Ясное сердце

Глава десятая

– Уверены, что не хотите положить больше теней, госпожа? – спрашивает Маи. – Госпожа Айлин все утро прихорашивалась. И еще Рю сказала, что ее платье стоило целое состояние!

Оплаченное нашими деньгами.

Я изучаю свое отражение в высоком зеркале.

Моя припудренная кожа выглядит практически безупречно, глаза подведены углем, а губы покрашены в ярко-розовый. Золотой головной убор из миниатюрных цветов, сцепленных вместе, змеится по волосам, а в ушах сверкают бриллианты. Бирюзовое шелковое платье вышито изящными серебряными узорами, похожими на лебедей. Оно легкое и струящееся и при каждом движении переливается подобно воде ручья.

Я качаю головой, отказываясь от предложения Маи. Неважно, какое роскошное у меня платье и как искусно расписано мое лицо, Айлин все равно красивее меня. Нет смысла и пытаться. Лучше остаться верной себе: простой, но элегантной.

Затмить Айлин я смогу своими умениями и интеллектом.

От волнения кровь приливает к ушам. Наступил решающий день. Чтобы обеспечить моей семье светлое будущее, я должна заслужить благосклонность короля Рейфеня.

Приятное возбуждение портит лишь тревога из-за кулона. Это он показал мне то видение? Как? И что это было за чудесное место? Все в моем сне казалось таким реальным, словно я могла его коснуться сквозь пелену дремы.

Значит ли это, что в моем кулоне скрывается магия?

– Синьар.

Я оборачиваюсь на маму.

– Ты выглядишь очаровательно, – говорит она и сразу добавляет, заметив, что я собираюсь возразить: – Ты правда красивая, и не слушай тех, кто говорит иначе или пытается тебя унизить. Истинная ценность человека хранится здесь.

С этими словами она показывает на мое сердце. Я сомневаюсь, что многие разделят ее мнение, но киваю в ответ.

– Да, мама. Обещаю, ты сможешь мной гордиться. Жаль, что ты не можешь пойти… – вздыхаю я. На банкет пускают лишь тех, кто получил приглашение королевской семьи.

– Ты справишься и без меня, – уверяет мама, обхватив мое лицо ладонями. – Верь в себя, синьар. В тебе горячий дух солнца и ясное сердце луны. Не забывай об этом.

Я встречаю Айлин в вестибюле особняка, и меня сражает ее красота. Маи теряет дар речи.

Айлин выглядит как богиня ночи.

Ее платье сверкает серебром и соблазнительно облегает нежные изгибы фигуры. Ткань вышита радужной нитью и мерцает подобно звездному небу. Волосы убраны в пышный пучок, украшенный головным убором в форме летящей огненной птицы, инкрустированным драгоценными камнями. Изысканный макияж подчеркивает большие глаза, чувственные губы и резкие скулы.

– О, Миньсин! Скажи, оно великолепно? – воркует Айлин и кружится, развевая юбку. Звезды на ткани словно собраны с неба, чтобы танцевать вместе с ней.

Сердце ноет от зависти, и я прижимаю ладонь к груди. Боль стихает, сменяется покоем и гордостью. Я непременно оправдаю ожидания матери.

– Спасибо тебе, Миньсин, за это чудесное платье, – говорит Айлин и тут же ахает, взглянув на меня: – Почему ты так скромно накрашена? Я одолжу тебе своего мастера.

– Благодарю, но у нас мало времени. Пора выходить.

– Ты права! – радостно восклицает Айлин, и ее глаза сияют. Она машет своей служанке, Рю, и та подходит к нам с деревянным футляром, в котором лежит ее гучжэн.

Айлин косится на футляр с моим инструментом в руках Маи. На секунду искра в ее глазах гаснет, но тут же вспыхивает снова, когда Айлин переводит взгляд обратно на меня.

Бо выходит к нам в узких штанах и синей шелковой тунике до колен, искусно вышитой серебряной нитью.

– О, моя дорогая сестра, – шепчет он, беря Айлин за руки, а затем улыбается мне. – Ты тоже выглядишь очаровательно, Миньсин.

– Спасибо, Бо, – отвечаю я.

Служанки помогают Айлин сесть в экипаж, бережно подбирая подол ее платья, чтобы ткань не помялась. Я же отказываюсь от помощи. Маи с Рю садятся вслед за нами, Фэй – рядом с кучером, а Бо с двумя стражниками сопровождают нас верхом.

Экипаж выезжает за главные ворота и скользит по дороге, обрамленной вечнозелеными деревьями, прежде чем свернуть на широкий бульвар. Рю усердно обмахивает Айлин, чтобы пот не испортил ее макияж. Маи обмахивает то меня, то себя попеременно, как я ей приказала.

– Вам сразу станет легче, когда мы войдем в Приемную, – говорю я служанкам. – Я слышала, что зимой слуги королевской семьи приносят лед с горных рек и складывают в пещеры неподалеку, а в летние месяцы охлаждают им комнаты по особым случаям.

Служанки благодарно кивают.

Айлин тем временем смотрит в окно с улыбкой.

– Ах, город прекрасен, – вздыхает она.

И правда. В нем царит атмосфера праздника. Магазинчики выкрашены в сочные цвета, в воздухе витает аромат печенья с кунжутом и рисовых пирожков. Девушки танцуют на сценах, а юноши играют на дудочках и флейтах. Куда ни глянь, всюду смеются и веселятся люди и слышится звон кружек.

Мои мысли, впрочем, витают далеко от шума и гама столицы. Я все ломаю голову над тем, как еще Айлин попытается мне помешать. Она ничего не предпринимала с тех пор, как ей удалось выманить у нас деньги на платье. Но я знала, как для нее важен этот момент славы, и не сомневалась: Айлин на все пойдет, лишь бы я ее не затмила.

И дядя Йи наверняка ей поможет. Фэй и Маи всегда были настороже, и никакая уловка Айлин или Бо не ускользнула бы от нашего внимания, но мы ничего не знали о дяде Йи и его возможностях. Я пробовала разговорить сестру, выведать что-нибудь о планах ее отца, но ничего не вышло.

И вот я предпринимаю еще одну попытку:

– Вдруг я не смогу играть, Айлин? Я так волнуюсь…

– Брось, Миньсин, все будет хорошо. Мы чудесно сыграем вместе. Ой, смотри на тех акробатов! – восклицает она, показывая пальцем в окно. – Разве не удивительно?

Айлин всегда быстро меняет тему. Из нее ничего не выудить.

Улица становится все шире и свободнее, и постепенно экипаж подъезжает к высокой стене из красного кирпича. За ней величественные башни возвышаются над защитным валом.

Стук сердца отдается у меня в ушах. Мы подъехали к дворцу.

Когда я впервые сюда попала, меня переполняло радостное волнение; теперь же я чувствую себя воином, который отправляется на поле боя с одной целью: сражаться до победы.

Внушительные медные двери главного входа под аркой охраняют громадные бронзовые статуи крылатых лошадей кирин. Две дюжины стражников в кольчуге стоят на мраморной террасе, и их взгляды охватывают все вокруг. Они внимательные, но не напряженные, держатся ровно, но их плечи расслаблены; они словно стальные пружины.

Стражники смотрят на наши приглашения, проверяют, нет ли у нас оружия, и пропускают дальше. Экипаж едет по мощеной дороге между рядами изящных деревьев. Мимо с громким стуком проходят солдаты в серой униформе. Слева и справа от нас раскинулись ухоженные сады, полные ярких красок. Впереди виднеется большой тронный зал, к которому тянется широкая лестница.

У меня перехватывает дыхание и тело немеет. Я умерла здесь, у этих ступеней. Здесь моя любовь переросла в ненависть, здесь Рен снял маску, обнажив лицо чудовища, и разбил мои надежды. Несмотря на жаркие лучи солнца, меня пронзает холод того дня, и я содрогаюсь.

– Ты в порядке? – спрашивает Айлин. По ее взгляду можно догадаться, о чем она думает: что я, неопытная девушка из провинции, восхищена величием дворца.

Меня это полностью устраивает.

– Да, – отвечаю я, но Айлин смотрит уже не на меня, а на большой тронный зал, и ее глаза пылают ярким пламенем.

Мои губы сами складываются в насмешливую улыбку. Должно быть, Айлин уже представляет себя королевой на троне.

Я вспоминаю, как она стояла надо мной в минуту моей смерти, и перед глазами проступают черты ее лица. Нет, я не ошиблась, прочитав в них презрение. И какая великолепная на ней была шубка! Когда Рен после охоты на лисиц преподнес их шкуры моей сестре, я сделала вид, будто меня устроило его объяснение: якобы это выражение благодарности за то, что Айлин всегда обо мне заботилась. Однако именно в тот момент я впервые задумалась над тем, не испытывает ли он нежные чувства к Айлин. Позже она предлагала отдать шубку мне, со словами, что я больше ее заслуживаю, и тогда я укорила себя за ревность и настояла на том, чтобы сестра оставила подарок себе. И все же она никогда его не носила, словно из уважения к моим чувствам, и я всегда это ценила… До самой смерти.

Мы остановились, и служанки помогли Айлин сойти. Я вышла сама и очутилась в громадном дворе, где уже собрались десятки других экипажей. Конюхи взяли наших лошадей под уздцы, и Фэй со стражниками остались с ними, а мы отправились дальше вслед за дворцовой служанкой.

Мы идем вдоль зеленой лужайки с узорным павильоном с видом на озеро. У входа в Приемную служанка оборачивается.

– Королевская семья от всей души благодарит вас за то, что вы пришли. Прошу, – добавляет она, обращаясь к нашим спутницам, – отнесите инструменты в комнату для хранения. Представление начнется еще не скоро.

Служанки уходят за ней, а перед нами открываются двери Приемной. Айлин делает глубокий вдох и расплывается в самой очаровательной улыбке – одновременно и милой, и утонченной.

Вестибюль украшен букетами, и мы проходим между них к очередным дверям. Меня вновь потрясает величие дворца, когда я попадаю в громадную залу полированного дерева и мерцающих окон, похожих на соты из света. Высоко над нами тянутся размашистые арки, а их подпирают массивные колонны, расписанные подсолнухами. Свечи горят в стеклянных шарах, подвешенных под потолком. Мраморный пол выложен замысловатой мозаикой с изображениями небесных созданий, летающих среди пушистых облаков.

Низкие столы из черного дерева тянутся вдоль стен. Они покрыты шелком и ломятся от закусок на серебряных блюдах. На дальней платформе возвышаются два огромных серебряных трона. Их окружают позолоченные стулья с подушками.

Аристократы собираются вместе, океаном слепящих красок и дорогих тканей. Они все разом оборачиваются на Айлин, когда та проплывает мимо. Девушки смотрят с завистью, женщины принимают безразличный вид, а глаза мужчин горят похотью.

Я иду за двоюродной сестрой, не замеченная никем, даже слугами, которые подают гостям холодные напитки.

Бо подводит нас к компании молодых аристократов, и юноши тут же пытаются завести разговор с Айлин, которая здоровается с ними, держась и невинно, и в то же время высокомерно.

Бо представляет меня своим друзьям. Их удивляет моя фамилия, которая у всех сразу ассоциируется с богатством, но они посвящают все внимание Айлин. К нам приближается еще один молодой человек, чей взгляд сосредоточен лишь на моей сестре. Все встречают его поклоном.

Принц Вен. Он и в этой жизни неизбежно попадет под чары Айлин?

Вен красивый и стройный, как и его братья, но ему всего шестнадцать, и лицо еще округлое, а волосы не причесаны. Зато глаза сияют, как гладкие плоды каштана. Он не выделяется среди претендентов на престол ни характером, ни особыми умениями, но есть у него одно преимущество: мать Вена – сестра великого ученого Йю, самого образованного человека во всей стране и близкого советника короля по всем вопросам внутреннего управления. Впрочем, я сомневаюсь, что даже этот ученый поможет Вену развить интеллект до такой степени, чтобы он мог принести пользу королевству.

Бо представляет ему нас с Айлин, но на меня принц не смотрит даже мельком. Я вовсе не обижаюсь. Только гадаю про себя, не пойдет ли морщинами и не сойдет ли с лица кожа, если все время держать на нем придворную улыбку.

В залу еще стекаются гости, но я не вижу ни Джие, ни Рена.

Впрочем, неудивительно. Джие всегда прибывает на мероприятия последним, чтобы подчеркнуть свою значимость. А Рен предпочитает не тратить время на пустые разговоры.

Служанки вскоре возвращаются к нам, и Айлин вопросительно смотрит на Рю. Та кивает, и брат с сестрой обмениваются многозначительными взглядами. Бо улыбается, и Айлин едва слышно вздыхает с облегчением.

Все это проходит мимолетно, и я бы ничего не заметила, если бы не следила за ними, выискивая признаки нечестной игры. Меня охватывает недоброе предчувствие.

Не говоря ни слова, я покидаю компанию Айлин и ловлю Маи у входа в комнату для слуг.

Мы дожидаемся, пока Рю затеряется в толпе, и отходим в сторону.

– Расскажи все, что ты видела в комнате для хранения, – прошу я.

– Рю объяснила хранителю, что ее гучжэн принадлежит госпоже Сан Айлин, а мой – госпоже Лю Миньсин, и мы оставили ему оба инструмента.

Моя тревога нарастает, пронзая меня подобно железным прутьям.

– Ты помнишь путь до хранилища?

Маи кивает, и я оглядываюсь на Айлин. Она погружена в беседу со своими новыми «друзьями».

– Отведи меня туда.

Хранилище оказывается совсем рядом, в небольшом здании ярдах в тридцати от нас.

– Жди здесь, – говорю я служанке, не желая, чтобы хранитель ее узнал.

Это худой мужчина, узкий, как лезвие кинжала, и с плоским носом. Он кланяется, когда я подхожу ближе.

– Прошу прощения, кажется, я забыла в кармане платья свою косметику, – объясняю я. – Буду крайне вам признательна, если вы позволите мне ее найти.

Он слегка хмурится:

– Там все набито одеждой. У меня уйдет целая вечность на поиски вашего платья. Как оно выглядит?

– Сама я найду быстрее, – говорю я, вкладывая ему в руку серебряную монету. – Прошу вас, мне срочно надо поправить макияж. Если принц Вен так на меня и не посмотрит, я этого не выдержу!

Он прячет монету в карман ловким, отработанным движением и цокает языком с наигранным сочувствием:

– Я человек сострадательный. И впрямь будет печально, если вам сегодня разобьют сердце. Но, пожалуйста, поспешите.

Я прохожу в комнату и вижу на столе свой гучжэн. Достаю его из футляра и внимательно осматриваю. Он выглядит нетронутым, но стоит мне коснуться струн, как они отвечают сухим, скрипучим звоном.

Сердце замирает у меня в груди. Я поворачиваю инструмент и вижу, что все струны подрезаны на краю. Они порвутся сразу, как я начну на нем играть. У меня не останется выбора, кроме как позволить Айлин играть в одиночку, и я буду опозорена перед всем королевским двором.

В моей груди загорается пламя, и ногти врезаются в ладони.

Глава одиннадцатая

Я оборачиваюсь на шум шагов. Ко мне спешит хранитель:

– Вам нельзя трогать инструменты, госпожа. Я вынужден попросить вас немедленно удалиться.

Я устремляю на него взгляд тяжелый, как гранит:

– Меня зовут Лю Миньсин, и это мой гучжэн.

Он широко распахивает глаза, и в них читается паника. Этого достаточно, чтобы подтвердить мои подозрения. Хранитель испортил мой инструмент за деньги от Бо.

Он нервно сглатывает, но тут же расправляет плечи и рявкает:

– Вы мне солгали! Вы сказали, что пришли за косметикой!

– Мой гучжэн сломан. Вы несете за него ответственность.

Он испускает смешок, но голос его дрожит:

– Полагаю, гучжэн был уже сломан, когда я получил его от вашей служанки.

Разумеется, он будет все отрицать. И доказательств у меня нет. Ничего не скажешь, дядя Йи: ход зловещий, но очень хитрый.

У меня нет выбора, кроме как отказаться от выступления. Сейчас остается лишь достаточно запугать хранителя, чтобы он забыл о моей лжи. Если королевская семья узнает об этом инциденте, нам обоим не поздоровится.

– Кто здесь? – раздается женский голос.

Лицо хранителя приобретает серый оттенок, и он бросается к двери:

– В‑ваше в‑высочество…

Я замираю.

– Кто там с вами? – спрашивает властный голос.

Это принцесса Юнли, дочь покойной королевы!

Хранитель громко сглатывает.

– Мы слышали, как вы ругаетесь, – отвечает ему голос, который мы услышали первым. Вероятно, он принадлежит одной из служанок принцессы.

Нет смысла скрываться. Если меня ждет наказание, надо принять его с достоинством. Я сжимаю свой инструмент и выхожу к принцессе с поклоном.

– Ваше высочество, – говорю я, держась ровно и гордо под ее пристальным взглядом.

Я всегда считала, что Юнли прекрасна, как произведение искусства с резкими гранями, пропитанное уверенностью. Глаза у нее черные, как оникс, подбородок острый, как наконечник стрелы, а фигура хрупкая, словно ствол молодой ивы. Но я ни разу не слышала, чтобы мужчины воспевали ее красоту. Полагаю, им она казалась угрожающей из-за смелого, мудрого взгляда, который никто не смел встретить лицом к лицу, и манеры держаться с природным самообладанием.

– Кто вы? – спрашивает она.

– Лю Миньсин, ваше высочество. Сегодня меня позвали сыграть на гучжэне, но сейчас я обнаружила, что мой инструмент испорчен.

Я показываю ей истерзанные струны, и Юнли вскидывает брови. Конечно, ей знакомы интриги аристократии, ведь она выросла при дворе.

– Вы сегодня выступаете одна?

– Нет. Мастер Чанг любезно пригласил меня сыграть дуэтом с моей двоюродной сестрой, Сан Айлин.

– Так вы племянница министра Сана. Он всеми любим при дворе. Мы же не хотим его разочаровать? – добавляет она, кивая служанке. – Принеси мой гучжэн. Я одолжу его госпоже Лю.

Служанка убегает, а я кланяюсь в пояс:

– Моя глубочайшая благодарность, ваше высочество.

Юнли поворачивается к хранителю:

– Не спускайте глаз с моего гучжэна. На нем не должно быть ни единой царапины. Перед выступлением передайте его служанке госпожи Лю. Вы ведь справитесь с такой простой задачей?

Хранитель так энергично кивает, что я бы не удивилась, если бы его голова оторвалась от шеи.

– Надеюсь, ваша музыка такая же смелая, как две девушки в оружейной лавке, – добавляет Юнли с блеском в глазах, прежде чем скрыться за дверью.

Я ахаю. Тот юноша, что смотрел на меня, когда мы покупали кинжал… То была замаскированная принцесса! Неудивительно, что лицо показалось мне знакомым. Тогда в ее взгляде читалось одобрение; возможно, поэтому она помогает мне сейчас? Исключительно из добрых побуждений или за этим скрывается что-то еще? Ведь я уже знаю, что при дворе за щедрость надо платить.