Приманка для Змея

Все пошли к первому пожарищу, пройдя мимо горелок, люди спустились вниз к лавочке, одиноко стоящей над оврагом. От лавочки с горки тропа шла дальше, она проходила через низину около небольшого пруда, а потом опять забирала круто вверх. Там, на другом холме, она огибала кладбище и выходила на улицу, где жили Софья и баба Рая.

Татьяна Ивановна лежала, раскинув руки, у лавочки. Кто-то пощупал ее пульс, констатировав очевидное:

– Мертва, надо полицию вызывать.

Софья посмотрела на покойницу. Глаза ее были широко открыты, лицо покрыто легким румянцем, а изо рта на землю капала слюна.

– Сердце не выдержало, – сказал Прохор, стянув с себя кепку.

– Да, – грустно согласилась баба Рая, – Анжела, позвони ее детям.

Этой ночью село не спало, люди разошлись по домам, опасаясь новых поджогов. Софья тоже была вся на нервах, поэтому уснула только к утру.

Она проспала дольше обычного, около одиннадцати дня девушка проснулась, решив, что, пожалуй, у нее есть пара часов, чтобы вернуть свою жизнь в привычную колею. Девушка умылась, выпила чашку кофе и забралась на крышу веранды, решив до обеда немного позагорать. Софья включила радио и поставила его рядом со своим ковриком. Из динамика чуть слышно лилась спокойная музыка. Накрыв лицо платком, девушка глубоко вздохнула и представила себе деревушку вдалеке, простые бревенчатые дома и покосившийся плетень с подсолнухами за ним. Этим летом она хотела рисовать подсолнухи. «Где бы их еще найти эти подсолнухи», – рассуждала она. В этот момент Софья уловила легкое шуршание гравия, она сняла с себя платок, села.

Около калитки остановился высокий мужчина. Он ее не видел, но явно слышал звуки радио, хотя и не мог понять, откуда они идут.

– Здравствуйте, – сказала Софья, выдавая свое местоположение.

Мужчина поднял взгляд. На вид ему было за тридцать, рост как минимум метр девяносто. Он был крепкого спортивного телосложения, одет в джинсы и футболку, а за его плечом висел черный рюкзак.

– Привет. Взрослые дома есть?

Софья недовольно скривилась. Девушка встала в полный рост, спустилась по лестнице, надела ситцевое платье.

– Вы заблудились? – спросила она, подойдя к калитке.

– Нет.

Мужчина достал удостоверение, и Софья привстала на носочки, чтобы рассмотреть документ.

– Следственный комитет, – коротко сказал мужчина.

В удостоверении было написано, что зовут его Валерий Павлович Серов, он – следователь по особо важным делам.

– Вы можете поговорить со мной.

– Обязательно, но только в присутствии взрослых.

– Мне двадцать один. И я тут одна!

Валерий с минуту смотрел на девушку. Не верилось, что ей двадцать один, ну, максимум лет шестнадцать.

– Дайте мне ваш паспорт.

Софья вздохнула и открыла калитку.

– Ладно, проходите.

Она проводила мужчину на широкую открытую веранду, на которой по обе стороны от прохода в дом стояли два плетеных кресла.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – показала Софья на одно из кресел, – сейчас принесу паспорт.

Валерий садиться не стал. Когда девушка ушла в дом, он решил немного осмотреться. Это была чисто профессиональная привычка, ведь по окружающей обстановке можно составить некоторое представление о человеке.

Веранда находилась в идеальном состоянии, дощатый пол покрашен коричневой краской, столбики были чуть темнее пола. В углу стояло что-то плоское накрытое простыней. Валерий нагнулся и приподнял ткань, под ней он обнаружил несколько холстов. Одни были закончены, к другим только прикоснулась рука художника. Он присел на корточки, всматриваясь в пейзаж. На картине было изображено поле, с перекатывающейся от ветра травой. Оно уходило ввысь, в полуденное небо, спрятавшееся за горами белых облаков. Цвета пейзажа были неяркими, автор стремился передать естественность природных красок. Легкое дуновение ветерка, и ему на мгновение показалось, что трава на холсте пришла в движение, он почувствовал аромат летних трав, на который до этого и внимания не обращал. Безмятежность – вот какое ощущение вызвала у него эта картина.

Мягкий голос девушки вывел его из задумчивости.

– Вот паспорт.

Валерий посмотрел на девушку.

– Ваша работа?

Софья кивнула головой и села в кресло. Валерий занял место напротив, открыл документ. Софья Андреевна Чижова, по паспорту ей действительно только что исполнился двадцать один год. Валерий достал из рюкзака диктофон.

– Вы не против, если я запишу наш разговор?

Софья жестом головы показала, что не против.

– Софья Андреевна, расскажите о той ночи, когда горели дома, и погибла Татьяна Ивановна.

Софья подняла руку, потеребила русые волосы, слегка отливающие медью, потом заправила выбившуюся кудрявую прядку за ушко и опустила взгляд вниз.

– Я увидела всполохи огня около десяти вечера. К магазину подошла тогда, когда там уже работала бригада пожарных.

– Сколько человек там было, примерно?

– Точно сказать не могу, около сотни.

– Посторонние?

– Я не всех знаю, ко многим приезжают гости, поэтому скажу, что были незнакомые мне люди.

– Татьяну Ивановну вы видели на месте первого возгорания?

– Нет.

– Когда вы видели ее последний раз?

– Я видела ее утром из окна комнаты, она шла от центральной улицы.

– А второй пожар, что про него скажите?

– В это время я уже спала. За мной баба Рая зашла, она живет чуть подальше на этой же улице. Мы пошли к дому Татьяны Ивановны. Пожарные, как и в первый раз, уже были на месте. Хозяйки в доме не было. Стали искать, люди разбрелись по всей деревне, а я на окраину пошла. Нашел ее дед Прохор, женщина лежала около скамейки над обрывом.

– И ничего необычного?