Стая

– И такой симпатичный козел, – растягиваю я слова.

Отовсюду доносятся смешки, а полные губы Доминика дергаются в некоем подобии улыбки. Я ерзаю в руках Шона, чтобы он меня опустил.

– Знаешь, я проблема, – умничаю я, и слева раздаются улюлюканья. – Просто спроси своего брата. – Чувствую бедром, как трясется от смеха грудь Шона, пока он несет меня через гостиную на улицу.

Шон относит меня к подъездной дорожке, ставит на землю и оглядывается назад с виноватой улыбкой.

– В чем проблема, черт возьми?

– Я же тебя предупреждал, – улыбаясь, говорит Шон. – Он часто кусается, без предупреждения лает.

– Обязательно было меня позорить?

– Он от такого кайфует. Должен признать, что все оказалось лучше, чем я думал.

– А я думаю, что все прошло довольно хреново, – заплетающимся языком спорю я и понимаю, как сильно ударил в голову сидр.

Нахмурившись, Шон внимательно на меня смотрит.

– Я отвезу тебя домой, не против? А завтра утром заеду за тобой, чтобы ты забрала свою машину.

– Ладно, – фыркаю я, и он открывает мне дверь. Сев спереди, я от злости скрещиваю на груди руки. – Меня как будто только что поставили в угол. – Я поворачиваюсь к Шону. – Я неконфликтный человек. Извини, не знаю, какой бес в меня вселился.

– Да Доминик и монашку доведет до белого каления.

– Да неужели!

Шон хмыкает и, захлопнув тяжелую дверь, с сочувствием на меня смотрит.

Я сползаю по сиденью.

– Дело в моем папе, да?

Он кивает.

– На него работает половина гостей на этой вечеринке.

– Вряд ли его интересует, что происходит в свободное от работы времени.

– У него длинные руки.

– Ага, ну а я взяла за правило ни черта ему не рассказывать. Ты можешь мне доверять. И я уже взрослая.

Он постукивает по губе, которую я не заметила, как выпятила.

– Ты чертовски милая. И красивая. Но, давай по-честному, слишком юная и хорошая, чтобы тусоваться с такими мудилами, как мы.

– Я бывала на многих вечеринках, просто никогда не принимала в них активное участие. И вы, мудилы, мне нравитесь. Кроме того козла.

– Уверена в этом?

– Он меня не впечатлил. – Не совсем правда, ведь, пока он не открыл свой рот, я вволю им налюбовалась.

– Нет?

Я медленно качаю головой, и Шон убирает с моего плеча прядь волос. Парень так сильно на меня действует, что я начинаю льнуть к нему, когда он так на меня смотрит. Знаю, что из-за опьянения утратила бдительность, но не могу списывать все на алкоголь. Шон обезоруживает, и влечение между нами действительно есть.

– Тогда ты со мной, – произносит он низким голосом, обхватывает мой подбородок и проводит большим пальцем по ямочке на нем.

– Меня устраивает. – Когда Шон медленно убирает руку, я чувствую нехватку его тепла и пристегиваюсь. От такого развития событий голова идет кругом. – Спасибо за сегодняшний день. Было весело.

Он заводит машину, и я чувствую, как от вибрации под голыми ногами по венам бежит огонь. Шон замечает мое волнение.

– Нравится?

– Да. – Я качаю головой. – Никогда не ездила на такой машине.

Он внимательно меня разглядывает, атмосфера в салоне накаляется.

– Скажи, о чем ты сейчас подумал? – спрашиваю я, повторив ранее сказанный Тайлером вопрос. Голос у меня немного охрип от дыма и пристального внимания этого бога Солнца.

– В другой раз.

Он срывается с места, и я хихикаю – поездка домой так же кружит голову, как и события последних часов. Окна опущены, ветер развевает мои волосы. Шон мчится по пустынным дорогам, ведущим ко дворцу моего отца. По салону разносятся тяжелые басы, в динамиках поет старый южный рок. Я высовываю руку из окна и дышу, в груди все бурлит от перспектив будущего. Я смотрю на Шона украдкой и вижу многообещающий блеск в его глазах, легкую улыбку на губах.

Это начало отличного лета.

Глава 4

– Доброе утро, Сесилия, – произносит Роман, когда я присоединяюсь к нему в столовой. Он сидит на стуле с высокой спинкой за отполированным до блеска столом. Остальная часть комнаты пустует, кроме висящих на окнах штор кремово-аквамаринового цветов, которые наверняка стоят целое состояние. Отец, одетый в очередной дизайнерский костюм, ловко накалывает на вилку грейпфрут.

– Доброе утро, сэр.

– Слышал, как ты приехала поздно ночью. С машиной что-то случилось? – Он недоволен.

Пошел ты.

– Отдала ее на техосмотр, заберу сегодня днем, – вру я, выдав первое, что пришло в голову, а сама борюсь с желанием прижать руки к вискам.

Даже не догадывалась, что сидр может оказаться таким крепким. Прошмыгнув мимо этого демонстративного семейного завтрака, я исчезаю на кухне, о которой мечтал бы даже шеф-повар из ресторана со звездой «Мишлен», достаю из холодильника бутылку воды, наливаю немного йогурта, который по моей просьбе купила экономка, и срываю несколько виноградинок. Вернувшись в столовую, я выглядываю в окно и вижу, как землю перед домом освещает солнце нового дня. Дом идеально бы подошел семье, которой приятно общество друг друга. Меня печалит, что он принадлежит человеку, который его не ценит.

– У тебя сегодня первый рабочий день.

– Угу. – Я сажусь напротив него.

– Мне не по душе твоя манера выражаться, как и отсутствие энтузиазма, – сухим тоном замечает Роман, не отрывая взгляда от телефона.

– Прошу прощения, сэр, я еще не совсем отошла от переезда. Уверена, когда полностью проснусь, энтузиазма прибавится.