардом Эйнингеном, и ушел к себе в кабинет – курить и думать. О возможных последствиях со стороны закона я не опасался нисколько, а воспринимать всерьез «хомячьи» угрозы, учитывая, какие Бессы уже вились вокруг меня – было бы просто смешно.

По тем словам, которые успел выплюнуть мой некультурный гость, было понятно, что истинных виновников своего финансового краха «хомяки» вычислили давно, но эти злые и коварные особы уже сделали ручкой нашей благодатной стране, усвистав в неизвестном направлении. Этим… ужасным негодяям, обрушившим рынок единорожьего семени, оставалось лишь сменить гражданство, чтобы стать абсолютно неподсудными с точки зрения вашрутского законодательства, а учитывая, сколько золота те загребли – вывод напрашивался сам собой.

В кабинет просунулась большая белая голова конско-рогатой расы и вопросительно ржанула. Я сумрачно посмотрел на верного товарища, вынул трубку изо рта и спросил:

– Ну и кого подвергать репрессиям за этот бардак?

Вопрос, как ни странно, был понят. Голова кивнула и исчезла, до меня донеслись звуки спускающегося на первый этаж по лестнице единорога. Не успел тот вернуться, как в кабинет, который методично затягивался клубами ароматного дыма, проник вампир.

Жуткое кровососущее создание тьмы по имени Аливеолла Миранда дель Каприцциа, выглядело откровенно неважно, как и всю неделю до этого момента. Красные вспухшие веки и нос, горько опущенные уголки губ, потерянно бегающий по сторонам взгляд… Видеть в ней привычную мелкую, гадкую и похотливую язву взгляд отказывался совершенно. Сейчас, больше чем когда-либо до этого момента, вампиресса походила на изумительно красивую четырнадцатилетнюю школьницу-альбиноса. Только с сиськами и заплаканную.

…и беременную.